Встреча с Екатериной Максимовной прошла в маленькой кофейне на окраине города — уютном, незаметном месте с потёртыми диванами и запахом свежей выпечки, достаточно далеко от делового центра и офиса Олега, чтобы исключить даже случайную встречу с его знакомыми. Я выбрала столик в дальнем углу, наполовину скрытый раскидистым фикусом в терракотовом горшке, и нервно оглядывалась каждый раз, когда звенел колокольчик над входной дверью.
На мне был неприметный серый кардиган и джинсы — не те дизайнерские вещи, которые обычно составляли мой гардероб, а обычная, почти безликая одежда, в которой я сливалась с толпой. Волосы были собраны в хвост, на лице — минимум косметики, только чтобы скрыть следы бессонной ночи. Не жена успешного бизнесмена, а просто уставшая женщина, каких тысячи в этом городе.
Екатерина появилась точно в назначенное время — невысокая, подтянутая женщина лет пятидесяти с короткой стрижкой, окрашенной в холодный пепельный цвет, и внимательными серыми глазами, которые, казалось, видели людей насквозь. На ней был строгий тёмно-синий костюм и простая белая блузка — ничего вычурного, но при этом чувствовался безупречный вкус. От неё исходила аура спокойной уверенности, которая невольно успокаивала и мои расшалившиеся нервы.
— Кофе? — спросила она, садясь напротив и ставя на стол потёртый кожаный портфель, свидетель, должно быть, сотен подобных встреч.
— Да, спасибо, — кивнула я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
Пока она делала заказ — чёрный кофе для себя и капучино для меня — я украдкой разглядывала её. Сколько таких историй, как моя, она выслушала за свою карьеру? Сколько женщин, сидевших на этом самом месте, дрожали от страха и неуверенности, решаясь сделать первый шаг к свободе?
Когда принесли кофе, я обхватила чашку обеими руками, чтобы согреться — внутри меня был какой-то промозглый холод, который, казалось, не могла растопить никакая жара. Пока я рассказывала адвокату о вчерашнем разговоре с Олегом, мои руки дрожали так сильно, что кофе плескался через край, оставляя коричневые кольца на белом блюдце. И мне пришлось спрятать их под стол, сжимая пальцы до боли, впиваясь ногтями в ладони — хоть какое-то физическое ощущение, чтобы закрепиться в реальности, которая расползалась, как промокшая бумага.
— Значит, угрожает отнять ребёнка, — Екатерина задумчиво постукивала ручкой с серебряным наконечником по блокноту в кожаном переплёте. Её голос был спокойным, даже отстранённым, как у врача, обсуждающего симптомы, а не человеческую трагедию. — Предсказуемо, хотя и неприятно. Что-нибудь ещё?
«Предсказуемо» — это слово ударило меня сильнее, чем любая угроза Олега. Моя ситуация была настолько типичной, настолько... банальной? Одна из тысяч подобных историй, над которыми люди качают головами и быстро забывают.
— Он... он сказал, что у меня нет выбора, — мой голос звучал глухо, как будто шёл из глубокого колодца. Горло сжимало от невыплаканных слёз, и каждое слово давалось с трудом. — Что я его собственность, которую он купил. Что всё, что у меня есть — от одежды до крыши над головой — принадлежит ему. И он может всё это отнять, когда захочет.
Я не стала рассказывать о том, как Олег сжимал мои плечи до синяков, как его глаза темнели от ярости, как на долю секунды мне показалось, что он может меня ударить. Это были детали, которые я всё ещё не могла произнести вслух, не могла облечь в слова то унижение и страх, которые испытала.
Екатерина кивнула, делая какие-то пометки в блокноте мелким, убористым почерком.
— Классический случай домашнего контроля. Финансовая зависимость, эмоциональное давление, угрозы. — Она говорила спокойно, почти буднично, но в её глазах я заметила вспышку — то ли гнева, то ли сострадания. — К сожалению, я вижу подобное слишком часто. Особенно в отношениях, где существует серьёзный финансовый дисбаланс.
Она отпила кофе и внимательно посмотрела на меня поверх чашки: — Вы собрали документы, о которых я просила?
Я пододвинула к ней папку — итог бессонной ночи, проведённой в тайном копировании файлов с компьютера Олега, пока он спал. Каждый шорох, каждый скрип половицы заставлял меня замирать, вслушиваясь в тишину дома, страшась услышать его шаги. К утру пальцы болели от многочасового перелистывания документов и постоянного нажатия на кнопку сканера, а глаза слезились от напряжения и недосыпа.
— Здесь выписки со счетов, копии документов на недвижимость, страховые полисы... И, — я замялась, чувствуя, как краска стыда заливает щёки, — распечатки некоторых его сообщений с Дарьей. Те, что смогла найти.
Екатерина взяла папку своими аккуратными пальцами с коротко подстриженными ногтями без лака — практичными руками делового человека. Она методично просмотрела бумаги, время от времени делая пометки в блокноте, её лицо не выражало никаких эмоций, лишь иногда брови слегка приподнимались, когда она встречала что-то особенно интересное.
— Неплохо, это нам поможет, — наконец сказала она, закрывая папку. — У вас есть задатки хорошего детектива, Алиса Дмитриевна. Но нам нужно больше доказательств его измены и финансового положения. У него наверняка есть скрытые активы, о которых вы даже не подозреваете. Так обычно и бывает с людьми его типа — то, что на виду, это только верхушка айсберга.
Моё сердце сжалось. Я провела бессонную ночь, рискуя быть обнаруженной, и это только «поможет»? Этого недостаточно?
