Марина Сергеевна стояла у зеркала в прихожей, поправляя новую шелковую блузку цвета морской волны. Сегодня она собиралась на выставку импрессионистов с подругой Светланой. Уже полтора года они вместе изучали историю искусства, ездили в музеи, театры. Наконец-то появилось время для себя.
Телефон звонил настойчиво, прерывая мысли о предстоящем походе.
"Мама, привет!" — голос дочери Кати звучал напряженно. — "Слушай, у нас тут форс-мажор. Мишка заболел, температура поднялась, нужно к врачу. Можешь посидеть с Аришкой?"
Марина закрыла глаза. Внучке было два года, она была милой девочкой с кудрявыми волосами и голубыми глазами, но... опять.
— "Катя, а няня? Вы же хотели найти няню."
— "Мам, ну что ты! Мишка маленький, нельзя его с чужими людьми оставлять. А Аришка тебя обожает. Ну пожалуйста!"
Марина посмотрела на часы. До встречи со Светланой оставалось полчаса. Билеты на выставку купили заранее, договорились после музея зайти в новое кафе.
— "Нет, Катя, у меня планы на сегодня."
"Какие планы?" — в голосе дочери проскользнула обида. "Мама, ты же бабушка! Внуки должны быть приоритетом."
"В приоритете?" — Марина почувствовала, лёгкое негодование. — "Катя, мне пятьдесят один год. Я не доживаю последние дни."
"Мам, ну не говори глупости. Просто посиди пару часов с ребенком. Мы же молодые, нам нужно работать, зарабатывать."
"Молодые мои" — Марина сжала кулаки. — "А зачем тогда рожали, если хотите жить для себя?"
"Мам, как ты можешь такое говорить!"
"Легко могу. Катя, когда ты родилась, мне было двадцать пять. Я тоже была молодой. Но почему-то сама воспитывала детей!"
"Время было другое..."
"Правда?" — Марина села на диван. — "Катя, я тебя кормила грудью до года, не высыпалась месяцами, потом Максим родился, потом Денис. Двадцать пять лет я жила только для вас."
— "Мам, но мы же твои дети!"
"Да, мои. И я вас любила и люблю. А Аришенька, твоя доча. Твоя ответственность."
— "Мам, ты что, внучку не любишь?"
Марина вздохнула. — "Люблю. Очень люблю. Но почему я должна отказываться от своей жизни ради неё?"
— "Потому что ты бабушка!"
"Бабушка, не профессия, Катенька. Я ещё работаю, у меня есть интересы, планы."
"Мам, подумай о семье. Нам нужна твоя помощь."
Марина встала, начала ходить по комнате. — "А обо мне кто-нибудь думает?"
"Мам, не устраивай истерики. Максим с Олей тоже просят иногда с Тимошей посидеть."
"Нет, не иногда" — Марина рассмеялась. —"Катя, на прошлой неделе я четыре дня подряд с внуками сидела. Четыре дня!"
"Ну и что? Тебе что, тяжело?"
"Тяжело!" — Марина почувствовала, как в глазах защипало. — "Мне тяжело в пятьдесят один год бегать за двухлетним ребенком. Тяжело отказываться от своих планов. Тяжело быть удобной бабушкой."
"Удобной? Мам, о чем ты говоришь?"
"О том, что для вас я превратилась в бесплатную няню. Позвонили и бабушка должна бросить всё и прибежать. Посмотрите как хорошо устроились!"
"Мам, мы же не чужие люди!"
"Не чужие. Но и не хозяева моей жизни."
Катя помолчала. — "Значит, не поможешь?"
"Катя, найди няню. Или отпроситесь с работы по очереди. Или попроси другую бабушку."
"Свекровь работает!"
"А я не работаю?"
"Ты же на себя работаешь, можешь время регулировать."
"Могу. И регулирую его так, чтобы жить полноценной жизнью."
"Мам, мне стыдно за тебя. Какая мать откажется помочь дочери?"
"Та, которая уже помогла. Двадцать пять лет помогала."
"Мам, ты эгоистка."
"Я?" — Марина почувствовала, как что-то внутри оборвалось. — "Катя, я вас троих поставила на ноги. Дала образование, помогла с жильем, до сих пор помогаю финансово. И я эгоистка?"
"Помогаешь финансово, за это спасибо, а время пожалела."
"Время не пожалела. Время берегу. Для себя."
"Для себя!" — Катя фыркнула.—"Мам, тебе пятьдесят один год! Что ты, замуж собираешься?"
"А что, нельзя?"
"Мам, не смеши."
"Не смешно, Катя. Мне пятьдесят один, а не восемьдесят один. У меня ещё много планов."
"Каких планов?"
"Путешествовать. Учиться. Встречаться с друзьями. Читать книги. Заниматься спортом."
"Мам, это всё ерунда по сравнению с семьей."
"Для меня не ерунда. Для меня, жизнь."
"Хорошо, мам. Поняла. В следующий раз к тебе обращаться не буду."
"Катя, не манипулируй. Я не отказываюсь от внуков. Я отказываюсь быть дежурной няней."
"Одно и то же."
"Разные вещи. Катя, я могу сидеть с детьми, когда у меня есть время и желание. Но не по требованию."
"Мам, а если экстренная ситуация?"
"Экстренная, это когда кто-то в больнице лежит. А не когда вам на работу нужно."
"Понятно. Тогда до свидания."
"До свидания Катя!.."
