Добрая сказка для взрослых о нас, о братьях наших меньших. Таежная сказка.
Книга 1.
Книга 2 «ВЕСНА. Пробуждение новой жизни.»
НАЧАЛО, Глава 32(2), Глава 32(3) , Глава 32(4), Глава 32(5) .
Глава 33 (1), Глава 33 (2), Глава 33 (3), Глава 33 (4), Глава 33 (5)
Глава 34 (1), Глава 34 (2) , Глава 34 (3)
Глава 35 (1) Глава 35 (2) Глава 35 (3)
Глава 36 (1)
Глава 36 (2) Отдавать и дарить — это гораздо более прекрасно, нежели получать и владеть.
1. Это же разумно - накормить голодных и нуждающихся.
Но…
Ох, а и правда, ведь! Прежнего чугунного казана теперь уже не хватало. Маловат оказался чугунок-то, всего каких-то шесть литров! Для такой-то огромной, практически вдвое увеличившейся семьи, что это? Совсем ничего! Разве ж что на один зубок, да и то не каждому желающему.
Да, и как?
Ведь, своим волшебным зверятам Арина наливала в мисочку порцию супчика чисто символическую. Поэтому на всю призрачную шатию-братию с лихвой хватало с вечера приготовленной еды. Да еще и на завтрак оставалось!
А вот живым подкидышам, теперь уже далеко не малышам, нужна была нормальная такая, даже достаточно внушительная порция. Совсем не символическая.
Вот и приходилось девочке варить теперь похлебку дважды в сутки. Чтобы хотя бы понемногу угостить каждого.
Она даже и не сомневалась в том, что ее волшебные зверята продолжают украдкой отдавать свои порции супчика живым воспитанникам.
«Подка-а-а-рмливают!» — с легкой полуулыбкой с нежностью думала она, о необычайно трогательных отношениях, складывающихся между живыми и не-живыми питомцами, даже и не зная, как к этому относиться — радоваться или печалиться. —«Но если семья способна обойтись без пищи, это же разумно, что они отдают эту пищу нуждающимся младенцам, правильно? Которые без супчика обойтись не могут! Потому что маленькие и растут!»
2. Нельзя отступать от традиций.
Но традиция есть традиция, от которой желательно не отступать. Это фундамент, цементирующий все сложившиеся внутри семьи отношения, собирающий всех членов семейного клана вместе, и служивший путеводным маяком для новых призрачных гостей, приходивших за помощью и поддержкой.
Поэтому и семейные завтраки, и домашние ужины около пылающего очага на волшебной поляне продолжали радовать призрачных зверят, и их юную хозяйку.
А зверята так радовались вдвойне! Поскольку положительные эмоции от, казалось бы, привычного угощения удвоились. И теперь поступали не только от нежной заботы любимой хозяйки, но и от последующего кормления своих любимых воспитанников, причем каждый из наставников пытался накормить своего малыша втайне от других, чтобы никто даже и не догадывался. Не знал.
А воспитанников-то как устраивала сложившаяся ситуация! С превеликим удовольствием поглощая тепленькую наваристую пахучую похлебку из каждой маленькой чужой мисочки, предварительно уже основательно подкрепившись своей собственной порцией, они, дружелюбно и благодарно помахивая хвостиками, дважды утром и дважды вечером вылизывали теплыми язычками пустеющие на глазах посудинки, в разнобой расставленные на лесной опушке. Ели, ели и ели! До блеска вычищая тарелочки ("Даже и посуду мыть не надо", - смеялась про себя маленькая хозяйка). И росли, росли, росли.
Наставники втихушку шмыгали влажными носиками и смахивали слезы умиления и радости от того, что их забота так неожиданно положительно сказывается в их живых воспитанниках.
— Растут, как на дрожжах! — удивленно покачивая мохнатыми головками, с явным восторгом отмечали они, пристально наблюдая за продолжительным периодом очередного приема пищи своими учениками. Маленькими брошенными младенцами, каждый из которых уже успел перерасти своих наставников в два, а то и три раза.
