Выход Советской России из Первой мировой, ознаменованный Брестским миром, лишь временно облегчил положение германской армии на западном фронте. Переброска сорока четырех дивизий с восточного фронта во Францию весной 1918 года позволила Германии осуществить ряд успешных наступлений (операция «Михаэль») и приблизиться к Парижу на расстояние около 55 километров. В результате образовались так называемые Амьенский и Сен-Миельский выступы во фронтовой линии, которые представляли собой плацдармы для гипотетического наступления на французскую столицу с северо-восточного и юго-восточного направлений соответственно. Однако немцы переоценили свои возможности, и уже к 6 июня 1918 года наступление утратило импульс из-за нехватки резервов, а основная цель – разделение британских и французских войск и выход на оперативный простор – не была достигнута.
В свою очередь, командование союзников приняло окончательное решение о проведении серии наступательных операций с целью возвращения стратегической инициативы. В частности, планировалось выпрямить линию фронта в районе выступов и, в идеале, не дать противнику закрепиться на оборонительных позициях в тылу. Первоочередной задачей стало освобождение Амьенского выступа.
Стоит отметить, что в планировании Амьенской операции ключевая роль отводилась бронетехнике. После ряда неудач, таких как «Бойня Нивеля», где французская армия потеряла значительную часть своего танкового парка, высшее командование прислушалось к настоятельным рекомендациям «отца французских танков», бригадного генерала Ж. Б. Эстьена, разработавшего теорию прорыва крупными силами бронетехники на рассвете без предварительной артиллерийской подготовки. Согласно этой теории, танки должны были прорвать оборону и начать уничтожение тыловых подразделений противника, после чего в образовавшийся прорыв вводилась кавалерия, а пехота закрепляла успех.
В районе Амьена было сосредоточено беспрецедентное для того времени количество танков – 532 единицы (из них 412 непосредственно под Амьеном), включая классические «ромбы» Mk.V двух модификаций и британскую новинку – средний Mk A «Whippet», который уже принимал участие в боевых действиях с 1917 года, но до этого момента никогда не применялся в таких масштабах. К сожалению, идея о том, что в условиях войны более эффективны быстрые и маневренные танки (по меркам той эпохи), пришла к английским военным и конструкторам относительно поздно. Появление «Whippet» стало возможным благодаря успеху французского FT-17, первого в истории танка с вращающейся башней, отличавшегося дешевизной, простотой в производстве и обслуживании.
Однако «Whippet» не обладал всеми достоинствами FT-17 – на разработку и установку башни с круговым обстрелом не хватило времени и средств, поэтому инженеры фирмы «Fosters of Lincoln» ограничились установкой рубки с четырьмя пулеметами «Гочкис» и 14-миллиметровой противопульной и противоосколочной броней. Важным преимуществом «Whippet» была достаточно высокая скорость – до 14 километров в час – и невероятный для танков Первой мировой запас хода, достигавший почти 200 километров. Для сравнения, «ромб» Mk.V имел запас хода без дозаправки в лучшем случае 80 километров.
Настало время продемонстрировать возможности «Whippet» в крупном сражении, но никто не мог предположить, что один из этих танков сразу же войдет в историю бронетехники благодаря легендарному «Рейду Музыкальной шкатулки», который мы попытались восстановить по сохранившимся воспоминаниям участников событий и исследованиям историков.
Итак, битва за Амьенский выступ начинается…
8 августа 1918 года
– Господа, возможно, сегодня мы станем свидетелями переломного момента в войне, – заявил начальник штаба Королевского танкового корпуса, майор Берк. – Четверть часа назад я ознакомился с приказом главнокомандующего Британскими экспедиционными силами, фельдмаршала Дугласа Хейга. Наступление начнется в четыре часа двадцать минут утра, и нашим «сухопутным крейсерам» отведена в нем одна из ключевых ролей.
