Всего за четыре года Великой Отечественной войны в немецком плену оказалось 83 советских военачальника: 6 генерал-лейтенантов, 72 генерал-майора, остальные - корпусные и дивизионные комиссары. Из них лишь семерым удалось бежать. Это - И.И. Алексеев, А.В. Бондовский (бежал дважды), Н.Д. Гольцев, И.А. Ласкин, С.Я. Огурцов, П.В. Сысоев, П.Г. Цирульников.
Все они, за исключением погибшего в бою С.Я. Огурцова[1], оказались в поле зрения органов безопасности и военной юстиции. Перед судом предстали трое – генералы Ласкин, Гольцев и Цирульников.
Генерал Иван Андреевич Ласкин, предъявлявший ультиматум фельдмаршалу Паулюсу, а затем пленивший его, был арестован сотрудниками "Смерша" 18 декабря 1943 года. 9 лет (до июня 1952 года) он провел в тюрьме без суда и следствия.
Обвинялся в шпионаже в пользу германской военной разведки. По версии следствия, генерал предал Родину вскоре после ликвидации Северо-Кавказского фронта, штаб которого он возглавлял, и преобразования фронта в Отдельную приморскую армию, где он также получил должность начальника штаба.
Основанием для обвинения явилась поступившая в «Смерш» информация (донос) , что в августе 1941 года, в бытность Ласкина начальником штаба 15-й Сивашской мотострелковой дивизии, он побывал в плену у немцев и допрашивался ими, но скрыл это обстоятельство[2] .
На допросах, как на следствии, так и в суде, Ласкин подтвердил факт пленения в котле под Уманью. Но шпионскую связь с фашистами категорически отрицал.
5 июня 1952 года И.А. Ласкин предстал перед судом Военной коллегии Верховного суда СССР, которая вначале направила дело на дополнительное расследование, но 2 сентября того же года все же осудила его по воинской статье 193-17, п. «а» УК РСФСР на 10 лет лагерей. Правда, тут же освободила по амнистии. Еще через несколько месяцев Военная коллегия прекратив дело генерала И.А. Ласкина за отсутствием в его действиях состава преступления. Более подробно о деле И.А. Ласкина можно прочесть ЗДЕСЬ:
Начальник автобронетанковых войск 18-й армии генерал-майор танковых войск Николай Дмитриевич Гольцев попал в плен в августе 1941 года, через две недели – бежал. До расположения своих войск он добрался 1 октября.
Но радость возвращения была недолгой. Сотрудники особого отдела начали придирчиво выяснять обстоятельства пленения генерала, а партийная комиссия – причины утраты партбилета. Затем последовал арест.
Н.Д. Гольцева обвинили в сдаче противнику г. Каховки, неоказании помощи частям 296-й стрелковой дивизии, попавшей в окружение, а также в том, что он сам «сдался в плен к врагу, не оказав сопротивления»[3].
Ни по одному из пунктов предъявленного ему обвинения генерал виновным себя не признал. Тем не менее, он оказался под № 10 в представленном И.В. Сталину «Списке лиц, подлежащих суду по 1-й категории». Запись по поводу его ареста одна из самых лаконичных: «Без сопротивления сдался немцам в плен. Сознался»[4].
В чем сознался?
В том, что попал в плен? Или в том, что не оказал при этом сопротивления фашистам? Непонятно. О сдаче Каховки и неоказании Гольцевым помощи частям 296-й стрелковой дивизии – вообще ни слова. Если напротив фамилий других арестованных генералов указывались хотя бы фамилии лиц, чьими показаниями они были изобличены, то в деле Гольцева нет даже этого. То есть, доказательств его вины, пусть и полученных известными методами, не было вообще. Поэтому и приняли решение направить материалы дела не в суд, а на рассмотрение Особого совещания при НКВД СССР, которое постановило расстрелять Гольцева по обвинению в измене Родине. Приговор был приведен в исполнение 23 февраля 1942 года.
Н.Д. Гольцев посмертно реабилитирован Военной коллегией 17 сентября 1955 года.
В первых числах октября 1941 года 51-я стрелковая дивизия, которой командовал генерал-майор Петр Гаврилович Цирульников, вела бои на правом фланге 9-й армии, отступая от Мелитополя в направлении Мариуполя. К 7 октября 1941 года все дивизии этой армии оказались в окружении.
9 октября 1941 года генерал Цирульников был пленен. Меньше чем через месяц ему удалось бежать из лагеря для военнопленных, расположенного в Днепропетровской области. 11 ноября 1941 года он вышел в расположение частей Красной Армии. А еще через три месяца – 18 февраля 1942 года – его арестовали по обвинению в преступном руководстве войсками и потере управления дивизией.
В январе 1944 года генерала исключили из рядов РККА. К этому времени он уже два года находился в заключении. Его вынудили признаться не только в том, что он не принял мер к выходу дивизии из окружения и бросил на произвол судьбы людей и материальную часть, но и в том, что вел себя в плену «изменнически и на допросах выдал немецкому командованию известные ему данные о численном составе 51-й дивизии, ее вооружении, боеспособности, задачах и месте действий»(5).
Заявлению Цирульникова о том, что он бежал из плена не поверили и пытались доказать, что он был завербован германскими разведывательными органами, которые и направили его обратно в РККА. Генерал категорически это отрицал. В результате его продержали в заключении без суда и следствия более десяти лет. Военная коллегия приговорила П.Г. Цирульникова 24 марта 1952 года по ст. 193-17 п. «б» УК РСФСР к 12 годам исправительно-трудовых лагерей, лишению воинского звания «генерал-майор» и правительственных наград. А еще через год – 28 июля 1953 г. – реабилитировала за отсутствием состава преступления. Так что назначенный срок наказания Цирульников отбыл почти полностью.
Более благосклонной судьба оказалась к бежавшим из плена генерал-майорам А.В. Бондовскому, И.И. Алексееву и П.В. Сысоеву.
Бывший командир 85-й стрелковой дивизии генерал-майор Александр Васильевич Бондовский, дважды бежавший из плена в 1941 году, успешно прошел спецпроверку (4 месяца), после чего преподавал на курсах «Выстрел», а затем был назначен командиром 324-й стрелковой дивизии. Был тяжело ранен, потерял правую руку.
Бывшего командира 6-го стрелкового корпуса (до 19 августа 1941 г.) генерала Ивана Ивановича Алексеева арестовали 14 декабря 1941 года за то, что, оказавшись в окружении, 22 сентября попал в плен. Как и Гольцеву, ему удалось бежать во время этапирования военнопленных в Полтаву и 11 октября 1941 года перейти линию фронта.
На допросах в Особом отделе фронта генерал Алексеев показал, что в сентябре 1941 года «в силу преступного руководства войсками потерял управление и, поддавшись панике, самоустранился от командования», в результате чего части корпуса попали в окружение. К этому приплюсовали пораженческие настроения Алексеева, которые особисты успели выявить в период между освобождением генерала из плена и его арестом.
В частности, согласно материалам дела, И.И. Алексеев заявлял, что ресурсы страны истощены и дальше вести войну бесполезно, так как Советский Союз неизбежно потерпит поражение. Между тем, Алексеева, в отличие от Гольцева, не расстреляли и даже не судили. Всю войну он провел в заключении, а в конце 1946 года был отпущен на свободу и восстановлен в воинском звании.
Аналогичным образом поступили в отношении бывшего командира 36-го стрелкового корпуса Юго-Западного фронта генерал-майора Павла Васильевича Сысоева. Он вступил в командование корпусом 23 июня, а через несколько дней корпус попал в окружение и понёс большие потери. 11 июля при попытке прорыва генерал Сысоев был контужен и попал в плен. Он скрыл свое имя, выдавая себя за рядового бойца, поскольку был в гражданской одежде. Побег ему удалось совершить из лагеря, расположенного в Польше, только в августе 1943 года. Перед этим он взорвал лагерный склад с оружием. В Белоруссии Сысоев собрал и возглавил группу партизан, а потом более полугода воевал в партизанском соединении дважды Героя Советского Союза генерал-майора А.Ф. Федорова, став его помощником.
Однако 25 апреля 1944 года П.В. Сысоева все же арестовали и обвинили в потере управления войсками в бою у Шепетовки. Генерал-майор А.Ф. Федоров выступил в защиту Сысоева, характеризовал его с самой лучшей стороны и это обстоятельство, видимо, было учтено при решении вопроса о его дальнейшей участи. В 1946 году дело, заведенное в отношении генерала, было прекращено.
[1] Командир 49-го стрелкового корпуса Сергей Яковлевич Огурцов бежал из плена в апреле 1942 г., выпрыгнув из следовавшего в Германию эшелона, воевал в партизанском отряде, погиб в бою в октябре 1942 года.
[2]Надзорное производство Военной коллегии по делу И.А. Ласкина.
[3] Надзорное производство ГВП № 38456/42 по делу Н.Д. Гольцева, с. 13.
[4] Архив Президента РФ. Ф. 3. Оп. №24. Д. №378. Л. 196-211.
[5]Надзорное производство Военной коллегии по делу П.Г.Цирульникова.
