Глава ✓173
Начало
Продолжение
Чем можно заняться на парусном корабле, по воле волн и ветра плывущего по заданному курсу?
Книга, сунутая в дорожный саквояж, прочитана, маленькая сестрёнка дремлет, убаюканная качкой. Завтрак, поданный практически на рассвете, не внушает оптимизма: жидкая овсяная каша на воде с жиром и кусок солонины с сухарями. А вы как хотели? Ветчины с яйцами и чаю со свежим молоком... Ага, в открытом море на второй неделе плавания - мечтать, как говорится, не грех. Хорошо ещё, что крупа овсяная не прогорклая, солонина не вонючая и вода не протухла, а то ведь в море всякое бывает.
Сегодня кок с подачи Мэри решил чуток разнообразить рацион команды и забросил с кормы судна маленькую сеть. А потом, натирая золой оловянную посуду, развлекал Генриетту байками о моряцкрй жизни: о том, почему матросские тарелки квадратные, почему столы свисают с потолков и о ловле рыбы с птицами.
- Понимаете, мисс, посуда хранится в шкафу или рундуке, сложенная одна в другую, занимая очень мало места, и при качке такая посуда не скользит по столу. Square meal “достаточное количество пищи” и "квадратное блюдо" - это одно и то же.
Вы заметили, что столы в кубрике не стоят на ножках, а подвешены к потолку на канатах? Это для того, что можно было быстро их поднять, чтобы освободить место в самой большой каюте корабля.
Рыбная ловля с помощью бакланов, маленькая леди, известна в нашей доброй старой Англии еще с давних пор. При дворе казнённого короля Карла I служил даже «магистр королевских бакланов».
Мистер Вуд управлял стаей ловчих бакланов, которые жили рядом с соколами. Их старый король тоже любил. Птиц готовили, как ястребов, и учили их «идти на руку». Представляете, мисс, как это было красиво? Птица-то немаленькая
Увы, но мистер Вуд и его служба, да и развлечение для рыбаков погибли во время гражданских войн времён Кромвеля. Кто мог их дворян, бежал за Пролив, во Франции тоже знали о таком способе рыбной ловли и ихние короли Людовики с Генрихами тоже так же развлекались.
- Но как же, сэр, получалось, что птичка не проглатывал рыбку сразу?
- О, мисс, это целая наука! Птенцов забирают из гнёзд совсем маленькими и кормят из рук, их воспитывает человек, а не родители-птцы. И тогда она послушно приносит улов своему хозяину и полностью ему послушна. Иногда на шею баклану одевают кольцо с прочной длинной веревкой. Кольцо мешает птице проглотить рыбу, шея у баклана узкая и длинная, а веревка не даёт улететь совсем.
Генриетта заворожённо слушала корабельного повара и перебирала на столе крупу для вечерней похлёбки, выбирая из неё жучков и камешки. Уж лучше тут пусть сидит, в тепле и под присмотром, чем на палубе, под пронизывающим ветром или скучает в каюте. Тем более, что утренний урок письма и чтения девочка уже закончила.
Много позже в одной из книг Мэри прочтёт:
Мистер Форчьюн, побывавший в Китае, наблюдал ее вблизи устья реки Фу-Чжоу-Фу. Он писал: «Эта ловля, известная здесь, в Китае, с незапамятных времен, обыкновенно производится на лодке при содействии 3–4 человек.
Впереди на носу располагается сам хозяин с дюжиной дрессированных птиц. Посредине лодки находится другой рыболов, но только с шестью бакланами. Обыкновенно между этими двумя рыболовами сидит третий, вооруженный длинной бамбуковой палкой. Обязанность его – бить ею по воде и этим возбуждать жадность птиц и желание ловить. Гребец, то есть четвертый человек, управляет лодкой с кормы. Птицы сидят на бортах лодки и по приказанию хозяина ныряют за рыбой, принося пойманную в лодку. Замечательно, что, несмотря на то что нередко на одном месте собирается множество джонок, птицы никогда не ошибаются лодкой и не садятся на чужую. Птиц спускают на веревках, подвязанных к кольцам, которые достаточно крепко стягивают шею птицы. Жадные до рыбы бакланы схватывают добычу, но проглотить не могут, её забирают люди.
Каждый из бакланов имеет свой номер, который служит ему вместо клички. Они хорошо знают свои номера, даваемые обыкновенно по старшинству лет, и каждый баклан, услышав, что его выкликают, немедленно бросается в воду».
