Добро пожаловать в новый рассказ. Надеюсь, он вам понравится. Я бесконечно благодарна вам за донаты, лайки, комментарии и подписки. Оставайтесь со мной и дальше.
Поддержать канал денежкой 🫰
Я прыгаю в автомобиль, выруливаю на шоссе и мчу к маме. Ну а куда еще? Снимать гостиницу на ночь? Разорюсь по отелям кататься. Лезть к подругам? Так у них самих семьи, не до меня. К сестре проситься? Ага, под предлогом: «Тут твоя дочь переспала с моим мужем, поэтому я займу её спальню»?
У меня есть своя, добрачная, квартира, но в ней жильцы. Я не приеду к ним со словами: «Вы не обращайте внимания, я на балконе посплю».
Я стою на пороге маминой квартиры, трясущимися пальцами вдавливая кнопку звонка. Дверь открывается не сразу, словно нехотя.
— Алиса? — мама хмурится. — Что происходит? Ты вся бледная.
Она впускает меня внутрь, наливает чай с чабрецом, ставит вазочку с печеньем. И я всё рассказываю. Получается куце, слова не ложатся на язык. Я путаюсь в них как в рыболовных сетях.
А затем мама обнимает меня и, поглаживая по спине, шепчет фразу, от которой всё внутри меня каменеет:
— Я всё понимаю, тебе больно. Но не делай глупостей, Алисонька. Возвращайся к мужу. Он у тебя хороший.
— Он...
— Он что? Нагрубил? Ну и что. Мужчины все такие. Ты же не ребёнок, чтобы из-за каждой ерунды драму разводить. Изменил? Так ты Верку вини, вертихвостку. Это ж она на женатого позарилась. Ох, наградили небеса внучкой, стыдоба-то какая. Я ей всыплю ещё. Совсем головы нет, к мужьям родни лезть.
Я смотрю на неё во все глаза и внезапно понимаю: в этой битве я совершенно одна.
Даже там, где должна быть поддержка, — только равнодушие.
— Все мужчины одинаковые, — объясняет мама как для неразумного дитя. — Ты думаешь, если разведешься, найдешь принца? В твои-то годы?
Ее вопрос звучит так, будто сорок пять — это не возраст, а смертельный диагноз.
Я сжимаю в руках чашку с чаем, который безнадежно остыл. За окном — серый вечер, капли дождя стучат по стеклу, будто торопятся сообщить что-то важное. Но я уже ничего не хочу слышать.
— Ты не девочка, Алиса. Брак — это не про любовь, это про терпение. Держись за Виктора, потому что второго такого мужа ты не сыщешь.
— Второго такого мне и не надо, — отвечаю уныло.
Мама вздыхает.
— Ну, представь, как ты будешь одна? Без квартиры, машины — ты же сама сказала, что он угрожает всё забрать. И что тогда? Куда ты денешься?
Да уж. Мама определенно не за меня. Она — за брак любой ценой. За статус. За то, чтобы все было как у людей.
— Мам, а если бы папа...
Она резко обрывает меня.
— Не надо. Твой отец — отдельная история.
Мой отец скончался десять лет назад, и вместе они прожили сорок счастливых лет. С самого студенчества вместе. Ни за что не поверю, что он ходил налево. Папа был семьянином до мозга костей. Он бы точно поддержал меня.
— И вообще. Ты слишком многое себе позволяешь, — продолжает она. — Вот в наше время…
О, начинается.
— …если муж ходил налево, жена делала вид, что не замечает. Наоборот, пыталась стать лучше. За собой следила. А ты? Устроила драму. Тебе сорок пять. У тебя нет детей. Ты не девочка. Твой муж — врач! Хирург! Он с виду хоть куда! Да ты с ума сошла, если думаешь, что встретишь кого-то лучше!
Я сжимаю руки в замок на коленях. Мне больше нечего ей сказать. Нечем парировать.
Мама делает характерный вдох сквозь зубы.
— Ты взрослая женщина. А ведёшь себя как обиженная малявка. Привыкай. Ты его благодарить должна, что он домой к тебе возвращается.
Благодарить.
Слово падает, как камень.
Ползать перед мужем-предателем, потому что «второго такого» мне не найти. Пресмыкаться перед ним. Ни во что себя не ставить. Вот она — суть «правильных» отношений.
В этом доме всё такое знакомое, родное — и в то же время абсолютно чужое. Даже запахи — старого паркета, творожной запеканки и стирального порошка — заставляют меня поморщиться.
Я встаю, оставляя кружку на столе.
— Спасибо за чай. Мне пора идти.
— Ты куда?
— Домой.
— Ну вот и молодец, — мама одобрительно кивает. — Помиритесь. Всё бывает. Живые ж люди. А Верке я втык сделаю. Ишь чего удумала, мужиков из семей уводить.
***
Дачный домик в едва живом садоводстве — всё, что досталось мне по наследству от бабушки. Она завещала его мне, потому что вместе мы провели там не одно лето. Сестра воротила нос от дачи, а мне нравилось помогать бабушке, ловить колорадских жуков и уплетать ягоды смородины прямо с куста.
В общем-то, ничего своего, кроме домика, у меня и нет. Ну, квартирка ещё. В спальном районе, крохотная однушка. Её я после переезда к Виктору стала сдавать — а деньги откладывала. Конечно, если придется, жильцов выселю и сама туда въеду. Но деньги не лишние, а пожить первое время можно и на даче.
Не развалюсь.
В общем, в сторону садоводства я еду в полной решимости, что всё получится. Шоссе почти пустое. Радио трещит, и я переключаю станции, пока не нахожу какую-то скучную вечернюю программу.
