Константин Сергеевич Волков... Ещё один советский фантаст, дата смерти которого неизвестна. Нигде нет фотографии этого писателя. Вот так: был человек, жил в Москве, книги выходили в центральных издательствах. Растворился в движении истории, исчез...
Из доступных, очень скудных источников известно, что Константин Сергеевич Волков (1907 – ?) — русский советский писатель-фантаст. Родился в Москве. Работал в системе Госплана СССР, в 1940 году опубликовал пособие для промысловых артелей "В помощь ревизионной комиссии". Увлекался живописью и художественной фотографией. Известен своими научно-фантастическими произведениями, написанными в зрелом возрасте. Среди них: рассказ "Тайна безыменного острова" (1956), повесть "Звезда утренняя" (1957), роман "Марс пробуждается" (1961).
Повесть Волкова "Звезда утренняя" была издана в 1957 году. Вышла она очень небольшим для тех лет тиражом - всего 15 тысяч экземпляров. Для себя я объясняю появление этого довольно сырого произведения событиями, сопутствующими его изданию. Книжка была сдана в набор 6 июня 1957 года, подписана к печати 15 сентября 1957 года. Вспомним, что это был за год. Четвёртого октября 1957 года с Пятого научно-исследовательского полигона Министерства обороны СССР "Тюра-Там", позже получившего открытое название космодром "Байконур", был запущен первый искусственный спутник Земли. Этим запуском человечество триумфально открыло космическую эру своей истории.
Похоже, Константин Волков настолько удачно и так вовремя предложил свою повесть "Звезда утренняя" в редакцию фантастики Государственного Издательства Детской Литературы Министерства Просвещения РСФСР, что её не особенно редактировали и дорабатывали, ведь "дорога ложка к обеду". Это было то, что нужно в такой момент - книжка о межпланетном путешествии! Уж очень "Звезда утренняя" была космическая, динамичная и даже в чём-то нахальная. Из истории советской фантастики мы знаем, что рукописи многих авторов-фантастов (а начинающих - в первую очередь) обычно доводились до ума под руководством внимательных и знающих редакторов. Например, Аркадий Стругацкий, будучи в конце пятидесятых-начале шестидесятых редактором Детлита, не один месяц курировал правку в своё время очень популярного фантастического романа "Экипаж "Меконга" (1961) Евгения Войскунского и Исая Лукодьянова.
В том же памятном 1957 году в журнале "Техника-молодёжи" был напечатан знаменитый социально-философский роман Ивана Ефремова "Туманность Андромеды", но это совсем другой случай: масштабность гения автора сложилась с его широчайшей научной эрудицией и уже солидным писательским опытом. За плечами Ефремова, печатавшегося с 1944 года, был целый ряд фантастических повестей и рассказов, а также роман-дилогия "На краю Ойкумены" ("Великая Дуга"). Это вам не пособие "В помощь ревизионной комиссии"... Тем не менее, в авторском предисловии к первому книжному изданию "Туманности Андромеды", вышедшему в 1958 году в издательстве "Молодая гвардия", Ефремов пишет, что внёс поправки в текст романа, которые были вызваны запуском первых искусственных спутников Земли. Таким образом, влияние советских спутников на фантастическую литературу сомнению не подлежит.
Космическая "Туманность Андромеды" Ивана Ефремова считается прологом новой эры в советской фантастике, о космической "Звезде утренней" Константина Волкова забыли. Но всё же не совсем... "Звезда утренняя" 1957 года издания на букинистических сайтах появляется нечасто и стоит недёшево. Это издание, ставшее библиографической редкостью, запросто не приобретёшь... Кстати, у меня эта книжка имеется, сильно потрёпанная, тем не менее, к прочтению ещё пригодная.
Так о чём же повесть Константина Волкова? Начинается она с горячего спора. Космический пилот Владимир Одинцов спорит с начальником Внеземной научно-исследовательской станции космических полетов ВНИКОСМОС, Николаем Александровичем Сандомирским, требуя разрешить ему посадку на Землю в ракете, спроектированной так, что она не предназначена для полётов в атмосфере, а, тем более, для посадок на планеты. Получив отказ в категорической форме, Одинцов, тем не менее, рискует собственной жизнью и ракетой. Выполнив запланированный облёт Луны, он, в нарушение всех планов полёта, отправляется к Земле и совершает незапланированное приземление в районе Ялты. Я неспроста в этом предложении употребил столько слов с корнем "план". Как такое недисциплинированно-разгильдяйское поведение советского пилота, работающего на орбитальной станции, вообще можно было придумать-допустить? Автор-то, как-никак, в Госплане работал...
