Сразу ответим на ехидный вопрос случайно зашедшего (думал, здесь о бабах, а тут вон чего) о смысле данной статьи. Обычно наши многомудрые критики море смыслов вкладывают в лаконичное "Ну и чо?".
Эта заметка, граждане, о весьма своеобразном функционировании бюрократического механизма при государе-императоре, преступно убиенном, и до него. Обратите внимание - сии бумажки пишут отдельно НА КАЖДОГО крамольника и отправляют по инстанции аж ДО САМОГО верха. Не шпионы это и не диверсанты. Не террористы с бомбами-револьверами. Это хулители самого святого для всякого истинно русского - священной особы Государя Императора и его не менее священного семейства. Ну, или их изображений.
Вот где забота о людях! Это вам не при Сталине, когда тройки всякие со списками резвились - подмахнули не глядя, все, готово дело. Только тут есть один тонкий момент: на такую работу нужны исполнители. Много. И всем им платить надо. Все они заинтересованы в карьерном росте. Должности нужны, а для должностей нужны начальники, чтоб за порядком присматривать. А начальникам - помощники всякие. Вот так оно все росло, росло, а потом - бах! - и революция. Кто бы мог подумать, а?
Что это за циркуляр от 5 февраля 1901 года за № 354, мы выяснить пока не успели, но по контексту ясно, что речь идет о необходимости докладывать факт заведения дела по ст.103 прямиком в 1-й Департамент Министерства Юстиции. Вот ниже текст этой самой 103-й.
Короче, это статья "об оскорблении Величества". При тоталитаризме всего-то на всего была одна 58-10, правда имелась обширная правоприменительная практика по ней, когда оскорбительные речи в адрес конкретных руководителей партии и правительства именно за антисоветскую агитацию и засчитывались. Ниже ее текст:
"58-10. Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений (ст.ст.58-2 - - 58-9 настоящего Кодекса), а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания влекут за собой - - лишение свободы на срок не ниже шести месяцев."
Как видим, ничего подобного ответственности "за хулу на Государя" нет и в помине. Советское руководство считало ниже своего достоинства защищать себя на законодательном уровне персонально.
В современной Свободной России тема сия крайне болезненная, так что обсуждать ее не будем, там вообще целый список "чего нельзя говорить" - время тяжелое, понимать надо. Так что вернемся лучше в 1901 год. От греха.
Мы сейчас взяли ОДИН листок из вот этого дела:
В нем много интересного, очень примечателен даже лист ознакомления. В советское время дело брали часто и много - переписаны конкретные листы через запятую, исписано все поле - снизу доверху. Зато в современной России дело брали только один раз. На оцифровку для Президентской библиотеки. Не интересно никому. Вот мы и восполним пробел-то. Можно сказать, свет в массы направим.
Все же открытие и оцифровка архивов после 2000 года - это настоящая информационная революция. И за это спасибо властным структурам огромное. Без всяких фиг в кармане и едкой иронии. Большое, правильное дело сделали. А какие у него будут последствия замечательные! Если, конечно, обратно все не засекретят.
Ну, так вот. Там много еще таких лишенцев идет по 103-й. Мещане есть, крестьяне есть и даже жена какого-то мелкого чиновника. И на каждого, еще раз отметим, отдельная бумажка, по которой доклад по команде на самый верх - от одного чиновника к другому. Все эти бумажки возили фельдъегеря или какие еще специально выделенные чины, раскладывали по папочкам клерки и чиновники низших рангов, подшивали и хранили, описи составляли и итог подводили за отчетный период. Во как о священной Особе пеклись! А потом - раз! - и февральская революция. Не помогло, стало быть.
"В следствие циркуляра от 5 февраля 1901 года за номером 354 имею честь уведомить Департамент, что при Томском губернском жандармском управлении возникло, в порядке 1035 ст. уст. угол. суд., дознание по обвинение крестьянина Тяжино-Вершинской волости (ныне Кузбас - прим. ред.) и села, Мариинского уезда, Ивана Петрова Алика в преступном деянии, предусмотренном 103 ст. угол. улож."
Иван Петров - это Иван Петрович по-современному. Тогда крестьянам отчество не положено было в такой форме. А Алик - это фамилия, скорее всего, производная от прозвища. И эта и все остальные подобные бумажки находятся в отдельных картонных папочках-конвертах.
Следом идет мещанин Прокопий Архипов Асеев. Тоже дознание начали, о чем и уведомляют.
А об окончании дознания и о принятых мерах - отдельная справка. Так, например, сообщается, что Александра Ивановна Ахиезер, жена техника, по ст. 103 26 сентября 1905 года отправлена под особый надзор полиции. Тут отчетность предусмотрена коллективная - таблица на целый лист, но в ней одна строка только - та самая Ахиезер.
В общем, если запастись терпением, чтение получается занимательное и на целый вечер - дело большое, от души люди старались. Весьма рекомендуем.
