Кленовые листья кружат.
Кленовые листья падают на мокрый асфальт.
- Режь, режь его печень... – настойчивая мысль бьет в мозгу, не давая тому нормально работать. Пелена, стоявшая перед глазами, все еще тускло мерцает, затемняясь с одной стороны.
Я заношу руку и вонзаю нож в мягкую плоть. Слышится пронзительный стон. Оглушенная произошедшим, падаю...
- Соня!
Распахиваю глаза. Вздрагиваю. Подруга тыкает в спину ручкой, и мне больно. Свет заливает аудиторию слишком яркий, кажется, будто только что родилась, потому что с трудом вспоминаю, где и кто я.
Инесса Петровна уничтожает взглядом. Неужели я заснула? Сейчас выгонит. Нет? Боже, какое счастье! Выдыхаю и с облегчением жду своей очереди. Старомодная все-таки у нее привычка вызывать по фамилии и записывать номер в личную тетрадь.
Счастье закончилось с билетом № 8 и моим мямляньем. А ведь читала эту тему, учила - я помню картинку с той странички, но в мозгу - пустота. Сам текст, хоть убейте, не вспоминается. А вроде пью витамины для памяти. Но сессия – это такое время, когда отворачиваются даже чудеса...
В аудитории тихо, и только декабрьский дождь противно бьет по стеклу. Мне почему-то становится жутко и плохо от этого звука, но неизбежный вызов к кафедре и - мне все равно.
- Как ты могла? Ты же обещала выучить!
Говорят, человеку нужны друзья. В такие моменты сильно сомневаюсь в этом.
- И как пойдешь домой? Что мать скажет?
Лена смотрит по сторонам и грызет яблоко. Мне бы ее беззаботность и длинные косы. А еще сестричка у нее веселая.
Мама... А что скажет? Как всегда, что-нибудь про позор семьи. Да, я - позор. Она – талантливый и известный терапевт, а я...
- С такой матерью я сбежала бы еще в десять лет.
Лене хорошо. Четверка. Пусть и не красный, но получить диплом ей светит. Горько как-то. Горечь во рту напоминает про таблетки, и я достаю бутерброд. Съесть, запить и все будет хорошо.
- Сонь, ну раз все нормально, я пойду.
Киваю, и достаю конфетку. Счастье в мире? Нет, не слышали. А вот конфетки... Одну съешь, и жизнь наладится.
Пустой, залитый лживым, не греющим светом коридор. Что-то в этом не так.
... - Кленовые листья кружат. Кленовые листья падают на мокрый асфальт. Я иду по трупам отживших листьев. Меня не колышет на ветру, как их, но я тоже с трудом держусь...
Холодно. Одинокий фонарь откидывает тень на грубую стену НИИ. Я не смотрю в эту сторону, потому что боюсь увидеть пустоту. Уже поздно, и с трамвая, обреченно остановившегося на этой безлюдной улице, я единственный сошедший пассажир. Почему-то чувствую себя спокойней и уверенней, если на противоположной стороне кто-то идет. Там есть жизнь, движение – значит и здесь все в порядке.
Асфальт опять просел в весну, и я спотыкаюсь в неожиданном месте. Каблук невысокий, но тонкая шпилька цепляется за ямку, и я взмахиваю руками.
Да что за ерунда!
Поправляю сумку и иду дальше. У нас зеленый район. Спальный, тихий, спокойный. Мне следовало бы смелее смотреть по сторонам, но я почему-то боюсь и смотрю под ноги. Эта шпилька, так не вовремя подвернувшаяся, убила остатки смелости.
Мне откровенно страшно. Я иду вдоль рельсов, мне осталось пройти два дома и свернуть в подворотню. Не смотрю влево – там детская площадка, тонущая в разноцветных листьях и окруженная черными великанами – деревьями. Я лучше прибавлю шаг и пойду домой.
Хоть и страшно смотреть ей в глаза. Мама, мамочка, я опять подвела тебя и в этот раз меня точно отчислят.
- Так. Не плакать. Я говорю, не плакать, Софи. Завалила семинар. Ну, забыла про тест. С кем не бывает?
Сворачиваю в темный переулок. Зеленый район. Огромные клены поглотили фонарь, но скоро это кончится: листья опадут полностью и проиграют. А мне будет чуть светлее сворачивать...
Это же крики? Кто-то стонет? Какой жуткий звук. Что-то хрустнуло? Страшно. Не поворачивай голову, Софи, не смотри туда. Иди быстрее...
Но вопреки доводу разума, я медленно поворачиваюсь. Их двое, и они бьют парня. Почему-то я вижу все четко, хоть и в очках. Как будто они не у черного подъезда, а на расстоянии вытянутой руки. Кровь льется из приоткрытого рта, где-то сбоку разорвана куртка. Что-то серебряное резко блеснуло и пропало.
Они его убьют.
Ноги приросли к асфальту, и я не знаю, что делать. Перед глазами все плывет. Нет, нельзя. Сейчас не время плакать. Не время.
