Юристы бьют тревогу: уже в этом году власти намерены ввести «адвокатскую монополию», которая распространится не только на уголовные, но и на гражданские дела. Интересы граждан в судах не смогут защищать юристы без статуса адвоката. Как это ударит по людям, нуждающимся в защите, разбирались «НИ».
Анна Скудаева
Полтора миллиона безработных
В Сети стремительно набирает поддержку петиция против введения в России так называемой адвокатской монополии — анонсированной Минюстом реформы судебного представительства, которая запрещает представлять интересы доверителей в судах юристам без статуса адвокатов.
По мнению авторов законопроекта, реформа позволит повысить качество юридических услуг в РФ и расширить механизмы контроля за деятельностью судебных представителей. Однако у инициативы нашлось немало противников. В редакцию «НИ» поступило обращение от группы частнопрактикующих правозащитников, считающих введение полной адвокатской монополии в стране незаконным.
«Монополия нарушает конституционные права частнопрактикующих юристов на занятие предпринимательской деятельностью, на труд, на выбор рода деятельности и профессии (статьи 34 и 37 Конституции РФ), выставляя адвокатов в привилегированное положение, а также ограничивает гражданам доступ к правосудию, гарантированный ст. 46 Конституции РФ», — убеждены авторы обращения.
По мнению юристов, не входящих в адвокатское сообщество, инициатива Минюста «загнать» всех правозащитников под крыло адвокатуры спровоцирует безработицу среди десятков тысяч частнопрактикующих юристов, приведет к ограничению доступа граждан и организаций к правосудию, а также подхлестнет резкий взлет цен на юридические услуги.
Как сообщил «НИ» один из авторов обращения, юрист Сергей Никольский, по данным Федеральной адвокатской палаты, на апрель 2025 года адвокатов в стране было 75 813 человек, а частнопрактикующих юристов — примерно в 20 раз больше, до 1,5 млн. Оперативно принять адвокатский экзамен у такой армии выброшенных из профессии людей не удастся, поэтому после введения реформы в стране сотни тысяч юристов лишатся работы и средств к существованию. Одновременно возникнет острейший дефицит судебных представителей.
По данным собеседника «НИ», частнопрактикующие юристы чаще всего работают в статусе самозанятых или индивидуальных предпринимателей. Они платят налог от 4% до 6%, в зависимости от того, кому оказана услуга: организации или гражданину.
«Адвокат платит налог на доходы физических лиц в размере 13% или 15%, в зависимости от дохода. Также он платит обязательные взносы на пенсионное и медицинское страхование (в 2025 году это минимум 53 568 руб.). Кроме того, адвокат должен оплатить так называемый вступительный взнос, размер которого варьируется от 100 тыс. руб. до 800 тыс. руб. в зависимости от региона. Плюс к нему добавляются ежемесячные взносы на нужды палаты — сумма порядка 3 тыс. руб.», — отметил Сергей Никольский.
В отличие от самозанятых и ИП, адвокатам нельзя заниматься предпринимательской деятельностью. При переходе самозанятого в адвокатуру налоговое бремя у него вырастет как минимум вдвое. Это неизбежно скажется на стоимости услуг для населения, предупреждают авторы петиции.
Меньшее из двух зол?
«НИ» опросили практикующих юристов и адвокатов относительно введения адвокатской монополии. Их мнения о целесообразности реформы разделились.
Дмитрий Рябиков, адвокат, член квалификационной комиссии Адвокатской палаты Костромской области:
«Я против любой монополии. Но, как ни парадоксально, адвокатская монополия — это на самом деле хорошо. Адвокат — это особый статус, который подтверждает соответствие высокому юридическому стандарту: профессиональным знаниям, репутации, этики. Этому статусу сопутствует и особый уровень защиты: у адвоката не так легко провести обыск, против него нельзя возбудить уголовное дело без специального решения руководителя следственного органа субъекта, адвокат пользуется дополнительной защитой профессионального сообщества», — сообщил собеседник «НИ».
Он уточнил, что сам входит в комиссию по защите адвокатов.
