"Когда-нибудь я умру молодым и здоровым, потому что не хожу по врачам и моя работа не предполагает выход на пенсию" Неизвестный автор неизвестного блога
Покорена вершина Фудзи моего Норвежского списка Всемирной Библиотеки. Наверное, одно из труднейших мной прочитанных произведений за последнее время. Могу сравнить только с Фолкнером "Авессалом", которого дочитывал в состоянии полного ужаса. Мне попалось свежее издание от АСТ, серия "Япония: классика и современность". Очень хорошие переводы Рахима ("Тысячекрылый журавль") и Гривнина ("Стон горы"), но есть момент, который смущает и это, как всегда, название. Если перевести иероглифы, то получается "Шум горы", но в английском переводе книга известна как "Звук горы". Это такой переводчицкий юмор - делать другое название книги в каждой отдельной стране?! Если мы не можем точно сформулировать название - насколько можно верить остальным частям текста внутри? :)
У Кавабаты просто неимоверный, сложный, иллюзорный язык. Читаешь его и погружаешься целиком, вопреки своим желаниям, в то, о чём он ведёт рассказ. И в этот раз пришлось стать стариком... Если научиться читать и видеть глазами Кавабата, понять всю его дьявольскую методичность и последовательность - эта проза производит ошеломляющий эффект. Отдельные главы представляют собой размышления на определенные темы, скрытми за визуальными образами. Главы нарезаны на подобные отрезки. Отрезки имеют похожие структуры - наблюдение, мысль, диалог. Все отрезки заканчиваются стихотворной строкой. И всё это можно обозначить единой, жуткой, из-за наполнения, эстетикой.
Главный герой, Синго, старикан, которому "за шестьдесят". Описание происходит снаружи, третьим лицом, но одновременно изнутри Синго, потому что автор заставляет нас чувствовать всё так, как чувствует Синго. Это довольно эмоциональное, впечатленческое описание старения, подобного гаснущему костру жизненных страстей. Человек теряет слух, резкость зрения, память, понимание ситуации, быстроту реакции. И вроде бы все логично, но он не понимает, как это такое могло случиться с ним - он не принимает происходящего, как и не принимает окружающего мира. Жизнь проходит мимо него - в то время как всё вокруг кипит, он просто доживает отмеренное. И смерть проходит мимо него - друзья и коллеги умирают каждую неделю, а его очередь никак не придёт.
Отдельная часть повествования - сны Синго. Вдруг наш герой начинает видеть поразительные сны, вещие, цветные, реальные. Автор будто говорит нам о том, что Синго уже существует где-то между мирами, этим и тем. Синго и сам начинает сомневаться, какой из миров более реален. Наверное эту мистическую нотку можно назвать чем-то неповторимым в прозе Кавабата, делающим её уникальной наравне с языком и структурой повествования - иррациональное повествование, вмешивающееся в реальный мир. "Сны Синго" в этом романе или "Письма Юкико" в "Тысячекрылом журавле". Ещё, мне это показалось знакомым, похожим на фильм Акиры Куросавы "Сны". Возможно тут тоже есть тонкая нить.
В книге описывается интересный психологический механизм человека, находящегося между двух огней - жаждой жизни и жаждой смерти. То, что понятно каждому из живущих. Иногда, бывают такие моменты, когда всё в жизни хорошо - в семье, на работе, настроение хорошее, фиалки цветут, птички поют. И человек думает: "Господи, сделай так, чтобы это длилось вечно!" А бывает так, что ничего не клеится и летит в тартар, человек болеет и испытывает ужасные физические и моральные муки. Само собой лезет в голову: "Дай мне умереть прямо сейчас, не могу этого больше терпеть!" Мы созданы чтобы хотеть противоположного, неисполнимого и неестественного природе. Как только мы начинаем качать весы - гармония и баланс куда-то исчезают. Снаружи и внутри.
Общество постоянно говорит об уважении к старикам, или уважении к женщинам, или особом отношении к детям или инвалидам, чёрным, красным, зелёным, голубым. Мы постоянно пытаемся выделить какую-то группу, сделать её особенной и обозначить, что этой группе нужно некое специальное отношение. В романе интересно и довольно скрытно обыгрывается эта история. Будто очень тонко говорится о том, что уважать и особо относиться нужно не к кому-то конкретному, а именно к жизни и самой природе вещей. Только тогда приходит понимание того, что не нужно выделять кого-то одного из всех или ставить его выше других - ко всем людям нужно относиться уважительно и внимательно. Только такой подход рождает общество, в котором люди не безразличны друг другу, в котором есть понимание и ответственность.
У этого произведения тяжелейшее настроение - "безнадёжность с проблесками уныния". Жизнь как вода утекает сквозь пальцы, мир по-прежнему несовершенен, а у тебя уже нет ни времени ни сил, чтобы хоть что-то исправить. Кругом разруха, люди ссорятся, совершают необдуманные поступки, говорят друг другу глупости, а ты только наблюдатель и поделать с этим ничего не можешь. Совершаешь попытки, просишь одуматься, подумать на шаг вперёд, но не получаешь малейшего результата. И смерть твоя неизбежна, как и каждого вокруг, но ты уже понял это, почувствовал её холодное дыхание, а они ещё нет...
Кавабата абсолютно явно умер от самоубийства. Лично я ничего постыдного и аморального в этом не вижу - страдал человек, не хотел осложнять жизнь другим. Якобы он не оставил записки, и согласно Вике Педии, верить которой нельзя ни в чём, ничего в его творчестве на с-цид не указывает. Но, не говоря уже, что это роман весь целиком о жизни и смерти, целый отрывок одной из глав посвящен тематике "ухода" и содержит подробные рассуждения о деталях - оставлять записку или нет и проч и проч. И автор думал об этом ещё в начале 50-х. И вообще, по его очень грузному тону мысли и брутальному стилю письма видно как сложно ему было жить и насколько тонко он многое понимал, видел и чувствовал. Ещё один удивительный автор в моей коллегии гениев. Рано или поздно будет прочтён весь.
Литературные списки:
Ясунари Кавабата:
Акира Куросава:
Уильям Фолкнер: