Блокада Ленинграда — это не только голод и выживание. Это ещё и история человеческого достоинства. Женщины, которые теряли вес до 30 килограммов, всё равно продолжали зашивать воротники, подворачивать подолы, красить губы свёклой.
В блокадном городе одежда стала бронёй — не от холода, а от отчаяния. И за этой «модой» стояли целые ночи у керосиновой лампы, ножницы, вырезанные из банки, и швейная иголка — как оружие.
Зимой морозы доходили до –30. Ни тепла, ни света. Женщины надевали всё, что было.
Обычный блокадный наряд:
- мужская шинель или пальто, перешитое из старого одеяла;
- несколько кофточек, иногда из мешковины;
- валенки — редкость, чаще — обмотки, портянки, самодельные сапоги;
- платки, перемотанные военными ремнями.
Ленинградки перешивали всё. Довоенные шёлковые платья превращались в юбки, деловые костюмы — в детские пальто.
Шили из:
- старых занавесок, скатертей;
- чехлов с диванов;
- мешков из-под муки;
- остатков шинелей и плащ-палаток.
У кого не было ниток — распускали старые вещи и выдёргивали нить по одной. «Ровная строчка — первое, что удерживало нас от отчаяния», — писали ленинградки.
Даже в блокаду женщины красились — когда шли на работу, на дежурство или на концерт в филармонию. Не для мужчин. Для себя.
Чем красились:
- губы — свекольным соком или буряковым отваром;
- брови — сажей или угольком;
- вместо пудры — крахмал или зола.
«Мы не хотели, чтобы смерть видела нас некрасивыми», — вспоминала Ольга Бергольц.
В городе, где не хватало хлеба, женщины продолжали подворачивать подолы и стирать воротнички. Это был не каприз — это было сопротивление смерти.
На улицах можно было увидеть:
- пальто, перехваченное тесьмой от штор;
- шапку из диванной обивки;
- перчатки без пальцев.
В 1942 году, после исполнения Седьмой симфонии Шостаковича, вспоминали:
«Мы шли к филармонии в шинелях, пальто, латанных до бесконечности. Но женщины несли в сумках сапоги — чтобы переобуться. Даже в блокаду на концерт нельзя было входить в валенках».
Мода? Нет. Гордость.
После войны многие блокадницы хранили свои шелковые платья, превращённые в одеяла, и шинели с латками — как реликвии. Потому что именно в них они прошли через тьму.
«В блокаду мы не наряжались. Мы держались за жизнь. И платье было ниткой, что связывала нас с миром живых.» — Из дневниковой записи ленинградки, 1943 год.
Подписывайтесь на "Прогулки по Санкт-Петербургу" чтобы не пропустить продолжение.
Ставьте лайк, оставляйте комментарии - это очень важно для развития канала
к
