Глава 10.
Весна 1898 года
- Фрол… - голос Филимона был охрипшим и каким-то незнакомым.
Фрол с удивлением обернулся. На телеге Фильки лежало несколько туго набитых мешков.
- Что ты, Филимон? Ты ездил на за семенами?
- Ездил… Фрол… Христа ради…
Филька упал перед Фролом на колени, заелозил по земле, залепетал что-то.
- Филимон, ты что? Что стряслось с тобой? Тебя не ограбили, случаем? — испугался Фрол.
- Нет… Фролушка… Не ограбили… Я сам себя ограбил. Цены на семенное зерно высоки, я только и смог двадцать пудов купить. Фролушка, это на две десятины всего. Я весь капитал на обзаведенье истратил… На дом и на скотину. Фролушка, Христа ради…
- Да что же я могу, Филимон?! — изумился Фрол. — Я ведь в том же положении, что и ты. Ещё и ружьё пришлось зимой покупать, чтобы стаю отгонять, ты сам помнишь.
- Фрол! Сохнет земля! Смилуйся! Ведь говорили мне люди, чтобы приберёг деньги, а я не послушал. Не думал я, что старожилы так цены задерут на семена. А теперь что мне делать?! — Филька заскулил по-собачьи, тонко и тоскливо.
- Ах, Филимон, Филимон… Не знаю, кто сможет тебе помочь. Разве что у Устина попросить. Он сегодня здесь, приехал с Семёном и Клавдией начало сева на новом поле благословить.
- Фролушка, упроси его, Христа ради…
- Да ты сам-то что? Небось, не отвалится язык, ежели сам спросишь? Ну, идём, идём вместе!
Фрол поднял Фильку с колен и повёл его на пашню.
- Бог помощь, Устин! Бог помощь, Сёмушка, Клаша! Благослови, Господи, труды ваши! — издалека приветствовал он Путинцевых.
- А ты уж отсеялся? — заулыбался радостно Устин.
- Моя делянка просохла раньше, так я не стал долго ждать.
- А кто-то из ваших мужиков и не думает на поле выходить, - Устин с удивлением кивнул в сторону Филькиной полосы. — Потом ведь поздно будет!
- Да вот, Устин, беда с этим наделом.
- Что так?!
- Это делянка Филимона Кузьмина. Не хватило ему денег на покупку семян. Нечем сеять.
- Вон оно что… - хмыкнул Устин. - А на дом с большими окнами да резными узорами хватило? Тёплый домок-то вышел, а, Филимон? Я слыхал, промерзал он у тебя зимой. Форса много, а толку чуть.
- Устин, Христа ради… - Филька бухнулся перед казаком на колени. — Помоги… Дай денег на семена… Я всё верну по осени…
- Экий ты… Откуда же у меня их столько! — засмеялся Устин. — Это вы капитал получили, а не мы.
- Тогда семян ссуди мне, Устинушка! — Филька бодал лбом землю. — Пожалей, Устин! Детишек моих пожалей, как же мы без хлеба будем…
- Да и семян лишних нет у меня. Своё поле засеяли, а Семёну с Клавдией двести пудов покупать пришлось. Оно, конечно, не дёшево нынче, зерно-то, да молодые капиталом разумно распорядились, не чета некоторым…
- Что делать, что делать… - Филька рванул на голове клок волос. — Погибаю ведь, Господи!
Устин брезгливо посмотрел на бьющегося в истерике Филимона и, немного подумав, сказал:
- А ты к Кондрату Вахмянину поезжай, у него попроси. Может быть, он тебе поможет.
- Кто таков этот Кондрат? — поднял голову Филимон.
- Казак из нашей станицы. Богатый казак, денежку считать умеет. Зерном торгует. У него свои амбары не только в Каменноозёрной стоят, у него склады даже в уезде имеются.
Кондрат ссудить Фильке зерно не отказался.
- Сколько тебе нужно пудов? — спросил он, важно помолчав для начала.
- Сто тридцать… Хотя бы сто… - пролепетал Филимон.
- Дам я тебе сто тридцать. Осенью вернёшь двести пятьдесят.
- Как… двести пятьдесят..? — обомлел Филька. — Это ведь… считай всё отдать… Ежели урожай сам-три*, два тебе отдать, один на семена оставить, а на еду ничего не останется…
--------
* на один посеянный пуд три пуда урожая, это средняя урожайность по европейской части России до революции
--------
- Так не бери, - довольно хохотнул Кондрат. — Я эти сто тридцать пудов посею сам, соберу поболе, чем двести пятьдесят. А то вон, Петрухе отдам. Что, Петруха, и тебе семян нужно?
Филимон оглянулся — в стороне мял в руках фуражку тощий казачок, лицо которого выдавало его пристрастие к мутным бутылкам станичного питейного заведения.
- Нужно, Кондрат Васильич… - смущенно сказал Петруха.
- Ишь ты, нужно ему… - довольно проворчал Кондрат и снова повернулся к Фильке. - Ну так что, берёшь? А то гляди, Петрухе всё отдам.
- Что же делать… - заплакал Филька, - я согласен, Бог с тобой, Кондрат. Хотя бы на другой год свои семена будут. Авось проживём, не помрём.
- Не помрёшь, куда ты денешься! — ухмыльнулся Вахмянин. — В наших местах помереть с голоду мудрено… ежели, конечно, ты не дурак!
Засеял Филимон полосу свою, успел. Только камнем лежала на душе его мысль, что в будущую зиму придётся семье его жить без своего хлеба.
- Ишь, с голоду не помрёшь… - ворчал он зло, вспоминая довольную морду Кондрата. — Ты-то не помрёшь, три шкуры дерёшь с тех, кто в нужде, вот и живёшь. А нам как быть?
- Ничего, тятя, авось, Господь не оставит нас, - утешала его Лушенька, любимица Фильки, тринадцатилетняя разумница-дочь. — Говорят, здесь земли жирные, урожаи хорошие даёт. Может, и нам самим что перепадёт осенью. Да и огород мы с маманей засеяли, картошка будет, морковка. Ничего, проживём.
- Ах ты, Господи, Лушенька, единственная моя отрада… - теплел Филька. — Что, не скушно тебе здесь? Подружек-то нет совсем, не с кем и посмеяться.
- Да недосуг нам с маманей скучать, - улыбалась Лушка. — А когда есть время, я с Зоей Рябковой на завалинке сижу.
- А у Зойки братец Колька… Ты, Лушенька, смотри, не полюби его. Они, Рябковы, голь перекатная, такого ли мужа тебе надо! Мы тебе жениха побогаче найдём!
- Я, тятя, про женихов и не думаю вовсе, и в Кольку не влюбимшись, - краснела Лукерья. - Только про богатых женихов ты зря мечтаешь. Им, богатым, и невест богатых надо. А возьмёт, к примеру, бедную, так будет её всю жизнь попрекать, что из навозу в люди вывел. Нет, тятя, мужа-то тоже по себе выбирать надо.
- Ишь ты… Небось, мать тебя таким словам научила. Ты на мать и лицом, и речами похожа стала.
Лушенька и в самом деле была очень похожа на мать. Лицо её было грубоватым, с крупным носом и массивным подбородком, но большие тёмные глаза, опушенные длинными ресницами, прекрасны, а кожа бела и румяна. Лушеньке нравился Крупенкин Лёнька, но Лёнька-Алексей девчонку и не замечал, а смотрел всё больше в сторону Зойки. Заглядывался на Зойку и Прохор Татанкин, но Прошка Лушеньке был неинтересен. Ранило только, что она, Лушенька, никому не нужна, даже Зойкиному брату Кольке. Никто не задерживает на ней восхищенного взгляда, ничья мать не думает о ней как о будущей невестке, никто не вспоминает о ней, когда разливаются ночами по деревне соловьиные трели.
А соловьёв здесь и в самом деле много было, недаром назвали казаки это место Соловьиным логом. Каждую ночь радовали они поселенцев своими песнями, и каждую ночь таяли сердца людей, вознося Богу благодарность за это чудо.
Не спали ночами и Лёнька с Прохором, оба о Зойке мечтали. Колька о ней не думал, ему проще было. Он вообще ни о ком не думал, сердце его пока было свободно, а душа по-детски спокойна.
- А я всё равно не отдам тебе Зойку, - сказал однажды Прохор Лёньке. — Моя она будет.
- Это уж Зойка сама скажет, чьей она будет, - усмехнулся Лёнька.
Прошка удивлённо посмотрел на товарища:
- Ты это об чём?
