Ирина вернулась домой в сумерках. Но вместо мужа дома её снова ждала свекровь, суетящаяся на кухне.
— Добрый вечер, — сдержанно ответила Ирина. — Я не ждала вас так поздно.
— Решила сделать сюрприз, — Тамара Васильевна открыла холодильник. — Господи, у вас опять пусто! Ничего полезного. Сергей совсем отощает с таким питанием.
Ирина глубоко вдохнула, досчитала до пяти и выключила плиту. В этот же момент входная дверь хлопнула, и на кухню зашел Сергей.
— Мама? Что ты тут делаешь?
— Сереженька! — Тамара Васильевна всплеснула руками. — Ты почему без шапки? Простудишься! И почему в таком виде? Ирина, неужели трудно купить мужу нормальную куртку?
Ирина почувствовала, как внутри что-то щёлкнуло. Шесть месяцев брака, и каждый день — испытание её терпения. Она смотрела на растерянное лицо мужа, на довольное — свекрови, и вдруг отчётливо поняла: хватит.
— Тамара Васильевна, перестаньте указывать, как мне жить. И отдайте, пожалуйста, ключи от моей квартиры.
Ирина и Сергей познакомилась на выставке современного искусства. Она зависла у инсталляции из металлических трубок и старых виниловых пластинок, когда услышала за спиной:
— Чертовски бессмысленно, правда?
Она повернулась и увидела высокого мужчину с выразительными карими глазами. В них плескался такой искренний интерес, что Ирина улыбнулась.
— Знаете, я думаю, в этом вся суть современного искусства — заставить нас думать, что за бессмыслицей скрывается глубинный смысл.
— Звучит как мудрое жизненное наблюдение.
Так началась их история
Сергей работал инженером в строительной фирме. Его жена умер.ла, и пять лет назад он переехал из Нижнего Новгорода в Москву. Ирина была редактором в большом издательстве, жила одна и ни от кого не зависела. После нескольких свиданий они поняли, что между ними что-то есть.
Через год Сергей сделал ей предложение — без помпы, за ужином дома, под её любимую музыку. Ирина согласилась почти сразу. В тридцать четыре хотелось наконец-то стабильности.
Свадьбу отпраздновали тихо — ресторан, близкие друзья, никаких пошлых конкурсов. Мать Сергея выглядела сдержанно-доброжелательной, только поджатые губы выдавали, что она не в восторге от выбора сына.
— Ирочка, такая самостоятельная девушка, — улыбалась она, сжимая руку невестки чуть сильнее необходимого. — Готовить-то умеешь?
— По необходимости, — честно ответила Ирина. — Но я быстро учусь.
— Вот и замечательно. Сережа любит домашний борщик и котлетки, я тебе рецепты передам.
Ирина лишь кивнула, надеясь, что на этом вмешательство свекрови закончится. Как же она ошибалась.
После медового месяца, проведённого в Греции, молодожёны вернулись в квартиру Ирины — просторную «двушку» в сталинке, которую она купила, взяв ипотеку и заняв часть суммы у родителей. Ирина настояла, чтобы они жили здесь, а не в тесной квартире Сергея на окраине.
Первые визиты Тамары Васильевны были вполне предсказуемы
— она приходила по выходным, приносила домашнюю еду и ненавязчиво интересовалась, как устроен их быт. Но вскоре частота и продолжительность этих визитов увеличились. Свекровь стала появляться без предупреждения, часто заставая Ирину не в лучшем виде — работающую из дома в пижаме или только вышедшую из душа.
— Сережа совсем худой стал, — сокрушалась Тамара Васильевна, разглядывая содержимое холодильника. — Ириночка, ты нормально его кормишь?
— Спросите у Сергея, — вежливо отвечала Ирина, чувствуя, как внутри нарастает раздражение. — Мне кажется, он не голодает.
— Ох, дорогая, мужчины многое терпят. Они же нас жалеют.
После нескольких месяцев таких визитов, Ирина завела с мужем разговор.
— Серёж, мне не очень комфортно, когда твоя мама приходит без предупреждения.
— Да ладно тебе, — отмахнулся он. — Она же заботится о нас.
— Я понимаю. Но хотелось бы, чтобы она хотя бы звонила перед визитом.
— Обидится, — покачал головой Сергей. — Она же как лучше хочет. Ты просто не привыкла к такой... семейной атмосфере.
В этих словах был упрёк, и Ирина почувствовала его
Выросшая в семье, где уважали личные границы и стучали в закрытые двери, она действительно не привыкла к такому стилю общения.