«Недавно нам удалось в суде восстановить права одного нашего коллеги, которого следователь отвел от защиты клиента по надуманному основанию. У частнопрактикующих юристов такого „профсоюза“, способного их защитить, нет. К нам в палату нередко обращаются граждане с жалобами на действия частнопрактикующих юристов, которые нарушили требования этики. Но на тех, кто не входит в адвокатское сообщество, мы повлиять никак не можем. Если же правила нарушит адвокат, то на него могут быть наложены взыскания, самое суровое из которых — лишение статуса на срок от года до пяти», — рассказал Дмитрий Рябиков.
По истечении времени взыскания вернуться в профессию можно, но только после сдачи экзамена на общих основаниях.
«У нас в регионе экзамен принимает строго и беспристрастно квалифкомиссия, состоящая из адвокатов, судей, представителей облдумы, научного сообщества, органов юстиции. Несколько лет назад был удивительный случай: адвокатский экзамен не сдал генерал СКР. Причина проста: несмотря на высокий статус, знания у человека оказались недостаточными и никакие погоны не помогли», — отметил адвокат.
Он полагает, что членство в адвокатуре позволяет поддерживать высокий стандарт квалифицированной юридической помощи.
«Само адвокатское сообщество не нуждается в монополии. Но мы понимаем, что монополия неизбежна, такова государственная установка. Но лучше уж правозащитники будут сами себя регулировать, чем этим займется государство. Все всё понимают», — резюмировал Дмитрий Рябиков.
В чем опасность абсолютной монополии?
Как сообщил в беседе с «НИ» частнопрактикующий юрист по гражданским делам Дмитрий Волнухин, в уголовном процессе адвокатская монополия давно существует, и это оправданно.
«Но гражданский процесс — это частные взаимоотношения доверителя и юриста, здесь монополия не нужна. В конце 1990-х — начале 2000-х в России уже действовало обязательное лицензирование и юридической, и оценочной, и риелторской деятельности. Получение лицензии предполагало определенный образовательный ценз, требования к опыту, соблюдению норм этики. Лицензией люди дорожили и старались работать по правилам. Но потом все это власти отменили. Государство самоустранилось от контроля. Ввели саморегулируемые организации (СРО), которые в определенных сферах превратились в дополнительные преграды для вхождения в бизнес и в „кормушки“ для руководства СРО и их приближенных. Началось кумовство и злоупотребления», — убежден правозащитник.
По его словам, обязательное вхождение в адвокатуру — это лишняя преграда для осуществления юридической практики.
«Человек уже отучился в вузе 4-6 лет, нередко платно, получил диплом, наработал опыт, репутацию. А теперь для сохранения права на профессию его заставят дополнительно сдавать новый экзамен, платить огромные деньги за вступление в адвокатуру, а затем будут ежемесячно тянуть из него еще деньги в виде взносов за сохранение статуса. Три месяца просрочил платеж — и до свидания, выкинули из профессии. Можно ли назвать это справедливым?» — задается вопросом собеседник «НИ».
По его убеждению, все эти дополнительные траты неизбежно скажутся на стоимости юридических услуг.
«Государство уже колоссально урезало полномочия общественных организаций, защищавших интересы потребителей бесплатно. А после сентябрьской налоговой реформы с ее многократно взлетевшими в цене госпошлинами за подачу заявлений в суды и рассмотрение процессуальных документов юридическая помощь станет еще менее доступной для большинства россиян. Эта реформа делается явно не для защиты интересов населения страны», — полагает юрист.
С ним согласен читатель «НИ», колясочник из Костромы Андрей Лампадов.
«По закону я как инвалид I группы имею право на бесплатную юридическую помощь. Но это право нарушается. Мне втрое урезали программу реабилитации — перестали бесплатно выдавать жизненно необходимые лекарства, в том числе средства для обработки стомы. Прокуратура нарушений не нашла — придется обращаться в суд. А как? Человеку с ограниченными возможностями здоровья и сегодня невозможно попасть к адвокату. Список бесплатных есть, но они принимают раз в неделю с 9 до 12, но на дом не выезжают, надо как-то добираться самому. Получить квалифицированную помощь и сейчас невероятно трудно. А что будет, когда правила еще ужесточат?» — переживает собеседник «НИ».
---