Командиры танков, оперативно прибывшие для получения инструктажа, одобрительно зашумели. Наконец-то! Слухи о предстоящем наступлении циркулировали с июня, но оставалось неизвестным, на каком участке фронта и какими силами будет осуществлен прорыв. Английские танки концентрировались в районе Амьена, где командование сосредоточило мощный броневой кулак – 412 машин, включая тяжелые Mark.V и средние «Whippet», девяносто шесть из которых должны были пойти в прорыв на рассвете. Еще двадцать четыре «Whippet» оставались в резерве…
Фельдмаршал Хейг и его штаб тщательно подготовились к операции. Подробная аэрофотосъемка позволила английскому командованию составить полное представление о системе германской обороны и определить направление движения танковых колонн, прикрываемых пехотой и кавалерией. Было принято решение отказаться от предварительной артиллерийской подготовки – артиллерия должна была вести контрбатарейную борьбу и создавать «огневой вал», за которым должны были следовать «сухопутные крейсера».
– Через два часа после начала атаки, в 6 часов 20 минут, танки должны достигнуть первого рубежа германской обороны, – инструктировал офицеров майор Берк, указывая указкой на большую карту, висевшую на стене. – Затем вы ждете подхода артиллерии, атака возобновляется ровно в 8 часов 20 минут и продолжается до второй линии обороны. Далее вы наступаете без остановки до третьего рубежа, который находится в десяти милях от исходных позиций. После этого в образовавшийся прорыв вводится кавалерия для развития успеха! Каждая машина должна иметь запас топлива в канистрах! Вопросы?
– Разрешите, сэр? – поднялся лейтенант Джон Арнольд, командир «Whippet» номер 344. – Каковы инструкции на случай поломки техники?
– Либо отремонтировать своими силами, либо оставаться в машине, по возможности используя ее в качестве неподвижной огневой точки, – отрезал майор. – Покинуть обездвиженный танк вы можете только в исключительных обстоятельствах, например, находясь под прицельным огнем артиллерии противника!
* * *
– Сглазил, – вздохнул лейтенант Арнольд и выругался про себя. – Сержант Карней, что там, черт возьми?
Механик-водитель, крепкий рыжеволосый ирландец, ударил кулаком по броне рубки.
– Правый двигатель, сэр! Прикажете посмотреть, что с мотором?..
«Whippet» имели один существенный недостаток. Два двигателя «Тейлор» мощностью 45 лошадиных сил каждый располагались в передней части корпуса и приводили в движение правое и левое ведущие колеса соответственно. При поломке одного из двигателей «Тейлор» танк не мог продолжать движение.
Впереди, в предрассветной темноте, вспыхивали золотисто-оранжевым разрывы «огневого вала». Грохот доносился дальше, к северо-востоку и немецким позициям. Два батальона «Whippet» продолжали наступление. Номер 344 с личным именем «Musical Box», «Музыкальная шкатулка», застрял в миле от первого рубежа обороны противника…
К счастью, добраться до двигателя было довольно просто – бронелист, закрывавший моторное отделение, крепился на болтах, и его снятие усилиями трех членов экипажа заняло всего несколько минут. Сержант Карней при свете электрического фонарика приступил к ремонту: оказалось, что свечи залило маслом. В окрестностях было спокойно, насколько это вообще возможно на войне, рядом с передовой – посвистывали одиночные пули, немецкие снаряды рядом не падали. Можно было работать без особых опасений.
Через полчаса «Музыкальная шкатулка» снова двинулась в путь – лейтенант Арнольд, как ответственный офицер, решил, что отставание от основной группы не освобождает экипаж от выполнения приказа. Возвращение на базу командир «Whippet» посчитал бы несмываемым позором.
Рассветало, но видимость оставалась плохой. Обзор из рубки «Whippet» и без того был ограниченным, а тут еще ветер принес густой дым с восточной стороны. Арнольд предпочитал ориентироваться по звуку – где слышна стрельба и взрывы, там и бой.
