Глава 1. Аромат незнакомых духов
Я всегда считала, что предательство приходит с громом и треском: хлопнувшей дверью, чужим бельем в кармане, всплывшим сообщением на экране. Оказалось, оно приползает тихо, на цыпочках, и первым его вестником стал запах.
Не его запах. Не знакомый аромат его одеколона, смешанный с запахом утреннего кофе и типографской крамой (он дизайнер). Нет. Слабый, едва уловимый шлейф чего-то сладковатого и чуждого – как будто он прошел сквозь облако духов, принадлежащих кому-то другому.
Впервые я уловила его, когда он, вернувшись с «встречи с клиентом», наклонился поцеловать меня в макушку. Я замерла, ложка с супом застыла на полпути ко рту.
— Что-то не так? — он отстранился, улыбка не коснулась глаз.
— Нет. Просто устала. Как встреча?
Он заговорил быстро, сыпля профессиональными терминами, но я почти не слышала. Этот запах висел между нами невидимой, липкой паутиной. Я отмывала его с воротника его рубашки в ванной позже, втирая мыло с яростью, от которой дрожали руки. «Бред, — убеждала я себя, глядя на свое отражение в зеркале, — простые нервы. Работа, быт, усталость». Нам было уже семь лет. Семь лет, которые я считала счастливыми.
Но «они» становились чаще. Мельком увиденное сообщение: «Договорились. Жду». От кого? По работе? Он никогда не очищал историю поиска. Почему я начала проверять? Потому что однажды ночью его телефон, всегда лежавший экраном вниз на тумбочке, вибрировал коротко, один раз. Он не проснулся. А я, словно под гипнозом, взяла аппарат. Пин-код – наш день свадьбы. Сердце сжалось от стыда и надежды одновременно. Но там был лишь рабочий чат, последнее сообщение восьмичасовой давности.
— Ты стала какой-то отстраненной, Лера, — сказал он как-то вечером, массируя виски. — Мы так редко разговариваем.
— Мы разговариваем каждый день, — парировала я, делая салат. Огурец хрустнул с нездоровой громкостью.
— Нет. Мы обмениваемся бытовыми репликами. Ты не делишься со мной. Я чувствую стену.
Ирония била током. Он, возможно, покрытый невидимыми поцелуями другой женщины, упрекал меня в отстраненности. Гнев, горячий и слепой, подкатил к горлу.
— А ты? Ты делишься? Или только устаешь, пропадаешь на «совещаниях» и спишь, повернувшись к стене?
Тишина повисла густая, как желе. Его лицо стало маской.
— У меня сложный проект. Ты же знаешь. Не заводись с пустяков.
— Запах, — вырвалось у меня неожиданно. Я не планировала этого говорить. — Ты пахнешь чужими духами. Часто.
Он засмеялся. Звук был сухим, фальшивым.
— Боже, Лера! В офисе полно девушек, в лифте толчея, в кафе все набилось. Это ты сейчас серьезно?
Мне стало стыдно. Мелко, истерично, по-бабски. Он обнял меня, и теперь я учуяла только его, родной запах.
— Прости, — прошептала я ему в грудь. — Прости, я просто так устала.
— Я знаю, — он поцеловал меня в лоб. — Давай съездим на выходные на дачу? Только мы двое.
Надежда, глупая и цепкая, зашевелилась в груди. Может, правда, я все выдумала?
Глава 2. Дом у озера
Дача была нашим местом силы. Старый дом его деда на лесном озере. Здесь мы мечтали, планировали будущее, здесь год назад решили, что пора заводить ребенка.
Первые часы были волшебными. Как в старые времена. Он рубил дрова, я готовила уху из привезенной рыбы. Он смеялся, шутил, ловил мой взгляд. Вечером мы сидели на веранде, укутавшись в один плед, и смотрели на звезды.
— Знаешь, — его голос прозвучал тихо, задумчиво, — иногда нужно отъехать подальше, чтобы все расставить по местам.
— Что нужно расставить? — спросила я, прижимаясь к нему.
— Жизнь. Приоритеты.
Он завел разговор о деньгах. О том, что хочет сменить работу, возможно, даже открыть свое агентство, но нужны инвестиции. Говорил о рисках, о большом проекте, который «вот-вот должен подписать». Я слушала, кивала, но внутри снова похолодело. В его словах не было «мы». Было «я». «Я рискну», «я найду инвесторов».
— А как же… наш план? — осторожно спросила я. — Насчет ребенка?
Он помолчал так долго, что я услышала, как бьется мое сердце.
— Сейчас не время, Лер. Сначала нужно встать на ноги. Обеспечить будущее.
— Наше будущее уже есть. У нас есть все.
— Тебе достаточно этого? — он отстранился, чтобы посмотреть на меня. В его глазах светилась какая-то странная, чужая решимость. — Старой машины, ипотечной квартиры и вечного планирования отпуска по акции?
— Мне достаточно нас, — сказала я твердо. — Все остальное – просто фон.
Он снова замолчал, и тишина стала звенящей. Потом вдруг встал.
— Пойду проверю, закрыл ли я машину.
Он вышел, а его телефон, оставленный на столе, снова вибрировал. Один раз. Коротко. Как тот ночью. Дьявол, сидевший во мне все эти недели, шепнул на ухо. Я потянулась к аппарату. Пин-код… не сработал. Он сменил его. Сердце упало в пятки, превратившись в ком ледяной дрожи. Я попробовала дату нашего знакомства – нет. Его день рождения – нет. С отчаянной, безумной догадкой я ввела сегодняшнее число. Экран разблокировался.
Мир сузился до яркого свечения дисплея. Чаты, рабочие, все на месте. И одно единственное, скрытое приложение для обмена сообщениями. Я открыла его. Была только одна переписка. С ником «Ольга». Последнее сообщение, полученное минуту назад:
«Все готово с этой стороны. Завтра в 11. Не подведи. Люблю».
Сообщения выше. Обсуждение документов, счетов, переводов. Фотографии… фотографии меня. Мои паспортные данные, моя подпись, сканы моего диплома. И их диалоги. Нежные, страстные, полные презрения ко мне. «Она ничего не заподозрит», «она слишком доверчивая», «когда все будет позади, мы наконец будем вместе». И план. Хладнокровный, четкий план. Не об измене. О краже. Он, используя мой доступ (я работала бухгалтером в небольшой фирме), должен был провести через мой счет крупную сумму денег клиента, а затем, сфабриковав доказательства моей вины, исчезнуть. С ней. С Ольгой. А я осталась бы с долгами, с уголовным делом и с разбитым сердцем, которое казалось сейчас такой мелочью по сравнению с надвигающейся бездной.
Я услышала его шаги на крыльце. Звук ключа в замке. Я положила телефон точно на то же место, повернувшись к окну спиной. Во всем теле не было ни капли крови.
— Все в порядке? — спросил он.
— Да, — мой голос прозвучал чужо, но ровно. — Все в порядке. Я все поняла.
Глава 3. Игра в темноте
Обратная дорога в город была самой долгой в моей жизни. Я смотрела на его профиль, на знакомые руки на руле, и не понимала, как могла делить жизнь с незнакомцем. С монстром, который планировал не просто бросить меня, а уничтожить.
Страх сменился ледяной, абсолютной яростью. Он думал, я сломаюсь. Он думал, я – просто доверчивая Лера, которая поверит в любую его ложь. Он ошибался. В тот момент, в машине, под мерный шум двигателя, во мне родилась другая. Холодная, расчетливая и беспощадная.
На следующий день, в понедельник, он с утра был неестественно оживлен.
— У меня тот самый контракт сегодня, в одиннадцать, — сказал он, завязывая галстук перед зеркалом. Он даже не мог посмотреть мне в глаза. — Если все сложится, это наш билет в новую жизнь.
— Правда? — Я подошла сзади, поправила воротник. Мои пальцы не дрожали. — Я так за тебя рада. Удачи.
Он обернулся, на лице – тень старой нежности, фальшивой, как театральный реквизит.
— Спасибо. Я позвоню.
Он вышел. Я дождалась, пока за ним закроется дверь, и позволила себе три минуты просто дышать, опершись о стену. Потом включила ноутбук.
Я знала, что он планировал. У него был доступ к моему рабочему компьютеру через удаленный рабочий стол, установленный якобы для помощи. «11:00» – время, когда у меня по расписанию была планерка, и я не за своим столом. Он войдет в систему, оформит фиктивный договор и проведет перевод. А затем, через пару дней, «обнаружатся» несоответствия, и вся вина ляжет на меня.
У меня был час. Ровно час.
Я вошла в систему фирмы со своих администраторских прав (о которых он не знал). Не буду вдаваться в подробности – годы работы не прошли даром. Я создала зеркальную папку с документами, подменила реквизиты в черновике договора, который он готовил, на реквизиты подставной фирмы-однодневки (найти их в теневом сегменте интернета было делом техники), и настроила логирование всех его действий с максимальной детализацией. Каждый клик, каждый ввод будет записан и привязан к его IP-адресу.
В 10:55 я вышла из кабинета якобы в туалет. Стоя в коридоре, я через телефон наблюдала, как загорается индикатор активности на моем рабочем ПК. Он вошел. Моя ладонь вспотела, но внутри был лед. Он работал быстро, уверенно. Скачал «подготовленные» мной документы, загрузил подписанные скан-копии… и отправил платежное поручение. Не на те реквизиты, что ожидал. На те, что подставила я. На счет, который обнулится через три часа и исчезнет в финансовой пустоте.
В 11:20 он вышел из системы. Через минуту мне пришло сообщение: «Все отлично! Заказывай столик в ресторане на вечер. Отмечаем!»
Я ответила: «Не могу поверить! Жду. Люблю.»
Последнее слово далось мне труднее всего.
Глава 4. Отзвуки тишины
Вечером он сиял. Принес шампанское, дорогие конфеты.
— Ну, как твой день? — спросил я, наливая ему вина.
— Гениальный. Проект запущен. Через пару дней деньги упадут, и… — он сделал многозначительную паузу, — и мы сможем начать все с чистого листа.
— С чистого листа, — я чокнулась с ним. Хруст бокалов прозвучал как похоронный звон. — А что со мной? С моей работой? Ты же говорил о подозрениях…
— Не волнуйся, — он махнул рукой. — Я все уладил. Максимум – тебя попросят написать заявление по собственному. А там видно будет.
Он лгал так легко, глядя мне прямо в глаза. В них я наконец разглядел то, что раньше отказывалась видеть: холодный, расчетливый эгоизм. Ни капли любви. Ни капли сожаления.
— Знаешь, — сказала я, отставляя бокал, — я сегодня тоже кое-что сделала.
— Да? Что?
— Я подала заявление в полицию. И в кибер отдел.
Его улыбка застыла.
— Шутишь? По какому поводу?
— По поводу попытки хищения средств с использованием моего служебного положения и подделки документов. И по поводу сговора с некоей Ольгой Петровой, твоей бывшей коллегой, которая, как я выяснила, была уволена за махинации год назад. У вас, я смотрю, много общего.
Цвет сбежал с его лица. Он стал серым, восковым.
— Ты… ты ничего не понимаешь. Это… мы хотели как лучше. Для нас!
— Для вас, — кивнула я. — Я поняла. Поздно, но поняла. Вся переписка у меня. Все логи. Твой IP. Платеж ушел не клиенту, а в никуда. Ты украл несуществующие деньги и оставил цифровой след длиной в километр.
Он вскочил, стул с грохотом упал на пол.
— Ты сумасшедшая! Ты погубишь меня!
— Нет, — я сказала тихо. — Ты погубил себя сам. Я лишь закрыла за тобой дверь.
Он метался по комнате, потом остановился передо мной. В его глазах была паника, а затем – тупая злоба.
— И что ты получишь? Удовольствие от мести? Ты останешься ни с чем!
— Я останусь со своей честностью. И с чистой совестью. А еще, — я взяла со стола распечатку, — с этим. Заявлением о разводе по причине твоего фактического и юридического предательства. Подписывай.
Он не стал читать. Схватил ручку, нацарапал свою подпись с такой силой, что прорвал бумагу.
— Забирай все. Квартиру, машину, все. Мне плевать.
— Закон решит, кто что заберет, — сказала я, складывая документ. — А теперь уходи. Пока я не вызвала полицию прямо сейчас.
Он ушел, хлопнув дверью так, что задрожали стекла. Я осталась одна среди праздничного убранства стола, с бокалом недопитого шампанского. И тишины. Бездонной, всепоглощающей тишины.
Слез не было. Была пустота. Как после сильнейшей бури, когда выжжено все, но воздух чист и холоден.
Через месяц его задержали. Ольга, спасая себя, дала на него показания. Дело было громким, но мое имя фигурировало только как потерпевшей и ключевого свидетеля. Работа сохранилась за мной – более того, руководство, оценив мои действия по защите компании, предложило повышение.
Я продала квартиру, которую мы выбирали вместе. Купила маленькую студию у моря. Иногда, особенно по ночам, меня накрывает волна боли – не по нему, а по тому, во что я верила. По иллюзии, которая была так прекрасна.
Но когда я выхожу на балкон и вижу бескрайнее, живое море, я дышу полной грудью. Я выжила. Я прошла сквозь огонь предательства и не сгорела. Я превратила свою боль не в слезы, а в силу. И эта тишина, что теперь окружает меня, — это не тишина одиночества. Это тишина перед рассветом. Моим рассветом. А он только начался.