Мысль о праве Зойки самой выбирать себе спутника жизни в голову ему не приходила.
- Может быть, ей вообще кто-то другой по душе.
- Уж не тот ли казачок, который с Семёном сюда иной раз приезжает? — прищурился Прошка.
- Кто знает, может быть, и он. На него посмотреть любо-дорого.
- Эт точно, красавчик. Только если ты готов уступить девчонку какому-то казаку, то я-то на это не согласен. Кто он таков? Родственник, что ли, твой?
- Не мой. Это старший внук Устина. Сын Василия, старшего брата Сёмкиного. Его Егорием зовут. Мы с ним одногодки.
- Гляжу, сдружился ты с ним…
- Что ж, отчего же и не сдружиться, если он не чванится, в обхождении прост. Хочешь, и ты подружись. Он завтра приедет к нам, приходи.
- Зачем он приедет? Вроде как отсеялись уже.
- А просто так. Мы с ним на Шишку полезем.
- На Шишку?! Жить надоело?
Шишкой поселяне назвали холм на другой стороне реки. У холма этого были крутые, почти отвесные склоны и острая вершина. На склонах там и сям виднелись горизонтальные террасы, поросшие деревьями, создававшие иллюзию многочисленных чешуек и делавшие гору похожей на гигантскую сосновую шишку. Забраться на неё было сложно — смельчаки каждую минуту рисковали сверзнуться вниз, на камни, но именно это и тянуло на Шишку Егора. Лёньку же манили цветущие на одной из террас черемуховые заросли. Ему хотелось наломать целую охапку дурманяще ароматных веток и принести их в Зойкин дом.
- Нет, не надоело. Егорий сказал, что он умеет на горы лазить и меня научит. Пойдёшь с нами?
- Благодарствую, - засмеялся Прошка. — Мне руки-ноги целые нужны. Мне ещё целую жизнь с ними жить, понимаешь? Хлеб сеять, детишек растить, да много ещё всякого-разного делать. А ты, Лёнька, смотри, покалечишься — не видать тебе ни семейной жизни, ни Зойки, ничего. Уж лучше сразу помереть, чем жить калекой.
- На всё воля Божья. Ежели человеку судьба стать калекой, то он и сидя дома им станет, - пожал плечами Лёнька.
- А ещё говорят, что бережёного и Бог бережёт. Нет, Лёнька, я не пойду, и ты тоже подумай. Если что, я за тебя молиться буду, ты только скажи.
Егорий приехал на следующий день, как и обещал. С собой у него были крепкие верёвки, пара ножей и маленький топорик.
- Ну что, не передумал? — улыбнулся он Лёньке.
- Вовсе нет. Только я ведь ничего не умею, вдруг тебе обузой буду…
- Я научу тебя! — засмеялся Егор. — Потом сам будешь лазить.
Они отдыхали на первом уступе, и Лёнька с опаской смотрел вверх — неужели они смогут забраться на следующую террасу? А черёмуха только на четвёртой…
- Боисся? — улыбнулся Егор.
- Немножко. Кто тебя научил? Ты как будто всегда здесь лазил.
- Батя. Говорит, мало ли где тебе воевать придётся, может, пригодится. Он сам действительную на Кавказе служил. Он говорит, что там надо уметь по горам подниматься. Многие казаки там головы сложили, кто к горам непривычен.
- Да ведь войны там нет?
- Войны нет, да и мира не было. Люди, они ведь всякие. Кто мирнОй, а кто не мирнОй, поди разбери. Батя рассказывал, что украли как-то местные невесту…
- Украли невесту? Как это? — удивился Лёнька.
- Есть у басурман такое, девок воровать в жёны. Так вот, украли одни невесту, а отец ейный генералу русскому пожаловался. Ну, генерал сразу тех в оборот, верните, мол, и дело с концом. Как хотите, а девку обратно. Те помялись, помялись, а делать нечего, невесту отцу отдали. Отец сразу её замуж за того, кто на примете у него был. За богатого, видать. И стала вся округа смеяться над теми, которые невесту вернули. Вы, говорят, не мужчины, не могли женщину удержать. Тем обидно, конечно, они вгорячах острослова пристрелили. Ну и началась у них кро вная месть…
- Как это?
