Следующее задание звучало практически точно также, как первое: " узнать с кем и где встречается ... связи, отношения, интересы."
Только подопечным ее теперь был юноша двадцати пяти лет, и в окружении его – любимая девушка. Опять "самоубивец"? Или что другое. Никто Жене на этот вопрос ответить не мог.
Опыта прибавилось – отправилась в соцсети изучать объект сразу. Его страница – ноль. Последняя выкладка – шесть лет назад. Но о девушке узнала довольно много. Она работает медсестрой в 20-й городской больнице, живёт от больницы неподалеку.
Подопечного звали Павел Колесов, доставщик товара супермаркета, а девушку его – Людмила Балашова. Никаких богатых родителей тут не наблюдалось. Но авансом были те же двадцать пять тысяч.
Так, Павел имеет личный автомобиль Хундай. Интересно, как за ним следить на велосипеде? Машину АНО "Крылья" предоставлять ей, видимо, не спешило, хоть права у Жени и были – получила за компанию с подружкой ещё когда училась в универе. Правда, не села б за руль "ни в жись" – заново учиться надо.
На этот раз Жене пришла идея. Был у нее приятель в ГИБДД, однажды делала репортаж о нем, подружились. Звонок, и через пару часов информация... Год назад были у Колесова проблемы, штрафы и даже ДТП. Никто не пострадал, даже машины и те – по-минимуму, и с тех пор больше никаких штрафов.
А дальше началась рутинная работа – слежка. Парень как парень, обычная внешность, среднего телосложения, вполне симпатичный, одет так, как одеваются тысячи городских парней – джинсы, жилетка, рубашка в клетку. Вот только развозит заказы он совсем не на своем автомобиле, а, как и Женя, на велосипеде.
Женя совсем расстроилась. Как следить за курьером? Он заходит в подъезды жилых домов, в офисы организаций, в магазины и учреждения, общается с массой людей, без конца кому-то звонит. Что тут можно определить?
Так бессмысленно она прогоняла за ним два дня, провожая до дома. И решила, что в этом случае слежка ничего не даст. Надо искать другие пути. Вопрос – какие? И опять посоветоваться было не с кем.
Ну... Разве что с Ариной.
– А ты познакомься с ним. А чё? Ты – свободна, он– свободен. Типа – "Ах, я увидела Вас и влюбилась!"
– Он не в моем вкусе.
– Так ведь понарошку.
– Ага. Где-то я читала это ... понарошечная любовь, понарошечное счастье. И у него есть девушка, – какая-то мысль витала, Женя ловила ее за хвост, и поймала, – Хотя ... Арина, а ты молодец! Молодчина! Я познакомлюсь. Только не с ним, а с его девушкой Людой. Это вернее. Она, возможно, что-то и расскажет о нем, а вот он сам о себе вряд ли.
– Ну, а как?
– Как? А вот это уже условие задачи. Давай думать.
На следующий день Женя в регистратуре поликлиники легко выяснила с каким врачом работает на приеме медсестра Людмила Балашова.
Отлично! С травматологом-ортопедом.
Нужна была травма. Ну, нужна, значит будет. Вечером с Ариной репетировали падение с велосипеда, чуть и правда не травмировались.
Ну и вот...
Жила Людмила недалеко от поликлиники, возвращалась с работы по Коммунистическому проспекту, когда прямо перед ней грохнулась с велосипеда девушка. Падение ее было каким-то корявым, но взвыла она громко, держась за плечо.
– Так, не вставайте, сидите! Я посмотрю, – она уж не первый год работала в травматологии, о травмах знала все не хуже врачей.
Перед ними остановилась проходящая тётенька.
– Так вам и надо! Ездят по тротуару на всём подряд, а нормальным людям ходить негде!
Они переглянулись, улыбнулись.
– Да-а, очень много травм сейчас от столкновений на тротуарах. Электросамокаты, ролики, гироскутеры, моноколеса, ну и старый добрый велосипед ..., – кивнула Людмила.
– Вы врач?
– Медсестра, – она залезла рукой Жене под одежду, трогала ключицу, руку, – Больно?
– Немного.
– Вставайте. На перелом не похоже, но все может быть. Рентген нужен. Тут наша поликлиника...
– Ой! – вставая ойкнула Женя, – Нога ещё, кажется.
– Да? Да вроде вы и... Ну, давайте посмотрим.
– Не хочу в больницу. Работы много, знаете ли... А как Вас зовут?
– Людмила, а Вас?
– Женя. Люд, а проводите калеку вон ... , – она огляделась, – Вон до той кафешки. Я посижу, может и пройдет всё.
– Нет-нет, я б не рекомендовала. Вам может показаться, что всё хорошо, но рентген нужен.
– Да? Ну ладно. Только пока в кафе. Проводите?
И Женька, поддерживаемая Людой притворно заковыляла в кафе.
А потом Женя предложила новой знакомой выпить кофе.
– Пожалуйста. Я угощаю... Ужасно не люблю пить кофе одна.
– Забудьте про работу, обязательно посетите травмпункт.
– Ох, столько работы! Но найду время.
– Кем же Вы работаете?
– Я? Да я журналистка. Вот сейчас срочно надо статью в вёрстку отдать, а я ещё и материала не нарыла. Кстати, статья о молодежных проблемах. Вы же тоже молодежь, вот пока кофе пьем и возьму у вас интервью. Без имен, просто разговор. Можно?
– Да конечно.
Женя отхлебнула кофе.
– Как Вы думаете, какие проблемы у современной молодежи самые основные? Первое ...
– У молодежи? Ну-у... Работа по специальности, наверное.
– Нет, так не пойдет. Глобально не нужно. Вы же вот работаете по специальности?
– Да. Я как медучилище закончила, так и...
– Во-от. Глобальные проблемы я и в инете найду. Говорите о себе конкретно. Вы – молодежь. Что Вас волнует больше всего? Что в Вашей жизни не получается? Вот у меня, например, жилья нет. Живу на съемной квартире.
– Ясно. Нет, с жильем у меня как раз порядок. Квартира от прабабушки досталась. Ремонт, все такое... Папка помог. А что волнует... Что..., – она посмотрела в окно, – Ну-у, скорее личное.
– Нет парня?
– Да нет. Он, вроде, и есть. Но лучше б не было, – усмехнулась, помешала палочкой кофе, – Это совсем не подходит для Вашей статьи.
– А вот и нет. Я всё думала, что-то не хватает в моем опусе, а как раз вот такого личного. Люд, расскажите. Уверяю, завуалирую так, что никто не догадается, что услышала это я конкретно от Вас.
– Ну, что Вы. Этого я как раз не боюсь. Просто... Просто проблема моя личная. В общем... Ну, ладно. Я ведь в больнице и поликлинике работаю. Ухажёры были, да и есть. Только пальцем помани. А я...
– А Вы?
– В общем, была у меня любовь. А может и есть, потому что никак не могу его забыть.
– Он умер что ли?
– Не-ет, – она улыбнулась, откинулась назад, – Слава Богу – нет. Жив, работает. Только...
Она замолчала.
– Предположу. Женат? Нашел другую?
– Нет. Говорю же, не подходит моя история для Вас. Уж слишком о другом.
– О чем же она, Люд? – Женя видела в глазах девушки настоящее неподдельное чувство, стало так жалко ее.
Людмила махнула рукой, немного огляделась, наклонилась к столу ближе.
– Там ... там нарк@тики. Нет, вы не подумайте, не то чтоб уж совсем. Баловство пока. Но я же медик, я знаю, как это затягивает. Я ведь боролась. Долго боролась. Вроде, нормально всё идёт, а потом опять... Программу такую ему предлагала, не уговорила. А теперь – только через клинику его можно нормально и окончательно вытянуть. Пока ещё не поздно.