– Сэр, – мрачно произнес сержант Карней, пристально глядя в смотровую щель, – на нашем пути должна быть какая-либо ферма? Или небольшая деревня? Я вижу несколько полуразрушенных строений…
Арнольд был озадачен. Он хорошо помнил карту: германские позиции находились на пологих высотах, никаких населенных пунктов или отдельно стоящих ферм. Неужели они заблудились?!
В десяти футах перед «Whippet» взметнулась земля, раздался оглушительный взрыв, по броне застучали осколки. Артиллерия! И батарея находится прямо возле разрушенных домов – видны силуэты солдат, орудия за бруствером!
– Стрелок Риббанс, к пулемету! – скомандовал лейтенант. – Карней, курс прямо на батарею! Не сворачивать ни при каких обстоятельствах!
Танк ворвался в расположение полевой артиллерии, как кабан в камыши. Удивительно, но открывшие огонь немцы не смогли попасть в «Whippet» ни разу, даже не повредили гусеницы. Арнольд и стрелок Риббанс поливали противника пулеметным огнем – на «сухопутном крейсере» было установлено четыре «Гочкиса», обеспечивавшие круговую зону обстрела, но двум членам экипажа приходилось постоянно перебегать от одного пулемета к другому.
Бой длился менее десяти минут. «Whippet» на полной скорости снес с лафетов три орудия из шести, уничтожил большую часть артиллеристов, остальные успели скрыться.
– Каков курс, сэр? – невозмутимо спросил мехвод, используя военно-морскую терминологию, принятую на «сухопутных крейсерах». Лейтенант взглянул на карманный компас.
– Северо-восток. Я все еще надеюсь, что мы сможем найти машины нашего батальона.
К девяти утра стало ясно, что танк основательно заблудился. Пришлось остановиться для дозаправки: лейтенант Арнольд предпочел взять с собой значительный запас топлива, канистры крепились на корме, еще несколько положили на крышу рубки, что являлось нарушением инструкций: при попадании осколка или пули бензин мог воспламениться.
«Whippet» продолжил свое путешествие в никуда – рядовой Риббанс и сержант согласились с командиром, что лучше постоянно двигаться: во-первых, это не сделает их легкой мишенью, во-вторых, есть шанс либо выйти к своим позициям, либо нанести противнику максимальный урон. Благо патронов к «Гочкисам» было предостаточно.
Шугнули немецкий кавалерийский разъезд, двух всадников сняли короткими очередями. Остановились на холмике, Арнольд вышел из танка, чтобы изучить окрестности в бинокль. Вернулся в машину с лучезарной улыбкой:
— Сержант, курс норд-норд-ост, правее пятнадцать градусов! Недалеко, в полумиле, армейские палатки! Много!
— Слушаюсь, сэр!
В лагере резерва 238-го германского пехотного полка царило сущее умиротворение. Дымили полевые кухни, разгружался обоз, офицеры гоняли новобранцев на импровизированном плацу, аккуратно посыпанном песком. Ничто не предвещало надвигающейся катастрофы — немцы знали, что наступление англичан проводится более чем в двадцати километрах южнее, и линию обороны постепенно восстанавливают.
Явление «Уиппета» стало грозой средь ясного неба. Поначалу никто не забеспокоился — услышали звук двигателя, решили, что это или немецкий броневик, или трактор-тягач. Но когда танк въехал на окраину лагеря и открыл шквальный огонь (Арнольд приказал мехводу остановить машину и тоже взяться за пулемёт), эффект от столь наглого вторжения оказался ошеломительным.
Постояв несколько минут, «сухопутный крейсер» двинулся дальше. Выехал на середину лагеря, снеся штабную палатку с вымпелом. Вновь остановился. Англичане начали подавлять слабые очаги сопротивления — немцы вяло постреливали из винтовок, пули от брони отскакивали. Наконец, стрельба стихла — все, кто выжил, предпочли укрыться в перелеске.