Вообще-то, пилот Одинцов совершает не приземление, а приводнение, читать описание которого, сохраняя при этом невозмутимость, трудно. Ракета со скоростью 400 км в час, словно запущенный вскользь в море огромный металлический снаряд, прыгает по штормовым волнам (на море - буря) перед глазами матери Владимира Одинцова и его невесты Наташи, в полуобморочном состоянии наблюдающих сие действо с террасы собственного дома в Ялте...
Потерявшего сознание Одинцова извлекают из ракеты, плавающей кверху дюзами. За нарушение служебной дисциплины его увольняют из ВНИКОСМОС и переводят пилотом на пассажирские стратосферные рейсы. Тем не менее, молодой человек считает, что он свою точку зрения отстоял. Уж не знаю, почему в 1969 году (это время действия начала повести) ракеты не умеют садиться на Землю (построили же как-то советские люди в этом произведении орбитальную станцию), и почему эту возможность нужно доказывать такими авантюрно-безрассудными способами? Тем не менее, начало развитию сюжета положено: раз ракета села на Землю, она сядет и на любое другое небесное тело. Но всем "любым другим" планетам Солнечной системы герои писателя Волкова предпочитают Венеру, которую, как известно, называют "Утренней звездой": эту планету можно иногда увидеть на небе незадолго до восхода Солнца.
Кстати, чуть позже, в книгах, вышедших ближе к концу пятидесятых, многие советские фантасты отправят своих героев на Венеру . Перечислю некоторые фамилии и произведения: Юрий Сафронов, Светлана Сафронова "Внуки наших внуков" (1958), Георгий Мартынов "Сестра Земли (1959), братья Стругацкие "Страна багровых туч" (1959), Леонид Оношко "На оранжевой планете" (1959), Игорь Забелин "Пояс жизни (1960), Георгий Бовин "Дети Земли" (1960), Александр Казанцев "Планета бурь" (1962). Заодно уж напомню и о более ранних произведениях отечественных авторов, связанных с высадкой землян на Венеру, наверняка Константин Волков, работая над "Звездой утренней", на них опирался: Александр Беляев "Прыжок в ничто" (1933) и Владимир Владко "Аргонавты Вселенной" (1935).
Окончательно неотвратимой космическую экспедицию на Венеру в книге Волкова сделала Наташа Артемьева, невеста Одинцова. Вместе с приятелем Володи, пилотом Сергеем Николаевым они, прогуливаясь по набережной Ялты, обратили внимание на пассажиров, сходящих с морского экспресса "Марсель - Батуми". Среди них Наташа узнала знаменитого геолога и палеонтолога, академика Виктора Петровича Яхонтова (не правда ли,типичная для академика в ранней советской НФ фамилия?), который читал лекции у них в Московском геологоразведочном институте (Наташа там ещё учится). Вечером того же дня предприимчивая невеста, отправляется в гостиницу "Центральная", где ей на ресепшене мгновенно сообщают номер номера академика. Девушка показывает Яхонтову камни с отпечатками растений и животных, которые она привезла с практики на Байкале. Академик достаёт огромную лупу, внимательно осматривает окаменелости и сообщает: "Есть и отпечатки, которые на редкость хорошо сохранились. Как будто еще неизвестные палеонтологам формы. Возможно, они относятся к древнейшим периодам архейской эры, однако сравнительно высоко развиты. Мне всегда казалось, что начало возникновения жизни на Земле, должно быть отнесено намного дальше в глубину времен, чем думают ученые. Очень интересно!".
Оказывается, и академика, и Наташу чрезвычайно интересует вопрос, как и когда на Земле возникла жизнь? Ответ на похожую закавыку искали и герои фантастического романа "Астийский эдельвейс", о котором я недавно здесь писал (см. статью: "Женщины и прочие загадки романа "Астийский эдельвейс" Владимира Корчагина). Наташа объясняет Яхонтову, что самые лучшие перспективы для изучения этой проблемы открываются на планете, находящейся в данный момент на этапе эволюции, соответствующем периоду возникновения жизни на Земле. И эта планета, конечно же, Венера! Вот бы доставить туда группу учёных! Проникнуть в лабораторию самой природы! Бинго! Академик завербован! Яхонтов становится ярым сторонником космического полёта на Звезду утреннюю.
Далее автор знакомит читателей с учёными друзьями Яхонтова: кандидатом химических наук, мастером на все руки Иваном Платоновичем Красницким и профессором Московского института геофизики, астрономом Михаилом Андреевичем Шаповаловым. Академик делится с коллегами замыслом полёта на Венеру, на что Красницкий реагирует с энтузиазмом, а Шаповалов - скептически. Но академика уже не остановить, он вносит подробный план экспедиции на рассмотрение в Академию наук, а затем и в правительство (удивительное свойство литературных произведений, вышедших в сразужепослесталинский период - ни слова о коммунистической партии).
Три года вся страна занята созданием новой ракеты: поиском подходящих материалов, конструированием узлов космического корабля, разработкой специального топлива. Экипаж практически подобран: руководитель экспедиции - академик В. П. Яхонтов; в её составе - известные учёные химик И. П. Красницкий и астроном М. А. Шаповалов; командир корабля - Н. А. Сандомирский; пилот - Владимир Одинцов. На минуточку: общие очертания космолёта и плоскости для планирования выполнены с учётом эскизов молодого и дерзкого пилота, не зря Володя пускал свои "блинчики" по черноморским волнам в начале повести. Число членов экспедиции - шесть человек. Шестая, конечно же, Наташа, теперь уже жена Одинцова, уговорившая академика Яхонтова взять её на Венеру. Она заканчивает геологический институт и учится на медицинских курсах, ведь космической экспедиции нужен хотя бы санитар (о профессиональном враче-специалисте никто почему-то даже и не думает).
Любопытно, что старт корабля разрешено наблюдать всем желающим. "Счастливцы, получившие пригласительные билеты на торжество, разместились по пяти галереям внутри эллинга. Их было около двух тысяч человек. Значительно больше зрителей собралось под открытым небом, на крышах зданий, на фермах строительных конструкций, всюду, откуда можно было хоть что-нибудь увидеть". Более того, буквально за несколько часов до старта командир корабля Сандомирский ведёт иностранных журналистов на экскурсию по каютам и отсекам ракеты. Куда органы безопасности смотрят? Кстати, вот и повод похвалить Константина Волкова: писатель в "Звезде утренней" обошёлся без вражеских шпионов и вредителей. И это в пору, когда производство шпионских романов в СССР находилось на пике своего подъёма.
Я обратил внимание на одно обстоятельство, которое показалось мне в повести чрезвычайно странным - у созданного всей страной советского космического корабля нет имени. Нонсенс какой-то... Такое впечатление, что автор во времена значительных политических перемен (напомню, книга вышла в 1957 году) решил просто не рисковать с названием. Назовёшь корабль какой-нибудь прославленной фамилией, а будет ли владелец этой фамилии так же славен завтра? Не исключаю, что в рукописи название у ракеты имелось, но его просто убрали: или редакторы, или сам автор ещё до того, как предложил свою повесть издателям. Отмечу и то, что членов космической экспедиции писатель К. Волков называет астронавтами, слово "космонавт" ещё не стало в СССР общепринятым.
И вот, наконец, гигантский корабль-матка с пассажирской ракетой для экипажа, размещённой в его передней части стартует, разгоняясь с помощью шарового электропоезда. Фантасты прошлого почему-то никак не могли поверить, что оторваться от Земли можно на реактивной тяге, всё придумывали средства для предварительного разгона. В стратосфере ракета с экипажем корабль-матку оставит и, пришвартовавшись к внеземной станции ВНИКОСМОС, зальёт во внутренние баки топливо, нужное для возвращения с Венеры. 20 тысяч тонн горючего, необходимого для полёта с искусственного спутника до Венеры находится в двух отдельных огромных резервуарах, которые теперь прикреплены к ракете.