– Ого... И это тоже проблема молодежи, она вытекает из других. Спасибо. Навели на мысль.
– Да-а. Забыть бы его, выбросить из головы. Стараюсь, но не могу... Вот это и есть – самая моя большая проблема, – она горько и как-то виновато улыбнулась.
– Хороший парень?
– Не то слово. Умный... У него ж универ с красным дипломом. Архитектор. Мама хорошая. И ее жаль. И знаете, просто в общении интересный, начитанный, знающий, смешил меня всегда. Я ведь по сравнению с ним – глупышка. Он сейчас курьером работает, даже от машины отказался. Не дурак, понимает, что за руль ему нельзя.
– А колеса где берет? Интересно так ... Колесов ... колеса ...
– Да откуда ж я знаю. Нет, Вы не подумайте. Я – никогда...
– Да я и не подумала. Просто мысль пришла – где-то ж они берут это. А значит, этот бизнес у нас развит.
– Ещё как. Ох, Вы не представляете, наверное. А у нас в больнице много таких. Руки-ноги ломают, а потом бегают в поисках дозы. Так им прямо к больнице приносят. Это большая проблема, но думаю эта проблема отдельная. Уж слишком она тяжёлая.
– Да, возможно, Вы и правы. Тяжёлая...
Они так хорошо посидели, что даже обменялись телефонами. Ну, во-первых, как пострадавшая и медик – Людмила все ещё переживала за полученные Женей травмы, а во-вторых, просто, как теперь уж хорошие знакомые.
Женя покатила велосипед слегка прихрамывая, пока не повернула за угол. А там прыгнула на сиденье и поехала. Плечо, и правда, немного побаливало, упала она как-то коряво. Но больше беспокоило не оно, а услышанное.
Подруга-медик пыталась помочь парню и не помогла. А она-то чем поможет? Тем более, что Людмила четко сформулировала – без специальной клиники ничего не получится.
Женя как-то писала статью о детском доме. Сейчас вспомнила мальчика-инвалида Колю. Мать – наркоманка. Его точно никто никогда не усыновит. Коля очень болен. Еле передвигается на корячках, одна нога совсем безжизненная усыхает, у него одна почка, уже гипоплазия – почка не растет, большая голова, естественно, умственная отсталость.
А глаза... Какие у него глаза...
Тогда Женя задавалась вопросом – а как там работают сотрудники? Она один раз посмотрела в эти глаза, а потом ночь не спала: такая боль в Колиных глазах, а ещё... ещё надежда. Он надеется на взрослых, на то, что ему помогут. Но ему мало чем можно уже помочь. Или много ... Поди разбери.
Она тогда и статью так назвала "Колины глаза". Хорошая была статья.
Женя пыталась выяснить, кто снабжает Павла дурью. Но сделать это было невозможно – столько точек у курьера.
Что делать? Да и надо ли что-то делать? Ну, найдет она точку. И что? Даже если примет меры, Павел найдет других поставщиков. Она уже успела убедиться в том, что Колесов действительно употребляет – как то весь вечер просидел он в кабаке, вел себя странно, не танцевал, на девушек не реагировал, весь вечер водил пальцем по столу и улыбался. Встретилась с ним там нос к носу – зрачки на весь глаз, смотрит сквозь... Проводила, с остановками и крюками, но пришел домой.
Женя думала о его матери. Да, девушка может отказаться, может бросить. А мать? Страшно, когда в жизни такое случается с детьми.
А утром он вышел на работу как ни в чем не бывало.
Жене звонила Милана, рассказывала, как ее дела. Потихоньку отодвигала от себя страхи, с ней работал психолог, возвращалась она к жизни. Вдруг заговорила о каком-то Семене из 11 "а", голосок дрогнул.
– Ох, Милана. Мне б кого найти что ли. Я вот так тебя послушаю и начинаю ощущать себя старой девой перестарком.
– Может в интернете посмотреть?
– О, нет.
– А хочешь, я папу озадачу. У него много мужчин работает.
– Низкий поклон тебе, дорогая. Но я уж как-нибудь сама.
– Да? Ты не обижайся. Просто ты мне так помогла! Вот и мне хочется чем-нибудь тебе помочь.
***
Женя решила с Павлом знакомиться лично. Опять помог велосипед. Но на этот раз разыграла другую историю. Проследила в какую сторону следует курьер, встала возле кинотеатра "Плаза" и сбросила цепь с велосипеда.
– Ой, а Вы умеете цепь надевать? – крикнула ему. Солидарность велосипедистов. Конечно он умел, Женька тоже умела, делов-то.
Он довольно быстро натянул цепь, она протянула ему влажную салфетку и руку.
– Женя.
– Паша, – пожал руку он.
– А Вы курьер, да?
– Ага...
– А можно спросить Вас ... Или это наверное, личное. В общем, я работу ищу. Хотела поинтересоваться оплатой Вашего благородного труда.
– Оплатой, – он улыбнулся, – Ну, видимо, труд настолько благороден, что считается, что мы, курьеры, должны быть просто благодарны за предоставленную возможность быть благородными.
– Чё, так плохо?
– Да нет. Не так чтоб... А знаете, я вот в тот дом заказ везу, если хотите, подождите. Поговорим.
– Давайте. Я вон там буду, – махнула она на скамейки в небольшом сквере.
Болтали почти час. Господи, как же он ей понравился! Если б не Людмила, влюбилась бы. Интересный, начитанный, с прекрасным тактичным чувством юмора.
– Паш, а по образованию ты ж точно не курьер. Вижу...
– А где учат на курьеров? – улыбнулся он, – Нет, я архитектурный закончил. Поработал немного.
– И что? Платят мало?
– Да нет. Просто жизнь так повернула. Здесь свободы больше.
– А свобода тебе зачем?
– Свобода? Ну... , – он задумался, – Не знаю, наверное сильно был загран в какие-то рамки. "Надо, должен". Устал соответствовать. А тут... график свободный, да и по городу передвижение. Ой! – вскочил он.
На скамейке, уставившись в телефон, по другую сторону круглой площадки севера сидела молодая женщина. Мамочка. Ребенок ее, девочка лет трёх, гоняла голубей. И тут запнулась, упала сильно вперёд, ударилась лицом.
Она ещё не плакала, не пришла в себя, когда Павел подскочил, подхватил ее на руки. И вот только тут девочка закричала от боли. Мать ее оторвалась от экрана, побежала к ребенку, взяла девочку из рук Павла.
– Вы чего хватаете? Чего? Она сама умеет вставать! Пусть встает, – предъявляла претензии Павлу, – Не ной! Говорила же – не носись! Говорила! Не ори как потерпевшая! – она уносила плачущего ребенка.
Павел стоял немного потерянный.
– Вот ведь. Вообще не хотят следить за детьми! – подошла к нему Женя.
– А чего она ее ругает-то? Ей же больно сейчас, сильно ударилась, а она..., – и с такой жалостью смотрел он им вслед.
– Любишь детей?
– Наверное. Лучшая часть человечества. Неиспорченная ещё.
– Это факт. Вся испорченность у них впереди. Родители помогут.
Расстались друзьями. И уже вечером пазл в голове Жени сложился. Предстояло провести немалую работу. Поделилась с Ариной, та сомневалась.
– Ну-у, не зна-аю..., – потянула, засунув дужку очков в рот.
Женя позвонила Злате – знакомой девочке волонтеру, узнала некоторые телефоны. И вскоре уже набирала Анну Алексеевну – методиста детдома. Она ее знала ещё по той статье о работе детдома – настоящий педагог от Бога, любящий своих подопечных, практически как своих детей. Простая и приятная женщина средних лет.
На следующий день встала пораньше, неожиданно для себя приняла душ, забежала в супермаркет и поехала в детский дом. Город готовился к Дню Победы, шелестел флагами, георгиевскими лентами. Сиреневые аллеи летели за окном автобуса. Народу на улицах резко прибавилось. Тепло, солнце, яркие краски, цветы. Просто эйфория.
Странно, подумала про себя Женя. Вот она совсем недавно занималась другим делом. Сейчас бы она собирала материалы к празднику, беседовала с ветеранами, детьми войны, с военными, искала интересные факты военных лет, проводила б интервью с административными лицами о предстоящих торжествах. А сейчас придумывает, как спасти всего одного зависимого от дури парня.
И почему ей кажется, что то, что делает она сейчас – это настоящее, реальное, а предыдущая ее работа – поверхностное и наносное? Нет, наверное, она ошибается. Ещё не проходило ощущение, что то, чем занимается она сейчас, дело временное. Она же журналист. Впрочем, и времени прошло не столь много.
Солнце и запахи белой акации,
В мае так сложно не впасть в левитацию -
Жизнь в ощущении лёгкой вины.
***
Здание учреждения, детский дом для особенных детей, стояло в глубине двора. Аллея, детская площадка, постройки. А с другой стороны здания – сетка с детским игровым комплексом, песочницей и скамейками. Женя уже знала для чего эта сетка – для прогулок с детьми особенными, с теми, кто не слишком понимает пространство. Чтоб не разбегались, в общем.
С Анной Алексеевной обговорили всё быстро. Удивительно понимающий и мудрый человек. Она дала согласие сразу.
– Мы ведь ему не невредим, Коле? – уточнила Женя.
– Нет, Вы что. Если б хоть на миг я такое подумала, не согласилась бы. Вы же сказали – парень любит детей.
– Да. Мне так показалось. Вы знаете, я теперь когда услышу об этой нарк@завимимости, всегда вспоминаю вашего Колю. Как он?
– Вырос. Хотите с ним встретиться?
– Хочу. Я тут ему гостинцы привезла.
– Спасибо, но Вы же помните – давать только под нашим контролем. Коля не жует сам.
Да, Коля вырос. Вместе с ним выросли и его проблемы. Ему шел пятый год, но выглядел он на два. Он жил в своем искалеченное теле жизнью ребенка, он развивался своим особенным путем. И опять в сердце смешались жалость и страх, надежда и отчаяние. И вопрос – правильно ли она поступает?
Женя хотела, чтоб Павел увидел Колю. А ещё лучше – подержал на руках. Откуда вдруг пришло такое решение, и что это даст, она и сама ещё до конца не понимала. Но, казалось, что именно это нужно сделать.
Осталось решить наитруднейшую задачу – заманить его сюда. Как? Как курьера – не получится, это далеко, не его район. И все же попытаться было нужно...
Звонила Людмила, спрашивала ее о самочувствии. Женька без зазрения совести врала, что рентген сделала и с ногой и плечом всё хорошо.
– А Вы как?
– Я? Да все также. Думаю о том, о ком думала. Никого лучше пока не встретила, – горько смеялась девушка.
– Люд, а если б он согласился на лечение, Вы бы...
– Он не согласится. Не считает себя больным, понимаете? Именно поэтому мы и расстались. Я так и сказала: надумаешь, звони. А он звонил первое время, я же понимаю, что и ему тяжело, а я все о том же – ты решил?
– А он?
– Отшучивается. Я же чувствую, что и он скучает по мне, но я так решила.
– Это правильное решение, Люд. Его и держитесь.
– Наверное, Вы так говорите, потому что не знаете его. Он славный очень. Но ...
Да, Людмила любила Павла.
И вот странно: то, что считалось сложным, оказалось самым легким.
– Але!