В подтверждение хочу привести интересные данные о рыбалках с бакланами, найденные в старинных английских изданиях. Летом 1848 года за две однодневные рыбалки рыбак, посетивший северные графства по приглашению местного рыболовного клуба Кинсли, с четырьмя бакланами в ручье Арнклифф и на реке Уэльф поймал 45 крупных форелей суммарным весом примерно 10 кг. На следующий год, охотясь в течение 28 дней в том же составе, но уже на другой реке, поймал 1200 рыб приличного размера. Так что рассказ кока - вовсе не выдумка автора, а размер и количество улова прямо пропорционально наглости враля рыбака и восторженному вниманию слушателей.
Обед в полдень включал в себя обязательную пинту грога и различные комбинации варёного мяса, гороха, пшеничной крупы, картофеля, моркови, иногда яблок и кислой капусты, клёцок из муки, сахара, воды и свиного жира. Клёцки в мешочках из ткани опускались в медные котлы с варящимися овощами и солониной и сухарей. Иногда в воскресенье матросов могли порадовать “инжирной мешаниной” (figgy-dowdy) из сухарей, свиного жира, слив сушёных, инжира, рома и изюма, запечённых вместе. Этот состав помогал матросам в дальних походах, защищая от цинги.
Когда сеть вытянули на палубу, в ней оказалось много пикши, наваги и сельди. Пикшу отправили на офицерский стол, навагу получили матросы, а сельдь по предложению Мэри засолили с пряностями.
На ужин команда "Аллюра" получила гороховую похлёбку с рыбой и фиш энд чипс: жареную навагу и куски запечённого картофеля. Настроение команды резво пошло вверх и за столами царила удивительная атмосфера позитива под стук кружек с горячим грогом и "шотландским кофе": перемолотый подгоревший хлеб отваривался в воде и подслащивался сахаром.
В целом же рацион по примерному расписанию включал в себя ежедневные хлеб и пиво, солонину: говядину (вт. и сб.), свинину (вс. и чт.), овощи (ср., чт., пт. и вс.), овсяную муку (пн., ср. и пт.), сливочное масло (пн., ср. и пт.) и сыр (пн., ср. и пт.). Кроме того выдавался неочищенный сахар, сухари из непросеянной муки, соли, воды и множества долгоносиков, из-за которых сухари порою поедались в темноте, лишь бы не видеть. Конечно, всё это при условии полноты корабельных припасов.
В офицерской кают-компании столовались и Мэри с Генриеттой. Тут царила дружелюбная атмосфера: офицеры рисовали углём и акварелью, читали книги, пили кофе или херес, беседовали, курили, играли в бостон или вист, по вечерам пели баллады под рояль. Мэри рукодельничала, плетя из серебряной проволоки, конского волоса и жемчуга очередное творение.
Мэри, совсем недавно путешествовавшая в совершенно иных условиях - камеристка кушала в господской каюте, ибо ей не было места ни среди матросов, ни среди дворян в кают-компании, удивлялась незыблемости британских традиций. Даже посреди Северного моря дворяне, достопочтенные господа и быдло простонародное существовали в ограниченных пространствах торгового судна в жёстких классовых рамках. И сейчас Мэри, ставшая землевладельцев, имела полное право войти в кают-компании и занять место в кресле или у полированного обеденного стола, сервированного серебром, хрусталём и фарфором. На стол, застеленный накрахмаленной скатертью, подавались изысканные блюда из овощей и свежей рыбы, кур - клетки с птицей хранились в трюме, обеспечивая господский стол свежими яйцами и мясом.
У грога своя история. Адмирал Вернон, будучи в 1740 году на Ямайке, заменил матросский алкогольный паёк местным ромом, но в целях борьбы с цингой и пьянством выдавал его разбавленным водою в пропорции один к четырём и смешанным с лимонным соком и неочищенным сахаром. Адмирал Вернон постоянно носил водонепроницаемый плащ из фая (grogram), моряки нарекли его Старым Фаем (Old Grogram). В итоге прозвище адмирала перешло к напитку. Офицеры пили красное испанское вино, херес, бренди и ром. Мэри вместе с Генриеттой пили эль и разбавленное вино. Увы, но качество пресной воды, хранившейся в деревянных бочках (и протухавшей в них же) не внушало желания утолять ею жажду без кипячения и даже после неё - воняла она, господа, знатно.
Заканчивалась вторая неделя плавания...