Один заметил меня. Я вижу неестественную черноту в глазах и кривую ухмылку. Он поворачивается всем корпусом и делает шаг ко мне. Его волосы удлиняются, а на рукавах куртки вырастают шипы. С лицом тоже что-то происходит. Не знаю, как и почему, но в нем не осталось ничего человеческого. И я даже не могу убежать.
Боже мой, Боже мой, это чудовище! Он медленно бредет ко мне, будто предвкушая что-то, растягивая шаги издевательски улыбаясь. Эту длящуюся вечность я не могу выдержать.
Только не плачь и не закрывай глаза.
Вспышка. Я не верю своим глазам, но все понятно - зеленая рамка слева в воздухе. Не успеваю удивиться, понимая, что она – мое спасение. Мне нужно только шагнуть и ужас кончится. Меня не убьют.
Но тело не слушается.
В голове шум, и я оседаю на асфальт. Ужас парализовал мое тело, и даже чудо портал мне не поможет...
В последнее время часто, как заезженная пластинка, в ушах звучат слова мамы:
- Будешь падать в следующий раз, стукнись головой, может, мозги на место встанут.
- Это не я. Я не виновата. Правда, мам, это вышло случайно. Прости...
Она аккуратно наносит красную помаду и поворачивается ко мне. Трюмо отражает коротко стриженый затылок, и это кажется ужасным. Некрасивым.
- Зав кафедры пошутил, что тебя подменили в роддоме. Бесит. Все, пока.
Стук каблучков, хлопок, и в коридоре снова воцарилась тишина. Благословенная, хоть и гнетущая. Всё, спать. Но в последнее время мне снятся плохие сны...
- Соня, я в тебя верю! Билет № 8. Ну же, давай, расскажи мне всё, что знаешь про метаморфопсии, чтобы было, за что три поставить.
Криво усмехаюсь. Это чей-то бред или дурной сон. Я читала ответы к билетам. Я честно скачала все шпоры, какие только смогла найти по 31 вопросу. Но сейчас почему-то вспоминаются только транквилизаторы, клинические группы и побочные действия.
А еще у Инессы Петровны голова большая. Вот действительно, большая и немножко шевелится. Неужели у нее такие впечатлительные волосы? Крутятся как змеи, все в нетерпении, ждут не дождутся моего ответа. Бррр... Как она с ними живет? Странная кудрявая прическа. Раньше это было в моде?
- Ивантеева!
Вздрагиваю от резкого окрика справа. О, а это Петр Павлович на меня отвлекся. Очками сверкает. Всё, попала.
- Ивантеева, - уже мягче и вкрадчивей добавляет наш зав кафедрой, - Тебе не надоело мать позорить?
Он страшный. У него за плечом стоит что-то черное, такое большое чернильное пятно и, не боясь света, прикрывает темные делишки хозяина.
Ответить? Бесполезно.
Я возвращаюсь поздно. Мне не хочется домой, и я сидела сначала на лавочке возле института, а потом гуляла по парку. Но темнеет рано, и мне приходится возвращаться.
Одинокий трамвай и безлюдная остановка. Вокруг все серое и все гниет. Как же хочется снега, облегчения, надежды на лучшее...Я прохожу два дома и сворачиваю к себе. Одинокий фонарь тускло светит. Экономят электричество, не пускают во всю мощь – очевидно. Но вон там, у черного входа, я знаю - кровь. Да, там весь асфальт заляпан кровью.
В висках раздался удар, потом еще один. Жутко. Задыхаюсь. Горло охватил спазм. Нет, его охватили чьи-то руки. Я сползаю на асфальт...
Но мне не дают упасть. Хватают и куда-то тащат. Бросают на пол. Тяжелое сопение рядом, возня. Я ничего не вижу. Даже тусклый свет и пелена перед глазами не спадают. Сейчас я умру. Сейчас исчезну, и меня не будет.
Я должна проснуться. Мне нужно пересдать тест, ответить на семинаре, иначе мама не пустит домой.
Что-то острое нащупывает рука, и я дергаю на себя. Шум, возня. Руке мокро и отчего-то неприятно. Но дело не в этом – теперь я знаю, что спасена. У меня в руках спасение. Мое спасение. Поднимаюсь, отталкиваю что-то тяжелое. Делаю выпад вперед. У меня хорошо получается.
Попадаю во что-то мягкое. Делаю движение назад, нога стукается о препятствие. Кто-то пытается меня схватить, но я ловко отпрыгиваю. Я делаю выпад и пронзаю врага. Во мне парит невиданная легкость. Я вся – волшебно преображена, и это пьянит, и придает мне силы. Да, мой враг повержен. Второй убежал.
Я одна, и все могу. Мне нужна победа и я докажу им. Склоняюсь и провожу рукой по черной куртке. Мне легко найти и сделать надрез - по анатомии я круглая отличница...
...Кленовые листья кружат. Кленовые листья падают на мокрый асфальт...
Автор: Эфирия
Источник: https://litclubbs.ru/articles/5694-klenovye-listja.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Подписывайтесь на канал с детским творчеством - Слонёнок.
Откройте для себя удивительные истории, рисунки и поделки, созданные маленькими творцами!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также:
