Периодизация Гражданской войны в России — один из ключевых вопросов темы, над которым «ломают копья» историки (и не только) вот уже более сотни лет.
И на самом деле ломать копья-то есть над чем. Во-первых, Гражданская война была крайне разноформатной и разнообразной по составу участников и по формату боевых действий.
Тут тебе и настоящие фронты, и крестьянские восстания, и региональные конфликты, в том числе — с участием новых государств и контингентов иностранных интервентов.
Потому в последние десятилетия (особенно на западе) на Гражданскую войну в России нередко смотрят как на ряд конфликтов: внутрироссийский ключевой (но с разными менявшимися составами участников, так как противники большевиков по ходу дела поправели и избавились от революционной демократии, а сами большевики — от своих «попутчиков» в лице левых эсеров и анархистов) и цепочку региональных (Прибалтика, Средняя Азия, Польша и т.д.).
Плюс к тому, продолжалась Первая мировая война, что при любых раскладах должно было вызвать интервенцию той или иной стороны «первой империалистической» (и в итоге отметились обе стороны, что влияло на расстановку сил в российской гражданской).
Есть определенные споры и о датировках начала и конца конфликта. Так как войну официально никто никому не объявлял, а капитуляции — не подписывал. Так что у одних историков война начинается ещё с Корниловского выступления, у других — с Октябрьской революции, у третьих — с Брестского мира, у четвертых — с выступления Чехословацкого корпуса и так далее.
С окончанием тоже не всё так просто. Нередко советский взгляд на Гражданскую концентрировался на отрезке времени «1918 — 1920», «три похода Антанты» и так далее. Сейчас эта периодизация также используется как «фронтовой этап» противостояния.
Но Гражданская война в лице восстаний, локальных (а иногда и вполне ещё масштабных, от Кронштадта и Тамбова до поражения Земской рати и пепеляевцев) сражений, «пожаров на окраинах» — началась раньше и завершилась позднее.
Я обычно использую период 1917 — 1922 (от Корниловского выступления до падения последнего белого анклава в Приморье, хотя были ещё пепеляевцы в 1923-м, но это уже реально локальная операция). Разумеется, это не истина в последней инстанции.
Так вот, если же говорить об этапах данной эпопеи 1917 — 1922, то не так давно попалась на глаза любопытная периодизация от исследователя С. В. Карпенко. Выдающийся историк, особенно интересны у него обзоры экономики периода гражданской, реальная картина «благолепия у белых» встает во весь рост (проблемы коррупции, спекуляций, равнодушия бизнеса к белому делу, отношение населения к экономической политике белых и т.д.).
Первый период. Октябрь 1917 — март 1918 гг.
Он характеризуется относительно легкой и даже эффектной победой «союза крайне левых сил» — как большевиков, так и их будущих противников из числа левых эсеров, отчасти анархистов и представителей некоторых других партий / движений / групп (например, эсеров-максималистов).
Сумев получить «кредит доверия» от одной части населения и «нейтралитет» от другой, красные быстро установили контроль над большей частью бывшей империи, загнав куда-то в глушь немногочисленных недовольных (впрочем, добиться ликвидации первых белых отрядов не вышло).
При этом, государственный аппарат новой власти ещё находился на стадии формирования, равно как и вооруженные силы, со всеми вытекающими. У руководства сохранялись определенные «розовые очки» и надежды на победу Революции в общеевропейском масштабе.
Второй период. Март — ноябрь 1918 года.
Брестский мир, разгон Учредительного собрания, усиление хлебной монополии и прочие действия большевиков серьезно снизили их популярность, в том числе дав ранее совсем малочисленным разнородным противникам какую-никакую социальную базу (хотя нередко именно недовольные продразверсткой или мобилизациями РККА становились «зелеными», а вовсе не белыми или даже сторонниками условного Комуча).
Одновременно выжить противникам красных помогла и масштабная интервенция сперва Центральных держав, а затем и Антанты и союзных ей стран (например Японии, обеспечившей поддержку дальневосточным атаманам).
Ну и разумеется выступление Чехословацкого корпуса, ликвидировавшее власть красных на пространствах от Волги до Забайкалья (но надо отметить, что чехам помогали внутрироссийские силы).
То бишь тут работали два фактора (внешний и внутренний), причем какой из них важнее — также предмет ожесточенного исторического (и увы нередко политического) спора.
При этом, всё ещё продолжается Первая мировая война, а единого «белого движения» не существует даже формально. Часть врагов большевиков серьезно ориентируется на Германию, в моде — обособленность друг от друга (Донская и Добровольческая армии, Сибирская армия и Комуч и т.д.).
Большевики, тем не менее, теряют значительные территории и оказываются «в кольце фронтов», хотя и не столь плотном (армии всё ещё немногочисленные).
Происходит разрыв с большей частью «леворадикальных попутчиков», в их глазах большевики постепенно превращаются в «новых державников». Начинается строительство регулярной РККА и происходят определенные успехи (против Комуча и казаков).
Третий период. Ноябрь 1918 — март 1919 гг.
Данный этап связан с поражением Германии в Первой мировой и «переформатированием» антибольшевистского лагеря.
Ноябрь 1918 года привел к усилению про-антантовских белых, плюс происходит по сути отказ от сотрудничества с альтернативно-левыми противниками большевиков.
Белогвардейцы делают ставку на единоличную диктатуру, что усиливает координацию между фронтами и армиями (впрочем, относительно), формально приводит к появлению единого властного центра и вождя.
Но негатива было не меньше и даже пожалуй больше: сужение социальной базы, торжество устраивавшей только белых унылой политики «непредрешения», разрыв с эсерами и их сторонниками, ухудшение отношений с окраинами и национальными республиками, даже с казачеством.