На протяжении трёхмесячного пути к Утренней звезде астронавты, естественно, не обойдутся без обязательных для таких произведений неприятностей. Для начала случится непременное столкновение с метеоритом, который продырявит бак с горючим. Подписчики этого канала, из тех, кто ровно год назад читал мой материал "Фантастическая повесть боевого лётчика с семью орденами: "На десятой планете" Анатолия Митрофанова", должны помнить, что в упомянутой книжке метеорит пробил иллюминатор одной из кают советского космического корабля. Между прочим, у корабля из повести "На десятой планете" (1960) название имелось - "К. Э. Циолковский". Хозяйка каюты, бесстрашная Таня Данилова пробоину в "Циолковском" героически закрыла своим красивым телом. Нашей Наташе, тоже очень смелой и симпатичной, рисковать молодым телом не понадобилось, дырку заварили астронавты Красницкий и Одинцов (внимание: с помощью солнечных лучей и параболических зеркал!).
Проблемы нарастают: ракета сбивается с курса, лишается радиосвязи. Потеря части горючего после встречи с метеоритом делает невозможным возвращение космического корабля на Землю. Если экспедиция высадится на Утреннюю звезду - не останется топлива для полёта домой. Астронавты решают просто облететь Венеру, провести исследования её атмосферы, а потом лечь на обратный курс. Но обстоятельства сложились так, что "привенериться" всё же пришлось...
Не стану пересказывать часть повести, посвящённую приключениям землян на Венере. Эти страницы покорили детей-читателей в 1957 году. Даже меня, сегодняшнего, они малость захватили. Автора можно обвинить (да его и обвинили) в непозволительно беспечном обращении с научными фактами, но за стремление помечтать я писателя Константина Волкова упрекать не стану. Говоря его же словами: "Красивая, крылатая мечта о далёких мирах, покорённых волей человека, вдохновляла...". Добавлю, что "Звезду утреннюю" давним любителям фантастики стоит перечитать, хотя бы для того, чтоб лишний раз улыбнуться. И не только из-за пренебрежительного отношения автора к логике, а по самым разным поводам.
Эротическая составляющая в советской фантастике пятидесятых, тем более, детской, конечно же, отсутствовала. Но описания сильных эмоций персонажей таких книг в особенные моменты, когда у героев захватывает дух от великолепия природы и могущества техники, в текстах советских фантастов получались иногда запредельно чувственными: "Пояс жёлтых облаков остался внизу. В отражённом солнечном свете, то есть сверху, эти облака ничем не отличались от земных — яркая белая поверхность, напоминающая равнину, покрытую снегом. Девственная белизна казалась теперь необычайно приятной для зрения, потому что внизу этот цвет совершенно отсутствовал. Над ослепительно белой равниной высоко поднимался огромный купол неба, очень тёмный, будто сделанный из чёрно-синего бархата. На этом фоне нестерпимым блеском сияло Солнце, в два раза превышающее видимое с Земли. В бесконечной дали небосвода сияли мириады звёзд. После зловещего полумрака, царящего на поверхности Венеры, здесь было необычайно светло. Настроение сразу стало радостным. Мрачные мысли исчезли. Владимир и Наташа ощутили в себе прилив новых сил. — Хорошо, Наташа?! — в восторге крикнул Владимир. — Очень хорошо, милый! — ответила она".
Нечто подобное проскальзывает и на страницах упомянутой мною выше повести "На десятой планете", когда её автор описывает страстное возбуждение молодого астронома Татьяны Даниловой во время её манипуляций с телескопом, с помощью которого Таня наблюдает начало грандиозного терраформирования Луны - раскручивания нашего спутника с помощью мощной серии направленных взрывов термоядерных фугасов (см. цитаты в моей статье о повести А. Митрофанова "На десятой планете").
