Я получила на днях комментарий, что статьи мои читать неинтересно, так как в них «полный пересказ фильма», но пишу ведь и о том, чего в экранизациях вовсе нет, или, наоборот, о добавленном. Вот и сейчас именно о таком. В фильме «Юность Петра» есть трогательный эпизод приезда Петра накануне свадьбы к Анне Монс. За их объятиями будет тихонько наблюдать отец Анны – и выйдет, закрыв потихоньку дверь. Но эта прекрасно поставленная сцена не имеет ничего общего с романом.
В нём ещё раньше описывается смерть Иоганна Монса, после которой стало известно, что «дела… оказались не так уж хороши». А перед свадьбой Петру «так и не удалось проститься с Анхен». Он застаёт девушку больной («В спаленке — огонёк масляной светильни, на полу — медный таз, сброшенные туфельки, душно. Под кисейным пологом на подушке раскинуты волосы жаркими прядями, лоб и глаза Анхен прикрыты мокрым полотенцем, жаркий рот обметало»), а «вдова Матильда», рыдая, жалуется, «что-де погибают от бедности, нету дров да того-сего». И получает: «Пётр вышел на цыпочках и вдове в судорожные ладони высыпал пригоршню червонных (Сонькин подарок Петру на свадьбу)... Алексашке велено день и ночь дежурить у вдовы, если будет нужда — в аптеку или больная запросит какой-нибудь еды заморской, — чтобы достать из-под земли...» Насколько жалобы вдовы соответствуют действительности, нам не известно.
Следующая описанная в романе встреча – на балу у Лефорта. Только что была страшная сцена, когда Пётр ездил к Покровским воротам, говорил с закопанной в землю за убийство мужа женщиной… Его состояние автор описывает весьма выразительно: «Почему, почему неистовой печалью разрывалось его сердце? Будто сам он по шею закопан в землю и сквозь вьюгу зовет из невозможной дали любовь свою». И именно в тот момент «сквозь тёплую дымку» видит Анну, а музыка «пела ему об Анхен, об её розовом пышном платье, о невинных руках, лежавших на коленях». Наверное, после того ужаса, после слов приговорённой о жестокости убитого («Убила… И ещё бы раз убила его, зверя…») каким контрастом представляется идиллическая картина «доброй Германии, где перед чистыми, чистыми окошечками цветет розовый миндаль, добрые папаша и мамаша с добренькими улыбками глядят на Ганса и Гретель, стоящих под сим миндалем, что означает — любовь навек, а когда их солнце склонится за ночную синеву, — с покойным вздохом оба отойдут в могилу... Ах, невозможная даль!..» И будет желание приблизиться к этой дали. И вопрос: «Аннушка, ты меня любишь?» И осознание: «Мне с тобой счастье...»
Да, наверное, толкает к ней жажда тепла, света, покоя…
Если верить роману, то связь Петра с Анной Монс началась после смерти Натальи Кирилловны, после той самой сцены, когда «бешеный» Пётр напрасно ждал утешения от супруги. Тогда Лефорт встретит царя «в сенях у опочивальни», скажет нужные в тот момент слова: «О, Петер, Петер, какая утрата... (Пётр весь ещё топорщился.) Позволь сочувствовать твоему горю... Их кондолире, их кондолире... Мейн херц ист фолль шмерцен... О!.. Мое сердце полно шмерцен... (Как всегда, волнуясь, он переходил на ломаный язык, и это особенно действовало на Петра.) Я знаю — утешать напрасно... Но — возьми, возьми мою жизнь, и не страдай, Петер...» - и увезёт к себе. А у него будет «римский ужин в славу богини Цереры, столь знаменитой утешительной историей с дочерью своей Прозерпиной», где доказывается, что «смерти нет, но вечное произрастание». И появится Анна в образе богини («Церера тебе плоды приносит, сие означает: смерти нет... Прими и живи!») и произнесёт те самые слова, которые он хотел услышать от жены: «Их кондолире, герр Петер. (Большие глаза её заволокло слезами.) Отдала бы всё, чтобы утешить вас».
Но недаром перед описанием этого ужина была многозначительная фраза «У Лефорта всё было приготовлено». Мне кажется, что это относится не только к накрытому столу и убранству комнаты. Ведь когда пришло письмо о смерти Натальи Кирилловны, Меншиков сразу поскакал к Лефорту «с великой вестью: Пётр-де становится единовластным хозяином. Обрадованный Лефорт обнял Алексашку, и они тайно шептались о том, что Петру теперь надо бросить увиливать от государственных дел, — в руках его вся казна и всё войско, и никто в его волю встревать не должен, кроме как свои, ближайшие. Большой двор надо переводить в Преображенское. И Анне Монс надо сказать, чтоб более не ломалась, далась бы царю беззаветно... Так надо...»