Ситуация осложнилась, когда Тамара Васильевна вдруг заговорила о детях.
— Ириша, вам уже пора о потомстве подумать, — заявила она в один из вечеров, поглаживая фотоальбом с детскими фотографиями Сергея. — Тебе-то сколько? Тридцать пять скоро?
— Тридцать четыре, — поправила Ирина.
— Вот-вот, — кивнула свекровь. — Часики-то тикают. А Сережа так хочет сыночка. Правда, Серёженька?
Сергей, казалось, смутился, но кивнул:
— Ну, мы говорили об этом...
— Да? — Ирина удивлённо посмотрела на мужа. — Когда же?
Сергей замялся, и Тамара Васильевна поспешила вмешаться:
— Все мужчины хотят сыновей, дорогая. Это естественно.
В ту ночь они с Сергеем серьёзно поговорили
Впервые за всё время их отношений.
— Ты действительно хочешь ребёнка прямо сейчас? — спросила Ирина, сидя на краю кровати.
Сергей потёр шею — жест, выдававший его нервозность.
— Ну, я думал, что рано или поздно... Мы же не молодеем, верно?
— Серёж, мы женаты всего полгода. Я только начала привыкать жить с кем-то. Разве не лучше сначала устаканить наши отношения, бытовые вопросы, а потом уже думать о таком серьёзном шаге?
— Но это же естественное продолжение отношений, — Сергей пожал плечами. — Брак, дети, семья.
— Для меня брак — это уже семья, — мягко сказала Ирина. — И я хочу насладиться этим этапом, прежде чем перейти к следующему.
Сергей молчал. За всё время их отношений они обсуждали путешествия, книги, фильмы, но никогда — серьёзные темы. Будто боялись разрушить хрупкую гармонию между ними.
— Ладно, — наконец произнёс он. — Я понимаю. Не будем торопиться.
Но спустя неделю Тамара Васильевна появилась на пороге с огромной коробкой.
— Сюрприз! — воскликнула она. — Мы с девочками из хора скинулись и купили вам кроватку для малыша. Такая красота!
Ирина замерла, глядя на коробку с изображением детской кроватки.
— Тамара Васильевна, но... мы пока не планируем детей.
— Глупости! — отмахнулась свекровь. — Все так говорят. А потом раз — и пузико. А кроватка уже есть! Практично!
Ирина чувствовала, как закипает, но сдержалась. Вечером она снова попыталась поговорить с Сергеем.
— Ты знал о кроватке?
— Мама что-то говорила, — неопределённо ответил он. — Но я не думал, что она и правда её купит.
— Серёж, это переходит все границы. Мы же договорились, что не будем торопиться с ребёнком.
— Но не отказываться же от подарка, — развёл руками Сергей. — Мама обидится.
— А моё мнение тебя не волнует? — голос Ирины дрогнул. — Я чувствую давление с двух сторон, и это... это невыносимо.
— Ты преувеличиваешь, — Сергей покачал головой. — Никто на тебя не давит. Просто мама заботится о нас.
В тот момент Ирина почувствовала первую трещину в их отношениях — тонкую, едва заметную, но уже неустранимую.
Ситуация продолжала ухудшаться
Тамара Васильевна словно переселилась к ним, появляясь с утра пораньше со свежими булочками, заглядывая вечером «проверить, как вы тут». А потом она получила ключи.
Ирина узнала об этом случайно, застав свекровь в квартире, когда вернулась домой раньше обычного.
— Тамара Васильевна? Как вы...
— Сереженька дал мне ключи, — спокойно ответила та, помешивая что-то в кастрюле. — Так удобнее. Я пришла приготовить вам ужин. Сама-то ты вечно задерживаешься.
Ирина почувствовала, как земля зашаталась. Сергей отдал ключи от её квартиры без разрешения, без единого слова. В тот вечер они впервые серьёзно поссорились.
— Как ты мог? — Ирина старалась говорить тихо, чтобы свекровь не услышала. — Это моя квартира, Серёж. Моя!
— Наша, — поправил он. — Мы же женаты.
— И что? Это не даёт тебе права раздавать ключи. Это вопрос доверия, Серёж. Ты даже не спросил меня.
— Но это же мама, — он смотрел на неё с искренним непониманием. — Не чужой человек.
— Для меня — чужой, — вырвалось у Ирины, и она тут же пожалела о сказанном.
Лицо Сергея застыло, глаза потемнели.
— Значит, так ты думаешь о моей семье?