Гудки. Дочь повесила трубку.
Марина села на диван, посмотрела на телефон. Через десять минут позвонил старший сын Максим.
"Мам, Катя звонила, я не понимаю, ты же бабушка! Все помогают с детьми.
"Моя роль, быть счастливой. Я хочу наконец то пожить для себя."
— Максим удивился. "Мам, счастье, это же семья, внуки. Согласись?"
Марина встала. — "Максим, материнский инстинкт у меня к вам, к своим детям. К внукам, бабушкины чувства."
"Одно и то же."
"Не одно и то же. Максим, я вас родила, выкормила, воспитала. Своих детей. Внуков родили вы."
"Мам, ты жестокая."
"Честная. Максим, я внуков люблю. Но моя жизнь не закончилась с их рождением."
"Мам, подумай о нас. Нам тяжело."
"А мне легко было? Максим, ты помнишь свое детство?"
"Помню."
"Помнишь, как я работала в две смены, чтобы вас одеть, накормить?"
"Помню."
"Помнишь, как папа нас оставил, когда Денису два года было?"
"Помню."
"И кто вас воспитывал?"
"Ты."
"Одна. Без помощи бабушек и дедушек. Потому что их не было. Сейчас у вас есть я. Живая, здоровая, работающая бабушка. И вы хотите меня использовать."
"Не использовать — привлечь к воспитанию."
"К воспитанию? Максим, воспитывать должны родители. Я могу помогать, но не заменять."
"Мам, но мы же работаем."
"И что? Я тоже работала. И детей воспитывала."
"Мам, времена изменились."
"Изменились. Раньше дети были самостоятельнее."
"Мам, ладно. Не хочешь помогать, не помогай."
"Максим, я хочу помогать. Но по-человечески. Не как дежурная няня."
"Понятно. Тогда не обижайся, что внуков видеть будешь реже."
"Это шантаж?"
"Это реальность."
"Ну хорошо. Тогда живите как хотите. С меня хватит! Я должна вставать в ваше положение а в моё не хотите."
Максим повесил трубку.
Марина посмотрела на часы. Опаздывала уже на полчаса. Позвонила Светлане.
"Света, извини, задерживаюсь. Семейные дела."
"Марина, опять внуки?"
"Да. Но я справилась. Еду к тебе."
"Умница. Я жду."
Марина взяла сумочку, посмотрела в зеркало. Отражение показывало женщину пятидесяти одного года с усталыми глазами, но решительным выражением лица.
"Все правильно делаю?" — спросила она у зеркала со слезами на глазах.
Зеркало не ответило.
Выходя из дома, Марина встретила соседку, бабушку Веру.
"Марина, куда собралась? Красивая такая!"
"На выставку, Вера Ивановна."
"Хорошо. А внуки?"
"С родителями."
"Правильно. Я своих тоже приучила. Помогаю, когда могу, но не живу их жизнью."
"А не жалко?"
"Чего жалко? Внуков? Они при родителях лучше растут. Себя? Нет, не жалко. Я свое отдала."
"Дети не обижаются?"
"Поначалу обижались. Потом привыкли. Зато теперь ценят, когда помогаю."
"Вера Ивановна, а не мучают мысли, что плохая бабушка?"
"Мучали. Первый год мучали. Потом поняла, хорошая бабушка не та, которая всё время с внуками сидит. Хорошая бабушка та, которая счастлива."Потому что несчастный человек не может дать счастье другим. Марина, ты же не последний год живешь. Впереди еще лет двадцать минимум. Что, всё внукам отдать?"
"Дети считают, что да."
"Дети многое считают. Но жизнь твоя."
"Спасибо, Вера Ивановна."
"Иди, наслаждайся. Жизнь коротка."
В автобусе Марина думала о разговоре с детьми. Сердце болело, но решение было принято. Она больше не будет удобной бабушкой по вызову.
Встретившись со Светланой, она рассказала о утреннем разговоре.
"Марина, ты героиня. Я бы не смогла."
"Смогла бы. Просто нужно перестать чувствовать себя виноватой. Что живу для себя. Не хочу быть няней. В том, что у меня есть своя жизнь. Остаток жизни прожить так, как хочу."
На выставке Марина забыла о утренних неприятностях. Картины, музыка, интересные люди. Жизнь била ключом вокруг.
Вечером, уже дома, она размышляла о прошедшем дне.
Разве она плохая бабушка? Нет, просто человек, который имеет право на собственную жизнь. Двадцать пять лет она отдала детям. Полностью, без остатка. Теперь их очередь быть родителями, а её жить для себя.
Внуков она любит, но любовь не означает самопожертвование. Она может помогать, когда хочет и может. Но не по требованию, не в ущерб своим планам.
Дети обижаются? Пусть. Когда-нибудь поймут. А может, и не поймут. Но это их проблема, не её.
Марина посмотрела на календарь. Завтра спорт, послезавтра театр, на выходных поездка в Суздаль. Жизнь продолжается.
Она заварила чай, взяла книгу, устроилась в кресле. Тишина, покой, время для себя. Разве это плохо?
Нет, подумала Марина. Это нормально. Это честно. Это правильно.
Она открыла книгу и погрузилась в чтение. Завтра будет новый день, возможно, новые звонки от детей, новые просьбы. Но решение принято.
Бабушка, это роль, но не приговор. Женщина в пятьдесят один год имеет право на счастье. И она будет счастлива.