3. Сами-то ничего и не успели. За свою короткую жизнь.
Со стороны складывалось просто невероятное впечатление, как будто бы они, наставники, как сверхзаботливые и любящие родители, пытаются воплотить в своих детях, этих таежных нежданных-негаданных найденышах, прямо на глазах подрастающих учениках, все то доброе и светлое, что не успели сделать сами. Не добились. Не смогли. Не успели в течение своего неудачного и очень короткого жизненного пути. Нисколечко не ограничиваясь при этом только умственными навыками и умениями, ментальными способностями различного толка, передачей личностного жизненного опыта. Но при помощи волшебно вкусного и наваристого супчика маленькой хозяйки делясь реальной физической силой, мощью, и вполне определенной мышечной массой, которой, как они, бестелесные, справедливо полагали, много не бывает.
— Чем больше — тем лучше! — откровенно восхищались они своими уже необычно сильными и рослыми питомцами.
А, значит, и кормить подрастающее поколение старались по максимуму, не оставляя себе ни единой крошечки. Ни малейшей капельки! И очень этому радовались.
Ведь они, не-живые, отныне питались постоянным потоком положительных эмоций, увеличившимся в несколько раз! Прекрасными, просто превосходными на вкус, чувствами искренней заботы, всеобъемлющей любви и бесконечной нежности, получаемые теперь не только от своей любимой хозяйки, но и от благодарных, досыта накормленных воспитанников.
А, кстати! Ведь, нельзя забывать еще и о том, что отдавать и дарить — это намного более прекрасные действия и чувства, нежели получать и владеть, верно ведь? Чувства родительской заботы, любви и нежности, тревоги и гордости за своих юных воспитанников, равно, как и самопожертвование, стали приносить не-живым зверятам огромное самоудовлетворение от их теперешнего не-жизненного существования. Потому что именно эта учительская деятельность во отчую доказывала тот факт, что и сейчас они на что-то да сгодились. Много хорошего и полезного могут сделать для своей любимой хозяйки и подрастающих учеников.
4. Надо срочно что-то придумать!
Но! Не стоит себя обманывать. Духовная и эмоциональная пища — это, безусловно, хорошо. Просто замечательно! Прекрасно! А...
...Тем не менее запасы замороженного мяса и рыбы катастрофически быстро заканчивались, просто таяли на глазах вместе с озерным льдом внутри термосов, который был использован для защиты пищевых продуктов от их преждевременной разморозки. А планировалось-то, что запасов этих хватит до самого лета!
— Ну… И что делать? — сосредоточенно почесала светлую макушку девочка, заглядывая в опустевший ящик-термос. — Рыбу ловить пока еще проблематично...
Хрупкий, набухший, практически уже растаявший лед не располагал к подледной ловле, надо было выждать время. Подождать еще немного. Хотя бы недели две-три.
— А что есть? Из чего готовить ужин и завтрак? — мельком взглянула она на сидящую рядом задумчивую овчарку. — Чем кормить семью?
Та не ответила, виновато шмыгнув кожаным носом и молча отвернувшись в сторону. Сказать было нечего. Совсем нечего.
5. Из чего готовить ужин?
Арина тяжко вздохнула, доставая очередной кусок мяса и плотно прикрывая крышку термоса. Надолго задумалась, хмуря темные бровки и плотно сжимая губы в одну полоску, и не найдя другого выхода, решила все-таки переломить свою гордость, и вечером позвонить ветеринарам.
Какая уж тут гордость, если подрастающее поколение сначала доест — буквально изничтожит за неделю — все имеющиеся в наличии запасы, а потом станет откровенно голодать? Какая же мать выдержит такое? И как вообще они, эти огромные зверюги, могут себя повести, дОнельзя оголодав? Мало ли что может произойти с их неокрепшей подростковой психикой?
