Часть 1. Гарь и кружево
В мастерской пахло жжёным деревом и горячим пластиком. Лазерный станок, похожий на приземистого жука, монотонно гудел, выжигая на тонком слое бересты сложнейший орнамент. Галина провела ладонью по столу, смахивая мельчайшую древесную пыль. Желтоватые хлопья медленно оседали на пол, покрывая линолеум подобием первого снега. Она не любила слово «поделки». То, что она создавала, давно переросло уровень ярмарочных сувениров. Заказы расписаны на полгода вперёд, а счета оплачивались вовремя, в отличие от вечно ноющего супруга.
Дверь в квартиру хлопнула так, что станок, казалось, сбился с ритма. В коридоре послышалось тяжелое шарканье и звон ключей, брошенных на тумбу.
— Опять вонь, — буркнул Родион, даже не разуваясь, проходя на кухню.
Он выглядел как человек, которого жизнь долго жевала, но так и не решилась выплюнуть. Сырая куртка водителя автобуса лоснилась на локтях, под глазами залегли темные мешки — отпечаток бесконечных смен и «эмоционального выгорания», как он любил повторять последние полгода.
— Ужин на плите, — крикнула Галина из мастерской, не оборачиваясь. Она следила за лучом лазера. Ошибка в миллиметр — и заготовка испорчена.
Книги автора на ЛитРес
Родион появился в дверном проеме. Он жевал яблоко, откусывая большие куски с хрустом, перекрывающим гул вентиляции.
— Ты бы хоть раз встретила мужа как полагается, — прошамкал он. — Я людей вожу. Ответственность. Спина колом стоит. А тут твои деревяшки.
— Это береста, Родя. И эти деревяшки оплатили твою стоматологию в прошлом месяце.
Мужчина скривился, словно проглотил осу. Его раздражало всё: жужжание станка, её спокойная спина, запах гари, который, по его мнению, пропитал даже хлеб в доме. Но больше всего его бесило ощущение собственной незначительности рядом с её растущим делом.
— Мне нужны деньги, — резко сказал он, отшвырнув огрызок в мусорное ведро, стоящее у входа. — Крупная сумма.
Галина нажала кнопку «Пауза». Луч погас.
— Опять ремонт в парке? Или снова штрафы за срыв графика?
— Идея есть. Деловая, — Родион выпятил грудь, но глаза его бегали. — Хватит баранку крутить, я создан для управления процессами. Нужно вложиться. Сейчас. Срочно.
— У нас нет свободных средств, Родион. Мы откладываем на расширение мастерской.
— ВЕРНИСЬ на землю! — рявкнул он, и лицо его пошло красными пятнами. — Твои картинки — это блажь. А я предлагаю реальный бизнес. Завтра мне нужно двести тысяч.
— Нет.
Слово упало тяжело, как булыжник. Родион замер. Он не привык к такому тону. Раньше она уговаривала, объясняла, искала компромиссы. Сейчас перед ним сидела чужая женщина с холодным взглядом оценщика.
— Ты пожалеешь, что отказала мне, Галя, — процедил он сквозь зубы. — Очень пожалеешь.
Он развернулся и вышел. Галина смотрела на недоделанный узор. Внутри царапнуло нехорошее предчувствие, но она загнала его поглубже, запустила станок и снова погрузилась в запах паленой березы.
Часть 2. Маршрут в никуда
Гаражный кооператив «Стрела» встречал гостей запахом солярки и сырости. В боксе номер сорок два горела тусклая лампочка Ильича. Здесь, среди груды старых покрышек и ржавых банок, Родион чувствовал себя полководцем перед решающей битвой.
На перевернутом ящике сидела Лариса, его сестра — женщина с рыхлым лицом и вечно обиженным выражением губ. Рядом, прислонившись к верстаку, курил Вадим, старый школьный приятель Родиона, работавший механиком в том же парке.
— Она тебя ни во что не ставит, — шипела Лариса, отхлебывая чай из пластикового стаканчика. — Зазналась твоя художница. А кто её кормил, когда она только начинала? Кто коммуналку платил? Ты, Родик. Ты мужик, или где?
— Да понимаю я, Ларка, — Родион нервно ходил из угла в угол. — Но она вцепилась в этот счет, как клещ. А Милена ждать не будет.
При имени Милена лицо Родиона на секунду разгладилось. Милена была диспетчером на конечной станции. Молодая, яркая, с звонким смехом и запросами, которые заставляли бумажник Родиона рыдать. Она верила в его «потенциал». Она говорила, что он достоин лучшего. И она прозрачно намекнула, что для их совместного «светлого будущего» и поездки на юг нужны вложения.
— Слушай сюда, — Вадим выдохнул струю дыма в низкий потолок. — У неё же есть этот... Клиент жирный. Эдуард, кажется? Тот, что оптом её шкатулки скупает.
— Ну есть, — буркнул Родион. — И что?
— Пусть она у него займет. Или аванс возьмет. Скажи, что тебе на лечение надо. Или долги страшные, коллекторы утюгом грозят. Надави на жалость, а если не выйдет — на совесть. Ты же семью кормил, пока она там свои узоры вырезала.
— Точно! — подхватила Лариса. — Скажи, что всё, край. Если она не поможет — ты в петлю. Бабы этого боятся. Раскошелится как миленькая. А потом... ну, с Миленой разберешься, бизнес там или что. Главное — деньги выбить.
Рекомендуем Канал «Семейный омут | Истории, о которых молчат»
Родион остановился. План казался простым и надежным. Унизить себя, чтобы потом возвыситься. Галина мягкотелая, она испугается.
— А если не даст? — засомневался он.
— Тогда ты ей жизнь устроишь, — зло усмехнулась сестра. — Мама вон до сих пор вспоминает, как Галька на её юбилеи с пустыми руками приходила, только картинки свои дарила. Жмотяра она. Требуй своё, Родя. Требуй!
В прокуренном воздухе гаража витала жадность и мелочная злоба. Родион глядел на своих союзников и чувствовал прилив сил. У него есть команда. У него есть право.
Часть 3. Хищный оскал
Вечер следующего дня был пропитан липким ожиданием. Галина готовила ужин, когда Родион вошел на кухню. Он был трезв, но глаза лихорадочно блестели. Он долго молчал, наблюдая, как она нарезает овощи. Нож ритмично стучал по доске: так-так-так.
— Мне нужно двести пятьдесят, — сказал он, повышая ставку. — И не говори «нет».
— Я уже всё сказала, Родион. Кредиты мы брать не будем. Тема закрыта.
— Ты не поняла, — он подошел ближе, нависая над ней. От него пахло дешевым одеколоном, которым он пытался заглушить запах автобусного парка. — Ты позвонишь Эдуарду. И попросишь аванс. Или в долг. Мне плевать.
— С какой стати я должна позориться перед заказчиком? — Галина отложила нож и вытерла руки полотенцем. — На что тебе деньги, Родя? На очередной «бизнес», который прогорит, как та затея с биодобавками?
Она смотрела на него не как на мужа, а как на нашкодившего кота. Презрение. Он видел в её глазах чистое презрение.
— Мне нужно жить! — заорал он, брызгая слюной. — Я устал считать копейки! У меня появилась женщина, которая меня ценит! Которая видит во мне человека, а не придаток к станку!
Галина замерла. В кухне стало слышно, как гудит холодильник.
— Что ты сказал? — голос её был тихим, слишком тихим.
Родион понял, что проговорился, но отступать было поздно. Адреналин ударил в голову, сметая остатки самосохранения. Он решил идти ва-банк.
— Да! У меня есть Милена. Молодая, красивая. Ей нужно помочь. У неё проблемы, и я, как мужчина, должен их решить. А ты... ты сидишь на сундуке с золотом и чахнешь. Дай мне эти деньги, и мы разойдемся по-хорошему. Считай это отступными.
— Ты просишь у меня деньги на любовницу? — удивлённо спросила жена мужа.
В её голосе не было слез. Только искреннее, безграничное изумление, граничащее с брезгливостью ученого, обнаружившего новый вид плесени.
— Я прошу свою долю! — заявил Родион. — За все годы! Звони Эдуарду. ЖИВО! Иначе я... я тут всё разнесу! Я твои станки в окно выброшу!
Он схватил со стола тяжелую вазу с сухими ветками и замахнулся.
Часть 4. Холодное пламя
Родион ожидал испуга. Он ждал, что Галина ужмется в комочек, заплачет, побежит за телефоном. Но вместо этого лицо жены исказила гримаса, от которой у него по спине побежали мурашки. Это был не страх. Это была злость хищника, которого загнали в угол, но который вдруг осознал, что у него есть клыки длиннее, чем у охотника.
— Ах, долю? — Галина расхохоталась. Смех был громким, лающим, истеричным. — На шлюху тебе денег дать? Разнести всё хочешь?!
Она смахнула со стола тарелки. Фарфор разлетелся звонкими брызгами. Родион отшатнулся, прижимая вазу к груди.
— Ты думаешь, я буду плакать? — орала Галина, наступая на него. Она схватила телефон. — Сейчас! Сейчас я тебе устрою финансирование!
— Кому ты звонишь? — просипел Родион.
— Ларисе твоей! Сестрице любимой! — пальцы Галины яростно тыкали в экран. — Алло! Лариса? Слушай внимательно, тварь. Твой братец требует денег на подстилку. Так вот. С этого дня — ни копейки твоему сыну на институт. Я оплачивала его обучение три года, хватит! СЛЫШИШЬ? НИ КОПЕЙКИ! Пусть идет вагоны разгружать вместе с дядей!