— Нет, я... — она попыталась исправиться, но было поздно.
— Знаешь, я, кажется, начинаю понимать, почему ты до тридцати четырёх была одна, — холодно сказал Сергей и вышел из комнаты.
Эти слова ударили больнее, чем пощёчина. Ирина оцепенела. По щекам текли слёзы.
Следующую неделю они почти не разговаривали
Сергей уходил рано, возвращался поздно, отвечал односложно. Тамара Васильевна, почувствовав напряжение, стала появляться ещё чаще, словно пыталась заполнить собой пустоту между молодожёнами.
— Первый год брака всегда сложный, Иришечка, — говорила она, перебирая вещи в шкафу Ирины. — Нужно уступать мужчине. Они как дети — требуют внимания, заботы. Сереженька у меня особенно чувствительный.
Ирина сидела на смотрела, как свекровь бесцеремонно перекладывает в шкафчиках её одежду. При этом чувствовала себя совершенно беспомощной. Казалось, что её медленно вытесняют из её же жизни.
Когда свекровь ушла, Ирина долго смотрела на мелкий осенний дождь. Она думала. О прошлом, о будущем. Их отношения совсем не такие идеальные, как она мечтала раньше. Она теряет себя, пытаясь угодить мужу и его матери.
Вечером Ирина решила позвонить своей давней подруге Наташе
— Давно не слышались, — голос Наташи звучал тепло. — Как семейная жизнь?
— Если честно, не очень, — призналась Ирина и неожиданно для себя расплакалась.
Она рассказала всё — про свекровь с ключами, про кроватку, про ссору с Сергеем и его холодность. Наташа слушала молча, не перебивая.
— Знаешь, — сказала она наконец, — это классическая треугольная ситуация. Свекровь, сын и невестка. И единственный, кто может её разрешить — это твой муж.
— Но он не хочет решать, — горько сказала Ирина. — Ему проще, чтобы я уступила.
— А ты готова уступать всю жизнь? — просто спросила Наташа.
Этот вопрос застал Ирину врасплох. Она никогда не думала о своём браке в таких категориях — как о череде бесконечных уступок. Но ведь именно к этому всё шло.
— Нет, — твёрдо ответила она. — Не готова.
— Тогда тебе нужно серьёзно поговорить с Сергеем. Без обвинений и без истерик.
После звонка подруге Ирина почувствовала себя увереннее. Она приготовила вкусный ужин, сервировала стол со свечами. Но Сергей не объявился ни к восьми, ни к девяти, ни к десяти. Он не брал трубку, когда она звонила, и не читал сообщения.
В полночь Ирина перестала ждать. Убрала еду со стола и легла спать.
Сергей вернулся под утро, от него пахло алкоголем и чужими духами
— Где ты был? — спросила Ирина, включая ночник.
— У друга, — он не смотрел ей в глаза. — Отмечали повышение Димки.
— От тебя пахнет женскими духами.
— Там была его жена, — пожал плечами Сергей. — И сестра. Не устраивай сцен.
— Не буду, — спокойно сказала она. — Иди спать.
На следующий день, дождавшись, когда Сергей уйдёт на работу, Ирина взяла отгул и поехала к родителям. Давно пора было с ними поговорить.
Отец открыл дверь, удивлённо приподняв брови:
— Ириша? Что-то случилось?
— Мне нужен совет, — она прошла в знакомую с детства кухню, где мама готовила обед.
— Доча! — воскликнула Елена Андреевна, обнимая её. — Вот так неожиданность!
Ирина рассказала им всё. Родители слушали внимательно, иногда переглядывались, но не перебивали.
— Что мне теперь делать? Я теряю себя, но не хочу потерять и Сергея.
Отец задумчиво постучал пальцами по столу.
— Знаешь, дочка, когда мы с твоей мамой поженились, моя мать тоже пыталась вмешиваться. Но твоя мама сразу расставила точки над i.
— Как? — с интересом спросила Ирина.
— Я просто сказала ей, что уважаю её как мать моего мужа, но в нашу семью не допущу никого третьего, — мягко улыбнулась Елена Андреевна. — И Костя меня поддержал. Это было ключевым.
— А если Сергей не поддержит?
Родители переглянулись, и мама осторожно сказала:
— Тогда тебе придётся решить, готова ли ты жить втроём. Потому что, скорее всего, ничего не изменится.
Ирина вернулась домой в сумерках, обдумывая слова родителей
Она приняла решение — сегодня вечером у них с Сергеем состоится серьёзный разговор, который определит их будущее.