— Смотрите, сэр, — сержант приоткрыл кормовой люк и вытянул руку. — Там воздушный шар на тросе! Наблюдатели!
— Съездим в гости, — осклабился лейтенант Арнольд.
Воздушный шар был сбит несколькими очередями из пулемёта, двое немцев, находившихся в корзине, разбились.
В это самое время выжившие офицеры 238-го полка отправили ефрейтора-связника к соседям-артиллеристам. Необходимо было немедленно остановить бесчинства одиночного британского танка, уже несколько часов блуждавшего по тылам.
* * *
«Уиппет» выехал на развилку дорог и замер на месте. Лейтенант Арнольд понимал, что перспектив вернуться к своим не осталось. Топлива мизер, всего три канистры на крыше. Боезапас к пулемётам заканчивается. Придётся или бросать машину и пробираться в расположение британских частей пешком, или героически погибнуть.
— Обоз, — меланхолично сообщил Карней, продолжавший наблюдение. — Шесть повозок, два грузовых авто… Приближаются.
— Атакуем.
В это самое время, подоспевшая германская артиллерия, уже точно знавшая, в каком районе орудует «Уиппет», спешно разворачивала в ближайшей лесополосе заряженные шрапнелью и фугасами пушки на прямую наводку. Лошадей выпрягали из лафетов и уводили в сторону, подоспели две бронемашины.
Несоблюдение правил безопасности сыграло с экипажем лейтенанта Арнольда злую шутку. Близкий разрыв фугаса поразил канистры на крыше, топливо вспыхнуло, потекло с рубки вниз и залилось в смотровые щели. Стало нечем дышать, на Карнее загорелась одежда.
— Наружу! — Скомандовал лейтенант. — Быстрее!
На дороге уныло догорали обозные грузовики.
Танкисты вывалились из «Уиппета», и по ним полоснул залп из карабинов. Сержанта убило на месте, пуля прямо в сердце.
Убедившись, что танк загорелся и пулемёты молчат, немцы остановили огонь. К «Уиппету» подошел гауптман в германском шлеме. За ним следовали несколько солдат. Арнольд встал, помог подняться стрелку Риббансу. Рук не поднял.
— Вы герой, господин офицер, — после долгого молчания сказал немец на хорошем английском языке. — Для меня большая честь взять вас в плен.
— Вы преувеличиваете, сэр, — Арнольд слабо усмехнулся. — Я лишь выполнял свой долг.
* * *
Лейтенант Арнольд вернулся из плена в Англию в 1919 году, он был награждён орденом «За выдающиеся заслуги» (Distinguished Service Order), обычно присваивавшийся офицерам в чине от майора и выше, но в исключительных случаях и младшим офицерам.
Девятичасовой рейд «Музыкальной шкатулки» стал первым в истории примером действий танка в одиночестве, без какого либо прикрытия. В общей сложности немецкие потери составили около 90 человек, несколько артиллерийских орудий, пост наблюдателей, два грузовика и неустановленное число гужевых повозок.
Кроме того, это был первый и судя по всему единственный случай за время Первой мировой войны, когда танк сбил воздушную цель.
В итоге Амьенской операции союзные войска выполнили стоявшую перед ними задачу прорыва германского фронта, и хотя тактический прорыв не был развит в оперативный, это был крупный успех — последний этап Великой войны из позиционного стал манёвренным, и немалую роль в этом сыграла бронетехника.
Официальная группа сайта Альтернативная История ВКонтакте
Телеграмм канал Альтернативная История
Читайте также:
Источник: https://alternathistory.ru/andrej-martyanov-chyornyj-den-germanskoj-armii-rejd-muzykalnoj-shkatulki/
👉 Подписывайтесь на канал Альтернативная история ! Каждый день — много интересного из истории реальной и той которой не было! 😉