Но мои планы обламываются в пяти километрах от дачи. Моя машина начинает буксовать в глинистой, размытой дождем дороге. Она фыркает, чавкает в грязи, а затем и вовсе застревает передними колесами в какой-то яме.
Намертво.
Я выхожу под проливной дождь, который тут же заливает под одежду, и пинаю колесо. Оно, конечно, не виновато. Но мне нужно на ком-то сорваться.
Всё как нельзя некстати.
Кругом — ни души. Только лес, темнота и полное ощущение, что я попала в дешевый фильм ужасов. Телефон — ну, естественно — не ловит.
Для полноты образа не хватает только какого-нибудь маньяка с топором наперевес.
Я пытаюсь подтолкнуть автомобиль, наваливаюсь на багажник, пихаю руками. Бесполезно. Куда мне, со своими пятьюдесятью килограммами, сдвинуть целую машину.
Следующие полчаса я хожу туда-сюда вокруг своей «ласточки» в надежде придумать гениальное решение проблемы.
Пока — бесполезно.
И вдруг дорогу прорезает свет фар. Такой яркий, что на секунду ослепляет меня.
Черный высокий внедорожник подъезжает медленно, с устрашающим ревом. Ну и махина. Он плавно останавливается в метре от моей машинки.
А вот и маньяк.
Мне так мокро и холодно и тоскливо, что я никак не реагирую. Вообще-то эта удача, встретить на проселочной дороге хоть кого-то в столь поздний час. Но сил радоваться — или пугаться — попросту нет.
Стекло опускается.
— Эй, — доносится голос.
Мужской, низкий, вибрирующий… и почему-то заставляющий меня поджаться, съежиться от недоверия.
Я зажмуриваюсь и мотаю головой. Всё это как-то подозрительно. Поздний вечер, подозрительный мужчина. Нет уж. Сама разберусь. Хлопает водительская дверь, шаги приближаются. И я разлепляю веки.
Передо мной стоит мужчина лет пятидесяти. В пуловере и джинсах.
— Заметил вашу машину, — говорит он, перекрывая шум дождя. — Вам нужна помощь? Или у вас всё под контролем?
Язвит.
Он стоит слишком близко. Высокий, широкоплечий, с резкими чертами лица, которые в свете фар выглядят почти зловеще. В глазах — холодная внимательность, будто он уже просчитал все варианты развития событий. Суровое лицо, щетина. Он выглядит очень пугающе.
Я не могу вымолвить ни слова. Рот открыт, глаза квадратные, в голове пустота.
Пауза затягивается. Качаю головой, сжимая ключи в кулаке так, что металл впивается в ладонь. Слова застревают в горле комом. Всё то, что случилось за день — измена, угрозы Виктора, мамин предательский совет — накатывает разом, и я чувствую, как подкашиваются ноги.
— Немая, что ли? — хмурится «маньяк». — Не мокни. Садись в машину, я вытяну.
— Я буду кричать, — внезапно вырывается у меня.
Мужчина замирает, потом медленно изгибает бровь:
— Если я тебе помогу?
— В принципе буду кричать, если вы собираетесь что-то со мной сделать. Например, куда-то увезти.
Крупные капли стучат по капоту моей машины, а мужчина смотрит на меня с неподдельным интересом. Изучает. Впивается взглядом под кожу. Мне не по себе. Потому что я совсем одна и беззащитна перед ним.
Толку от моего крика на пустынной дороге никакого. Но что я могу ещё сделать? Чем пригрозить? В лицо ему плюнуть?
Он смотрит на меня, качает головой.
— Меня зовут Стас. Я не планировал вас похищать. Единственное, что я собираюсь сделать — вытянуть вашу тачку из канавы. Хотя с такой реакцией, возможно, стоит просто махнуть рукой и поехать дальше.
Пристально смотрю на него, потом на свою увязшую машину, потом снова на него. Наконец выдыхаю и от безысходности киваю.
Как можно было посчитать, что он причинит мне вред? Человек по доброте душевной остановился, помочь решил. А я ему угрожать начала.
— Извините, просто... у меня был очень, очень, очень плохой день.
— Это видно, — бурчит он.
Садится обратно в свою машину, чуть разворачивается как будто специально, чтобы обдать меня грязью из лужи. Всё-таки решил уехать? Но нет. Просто паркуется удобнее.
Мужчина работает быстро — цепляет трос, лебедку, его движения точные, ничего лишнего. А после несколько минут и — вуаля! — моя ласточка вытащена из ямы. Машина дрожит, скребёт дном, но выбирается.
— Всё, — бросает он, отцепляя трос. — Можете ехать. Может, вас сопроводить? А то застрянете ещё где-нибудь.
От его голоса меня всю пробирают мурашки. Все-таки бурное воображение — это не всегда хорошо. Я вон уже себе нарисовала сценки, как меня закапывают в кустах.
— Нет, спасибо большое. Дальше дорога значительно лучше. Я буду внимательна.
Я ещё раз благодарю мужчину. Тот лишь машет подбородком в ответ. Машина дергается, колеса взрывают грязь, и я улепетываю так быстро, будто за мной гонятся.
В зеркале заднего вида его силуэт еще виден — он не уезжает, просто стоит там, в темноте.
И даже спустя несколько километров и несколько затяжных поворотов мне всё ещё не по себе.
Не от страха — от взгляда.
Потому что он впивается мне под кожу.
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Развод в 45. Я не прощу", Алина Давыдова ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 3 - продолжение