— Я... я не уверена, что смогу найти больше, — призналась я, нервно теребя салфетку, превращая её в бесформенные клочки, которые падали на стол, как снежинки в миниатюрной метели. — Олег стал подозрительным. Вчера он спрашивал, почему я задержалась в его кабинете. Сказал, что компьютер выглядел «иначе», чем когда он его оставил.
При этих словах Екатерина вскинула голову, её взгляд стал острым, как лезвие:
— Вам небезопасно оставаться в этом доме, — сказала она серьёзно, и на этот раз в её голосе не было профессионального спокойствия, только искренняя тревога. — Особенно после того, как вы открыто обвинили его в измене. Мужчины вроде вашего мужа не прощают такого. Для них это вызов их авторитету, их контролю. И они могут реагировать... радикально.
Радикально. Это слово повисло между нами, наполненное невысказанными угрозами. Я вспомнила, как пальцы Олега впивались в мои плечи, как его глаза темнели от ярости, как на мгновение рука поднималась, словно для удара. Неужели он правда мог... Нет, это невозможно. Не Олег, которого я знала. Не отец Саши. Он мог быть жестоким на словах, манипулятором, изменником, но не насильником. Или я снова обманываю себя, цепляясь за образ человека, которого никогда не существовало?
— Куда мне идти? — я беспомощно развела руками, чувствуя, как комок подступает к горлу. Перспектива бездомности, потери всего, что было моим миром последние восемь лет, была ошеломляющей. — К маме? Это первое место, где он будет искать. И я не хочу впутывать её в это... она недавно перенесла операцию, ей нельзя волноваться.
— У вас есть надёжные друзья? — спросила Екатерина, наклоняясь ближе. — Кто-то, кому вы полностью доверяете? Кто может приютить вас и Сашу на несколько дней, пока мы не найдём более постоянное решение?
Я горько усмехнулась, ощущая, как к глазам подступают предательские слёзы. За годы брака с Олегом мой круг общения сократился до нескольких жён его деловых партнёров — холёных, всегда безупречно одетых женщин, с которыми мы обменивались любезностями на корпоративных мероприятиях, обсуждали модные тренды и частные школы, но никогда не говорили ни о чём действительно важном, действительно личном. Не тех людей, к которым пойдёшь, скрываясь от мужа-тирана.
— Может быть, бывшие коллеги? — предположила Екатерина, продолжая что-то писать в блокноте. — Кто-то из архитектурного бюро, где вы работали до замужества?
— Прошло слишком много времени... — начала было я, чувствуя, как безнадёжность затапливает меня, как липкий, удушающий туман. Восемь лет я была только «женой Олега Соколова», растеряв все профессиональные связи, все дружеские отношения, которые делали меня собой.
И вдруг я замолчала, вспомнив. Ирина. Моя бывшая сокурсница по архитектурному институту, с которой мы когда-то делили съёмную квартиру и мечты о великом будущем. Она не сдалась, не бросила карьеру ради семьи — теперь у неё собственная студия дизайна интерьеров. Мы периодически созванивались, обычно на дни рождения или по праздникам, и каждый раз она говорила: «Алиска, если тебе что-то понадобится — только свистни, я всегда на связи».
— Хотя есть один человек, — медленно произнесла я, чувствуя, как внутри затеплилась слабая надежда. — Моя бывшая сокурсница Ирина. Мы периодически созваниваемся, она совершенно не связана с Олегом и его кругом. У неё своя студия дизайна, она... она всегда говорила, что я могу на неё рассчитывать.
— Хорошо, — кивнула адвокат, и в её глазах мелькнула тень одобрения. — Обсудите с ней возможность временного проживания. Пока только в теории, как бы советуясь. Не раскрывайте все карты. Чем меньше людей знают о ваших реальных планах, тем безопаснее для вас и для них.
Я кивнула, ощущая, как страх снова накрывает меня волной. Ирина всегда была хорошим другом, но просить её о таком... Впутывать её в свои проблемы, подвергать потенциальной опасности — ведь Олег не из тех, кто легко отпускает то, что считает своим. И что, если она откажет? Куда мне тогда идти?
— А как же Саша? — сердце сжалось при мысли о сыне, о его доверчивых карих глазах, о маленьких ручках, которые так крепко обнимали меня по утрам. — Я не могу его оставить. Никогда.
— Мы будем действовать через суд, — Екатерина была непреклонна, её голос не допускал возражений. — Подадим заявление на временную опеку, приложим доказательства неадекватного поведения мужа. Но сначала нужно обеспечить вашу безопасность и собрать все доказательства. Нам предстоит противостоять человеку с большими связями и деньгами. Человеку, привыкшему получать то, что он хочет. Нельзя допускать ошибок.
Её слова, чёткие и рациональные, почему-то успокоили меня. Здесь был план, структура, что-то конкретное, за что можно ухватиться в водовороте эмоций, который грозил затянуть меня на дно.
— Хорошо, — кивнула я, выпрямляясь и расправляя плечи. — Я поговорю с Ириной сегодня же. Скажу, что хочу обсудить возможность возвращения в профессию, попрошу совета. Это будет... правдоподобно.
— Отлично, — Екатерина улыбнулась, и её лицо внезапно преобразилось, стало мягче, человечнее. — И, Алиса Дмитриевна, запомните: то, что вы делаете сейчас — это акт огромной смелости. Не многие находят в себе силы разорвать такие оковы, особенно когда они сделаны из золота…
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Развод. Осколки идеальной жизни", Лея Вестова ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 | Часть 5 | Часть 6 | Часть 7
Часть 8 - продолжение