«Сначала волки съедят кошек, а потом кошки растерзают волков!» — плотно прижав к глазам холодные ладошки и тихонько покачиваясь из стороны в сторону, с ужасом и во всех мельчайших подробностях, как истинная сказочница, представляла себе Арина, с точностью расписывая жестокие картины яркими красками больного воображения, долгими вечерами опять и опять пытаясь найти решение семейной продовольственной проблемы.—«Ну, что ж!» — недовольно выпятив нижнюю губу и отчаявшись придумать что-то более радикальное, вынужденно, но со всей материнской ответственностью призналась она самой себе, недовольно кивнув головой.—«Так ведь и придется ради детей наступить на горло своей гордости. И все-таки попросить помощи. А просить помощь — это распоследнее дело! Это значит - признать, что я сама не справилась! Ни на что не гожусь! Что я сама ничего не могу! Даже прокормить своих собственных малышей! И как тогда мне справиться со своей собственной жизнью? Вернуться обратно к родителям? В тот Мир, где все решается и делается независимо от моего желания и участия? Неужели же я — такое бесполезное существо?» — сидя поздним вечером за ноут-буком, истязала себя девочка мрачными мыслями, хлюпая покрасневшим носиком и дрожащей ладошкой размазывая горькие слезы по бледным щекам и пыльной клавиатуре.
6. Гордость или самостоятельность?
Альмира, свернувшись пушистым калачиком около крыльца, внезапно услышала во сне мысли девочки. Тут же проснувшись, вскинула голову вверх и похолодела от ужаса.—«Неужели любимая хозяйка решила уйти с поляны, бросить их всех и вернуться к людям? Во враждебный ей человеческий МИР? Она же не сможет там жить! Она погибнет! Маленькой девочке нет дороги назад!»
— Ну-у-у? И... — сконцентрировавшись на собственных ощущениях и мыслях рыдающей девочки, так же мрачно и безнадежно, как и ее юная хозяйка, поинтересовалась у самой себя лохматая собака. — Что ты собираешься делать? Надо же что-то срочно предпринять? Остановить ее! Защитить! Ты ведь обещала ее отцу защищать девочку в любых ситуациях! Обещала? Ну, так ищи выход! Защищай! И свою хозяйку, и всех зверей, и волшебную поляну! Думай! Думай! Думай!
И как всегда никто и не заметил большую белую птицу со смешным хохолком на голове, сидящую на обломанном суку огромной кряжистой березы, задумчиво наблюдающую за всем происходящим на волшебной поляне.
7. Кто поможет?
Как вдруг помощь пришла, откуда не ждали. Откуда никто и подумать не мог, просто не ожидал!
Подрастающие, но все еще маленькие неопытные найденыши начали прямо-таки стремительно учиться таежной охоте под чутким руководством старших наставников. Альмира все-таки придумала, куда направить их боевой пыл, нереализованный потенциал, нерастраченную энергию растущих грозных хищников. Пока они еще не стали совсем неуправляемыми. И целыми днями, а вернее сутками, с теперь уже очень короткими перерывами на завтрак и ужин, наставники тщательно учили своих воспитанников премудростям таежной охоты.
Несмотря на тот факт, что призрачная стая в основной своей массе состояла из домашних питомцев, опыт охоты у каждого был уникальный. И каждый пытался передать свои собственные навыки и умения, на своем личном опыте доходчиво показывая юным хищникам, как именно выслеживать добычу, как вести себя в засаде, как устраивать погони и захваты.
Задача была непростая. Ведь, наставники учили каждого питомца индивидуально. Но волки — стайные животные и охота для них — это командная игра, слаженная работа всей стаи. А рыси, напротив, яркие представители индивидуалистов. Для них охота — это личностный подвиг, самостоятельное дело каждого, ни в коем случае не требующее вмешательства со стороны, даже категорически отрицающее сам факт подобного вмешательства! И что делать? Как соединить не-соединимое?
8. Коллективный опыт. Коллективный разум.
Вот здесь и оказался ценным именно тот прием, когда каждого кошака, каждого волчару воспитывали совершенно разные наставники. И кошки, и собаки. И даже лягухи с морскими свинками! Коллективный опыт, коллективный разум — это именно то, что способно было помочь научиться цементировать, правильно организовывать и четко, слаженно контролировать действия формирующейся стаи живых подрастающих охотников.
