Оказаться в 16 лет на крупнейшей студии страны, наблюдать, как делается кино, видеть и даже общаться со звездами - что может быть интереснее? Юрий Соловьев продолжает рассказ о своей работе на "Мосфильме". Теперь он - помощник фотографа.
Помощник фотографа
Война кончалась, и на студию стали возвращаться бывшие сотрудники. Сначала раненные и инвалиды, потом - демобилизованные. Начинался послевоенный кинобум, и я попал в ученики к опытному фотографу Борису Константиновичу Рогаткину. Он до войны начинал на "Мосфильме" работу с цветом. Теперь, вернувшись, по праву «отца-основателя» занял комнату, оборудованную для цветной фотографии, и взял меня помощником.
Первым фильмом, на который пригласили Рогаткина (а значит, и меня) стал «Глинка» - режиссер Лео Арнштам, оператор Александр Шеленков. Вторым оператором была жена Александра, маленькая, вечно мерзнущая китаянка Иоланда Чен. Бабушка известной спортсменки, комментатора и полной тезки (собственно, в честь бабушки и назвали).
В фильме снимались такие известные актеры, как Борис Чирков, Валентина Серова (она играла жену Глинки, а в роли ее матери по фильму снялась ее мать по жизни Клавдия Половикова), Борис Ливанов, Михаил Державин (отец)... Особое внимание привлек Петр Алейникова, приглашенный на роль Пушкина. Некоторый кипели возмущением: «Как можно на такую роль взять пьяницу Ваню Курского?!». (Персонаж фильма "Большая жизнь").
Мастер ретуши
Борис Ливанов играл Николая I. На подготовительном этапе мы с Рогаткиным подготовили много репродукций с портретов того времени, в том числе и Николая I. Мне казалось, что грим Ливанова очень удачный. Но когда его снимали на фотопробы он попросил Бориса Константиновича:
- Ты сделай так, чтобы лысина не очень была видна. И мне - дюжину открыток.
Рогаткин был «классиком» и снимал преимущественно на стеклянных пластинках. Отличный ретушер, он мог на негативе "нарастить" любое количество волос и устранить все морщины. Я с ретушированных фотографий печатал снимки.
Борис Константинович меня напутствовал:
- Отдай Ливанову фотографии и сразу не уходи. Пусть полюбуется на себя и от своих 6000 (столько стоил, по слухам, съемочный день Ливанова) отвалит нам на бутылку.
Не тут-то было. Ливанов сидел в гримерной.
- А, принес? - он полюбовался, прокомментировал: - Хорош! Хорош! - сунул фотографии в карман и сказал: - Ну иди!
Рогаткин обозвал Ливанова скрягой и пообещал отыграться на рекламе. Фотографы, работавшие на картине, готовили макеты рекламных плакатов и могли актера «подать» по своему усмотрению. Как дальше развивались события на «Глинке», я не узнал, поскольку меня перебросили на «Мичурина».
Неуловимый Петя
Этот фильм снимал Александр Довженко, и ему на подготовительный период срочно потребовался разъездной фотограф. Довженко, по моему ощущению, не горел желанием снимать картину про народного селекционера, а хотел поработать с цветом, сюжет это позволял.
Мастера типа Рогаткина ехать в Мичуринск (бывший Козлов), конечно, не хотели, и туда поехал я вместе со вторым режиссером и администратором картины. Второй режиссер, осмотрев объекты съемок, дал мне указания, что и как снять, и уехал в Москву, а администратора Петю я видел редко. В командировке у него была основная задача "заняться гешефтом", потому он приехал с двумя чемоданами, обратно же кроме чемоданов вез еще ящик и мешок.
Пока я фотографировал все и всех, Петя где-то пропадал, иногда появляясь в гостинице вечером. При этом он и меня умудрился «продать»: сообщил однажды, что завтра в городе партийное мероприятие районного масштаба, и я должен создать фотолетопись партстроительства в Мичуринске. Я целый день фотографировал в доме-музее Мичурина, потом меня повели в филиал какого института плодоводства.
Не знаю как насчет плодов, но настойку из мичуринской вишни они изготавливали крепкую. Мне, полуголодному парнишке, поднесли пару стаканчиков, я довольно быстро закосел и в таком виде отправился снимать партийный актив.
Съемки партактива
С деловым видом столичного фотокорреспондента, но мало что соображая, я метался по центральному проходу, щелкая затвором. Кончилось это тем, что я уронил фотоаппарат на цементный пол отчего объектив вошел внутрь, а на передней панели образовался большой скол. Дальше я без особого энтузиазма имитировал деятельность, размышляя о том, что камера вышла из строя и хорошо, что это моя камера. Купил я ее на деньги, выигранные в карты. «Легкие деньги, тебя и наказали».
Как ни странно, когда я на следующий день проявил и отпечатал фотографии в городском ателье, оказалось, что все в полном порядке. Петя отнес фотографии партийному начальству, которое осталось очень довольно, а я заслужил Петино устное одобрение.
Сам Довженко похвалил!
Второе одобрение я получил лично от Александра Довженко. У Мичурина в кабинете висела картина с весенним сюжетом. Березы, снег, солнце, тени на снегу. Снимок мне так понравился, что я, когда его печатал, убрал раму. Довженко пришел в полный восторг (он решил что это снимок с природы) и стал меня нахваливать, как здорово я схватил сюжет. Когда я признался, он искренне расстроился.
Иногда были и ночные смены, приходилось добираться домой на всяких подсобных транспортных средствах, иногда в компании известных артистов. В жизни они оказывались совершенно другими людьми. Несколько раз приходилось возвращаться со студии с известным артистом Владимиром Володиным, который снимался тогда в фильме «Первая перчатка» в роли тренера. В кино он часто был занят в комическо-придурковатых ролях, а в жизни оказался милым, тихим и интеллигентным человеком.
Я быстро привык к этой атмосфере, и мне казалось, что работаю на студии уже очень давно.
Воспоминаниями поделился сын автора Андрей Соловьев.
Продолжение:
Предыдущее:
