Утро субботы было на редкость солнечным и приятным. Света встала раньше всех, налила себе кофе, и медленно, не торопясь, стала его пить. Она любила это время – тишину, запах свежего кофе, предвкушение дня, который обязательно будет насыщенным.
Голову опять сдавило тисками привычной боли. Света вздохнула, достала почти пустую упаковку таблеток, выпила.
- Надо докупить, что-то в последнее время голова болит часто, видимо, устаю, погода влияет, вон какие перепады температур на улице, - подумала она.
Головная боль приходила неожиданно, как непрошеный гость. Сначала легкая, едва заметная, она быстро нарастала, не давала нормально ходить и говорить.
Сергей, видя, что происходит, как болеет супруга, начал беспокоиться. Он замечал, как она прикрывает глаза, когда читает книжку Маше на ночь, как морщится, когда улыбается. Ее любимые прогулки в парке с Машей сошли на нет.
- Дорогая, ты как? – спрашивал он.
Она отмахиваясь:
- Все хорошо, просто голова болит.
Маленькая Маша тоже заметила перемены, стала меньше звать маму поиграть, обнимала ее, гладила по голове:
- У всех плохих боли, а у мамы – заживи. Тебе легче, мамочка? Ты выздоровела?
- Сразу легче, родная моя, все хорошо стало.
Но на самом деле «все хорошо» не становилось. Головные боли приходили волнами, накатывали с такой силой, что Светлана не могла ни думать, ни говорить, ни даже двигаться. Мир сужался до пульсирующей боли в голове, заглушающей все остальные звуки и чувства.
Сергей настоял на визите к врачу.
- Усталость, недосып, стресс, – твердили врачи, прописывая витамины и советуя больше отдыхать.
Свете опять стало нехорошо, и Сергей вызвал скорую, увезли ее в местную больницу сделали МРТ:
- Да ничего страшного, ост.ео.хо.н.др.оз шейного отдела позвоночника, защемление нерва, отсюда и боли
В больнице ей стало полегче и Свету выписали домой. Она, радостная, приехала.
- Голова не болит?
- Болит, но уже меньше, - видимо, лечение помогло.
- Да тебя просто лекарствами накачали, а не лечили, - сердито сказал Сергей. – Поедем в город, обследоваться. Что это такое – выписали с тем же, с чем поступила по скорой.
Дома Светлана пробыла всего день. Утро началось как обычно. Светлана, несмотря на головную боль, пыталась создать видимость нормальной жизни. Она приготовила завтрак, собрала маленькую Машу в школу, даже попыталась улыбнуться Сергею, уходящему на работу. Он отвернулся, обуваясь, и тут боль накатила на Светлану с новой силой, сдавливая виски, пульсируя в затылке. Светлана пошатнулась, схватилась за край стола и потеряла сознание.
Очнулась Светлана от резкого запаха нашатыря, над ней склонилось встревоженное лицо Сергея.
- Света! Светочка, что с тобой?
Рядом суетились врачи скорой помощи.
Все происходило словно в тумане. Носилки, машина скорой помощи, вой сирены, мелькающие за окном огни города. Светлана пыталась собраться с мыслями, понять, что происходит, но голова раскалывалась, тошнота подступала к горлу.
Увезли Светлану в другую больницу, в город, не туда, где она лежала до этого, сразу поместили в реанимацию, но спасти ее не удалось.
Врачи суетились, пытаясь что-то сделать, но время утекало сквозь пальцы, как песок, сердце уже не справлялось, и Светланы не стало.
Сергей сначала впал в какой-то ступор, в голове крутилась одна мысль:
- Как же так? Почему?
Он смотрел на лицо жены, бледное и спокойное, и не мог поверить, что ее больше нет, что он больше никогда не увидит ее улыбку, не услышит ее смех.
Машу на по.хо.ро.ны не повели, она об этом узнала от бабушки, девочка очень плакала, для нее словно мир перестал существовать, ведь мамы больше нет и никогда не будет.
