– Нет, доченька, не говори так! – я прижимаю её к себе крепче, чувствуя, как колотится её сердце. – Как ты можешь сравнивать себя с ней? Это ведь две совершенно разные ситуации.
Я глажу её по волосам, стараясь передать всю свою любовь и поддержку.
– Мам, но он женат… – её голос прерывается от рыданий. – Что мне теперь делать…
– Ты доверилась человеку, который показался тебе достойным. Это не делает тебя плохой.
– Но у него семья… – она поднимает на меня заплаканные глаза. – Маленькая дочка… Знаешь, когда подруга прислала мне фото, как он сидит за столиком в ресторане и обнимает свою жену и дочь, то думала, что моё сердце остановится навсегда. Я сразу же поехала туда и следила за ними до самого их дома, они показались мне такой счастливой семьёй…
А потом я представила тебя на месте его жены, и мне стало физически плохо. Сначала я хотела заявиться к нему в квартиру и устроить скандал, а потом поняла, что не смогу причинить боль его жене, ведь она не виновата в том, что он… В общем, я очень долго бродила по городу, пока не оказалась в этом парке. Я просто не знала, что мне делать…
– Главное, что ты сейчас со мной, и мы вместе разберёмся с этой ситуацией.
Я беру её руку в свои ладони, глядя прямо в глаза.
– Анюта, послушай меня внимательно. То, что сделала любовница твоего отца – это осознанный выбор взрослого человека. Она знала, на что идёт, понимала последствия, более того, она хотела этих последствий. А ты… ты просто доверилась своим чувствам.
– Но я же… – она пытается возразить, но я перебиваю её.
– Нет, доченька, ты не такая. И мы обязательно со всем разберёмся, обещаю тебе.
Я достаю из сумки упаковку бумажных платочков и аккуратно вытираю её слёзы.
– Нужно только решить, как поступить дальше. Может быть, стоит поговорить с деканом? Или с его женой?
– Нет! – она резко поднимает голову. – Не нужно ни с кем говорить...
– Хорошо, – я решаю сейчас не спорить с ней, хотя оставлять это без внимания я не собираюсь. – Мы найдём другой выход.
Я обнимаю её снова, чувствуя, как постепенно расслабляются её плечи. На какое-то время наступает тишина, а потом она вдруг начинает говорить.
– В день вашей годовщины, – она запинается, – он позвал меня на обед в кафе недалеко от нашего универа, и там мы чуть не встретились с отцом.
Я замираю, чувствуя, как внутри всё холодеет.
– Он был там с девушкой, – продолжает она. – Они уже как раз собирались уходить, когда мы пришли. Но я всё равно спряталась, потому что не хотела, чтобы он увидел меня с ним.
Я ловлю себя на том, что в красках представляю эту сцену.
– А когда отец прошёл мимо, я вышла из своего укрытия. Но та девушка остановилась около нас и поздоровалась с моим… В общем, неважно. Они перекинулись парой дежурных фраз, а потом она посмотрела на меня… – она ненадолго замолчала, видимо, стараясь подобрать слова. – Снисходительно так, с ухмылкой. Словно знала что-то, чего не знаю я. Но ничего не сказала, потом попрощалась с ним и ушла.
Я чувствую, как во мне поднимается волна гнева. Кажется, теперь я понимаю, к чему относились сегодняшние слова Алисы о моей дочери. Она явно узнала её и, судя по тому, что они оказались знакомы с её преподавателем, знала, что тот женат.
– Не смогу тебе передать, но меня тогда охватило какое-то странное чувство, – говорит Аня. – И поэтому в тот вечер я спросила у тебя… уверена ли ты, что отец придёт.
Алиса, как змея, заползла в нашу семью и ужалила меня дважды – сначала через мужа, а теперь, опосредованно, через мою дочь. Но сейчас у меня и правда больше нет сомнений, что она знала, что моя дочь встречается с женатым мужчиной, знала всю эту грязную подноготную. И сегодня вывалила это всё на меня.