- А это значит, кто-то из семьи уби того должен отомстить, у бить кого-то из семьи обидчика. А потом те должны, а потом снова эти. И так у них сотни лет идёт. Уж и забыли, из-за чего всё началось, а делать нечего, надо обычаи поддерживать.
- Смотри, как…
- Ага… Ну, так вот, завязалась у них цельная война. Генерал даже солдат на усмирение посылал, а всё без толку. Казаков тоже втянули в это дело. Вот и пришлось из-за басурманской девки православным людям голову сложить.
- Из-за генерала… - подумав, сказал Лёнька.
- Это почему же? — пришла очередь Егора удивляться.
- Так ежели они всегда невест воровали, так пускай бы так и дальше жили. Для чего было встревать в ихи дела?
- Нет, раньше они дикой жизнью жили, а теперь они в Российской Империи. Значит, законы Империи блюсти должны. Сказано — нельзя девок красть, значит, нельзя.
Лёнька помолчал, а потом осторожно спросил:
- Егор… А есть девка, которая тебе по душе?
- Тебе зачем это? — хитро прищурился Егор. — Ну, есть. Ладно, хватит болтать, пора дальше подниматься.
Ловким движением он закинул наверх верёвочную петлю, зацепив её за выступающую с верхней террасы ветку дерева, подёргал, проверив на прочность, завязал конец вокруг пояса и осторожно полез. Он ставил ноги на едва заметные выступы, цеплялся пальцами за какие-то дыры, изгибался, держа равновесие. Наконец он был на верхней террасе.
- Давай, Лёнька! Теперь ты! — Егор скинул конец верёвки вниз.
Лёнька обвязался и, перекрестившись, полез. Он всё делал так же, как Егор, но нога его всё-таки соскользнула с выступа, и он повис над пропастью. Верёвка больно давила на живот, мешала дышать, камни у подножия горы крутились перед глазами, и на мгновение Лёньку охватил страх.
- Не боись, - раздался сверху спокойный голос Егора. — Верёвка крепкая, выдержит.
«Верёвка выдержит, а ветка?» - хотел сказать Лёнька, но не смог. Что же, на всё воля Божья, как говорит мать.
- Развернись лицом к горе… - раздался сверху голос. — Цепляйся вон за тот корень. Хорошо… Ногу ставь…
…Когда они уже были на четвёртом уступе, там, где росла черёмуха, Егор спросил его:
- Что, ушло сердце в пятки?
- Ушло…
- Портки сухие?
- Сухие.
- Молодец. Выйдет из тебя толк. Есть такие, которые портки обгаживают, а потом на гору их никаким арканом не затащишь. Боятся. А ты не обгадился. А то, что сердце в пятки ушло — так оно у всех уходит. У меня тоже.
- У тебя?
- Ага. Ну вот что, Алексей. Ты дальше не подымайся. Хватит тебе на первый раз. Дальше я один, а ты жди меня. Ну, ежели что… верёвки я не снимал, спустишься по ним сам.
- Не говори такого! Возвращайся.
Когда Егор вернулся, Лёнька уже нарезал целую охапку цветущих веток.
- Зачем это тебе? — удивился казак.
- Да так… - засмущался Лёнька.
- Небось, девке какой в подарок?
- Да…
- Это ты поэтому спросил меня, нет ли кого на примете? — засмеялся вдруг Егор. — Нет, Лёнька, твою кралю не уведу, не боись. А ветки давай сюда, в мешок сложим, иначе принесёшь ты зазнобе своей мятый веник, а не цветы.
- А я ещё пещеру здесь нашёл, - вдруг сказал Лёнька.
- Да ну?! — удивился Егор.
- Ага. За черёмухой её совсем не видать. А в ней сухо и светло. И вся округа из неё как на ладони.
И товарищи полезли в заросли смотреть пещеру, а потом они лежали животом на тёплом камне и глядели вокруг — на открывающиеся за рекой просторы, на пашни, на крошечную деревушку — и восхищались красотой подаренного им Богом чудесного мира.
Продолжение следует... (Главы выходят раз в неделю, обычно по воскресеньям)
Предыдущие главы: 1) В пути 9) Деревня
Если по каким-то причинам (надеемся, этого не случится!) канал будет удалён, то продолжение повести ищите на сайте одноклассники в группе Горница https://ok.ru/gornit
Если вам понравилась история, ставьте лайк, подписывайтесь на наш канал, чтобы не пропустить новые публикации!