Но вместо мужа дома её снова ждала свекровь, суетящаяся на кухне.
— Иришечка! Я тут решила борщик сварить, Сереженька его так любит, — она даже не обернулась, разделывая капусту. — А ты где была? На работе задержалась?
Ирина глубоко вдохнула. Сейчас или никогда.
— Тамара Васильевна, нам нужно поговорить.
Свекровь наконец повернулась к ней, вытирая руки о фартук.
— О чём, дорогая?
— О границах. Я очень уважаю вас как мать Сергея. Но меня бесит, когда вы приходите без предупреждения, перекладываете мои вещи и указываете, как мне жить.
Лицо Тамары Васильевны вытянулось от удивления.
— Что за тон? Я всего лишь хочу помочь! Ты же явно не справляешься с ролью жены.
— Возможно, не справляюсь. Но это моя жизнь! Верните ключи от квартиры.
— Какая неблагодарность! После всего, что я для вас делаю!
— Я ценю вашу заботу. Но забота не должна переходить в контроль. Пожалуйста, давайте уважать границы друг друга.
— Границы? — фыркнула Тамара Васильевна. — В семье не бывает границ! Семья — это единое целое!
— Нет, Тамара Васильевна. И в семье люди — это личности. У них свои желания и свои потребности.
В это время Сергей вернулся с работы. Он замер на пороге кухни, переводя взгляд с матери на жену.
— Что происходит?
— Твоя жена выгоняет меня! — всплеснула руками Тамара Васильевна. — Требует ключи, говорит о каких-то границах!
Сергей повернулся к Ирине:
— Это правда?
— Да. Я действительно прошу уважать меня и вернуть ключи, которые ты отдал без моего ведома.
— Ты слышишь, как она разговаривает? — вспыхнула Тамара Васильевна. — Это всё её эгоизм! Она не хочет детей, не умеет готовить, ещё и меня выгоняет! А ты всё терпишь!
Сергей молчал, и в его глазах Ирина видела борьбу
Она знала, что сейчас решается их судьба — он сделает выбор, который определит, останутся ли они вместе.
— Мама, — наконец сказал он, — Ира права. Мы должны научиться жить самостоятельно.
— Чтоооо? — Тамара Васильевна не верила своим ушам. — Ты выбираешь её сторону?
— Я не выбираю стороны, — покачал головой Сергей. — Я просто хочу, чтобы у нас с Ирой был шанс построить собственную семью. По-своему.
— После всего, что я для тебя сделала? — в глазах свекрови стояли слёзы. — Я же только о тебе и думаю!
— Я знаю, мам, — Сергей подошёл и обнял её. — И я благодарен тебе за всё. Но мне тридцать восемь, и давно пора жить своей жизнью.
Тамара Васильевна всхлипнула, потом выпрямилась и гордо вскинула подбородок:
— Хорошо. Если ты так решил... — она открыла сумочку, достала ключи и положила их на стол. — Но когда она разобьёт тебе сердце, не приходи ко мне плакаться.
Когда за свекровью закрылась дверь, Ирина и Сергей остались стоять на кухне, не глядя друг на друга. Тишина, казалось, звенела между ними.
— Спасибо, — наконец сказала Ирина.
— Ты была права. Я не должен был отдавать ключи без твоего разрешения. И вообще... я многое делал неправильно.
— Я тоже. Надо было говорить прямо с самого начала, а не копить обиды.
Сергей подошёл ближе, осторожно взял её за руку:
— Мы можем начать сначала?
— Не сначала. Но с этого момента. С правды.
В ту ночь они проговорили до рассвета
— искренне, открыто, впервые за долгое время. Ирина призналась, что боится потерять себя в роли жены и матери, что ей нужно время, чтобы привыкнуть к новой жизни. Сергей рассказал о своих страхах одиночества, о том, как сложно ему отделиться от матери, которая поднимала его одна после смерти отца.
— Я хочу детей, — сказал он под утро. — Но не ценой твоего счастья. Мы подождём столько, сколько нужно.
Ирина улыбнулась, чувствуя, как внутри разливается тепло:
— Я тоже хочу. Но сначала давай научимся быть вместе — ты и я. Без третьих лишних.
Прошло полгода
Тамара Васильевна всё ещё дулась, приходила редко и только по приглашению. Сергей навещал её сам — раз в неделю, в определённый день. Они с Ириной постепенно выстраивали свою жизнь, свои правила, свои традиции.
Однажды в воскресенье, когда они завтракали на балконе, наслаждаясь весенним солнцем, Ирина сказала:
— Знаешь, я думаю, пора пригласить твою маму на обед.
Сергей удивлённо поднял брови:
— Ты уверена?
— Да. Пора строить мосты. Всё-таки она твоя мама, и будет бабушкой наших детей.
— Наших детей? — осторожно переспросил Сергей.
Ирина достала из кармана домашнего халата маленький тест с двумя полосками:
— Похоже на то.
Сергей замер, его глаза расширились от удивления, а потом он вскочил, едва не опрокинув стол, и крепко обнял её.
— Ты серьёзно? Мы будем родителями?
— Да, — рассмеялась Ирина. — Через семь месяцев.
— Ты... ты хочешь этого? — он внимательно посмотрел ей в глаза. — Это не из-за меня или...
— Нет, — перебила она. — Я действительно хочу этого ребёнка. Нашего ребёнка. Потому что теперь я чувствую, что мы — настоящая семья. Ты и я.
— Ты и я, — эхом отозвался Сергей, прижимая её к себе. — Боже, я так счастлив!
В его глазах стояли слёзы, и Ирина впервые за долгое время почувствовала абсолютную уверенность: они справятся. Вместе.
Обед с Тамарой Васильевной планировали как важное дипломатическое мероприятие
— Ирина приготовила любимый борщ свекрови (по рецепту, который нашла в интернете, а не тот, что пыталась навязать ей Тамара Васильевна), Сергей купил цветы и её любимый торт.
Свекровь пришла ровно в назначенное время, настороженная и напряжённая, но старающаяся держаться с достоинством.
— Проходите, Тамара Васильевна, — Ирина приветливо улыбнулась, принимая из рук гостьи тяжёлую сумку с гостинцами. — Мы очень рады вас видеть.
Тамара Васильевна хмыкнула, но смягчилась, увидев накрытый стол и явные старания невестки.
— Пахнет вкусно, — признала она, усаживаясь на предложенное место. — Сама готовила?
— Да, — Ирина поставила перед ней тарелку с борщом. — Пробовала разные рецепты, но, кажется, этот получился лучше всего.
Свекровь осторожно попробовала и удивлённо подняла брови:
— Действительно вкусно. Почти как у меня.
Это «почти» было похвалой. Ещё полгода назад она бы сказала, что таким только свиней кормить можно.
За обедом они говорили о погоде, о новом сериале, который смотрела Тамара Васильевна, о ремонте в подъезде. Сергей держал Ирину за руку под столом.
После тортика, когда напряжение немного спало, Сергей выразительно посмотрел на Ирину и кивнул. Она глубоко вдохнула.
— Тамара Васильевна, у нас есть новость, — начала Ирина, нервно комкая салфетку. — Мы ждём ребёнка.
Свекровь застыла с чашкой чая в руке, не донеся её до рта.
— Что? — переспросила она. — Вы... вы беременны?
— Да, мама, — улыбнулся Сергей. — Ты будешь бабушкой.
— Господи! — Тамара Васильевна поставила чашку и прижала руки к груди. — Я же говорила! Я знала, что вам нужен ребёнок!
Ирина напряглась, готовясь к потоку «я же говорила», но вместо этого свекровь неожиданно расплакалась.
— Сереженька, у тебя будет ребёночек, — она промокала глаза салфеткой. — Я так мечтала об этом.
— Мы тоже, — мягко сказала Ирина. — И нам понадобится ваша помощь.
— Конечно-конечно! — оживилась Тамара Васильевна. — Я всё знаю о детях! Я столько пелёнок перестирала, столько ночей не спала...
— Но, — твёрдо продолжила Ирина, — только когда мы вас попросим. По расписанию, которое устроит всех.
Лицо свекрови вытянулось, но Сергей быстро добавил:
— Мама, мы правда ценим твою помощь. Но мы хотим научиться быть родителями сами. А ты будешь нашей поддержкой и опорой.
Тамара Васильевна помолчала, обдумывая услышанное, потом медленно кивнула:
— Хорошо, я понимаю. Но если вам что-то понадобится...
— Вы будете первой, кому мы позвоним, — улыбнулась Ирина.
После ухода свекрови они с Сергеем устало опустились на диван.
— Кажется, прошло неплохо, — сказал он, обнимая жену за плечи.
— Лучше, чем я ожидала. Хотя я уверена, что это только начало. Когда родится ребёнок, она наверняка попытается взять управление на себя.
— Но теперь мы готовы. Мы знаем, чего хотим, и будем отстаивать свои границы вместе.