Аня сидит рядом, такая юная, такая беззащитная, и понятия не имеет, какой клубок интриг и лжи разворачивается вокруг неё. Я чувствую, как во мне поднимается ярость, смешанная с отчаянием. Как я могла допустить, чтобы она попала в эту паутину? Как могла не уберечь её от боли?
Я беру её лицо в свои ладони, стараясь скрыть свои истинные чувства.
– Милая, это всё больше не имеет значения. Больше этот преподаватель к тебе ни на шаг не приблизится. А твой отец теперь лишь часть моего прошлого, – говорю я, пытаясь звучать как можно спокойнее. – И нет, я не прошу тебя перестать с ним общаться, просто нам с ним больше не по пути.
Она кивает, но я вижу, что она всё ещё напугана и растеряна. Я отстраняюсь и достаю телефон. Пальцы почему-то дрожат, когда я набираю номер подруги.
– Зоя, это я. Да, я её нашла, с ней всё хорошо. Мы едем домой.
Сбрасываю вызов и поворачиваюсь к Ане.
– Ну что, поехали? – говорю я, стараясь улыбнуться. – Дома тебя ждёт тёплая ванна и чай.
Пока мы едем, я периодически смотрю на Аню, и сердце сжимается от боли. Она ведь всё знает. Она видела мои страдания, видела, как рушится наша семья. Она понимает, что её отец предал меня и какую это причинило боль. Вот только теперь она сама оказалась в подобной ситуации, но роль у неё иная.
– Боже, помоги мне найти силы, чтобы защитить её, – мысленно молю я.
Когда мы заходим в квартиру, Рита и Зоя тут же хватают мою дочь и ведут в ванную, раздевая её прямо на ходу.
– Нужно согреть её как можно скорее, – командует Зоя.
Рита достаёт из шкафа махровое полотенце и халат.
– Аня, солнышко, давай я помогу тебе раздеться, – мягко говорит она, помогая дочери аккуратно снять промёрзшую одежду.
Зоя приносит чашку с тёплым чаем, мёдом и лимон.
– Вот, милая, выпей, – протягивает она чашку. – Это поможет согреться изнутри.
– Всё будет хорошо, доченька, – шепчу я, забирая пустую чашку, а затем помогаю ей опуститься в тёплую воду. – Сейчас тебе станет легче.
Я сажусь рядом с ванной, держа дочь за руку.
– Как ты себя чувствуешь, солнышко? – спрашиваю я, внимательно наблюдая за её состоянием.
– Уже лучше, – шепчет она, – мне тепло.
Даю ей немного времени посидеть в ванной, а затем я помогаю ей вытереться и надеть сухую одежду. А следом укладываю дочь на диван, укутывая в несколько одеял. Зоя приносит ей ещё одну чашку тёплого чая.
– Пей потихоньку, – настаиваю я. – И рассказывай, как себя чувствуешь.
– Уже всё хорошо, мам, – шепчет она сонным голосом, – спасибо тебе…
– Спи, моя хорошая, – шепчу я, целуя её в лоб. – Всё плохое уже позади.
Я сижу рядом, пока её дыхание не становится ровным и спокойным. И только тогда позволяю себе расслабиться и перевести дух.
– Спасибо вам, девочки, – шепчу я, выходя к ним на кухню.
– Ну, рассказывай, – говорит Рита, присаживаясь за стол. – Что произошло, что девчонка довела себя до такого состояния?
Я делаю глубокий вдох и начинаю рассказывать им всё, что узнала от Ани. О её романе с преподавателем, о его жене и ребёнке, и о том, что она считает себя такой же, как и Алиса. Когда я заканчиваю, в комнате повисает тягостная тишина. Рита и Зоя смотрят на меня с ужасом и гневом.
– Вот же негодяй! – восклицает Зоя.
– Том, мы не можем оставить это без внимания, – со всей серьёзностью заявляет Рита. – А что, если она у него не одна такая?
