Когда речь заходит о Курской дуге, большинство сразу вспоминают жаркую Прохоровку и лобовое танковое столкновение 12 июля. Но в последние годы в исследовательской среде набирает силу другой вопрос: а был ли вообще нужен этот встречный танковый удар? И не оказался бы исход всей операции совершенно иным, если бы Сталин в критический момент не отменил контрудар, предложенный командующим фронтом Ватутиным – по просьбе командарма Катукова.
По состоянию на лето 1943 года и Ватутин, и Катуков были далеко не «кабинетными» генералами – за плечами один Ржев и Сталинград уже стоили больше любой академии.
Чем предлагал отвечать Ватутин?
Южный фас Курской дуги – голая, «танкодоступная» степь. Где именно немцы ударят – понять было практически невозможно, разведка ошибочно считала, что главный удар будет на севере. В результате на юг обрушились 1,5 тысячи немецких танков, включая новые «Пантеры» и «Фердинанды».
Ватутин предложил нанести встречный контрудар силами 1-й танковой армии и не отдавать немцам инициативу. Его логика была простой: если дать противнику втянуться, он прорвёт полевые рубежи и начнёт расчленять фронт.
Почему Катуков был категорически против
Командарм Михаил Катуков видел ситуацию иначе. По его оценке, нашим танкам придётся выходить в открытое поле, под ураганный огонь немецких САУ и ПТО. Первые пробные контратаки 5–6 июля подтвердили правоту – танковые бригады теряли машины, не успев сблизиться с противником.
Рисковать армией в лобовом броске Катуков отказался.
Он напрямую связался со Сталиным и изложил свои соображения.
Сталин выслушал – и отменил контрудар.
Ватутину пришлось согласиться.
Что было дальше – и почему спор не утихает
Через неделю, 12 июля, под Прохоровкой 5-я танковая армия Ротмистрова всё-таки нанесла встречный удар... и действительно не смогла прорвать немецкий строй, потеряв сотни танков. Это стало любимым аргументом сторонников «Катуков был прав».
Но есть важные нюансы:
- 5-я армия подошла после трёхдневного марша и бросалась в бой буквально «с колёс»;
- поле, на котором пришлось воевать, было навязано немцами, а не выбрано советским командованием;
- главная задача была не «пробить фронт», а не дать немцам выйти к Прохоровке – и она была выполнена.
Кроме того, позже стало известно, что 2-й танковый корпус СС повернул под прямым углом, и задуманная Ватусиным контратака могла ударить не в лоб, а во фланг — что, возможно, вообще перевернуло бы ход операции.
Так кто же был прав – Ватутин или Катуков?
Ответ неприятно простой: оба.
- Катуков действовал абсолютно верно в рамках ситуации, которую видел командарм на своём участке.
- Ватутин пытался решать общую задачу всего фронта, исходя из более широкой картины.
Решение же в итоге принял лично Сталин, который всё чаще делал выбор, исходя не только из оперативной, но и политической логики («не рисковать армией после Сталинграда»). И именно этот звонок поставил жирную точку в споре генералов – и косвенно сформировал сценарий Прохоровского сражения.
Если понравилась статья, поддержите канал лайком и подпиской, а также делитесь своим мнением в комментариях.