– Здравствуйте, скажите пожалуйста, а можно конкретного курьера на доставку заказать? Именно его.
– Смотря куда? И только если он на смене. И оплата будет выше.
Женька прыгала от счастья. Да! Павел Колесов привезет товар Анне прямо в детдом, а там... там вся надежда на нее, на эту женщину.
В этот день Женя с гостиницами опять была в детдоме. Приехала рано, успела повозиться с детьми. К назначенному сроку Анна Алексеевна спустилась в сетку с Колей на руках.
Погода была замечательная, с Коли даже сняли курточку. Он был активен. Женя пряталась в здании, у окон, выглядывала Павла. Подговоренная нянечка Света ждала курьера у калитки.
Приехал именно Павел! Ура! Светлана махнула ему рукой за здание, указывая где находится получатель.
Анна действовала виртуозно. Оглянулась, встрепенулась, поблагодарила.
– Ой-ой-ой! Я быстро отнесу, подержите его, пожалуйста. Я быстро, – кричала уже на ходу, потому что сунула Колю растерянному не ожидающему такого Павлу и выбежала из сетки, аккуратно прикрыв за собой дверь.
– Куда же Вы? – но вопрос Павла остался без ответа, Анна убежала.
Женя наблюдала в окно, чуть спрятавшись за угол. Вскоре к ней присоединилась и Анна.
– Дело сделано, смотрим.
Они осторожно подглядывали. За Колю переживать не приходилось. Он вертелся в руках Павла червяком, хватая его здоровой ручкой до за кепку, то за лицо, то за эмблему куртки. Ну, если слово "хватал" было применимо к Коле. Коля был любознательным. Ему уже надоели знакомые няньки, а тут совершенно новый экспонат.
А вот Павел растерялся. Он озирался, пошел к выходу, потом вернулся назад, сел на скамью, то качал ребенка, то убирал его руки со своего лица. В общем вел себя хаотично, не лучше Коли.
Наконец, не выдержал, бросился к двери, но увы, дверь сетки была закрыта. Эта мера была необходима, чтоб дети не открывали дверь. Код Павел не знал. Он потыкал цифры, но неудачно – уж слишком мешал ему крутящийся ребенок на руках.
А женщина всё не возвращалась.
И вот он с Колей заговорил. Сел на скамью, держа мальчика на руках, хотел дать ему конфету, но Коля держать нормально не умел, потянулся больной скрюченной ручкой, замычал быком. Он хотел конфету, но не мог ее взять.
– Погоди, погоди. Ты чего, не можешь? Я сейчас... Я...
Конфета оказалась во рту Коли, потекли шоколадные слюни, конфета выпадала, Павел совал ее назад, потом уронил на землю. Он весь перепачкался сам, перепачкан был и мальчик. Но счастлив и неутомим.
Вот только Павел с надеждой взирал на здание детдома, ждал помощи, справлялся, как мог.
А потом вдруг встал, поднял ребенка над головой и закрутил головой, забалагурил, заиграл. Коля смеялся. Смеялся он тоже странно, как будто икал. Но Павлу понравилось, и он продолжал играть с ним, чуть осмелев. И было видно, что нравится уже ему играть с ребенком.
– Эй, брат. А ты что, совсем не умеешь сам сидеть? – попробовал посадить, Коля заваливался, – Не умеешь. Ясно... Плохо тебе, пацан. Болен ты.
Они стояли у окна.
– Зря я памперс надела. Надо было, чтоб он его ещё и описал, – сказала Анна, – Шучу... У Коли серьезные проблемы, два мочеточника. Нельзя ему писаться, воспаление может начаться. Ну что? Хватит?
– Думаю, хватит. Не забудьте – как договаривались.
Анна кивнула и преувеличенно артистично медленно пошла с лестницы.
Как же обрадовался Павел, увидев ее.
– Ой, а я Вас захлопнула? Простите. Это у нас дверь такая, чтоб дети не вышли. Задержалась, извините, – она взяла Колю из рук Павла.