Маша попрощалась с мамой раньше, до всех присутствующих, бросилась к ней:
- Мамочка, проснись! – кричала она, вырываясь из рук Сергея, он быстро передал Машу бабушке, и ее увезли.
По.хор.оны прошли в сером тумане: толпа людей, цветы, венки, бесконечные слова соболезнования, Сергей стоял, как каменный рядом с родителями Светланы. Он видел заплаканные лица родственников и друзей, слышал их слова утешения, но ничего не чувствовал. Внутри была лишь пустота, черная и бездонная.
Но Сергей быстро взял себя в руки, надо было заниматься Машей. Каждую ночь она плакала, звала маму. Сергей пытался ее успокоить, читал ей сказки, обнимал, но ничто не помогало. Боль утраты была слишком сильна.
Маша стала замкнутой, перестала общаться в классе с детьми, учиться стала хуже. Дома могла задернуть шторы, снять покрывало с кровати, завернуться в него и лежать, плакать. Сергей и его мама водили Машу к психологу, стало чуть полегче, девочка стала приходить в себя, и тут опять трагедия. К родителям Светланы Машу Сергей водил нечасто, те очень переживали, и когда видели внучку, начинали рыдать и причитать:
- Солнышко ты нашеее, ситротииинууушкаааа,- как же мы без мааамы, без Светочки нашей.
После этих визитов Маше становилось хуже, и Сергей всячески избегал визитов девочки к родителям Светы: да, тем было больно и обидно, но здоровье дочки ему было дороже.
И вот, через девять месяцев не стало отца Светланы, и Маша стала панически бояться, что так же как и деда, бабули не станет, и папы. Психолог продолжил работать с Машей.
За год была проведена проверка районной больницы в части оказания лечения Светланы, было выявлено множество нарушений.
Через год Сергей подал иск в суд:
- Прошу взыскать с районной больницы в мою пользу компенсацию морального вреда в размере 1 500 000 руб., в пользу несовершеннолетней дочери Маши - 2 000 000 руб. Если бы при первой госпитализации оказали своевременное и правильное лечение, Света была бы жива. Я переживал от потери жены: похудел, не мог спать, обращался к врачу, дочь вообще до сих пор в себя не пришла. У нее страх потерять нас, страх остаться одной, а она маленькая, такое переживает.
Суд первой инстанции в иске Сергею отказал.
Он обжаловал, и апелляционная инстанция отменила решение, взыскав компенсацию морального вреда – по 40 тысяч рублей на Сергея и Машу.
Сергей возмутился:
- Они нас оставили без Светы. Цена жизни и наших страданий 40 тысяч? Это такая шутка?
Сергей дошел до Верховного суда РФ, который сказал:
- То, что взыскали компенсацию морального вреда – молодцы. Но вот размер – маловато будет.
…С учётом приведённого выше вывод суда апелляционной инстанции о присуждении Сергею и его несовершеннолетней дочери Маше суммы компенсации морального вреда в размере 40 000 руб. каждому нельзя признать правомерным, поскольку в нарушение норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда он не мотивирован, критериям разумности и справедливости не отвечает, в апелляционном определении не приведены доводы в обоснование размера присуждённой истцу и его несовершеннолетней дочери компенсации морального вреда со ссылкой на какие-либо доказательства, что нарушает требования статьи 329 ГПК РФ к постановлению суда апелляционной инстанции.
Дело направили на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции, которая изменила размер компенсации морального вреда в сторону увеличения.
К сожалению, само решение не выложено, его никто не обжаловал, так что сумма, видимо, достаточная, удовлетворившая стороны спора.
Сергей и Маша так и живут у его мамы, Маша не может находиться в той квартире, где они жили со Светланой, и Сергей пока ее сдал, все равно туда они возвращаться не будут. Позднее, возможно, продаст.
*имена взяты произвольно, совпадения событий случайны. Юридическая часть взята из:
Определение Верховного суда РФ от 8 февраля 2021 г. по делу №48-КГ20-19-К7