– А я и не собираюсь, – уверенно отвечаю я. – Завтра же поеду к ней в университет и устрою этому герою-любовнику сладкую жизнь.
– И правильно, – тут же соглашается со мной Зоя. – Таких надо наказывать!
– Это всё понятно, девочки, но, может, для начала всё следует хорошенько обдумать? – Рита пристально смотрит на нас.
– И думать нечего! Он мне ответит за каждую слезинку моей дочери!
Рита вздыхает и качает головой.
– Том, я понимаю твои чувства, но нужно действовать с умом. Ты же не хочешь навредить Ане ещё больше?
– Навредить? Да он уже навредил ей, как только можно, Рит, – говорю я, чувствуя, как подступают слёзы. – Я не собираюсь сидеть сложа руки, пока он продолжает наслаждаться жизнью!
– Том, не переживай, он своё получит, вот увидишь, – Зоя кладёт руку мне на плечо подбадривая.
– Хорошо, хорошо, – примирительно говорит Рита. – Я понимаю, что ты хочешь действовать быстро. Но тогда скажи, ты хотя бы знаешь, как его зовут или как он выглядит?
Я замираю, осознавая, что она права. Я так была поглощена гневом, что не подумала о самом простом.
– Мне это и в голову не пришло, – бормочу я, осознавая правоту её слов.
В голове лихорадочно мелькают мысли, и меня осеняет.
– У неё же есть его фотография, – говорю я, вскакивая со стула. – Ей подруга сегодня прислала.
Осторожно прохожу в комнату, где спит моя Анюта. Сердце сжимается от нежности и жалости. Стараясь не разбудить её, на цыпочках подхожу к дивану и беру её телефон. Руки предательски дрожат, когда я пытаюсь приложить её палец к сканеру.
– Ну же, откройся, – шепчу я, затаив дыхание.
Наконец, экран загорается, открывая доступ к содержимому телефона. Захожу в галерею, и сразу же вижу то самое фото из ресторана, о котором говорила Аня. Вот он, сидит, обнимает свою жену и дочь, словно идеальный отец и муж.
Возвращаюсь на кухню и показываю фото подругам.
– И что она только в нём нашла? – спрашивает Зоя, глядя на его самодовольное лицо.
– Зайди ещё в её переписку, может, там получится и его имя найти? А потом на сайте универа поищем списки преподавателей.
Тут же следую совету Риты и открываю мессенджер. Несколько непрочитанных сообщений от «Самый лучший» сразу же бросаются в глаза. Хочу открыть переписку, но решаю этого не делать, поскольку и так поступаю нехорошо, копаясь в её телефоне, но иначе мне никак не получить нужную информацию.
Следом идут несколько новостных каналов, а потом я вижу ник «Катюшка» и открываю переписку с подругой дочери. Последнее сообщение, как раз это фото, а к нему приписка: ты знала, что Ведищев женат?
Рита берёт у меня из рук телефон, и ещё раз внимательно всё изучает. А Зоя что-то активно печатает в телефоне и спустя пару минут выдаёт:
– Нашла, Ведищев Борис Германович – ассистент кафедры философии.
– Философ, значит? – хмыкает Рита, возвращая мне телефон. – А имечко у него неприятное, впрочем, как и он сам. Ладно, Том. Дело твоё, но прошу тебя, будь осторожна. Не делай ничего, о чём потом пожалеешь.
– Я просто хочу поговорить с ним, Рит, – отвечаю я, стараясь успокоить её. – Я хочу, чтобы он отвязался от моей дочери раз и навсегда.
Но в глубине души я понимаю, что хочу не только этого. Я хочу увидеть его раскаяние. Хочу, чтобы он понял, какую боль он причинил моей дочери. Хотя, судя по всему, рассчитывать на подобное не приходится.
В голове проносится вихрь мыслей. Я представляю, как он читает лекции, вещая о морали и нравственности, а сам в это время заводит интрижку со студенткой, зная, что у него есть семья.
Остаток ночи проходит словно в тумане. Утром, когда я в очередной раз пошла проверять Аню, то явственно почувствовала, что у неё поднялась температура, что вскоре подтвердили цифры на градуснике.
– Я дала ей жаропонижающее, – тихо сказала я, когда Зоя в комнату.
– Хорошо, следите за её самочувствием, пусть пьёт больше жидкости, и вызовите врача, чтобы он осмотрел её, но если станет хуже – сразу звоните в скорую, – сказала Зоя и отправилась на очередную смену в больницу.
Оставлять дочку мне не хотелось, но Рита сказала, что присмотрит за ней. У неё сегодня заседание только в четыре часа дня, поэтому до обеда она совершенно свободна. Я вызвала врача на дом, передала подруге все Зоины рекомендации и попросила держать меня в курсе её состояния, чтобы в случае чего я быстро могла вернуться домой.
Всю дорогу меня трясло от злости и волнения. Ко всему этому коктейлю ещё и примешивалась вина оттого, что я оставила больную дочь, но в то же время я не могла оставить без внимания то, что произошло вчера. Перед глазами то и дело всплывало заплаканное лицо Ани. Я репетировала в голове разные сценарии нашей встречи с Ведищевым, но ни один из них меня не устраивал.
А может Рита права и стоило всё как следует обдумать? Но я же не собираюсь устраивать публичный скандал, я просто хочу поговорить с ним наедине. Я хочу, чтобы он осознал, как далеко зашёл и полностью прекратил любое общение с моей дочерью. Я припарковалась на ближайшей к основному корпусу стоянке, глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и тут зазвонил телефон.
Ожидая новостей о состоянии Ани от Риты, я ответила, не вглядываясь в экран:
– Алло.
Я мгновенно пожалела об этом, поскольку в трубке раздался бодрый голос моего мужа.
– Тома, дорогая, как я рад тебя слышать. Как спалось, самой лучшей женщине на свете?
От заискивающих ноток в его голосе меня передёрнуло.
– Ты ошибся номером? – выпаливаю я, стараясь сдержать раздражение.
– Том, ну чего ты, всякое бывает, мы это обязательно преодолеем… – начал он, но я не дала ему договорить.
– Преодолеем? Ты предал меня, Тарас! Ты предал нашу семью! Чего ты хочешь от меня после всего этого?
– Понял, утро выдалось недобрым, – усмехнулся он. – Поговорим на нейтральную тему: как там Аня? Я вчера звонил ей, но она не ответила.
От этих слов меня мгновенно охватила ледяная ярость.
– Ты решил вспомнить о дочери? – шиплю я в трубку.
– Я о ней и не забывал, – его голос стал нарочито спокойным. – Она такая же моя дочь, как твоя, и я имею право знать, как у неё дела.
Я сжала телефон так сильно, что костяшки побелели.
– Имеешь право? – мой голос дрогнул, но я быстро взяла себя в руки. – Ты ещё смеешь говорить о правах?
В трубке повисла тяжёлая пауза.
– Том, давай поговорим спокойно, без упрёков. Я понимаю, ты злишься, но…
– Нет, Тарас, – перебила я его. – Ты ничего не понимаешь. Ты праздно проводил время в компании любовницы, когда дочери нужна была… Впрочем, тебя это всё равно больше не касается.
Не дожидаясь ответа, я нажала на красную кнопку и отбросила телефон на пассажирское сиденье. В груди мощным потоком разливалась горечь. Ведь это он должен сейчас быть здесь. Но ничего, я тоже в состоянии постоять за свою дочь. Решительно покинув машину, я уверенным шагом направилась на поиски Ведищева.
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"Развод в 40. Вспомнить о себе", Мия Герц ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 | Часть 5 | Часть 6 | Часть 7 | Часть 8 | Часть 9 | Часть 10
Часть 11 - продолжение