И хотя река и озеро еще не вскрылись до конца, по берегам и в середине темной водной глади еще наблюдались основательные островки серого ноздреватого льда, тем не менее первые перелетные птицы уже оглашали своим криком окрестные берега, нарушая тишину и спокойствие просыпающейся тайги, привлекая пристальное внимание охотников, разжигая в их крови азарт и острейшее желание. Именно они! Утки и гуси стали первой добычей начинающих охотников.
9. Охота! Охота! Охота!
Подросшие рысята в компании с окрепшими волчатами, под руководством старших товарищей, разработали сложную комбинацию по заманиванию уставших перелетных птиц в свои охотничьи силки. Комбинацию, в которой у каждого охотника была своя совершенно определенная роль.
Конечно, когда река и озеро вскроются до конца, поймать птиц будет уже практически невозможно. Нереально. А пока утки стараются кучковаться на проталинах и промоинах, загнать их в нужную сторону оказалось делом не таким уж и трудным. И хрупкие остатки льда хоть и с трудом, но выдерживали пока еще не такой внушительный вес растущих хищников. Хотя хлюпнуться со всего маху в темные воды, соскользнув с подтаявших льдин, пришлось каждому. И не единожды.
И когда вечером подошло время ужина, Арина с трудом притащила с поляны к курятнику тяжелый чугунный казан, полный свежего мясного, еще горячего супчика, и вдруг с удивлением и восторгом обнаружила своих таежных питомцев с первой самостоятельной добычей — две худые, изможденные от долгого перелета, утки лежали под навесом на сухой прошлогодней листве. Рядом на лесной опушке вальяжно расположились начинающие охотники, терпеливо ожидающие похвалы любимой хозяйки.
И хозяйка, охнув от удивления, предварительно бережно опустив на землю тяжелый казан, с пронзительными взвизгами и радостными воплями поскакав по уже сумрачной, но еще достаточно видимой в свете заходящего солнца опушке, конечно же на похвалу не поскупилась — каждого обняла, прижала к груди, потормошила и поцеловала в холодный нос. Каждого назвала по имени, присвоенное наставниками. И которые, казалось, не будет возможным запомнить никогда! Такая огромная стая!
10. Имя должно соответствовать характеру.
Но! У каждого зверя были свои отличительные признаки, и, конечно же, свой индивидуальный характер. Как и у любого ребенка в большой многодетной семье.
Рура. Рида. Рой. Риф. Рала. Кошки. Или все-таки рыси? Больше похожие на подрастающих саблезубых тигров.
Дин. Дака. Дида. Дона. Дира. Дум. Дор. Дика. Дана. Дим. Дуна. Дан. Волки. Скорее уж волкодлаки.
Пришлось внести поправочки в семейные традиции и разделить семейный ужин на две серии: сначала девушка кормила подрастающее, вечно голодное поголовье хищников, потом около теперь уже постоянно горящего костра, варила новую порцию супчика в окружении своей семьи, слушала жизненные истории стареньких и вновь прибывших подопечных. Кормила, лечила новеньких и, нежно улыбаясь, следила за многочисленными зелеными огоньками глаз молодых хищников, сидевших в темноте около курятника вдоль границы поляны.
Их наставникам дозволялось выйти за пределы поляны, чтобы принимать участие в обучении и охоте. А вот живым вход на поляну был строго заказан. А почему?
Они и не пытались нарушить границу. Живые звериные дети воспринимали, как должное, границу между разными мирами.
Хотя… теперь можно было бы уже задуматься о том, чтобы перенести семейный очаг на край, на самую границу волшебной поляны и тайги. Чтобы вся семья могла одновременно присутствовать на ужине. И не приходилось бы хрупкой девочке таскать с середины поляны тяжелый казан, полный свежего горячего супчика.
Коли уж Судьба распорядилась так, что отныне волшебная семья стала состоять не только из не-живых, но и из живых питомцев, надо, конечно, задуматься над изменениями. Но это потом. Когда-нибудь. Когда времени будет достаточно все это хорошенько организовать.