1958 год. Продюсер Уолтер Вангер, потирая руки, покидает кабинет главы киностудии «XX век – Фокс» Спироса Скураса. А у этого грека голова варит - он согласен на съемки масштабной картины о легендарной царице Египта. Только коллега Скураса некстати ляпнул: «Нам же не нужна Лиз Тейлор, любая эпизодница за сотню в неделю справится с этой ролью». Ну нет, Вангер ставит именно на Лиз – надменную, сексуальную 26-летнюю звезду Голливуда. Но пока молчит, боится вспугнуть удачу.
За 5-6 миллионов долларов они создадут грандиозный пеплум.
Первые потери
В картотеке студии Фокс – сплошь таланты: Джоан Коллинз, Джоан Вудворд… Можно пригласить Брижит Бардо, Софи Лорен, Одри Хепберн – Одри, кстати, уже согласна стать Клеопатрой. Софи кобенится – сниматься буду в Италии. И бог с ней. Только Тейлор! – подает голос продюсер Вангер; дружище Спирос, она великая и затмит всех. Ну не мелочитесь!
Мисс Тейлор оценивает себя в миллион долларов. Плюс – три тысячи в неделю на карманные расходы. Плюс – полторы тысячи для ее четвертого мужа Эдди Фишера, тот согласен поработать личным шофером Элизабет. И еще – жить она намерена в отеле 5 звезд; сойдут два номера-люкс.
Присвистнули Скурас с Вангером – и согласились. Будто кто их околдовал.
А еще, добавила капризная Лиз, поменяйте сценарий; «моя героиня – проститутка», так не годится. Тут она права. Сели переписывать.
Весной 1960-го бастуют актеры США; съемки переносят в Европу. Италия! Где ты, Софи? Твои запросы были куда скромнее – но поздно. Неожиданно для выпавшей из событий съемочной группы летом 1960-го в Риме стартует Олимпиада: толпы на улицах, битком забитые отели – беда. Команда «Клеопатры» едет в Лондон. Продюсер Вангер в шоке: как в Англии снимать Египет? Режиссер Мамулян в двойном шоке – ни декораций, ни натуры, все с нуля. Статисты сидят без дела, но им надо платить. 120 тысяч в день утекают из кинокомпании; в бюджет не уложиться. Тут заболевает Тейлор: английская слякоть, чтоб ее.
Клеопатра успевает выкатиться из ковра под ноги Цезарю – и валится в лихорадке. Ей на замену хотят звать Мэрилин Монро, но Вангер уламывает студийных шишек подождать. Снова простои и безумные траты. В марте 1961-го звезда на пороге смерти: отек легких. Еле успевают с трахеотомией. Пока Тейлор лечится, группа скучает и проедает бюджет. А главная героиня – в шоколаде: ее палата смахивает на оранжерею, ей пишут со всего света; оправившись, Лиз едет в США за Оскаром – фильм «Баттерфилд-8» принес удачу. Так, друзья, теперь я стою дороже: выкладывайте еще миллион.
За полтора года режиссер Мамулян снял одну сцену. 12 минут, без монтажа. Затрачено 7 миллионов. Мамулян сдается и покидает проект.
Разорительный роман
Работа заморожена. Чтобы наскрести долларов, студия Фокс продает кусок своей земли. Новый режиссер Манкевич дружит с Тейлор, но просит переделать сценарий и взять других актеров. Группа снова едет в Италию. На площадку выходят Рекс Харрисон (Цезарь) и Ричард Бёртон (Антоний).
37-летний Бёртон, бывалый бабник, от партнерши не в восторге: у этой «мисс Сиськи» море амбиций и крошечный талант. Январь 1962-го, надо снять постельную сцену. Антоний-Бёртон с похмелья, руки дрожат; Тейлор несет ему чашку кофе, что-то мило щебечет. Вспыхивает искра, потом пламя, что едва не спалило весь проект. А пока сцена сыграна превосходно.
Через месяц-другой Манкевич сядет на психотропные препараты – чертов роман Ричарда и Лиз достанет его до печенок. График съемок подчинен отношениям пары: между милыми гармония - работа движется; буря – все встает. Актеры бегают по другим съемкам, дамы-статисты бастуют – их накрутила итальянская компартия, мол, половая дискриминация, как вы терпите... Полный бардак. Длинный язык Бёртона («джентльмены, я только что трахнул Лиз Тейлор на заднем сиденье моего кадиллака») привлекает в Рим кучу папарацци; сыплются скандальные статьи. О съемках «Клеопатры» говорят в Конгрессе США – что у них творится, надо проверить! Цезарь-Харрисон готов подкинуть деньжат, лишь бы завершить эту бодягу.
А Лиз, в очередной раз брошенная Бёртоном, глотает лошадиную дозу снотворного – еле откачивают. Снова простой. Середина 1962-го: студия Фокс почти банкрот. Продюсер Вангер выброшен вон, уволен и грек Скурас, его место занимает Дэррил Занук. Он спасает гибнущую «Клеопатру».
Значит так, звезды мои. Ваши прихоти нам не по карману; вот судебные иски за срыв съемок на 50 миллионов – попробуйте оспорить, у нас лучшие адвокаты. Не желаете платить? Тогда трудитесь, черт вас возьми.
Случилось чудо – после 4-х лет маяты «Клеопатру» закончили. Бюджет превысили в 9 раз, вместо 5 миллионов спустили 44. Начало 1963 года; премьера пеплума длиной 4 с лишним часа. Как примут?
А приняли плохо. «Самое дорогое в истории снотворное», припечатал «Ньюсуик». Куча нелепостей! – добавили историки: оружие и костюмы времен Тутанхамона, а на дворе 1 век до н.э. Мелкие газетки изгалялись - Тейлор толстая, грудастая, бездарная! За полвека Голливуд не снял ничего дороже и длиннее, но кому нужны такие рекорды? Жалкая однодневка.
Через 60 лет она недурно выглядит. Лично мне фильм не противен, хотя вижу все огрехи. И Тейлор хороша (ей в итоге отвалили за роль 7 миллионов), и Бёртон неплох, и Харрисон – единственный необруганный актер «Клеопатры». Массовые сцены впечатляют, финал выжимает положенную слезу. Лента даже окупилась. Бардак принес успех; и так бывает.
В 1964 году разведенные с прежними половинами Лиз Тейлор и Ричард Бёртон поженились, прожили по-разному 11 с лишним лет. Снялись вместе в 11-ти картинах. Вы их помните? Уважаю. В моей памяти всплывает одна «Клеопатра» - грандиозное зрелище, что ни говорите.
Автор – Марина Туманова
Душевное спасибо читателям за лайки, комментарии, подписки