В комментариях к статье о Евдокии уже были высказаны сомнения в единовластии Петра: ведь пока ещё был жив его старший брат. Но, что бы там ни говорили о болезнях и слабоумии Ивана (что не был умён, по мнению историков, спорно), но государственных дел он не касался, участвовал только в религиозных церемониях. К моменту смерти Натальи Кирилловны у него родилось четыре дочери (из них выжило две; ещё одна родится позднее), у Петра – два сына (в живых оставался один), а о наследовании престола женщиной в ту пору речь ещё не шла… Так что на тот момент действительно Пётр являлся самодержцем. И, как мы видим, в планы Лефорта с Меншиковым входит не только приобщение Петра к делам, но и пристраивание к нему «своего» человека.
Следующее упоминание об Анне в романе – после возвращения Петра из-за границы. И происходит как бы заочное столкновение соперниц: Евдокия ждёт мужа в Кремле, «прибранная, разрумянившаяся», а он к ней и не заходит… Очень важны её размышления: «Жили, были в Божьей тишине, в непрестанной радости. Налетел — мучить!» И обида, что «за полтора года разлуки не написал ни письмеца», - а о чём бы он писал ей? Повидавшись с сестрой и сыном, уехал – то ли спасть в Преображенское, то ли в немецкую слободу, по словам Воробьихи.
А дальше мы узнаем, что вовсе не к Анне. Вспомнит о ней на следующий день, после обеда у Лефорта, когда на балу всех поразит «пышная синеглазая красавица» Александра Ивановна Волкова. Лефорт остановит беснующегося царя (а состояние его можно понять: только что подавлен мятеж, сам он ясно сознаёт, что «гангреной всё государство поражено»). И кинется к ней, застав в «неглиже» («сидела наверху, в напудренном парике, но не одетая, в пудромантеле, зашивала чулок»), «жадно схватил её, полураздетую, любимую. В низенькой комнатке звонко стучало её сердце». А вот мы перед этим увидим не слишком приглядную картину: «В домике у вдовы Монс бегали со свечками, хлопали дверьми, и вдова и сенные девки сбились с ног, — беда: Анхен разгневалась, что плохо были накрахмалены нижние юбки, пришлось крахмалить и утюжить заново».
И после этого наступает вроде бы идиллия. Анна получает «кирпичный дом по голландскому образцу: в восемь окон на улицу». «Сюда, не скрываясь, ездил царь и часто оставался ночевать. На Кукуе (да и в Москве) так этот дом и называли — царицын дворец».
Но вот так и останется она «кукуйской царицей». Мои читатели уже задавали вопрос – почему же царь, сослав в монастырь Евдокию, не женился на той, кого любил? Будет же позднее брак с Мартой Скавронской, имевшей куда более сомнительную репутацию! Не вдаваясь в подробности биографии Марты-Екатерины (Бог даст, дойдёт и до неё очередь), хочу напомнить, что официальный брак с ней был заключён в 1712 году, когда власть Петра была уже непоколебима, а сама Екатерина показала себя верной спутницей государя.
Сейчас Пётр ещё чувствует опасность. Жестокая расправа со стрельцами не случайна: он видит: «Жало не вырвано!.. Гниющие члены железом надо отсечь…» В такой ситуации официально заключить брак с немкой?! Немыслимо.
Пётр, наверное, мог бы сказать, как Алёшка Бровкин: «Хочется, чтобы она меня у окошка ждала, на улицу глядела. А ведь приедешь, усталый, озябший, упадёшь на жёсткую постель, носом в подушку, как пёс, один на свете... а где её найти?..» Наверное, ему кажется, что нашёл.
А она мечтает о браке: «Ах, никто не понимал: даже не царского трона, не власти хотела Анна Ивановна, — власть беспокойна, ненадёжна... Нет, только прочности, опрятности, приличия...» Она не останавливается перед ворожбой: «По совету матери, Анна Ивановна однажды, вставши с постели от спящего крепко Петра, зашила ему в край камзола тряпочку маленькую со своей кровью... Он уехал в Воронеж, камзол оставил в Преображенском, с тех пор ни разу не надевал».
И прозвучит признание: «Мама, мама, что я сделаю с собой? Я не люблю его. Он придёт — нетерпеливый... Я — мёртвая...»
Но Пётр пока этого не видит.
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал! Уведомления о новых публикациях, вы можете получать, если активизируете "колокольчик" на моём канале
"Путеводитель" по циклу здесь
Навигатор по всему каналу здесь