– Да ничего. Мы тут познакомились, – Павел показал на грязную спецовку, облегчённо вздохнул, полез за салфетками, – А что у него? – Павел пытался очистить куртку, Аня профессиональным ловким движением вытерла Колю.
– У него? У него много чего. Он сын нарк@манов.
Рука Павла замерла, он поднял голову.
– Нарк@манов? И зачем они рожали дитя?
Они уже вышли из сетки, двигались по дорожке.
– Так они завязали. Ну, на время зачатия и беременности. Хотели здорового ребенка, ждали. Считали, что побалывались чуток, ничего страшного. А в результате ... В общем, Вы видите, что в результате. Загубленная жизнь.
– А они? Родители чего?
– Родители? Отца уже нет, передоз. А она жива. Но сюда не ездит, тяжело ей на такое дитя смотреть. Три загубленных жизни. А может и больше.
– Он неизлечим, да?
– А Вы как думаете?
– Ясно, – обречённо кивнул Павел, – Жалко парня.
– Спасибо Вам за доставку. И за Колю спасибо. Что присмотрели.
– Колю? – Павел смотрел на мальчика, – Ну, пока, Коля, – вздохнул глубоко.
А Коля тянулся к нему, и смотрел своими большими грустными глазами.
Анна поднималась по ступеням, навстречу ей – Женя.
– Вы чего? Плачете? Что-то случилось? – Женя увидела слезы на глазах Анны Алексеевны.
– Ой, да и сама не знаю, чего нашло. Он, этот курьер наш, ну такой подавленный уезжал. Аж жалко. Испугали мы его, наверное.
– Ничего. Ему полезно. Он сильный, вообще-то. Просто растерял где-то свою силу. А Вам огромное спасибо, Анна Алексеевна. И тебе, Коль, тоже спасибо, – взяла она за ручку мальчика.
Женька ехала назад в автобусе, закрыв глаза, и слушала в наушниках Кашина:
...И эти двое в белом уже точили ножи,
Когда ты выкрикнул всем телом «Я выбираю жизнь,
С её отливами друзей и денег, с болью и чёрной тоской».
Дежурный ангел вышел сапою и пялился вдали,
И вдруг все фланги занял запах свежевырытой земли,
А твоё сердце долго лапали и вынули холодной рукой...
Так страшно, если ничего не вышло. Так страшно ...
И через три дня она звонила Анне.
– Анна Алексеевна, Вы и Ваш Коля имеете магическую силу!
– Да? Это как это? Никак получилось то, что Вы задумали, Жень?
– Да! И я тут летаю от счастья! Только что позвонила Люда – это девушка Павла. Он согласен на программу реабилитации. Согласен лечь в клинику.
– Ого! Так это же счастье!
– Да, счастье. Вы даже не представляете, как там рыдает от этого счастья Людмила. Плачет навзрыд ...
– Ох, Женечка, пусть у них всё получится. Так много людского горя приносит эта дрянь. Я-то уж точно знаю.
Вознаграждение было на этот раз меньше, но разве дело в вознаграждении? Женька кружила Арину по комнате.
– Давай, Ариша, устроим праздник! Айда в парк! Весна ведь! Май!
***
Следующее задание:
"Самарина Клавдия Антоновна. 1949 г.р.
Номер телефона ...
Проживает по адресу ...
Дочь: Веденеева Ольга Сергеевна, 1973 г.р., проживает ...
Сын: Самарин Сергей Сергеевич, 1977 г.р., проживает...
Действия: узнать о К.А. Самариной, связи, отношения, интересы."
Что-о? Ей же восьмой десяток. Какие связи? И кто это так сильно волнуется за бабушку? Дочь? Сын?
Тут ведь и интернет – не помощник.
Женя приступала к новому делу.
***
Подписывайтесь на канал, чтоб не потерять продолжение, дорогие читатели.