Фантаст Георгий Гуревич писал, что советская фантастика должна быть научной, достоверной, познавательной, героичной и занимательной (см. его книгу "Карта Страны Фантазий" - М. : Искусство, 1967). Константин Волков, вставляя в текст "Звезды утренней" научно-популярные сведения из самых разных областей, явно пытался сделать свою повесть произведением познавательным, но в информации, вложенной автором в текст, сильно хромает достоверность, а без достоверности какая уж и познавательность... Я бы мог привести конкретные примеры авторских ляпов, но это опасно увеличит объём статьи. К тому же я не хочу гнобить автора, он своё получил давно и сполна. От критиков произведениям К. Волкова досталось так крепко, что через некоторое время после выхода романа "Марс пробуждается" (1961) автор вообще навсегда пропал из виду. Что же касается героичности и занимательности, то, я считаю, что уж этим-то требованиям повесть "Звезда утренняя" вполне отвечает. Разумеется, в пределах шкалы, допустимой для советской фантастики тех лет.
Напомню, что Волков работал над "Звездой утренней" в середине пятидесятых (а скорее всего, ближе к началу пятидесятых), когда о планетах Солнечной системы и всяческих нюансах космических полётов многое ещё не было известно. На эту неизвестность можно списать некоторые ошибки автора, но, безусловно, далеко не все... Тем не менее, мечтая о полётах к другим планетам, Константин Волков мечтами не ограничился, а дерзко, самоуверенно и самонадеянно сочинил повесть о полёте на Венеру и роман о полёте на Марс... Литературного таланта и научных знаний автору очевидно не хватало, но произведения свои Волков в московских издательствах напечатать как-то ухитрился. Сейчас издающихся фантастов подобного уровня хоть пруд пруди, а вот почитать бы чьи-нибудь воспоминания о том, как это получилось у Константина Волкова в 1957-м...
Из библиографического приложения к монографии А. Ф. Бритикова "Русский советский научно-фантастический роман" можно узнать (см. с. 339), что К. Волков даже выступил в роли научного комментатора к книге М. Емцева и Е. Парнова "Падение сверхновой" (1964). Но вот оно, лишнее доказательство ценности непреходящей пословицы "Доверяй, но проверяй". Снял я с полки сборник нф-рассказов "Падение сверхновой", заглянул в него и увидел, что "Послесловие" с научным комментарием к этому сборнику написал кандидат технических наук В. Волков, а вовсе не К. Волков. Но ошибся не мною очень уважаемый литературовед А. Бритиков, а не менее мною уважаемый составитель вышеупомянутой библиографии Б. Ляпунов, светлая им обоим память.
Наверное, можно будет поговорить и о следующей крупной работе Константина Сергеевича Волкова - романе "Марс пробуждается", который вышел в издательстве "Советская Россия" в 1961 году, но я его уже основательно подзабыл. Если получится перечитать, напишу об этой книге в следующий раз.
P. S.
Ровно 55 лет назад, 15 декабря 1970 года, через 120 суток после старта с Земли, автоматическая станция "Венера-7" достигла окрестностей планеты Венера. Тормозной парашют спускаемого аппарата (СА) раскрылся на высоте 55 км над поверхностью планеты. Давление в этот момент составляло 0,7 атмосфер. 15 декабря 1970 года в 8 часов 34 минуты 10 секунд СА станции "Венера-7" впервые в истории совершил мягкую посадку на поверхность Венеры. Информация со СА поступала в течение 53 минут, в том числе — 23 минуты с поверхности. Во время спуска были проведены замеры температуры, которые менялись от 25°C в начале спуска до 475 °C на поверхности планеты. СА провёл изучение свойств атмосферы на разных высотах, включая приповерхностный слой. Ученые установили, что его плотность в 60 раз выше, чем у воздуха Земли. Значения давления и температуры на поверхности Венеры составили 90 атмосфер и 475 °C. Спускаемый аппарат советской автоматической станции "Венера-7" смог проработать на поверхности Венеры 23 минуты...
Дорогие читатели, поддержите автора маленьким, но искренним донатом:
О некоторых упомянутых в этой статье авторах и их произведениях я уже писал на Дзене:
Георгий Мартынов, советский фантаст
"На оранжевой планете" Леонида Оношко
Женщины и прочие загадки романа "Астийский эдельвейс" Владимира Корчагина
"На десятой планете" Анатолия Митрофанова
Борис Стругацкий, Аркадий Стругацкий
Георгий Гуревич, советский фантаст
Уральский фантаст без даты смерти. Звёздный странник Семён Слепынин