— Ты что творишь?! — взвыл Родион, пытаясь выхватить телефон, но Галина увернулась с невероятной для неё прытью и толкнула его в грудь. Сила толчка была такова, что он ударился спиной о косяк.
— А теперь Вадиму! — продолжала она, её глаза были сухими и страшными. — Але, Света? Это Галя. Твой Вадим сейчас покрывает моего мужа, который завел шашни с диспетчером. И знаешь, Света, проверь-ка их общие «гаражные посиделки». Кажется, Вадим там тоже не один чай пьет. Да, расскажи ему про бабу! ПУСТЬ ЗНАЕТ!
Родион сполз по стене. Он слышал, как трубка на том конце разрывается криками Светланы. Его «коалиция» рушилась в прямом эфире.
— Ты больной, Родя, — Галина нависла над ним, её грудь тяжело вздымалась. — Ты жалкий, ничтожный неудачник. Ты думал, я буду терпеть? Ты думал, я буду молчать ради «семьи»? Вон отсюда!
— Галя, подожди... — пробормотал он, понимая, что перегнул планку. — Я погорячился. Это нервы. Какая Милена? Я выдумал...
— ВРАНЬЁ! — заорала она так, что у него зазвенело в ушах. — УБИРАЙСЯ!
Она схватила его куртку с вешалки и швырнула ему в лицо.
— Не уйду! Это и мой дом! — Родион попытался встать, сжимая кулаки. В нем проснулась звериная злоба загнанной крысы. — Я тебя сейчас...
Он замахнулся, но не успел. Галина схватила тяжелый баллончик с лаком, стоявший на полке в прихожей, и с диким воплем брызнула струей прямо перед собой, создавая завесу, и слепо махнула рукой. Баллончик с глухим стуком встретился с его скулой.
Часть 5. Клочья
Боль ослепила Родиона. Он взвыл, хватаясь за лицо. Под левым глазом мгновенно начал наливаться фиолетовый мешок.
— Вон! — Галина пинком открыла входную дверь. — Пока я полицию не вызвала!
Родион, спотыкаясь, вывалился на лестничную площадку. Из соседней квартиры уже выглядывал сосед, здоровенный амбал, которого Галина иногда просила помочь с доставкой тяжелых листов фанеры.
Рекомендуем Канал «Рассказы для души от Елены Стриж»
— Проблемы, Галина Сергеевна? — бас соседа прозвучал уж слишком угрожающе.
— Этот гражданин напал на меня и требует деньги на проституток! — громко, четко, чтобы слышал весь подъезд, объявила Галина. Истерика исчезла, остался ледяной расчет. — Володя, проводи его. До выхода.
Родион попытался огрызнуться, но Володя шагнул вперед.
— Не надо, — пискнул Родион.
Он бросился вниз по лестнице. Ноги путались. Он пропустил ступеньку, нелепо взмахнул руками и кубарем пролетел последние полпролета, ударившись плечом о батарею.
Когда он выполз на улицу, он представлял собой жалкое зрелище. Под глазом расцветал огромный фингал. Куртка была расстегнута, рубашка выбилась из брюк. Но самое страшное ждало его в телефоне.
Десять пропущенных от Ларисы. Сообщение: «Ты идиот! Она перекрыла карту! Чем я буду платить за семестр?! Не звони мне больше!».
Пять пропущенных от Вадима. Сообщение: «Света выгнала меня из дома. Это ты виноват, язык твой поганый. Забудь мой номер, гнида».
Родион дрожащими пальцами набрал Милену. Гудки шли долго.
— Алло? — голос был холодным.
— Мила, это я... У меня тут... форс-мажор. Денег пока не будет. И мне переночевать надо...
— Нет денег — нет любви, Родик, — усмехнулась трубка. — И ночевать ко мне не надо. У меня тут... гости.
Связь оборвалась.
Родион стоял посреди темного двора. Холодный ветер забирался под расстегнутую куртку. Он потрогал клочок волос на голове — там саднило, видимо, выдрал, когда падал, или Галина вцепилась в порыве своей безумной атаки.
Он оглянулся на окна своей бывшей квартиры. Там горел свет. Ровный, теплый свет. Станок снова жужжал? Нет, вряд ли. Но он знал, что там, за этим светом, жизнь продолжается. Лучшая жизнь. Без него.
Он сделал шаг и снова споткнулся на ровном месте, упав на колени в грязную лужу. Ему хотелось выть, обвинять весь мир, кричать о несправедливости. Но горло сдавило спазмом. Он остался один. Абсолютно один в пустоте, которую сам же и создал.
Автор: Вика Трель © Самые читаемые рассказы на КАНАЛЕ
Рекомендуем Канал «Семейный омут | Истории, о которых молчат»