Когда поле битвы наконец погружается в тишину, грохот марширующих тысяч солдат и звон оружия сменяются зловещим молчанием. Вороны и стервятники слетаются на тысячи тел, усеявших теперь уже тихое поле, и только изредка это спокойствие нарушают крики раненых людей и животных. Повсюду среди тел разбросаны фрагменты доспехов, щиты, знамёна, мечи и прочее снаряжение.
Победа на поле боя — это одно, но её последствия не ограничиваются захватом лагеря противника и присвоением трофеев. Вовсе нет. После боя предстоит сделать ещё очень многое. Как можно скорее солдаты отправляются искать раненых товарищей. Для кого-то каждая минута может стать решающей между жизнью и смертью, и их нужно найти среди множества тел. Каждый спасённый солдат — это один воин, которого не придётся долго обучать и который сохранит боевой опыт армии.
Раненых, способных идти, лечат на месте, либо отправляют на носилках или в повозках в госпиталь, где врачи делают всё возможное. Тяжелораненым оказывают всю возможную помощь в рамках доступных средств. Этот процесс может длиться несколько дней, а выздоровление некоторых затягивается на недели и месяцы.
Центурионы и офицеры должны отчитываться о потерях и называть имена павших во время переклички. Пока одна часть армии занята спасением раненых, другая — собирает тела погибших. Это важнейшая обязанность, о которой писал историк Анасантер: «Полководец должен позаботиться о погребении мёртвых как при победе, так и при поражении, не оправдываясь ни временем, ни обстоятельствами».
Это проявление благочестия и уважения к погибшим, а также необходимый пример для живых. Ведь если мёртвых не хоронят, каждый солдат начнёт опасаться, что с его телом тоже не будут обращаться с должным вниманием, если он падёт. Поэтому римские командиры всегда проявляли уважение к павшим.
В мирное время каждому солдату полагалось должное погребение, но римляне хорошо понимали медицинские риски, связанные с разложившимися телами. Поэтому в таких ситуациях допускались ускоренные методы: рядовые солдаты хоронились в братских могилах или сжигались на больших кострах. У римских воинов существовала добровольная система отчислений из зарплаты на случай установки надгробия в случае их смерти.
Товарищи по службе заботились о том, чтобы даже при отсутствии останков провести церемонию и поставить надгробие. Тысячи таких надгробий дошли до наших дней, рассказывая не только о карьере и именах солдат, но иногда и об их семьях. Их надписи всегда вызывают интерес и заставляют задуматься о людях, которым они когда-то принадлежали.
Вот, например, надгробие из Castra Vetera, принадлежавшее 53-летнему центуриону Марку Каллию из 18-го легиона, погибшему в Тевтобургском лесу. Родственники могли быть уверены, что он получил достойное погребение, когда Германик спустя годы похоронил всех павших. Конечно, такие почести были далеко не для всех.
Высокие чины и генералы получали особое погребение сразу после сражения, с участием всей армии, как того требовали римские традиции. Эта честь иногда распространялась и на героев сражений.
Аппиан упоминает почетное погребение центуриона Гая Крастина, возглавившего атаку армии Цезаря при Фарсале. Когда его нашли среди павших, Цезарь наградил его посмертно и воздвиг для него отдельную гробницу. Римляне редко сооружали памятники воинам, но известен случай, когда Траян построил мемориал в Адамкласе, на котором были выгравированы 4000 имён павших.
Теперь давайте вернёмся к теме врагов. Иногда раненых противников римляне также лечили, в зависимости от их статуса и степени цивилизованности, но часто только для того, чтобы продать их в рабство. Те, кто был слишком тяжело ранен, добивались на месте.
Совсем иное обращение ожидало благородных врагов, чьи жизни можно было использовать для выкупа или политических манёвров. Например, во время Второй Пунической войны Сципион Африканский освободил Масиву, племянника Масиниссы, чтобы заручиться поддержкой нумидийцев.
Что касается остальных пленников, их зачастую использовали для обмена. Особенно позорным для римлян был случай после разгромного поражения при Каннах, когда Сенат категорически отказался выплатить выкуп за солдат, сдавшихся Ганнибалу. В других случаях римляне тщательно отслеживали своих граждан, проданных врагами в рабство, и требовали их освобождения и репатриации в качестве условия мира. К сожалению, этого не случалось с большинством врагов Рима, которые безжалостно продавались в рабство или выставлялись на показ как военные трофеи.
Когда раненые и мёртвые были собраны, легионеры, кузнецы и ремесленники также приступали к своей работе. И она была неменьшей по объёму. Прежде всего, необходимо было отремонтировать сломанное снаряжение и вернуть его в строй как можно быстрее. Поэтому нередко можно было увидеть небольшие группы солдат, которые занимались сбором повреждённого оружия или снимали доспехи с погибших товарищей. Даже вражеское оружие часто собирали и хранили в качестве трофеев для общественного показа или на случай чрезвычайных ситуаций.
Ливий рассказывает, что после битвы при Каннах Риму понадобилось такое огромное количество снаряжения для легионов, что даже оружие врагов, которое хранилось как трофеи в храмах или на складах, было использовано для оснащения солдат. Вид того римского войска, должно быть, был весьма необычным. Ясно одно: через несколько дней поле битвы было полностью очищено от всего, что могло представлять хоть какую-то ценность.
Только наконечники стрел, артиллерийские снаряды, пули для пращей и мелкие предметы часто оставляли, так как многие из них были слишком повреждены или слишком малы, чтобы их можно было найти. Поэтому неудивительно, что они являются самыми распространёнными находками среди археологических раскопок на местах сражений, а мечи и шлемы в хорошем состоянии — настоящая редкость. Они должны были не только укрыться от солдат, но и избежать внимания грабителей и мародёров на протяжении столетий.
Сбор военных трофеев в виде ценных предметов был другой важной задачей после битвы. Однако этим занимались члены штаба генерала, которые подсчитывали добычу и следили за тем, чтобы ничего не присваивалось солдатами. Ведь если не было официального распоряжения, солдаты не имели права на трофеи, так как всё это по закону принадлежало их генералу, выступающему от имени государства.
Солдаты должны были сдать всё, что находили, и ждать, пока добыча будет собрана, учтена и справедливо распределена среди них, обычно в виде денежного вознаграждения. Известны случаи, когда солдатам после кампаний выдавали значительные суммы, однако это не означало, что солдаты и последователи лагеря не пытались скрытно присвоить ценные предметы. Никто не запрещал солдату обыскать труп врага или его палатку, если рядом не было офицеров. Такие вещи, как обувь, плащи, оружие, мелкие украшения или даже повседневные предметы, как чашки, высоко ценились среди солдат.
Эти предметы были легко переносимы, их можно было спрятать, и они могли принести хорошую цену на рынках. Настоящей удачей для солдата было найти роскошное седло или мебель из палатки вражеского офицера — такие трофеи могли быть эквивалентны нескольким месяцам жалованья. Единственная проблема заключалась в том, как доставить это домой, не будучи пойманным и наказанным.
Поэтому можно смело предположить, что солдаты предпочитали оставлять громоздкие трофеи генералу и сосредотачивались на мелких предметах. Полибий пишет о действиях римских солдат после победы при Киноскефалах: «Римляне, преследовавшие беглецов на некоторое расстояние, начали, одни — снимать с мёртвых доспехи, другие — собирать пленных, но большинство ринулись грабить лагерь противника. Однако, обнаружив, что этолийцы их опередили, и чувствуя себя обманутыми в своей законной добыче, они начали жаловаться своему командиру на несправедливость. Они возвращались в свой лагерь и отдыхали, а на следующий день продолжили сбор пленников и оставшихся трофеев».
Этот отрывок даёт нам представление о напряжённости, которая могла возникать, когда солдатам отказывали в добыче, что означало для них меньшее вознаграждение. В редких случаях генерал мог наградить своих людей, разрешив им свободно брать трофеи с поля боя. Это было отличным средством для поддержания боевого духа, но такой подход не был обычным.
Во-первых, генерал был обязан собрать добычу и отправить часть её в Рим, а во-вторых, это могло вызвать ещё большее напряжение и споры между солдатами из-за несправедливого распределения трофеев. В таких случаях первыми, кто нарушал строй после боя и начинал грабить, получали лучшие трофеи, в то время как те, кто оставался на патрулировании, занимался погребением мёртвых или лечением раненых, довольствовались второсортной добычей. Это могло легко ослабить товарищеские связи и спровоцировать конфликты не только между солдатами, но и с офицерами, вставшими у них на пути.