В общем, на практике монолитного белого лагеря не вышло, он был разорван противоречиями.
Напротив, большевики в этот период укрепляют партийную диктатуру и превращают страну (ту часть, что под их контролем) в единый военный лагерь. Часть недавних «врагов красных» начинает переходить на их сторону.
Четвертый период. Март 1919 — март 1920 гг.
Вот это собственно и есть настоящая «большая гражданская война между белыми и красными» (но и все остальные тоже присутствуют), её так сказать кульминация.
Белые впервые пытаются наступать на «красный центр» с четырех направлений (ВСЮР на юге, колчаковцы на востоке, северо-западники под Петроградом, миллеровцы на севере).
Антанта пытается договориться о поддержке наступлений белых с национальными армиями (Польша, Финляндия, прибалтийские государства и т.д.).
Красные используют свои сильные стороны: маневрирование армиями («мы окружены — отлично, значит можем наступать в любом направлении»), мощный густонаселенный центр страны, агитацию, партийно-государственный аппарат, к тому времени — уже более-менее налаженный (чего нет у белых).
Что ещё важнее, происходит значительный перелом в настроениях крестьянства: вынужденные выбирать меж красными и белыми они, как правило, поддерживают первых. Либо идут к «зеленым», которые что у колчаковцев, что у деникинцев стали одной из причин краха белых режимов.
Одновременно смягчается политика большевиков в отношении крестьянства («поворот к середняку»), пока белые несут с собой «третий сноп» и перспективы мести за «черный передел». Сыграла свою роль и недооценка белыми противника: большая часть руководителей движения видела в ленинцах исключительно «кучку авантюристов-анархистов», которая непременно разбежится.
Всё это действо завершилось фактически полным разгромом всех белых фронтов и армий, после чего они уже не могли быть для красных «угрозой общероссийского масштаба».
Пятый период. Апрель — ноябрь 1920 года.
Здесь в общем-то всё просто — противостояние с врангелевцами и Советско-польская, плюс ещё рост разнообразного повстанческого движения (в целом левого, один из популярных лозунгов — Советы без большевиков).
Советско-польская война иногда выделяется в отдельный конфликт, но в целом она влияла и на положение внутри России.
Скажем, П. Н. Врангель вряд ли бы продержался до осени 1920 года, не будь поляков. Последние использовали остатки прочих белых формирований (балаховцы и т.д.), а на стороне РККА было немало вчерашних белых.
В деревне — очередной перелом настроений, «прогнали белых — теперь очередь красных».
Страна безусловно устала от бесконечной войны, причем жители деревни в основном выдвигали экономические требования, а вот лидеры выступлений (из числа низового актива левых партий, бывших унтер-офицеров, а иногда — и бывших красных командиров) — политические.
С эвакуацией врангелевцев и окончанием Советско-польской главной проблемой стали внутрироссийские выступления.
Шестой период. Декабрь 1920 — октябрь 1922 года.
И вот казалось бы, что всех победили, всех разогнали... Но почему-то сам В. И. Ленин был далек от оптимизма:
«Эти события начала 1921 года Ленин назвал самым острым кризисом большевистской власти.
Он считал, что крестьянское повстанческое движение во главе с Махно, Антоновым и другими несло в себе гораздо большую опасность для диктатуры большевиков, чем армии Колчака, Деникина и Врангеля, поскольку последние не были поддержаны крестьянством...» (с) Гражданская война в России, 1917 – 1922: Очерки экономической и политической истории. Сост. С. В. Карпенко.
Что же это за события? О, их было немало и по всей стране — Тамбовское восстание, Западно-Сибирское восстание (не такое известное, но куда более масштабное), Кронштадт, волнения донских и кубанских казаков, забастовки рабочих, махновцы и так далее.
Самое главное, что к этим выступлениям активно примыкали советские работники, а нередко — и красные командиры, недавно побеждавшие белых. Впрочем, важно отметить, что все эти выступления практически не имели ничего общего с белым движением, тогда как последнее и не пыталось толком выдвигать похожие лозунги в 1919 году (да и в 1920-м не пытались).
Но происходили и прочие интересные события: крах последнего белого анклава в Приморье, советизация Закавказья, борьба с басмачами в Средней Азии и т.д. Мирным временем такую обстановку не назовешь.
Но большевики победили и в этой ситуации, пойдя на уступки крестьянству, провозгласив НЭП... и подавив тех, кому экономических уступок было мало.
На мой взгляд, периодизация вполне себе «рабочая», особенно хорошо учитывает суть противников (на том или ином этапе) относительно монолитных большевиков.
Сперва это были немногочисленные «корниловцы-дутовцы», потом — разрозненные армии про-германских и про-антантовских сил разного идейного направления (от социалистов до монархистов). Подкрепленные объективно недовольными слоями населения и иностранной интервенцией.
Затем — уже чисто про-антантовские белые армии, порвавшие с левыми и попытавшиеся создать свою диктатуру. Потом — уже остатки белых и внешние противники в лице поляков (в общем-то финны, грузины или басмачи за таковых тоже сойдут).
На последних этапах серьезным врагом стала «зеленая стихия» (вобравшая в себя и часть собственно красных), вызывавшая порой у большевиков большие опасения, чем «распиаренные» белогвардейцы...
Если вдруг хотите поддержать автора донатом — сюда (по заявкам).
С вами вел беседу Темный историк, подписывайтесь на канал, нажимайте на «колокольчик», смотрите старые публикации (это очень важно для меня, правда) и вступайте в мое сообщество в соцсети Вконтакте, смотрите видео на You Tube или на моем RUTUBE канале. Недавно я завел телеграм-канал, тоже приглашаю всех!
