В начале недели Правительство внесло в Государственную думу проект федерального бюджета на 2025 и 2026-2027 гг. Как и в любом подобном документе, здесь содержится ряд интересных деталей, которые я постепенно разбираю на своем канале. Однако сейчас хотелось бы остановиться на следующем моменте.
С первых дней презентации основных параметров в информационном пространстве начались попытки особо отметить дезинфляционный характер нового бюджета. Свои заявления сделали многие чиновники финансово-экономического блока, начиная от помощника Президента Максима Орешкина, заканчивая официальными комментариями Министерства финансов.
И действительно, мы не видим какого-то сильного роста расходной части и дефицита. В следующем году дефицит предполагается всего лишь в размере 1,2 трлн рублей, что равняется 0,5% ВВП. Расходы же вырастут всего на 5,3% до 41,5 трлн рублей по сравнению с последней версией основных параметров госказны на 2024 год.
Да и то, велика вероятность того, что дефицита и вовсе не будет, ведь доходы бюджета в 40,3 трлн рублей спрогнозированы слишком консервативно. С высокой долей вероятности они составят бóльшую цифру, что позволит отказаться от агрессивного размещения ОФЗ.
Поэтому с государственной казной дело обстоит абсолютно нормально, и при любых других раскладах подобные комментарии о дезифнляционном характере бюджета были бы абсолютно не ясны. Но только не сейчас, когда Центробанк абсолютно в любой вещи видит "проинфляционный фактор". Поэтому позицию Правительства приходится лишний раз подчеркивать и разъяснять. Ведь после этого в регуляторе вряд ли будут заявлять о некоем "проинфляционном характере" бюджета, как это было ранее.
Еще год назад, выступая на форуме "Россия зовет!" глава ЦБ Эльвира Набиуллина фактически перешла к открытому шантажу Правительства, отметив, что если расходы казны будут оставаться на "повышенном" уровне, то регулятору придется повышать ставку еще больше и держать ее такой на протяжении долгого времени.
В чем здесь логика – здраво объяснить сложно. Либеральные монетаристы уверены, что бюджетная политика создает в экономике "лишний" спрос, который предложение удовлетворить не может. Однако это не соответствует действительности сразу по нескольким причинам.
Во-первых, в текущей геополитической и геоэкономической ситуации Правительство не может сократить бюджетные расходы. Даже если исключать военную составляющую, то в самой экономике необходимо ускоренным образом проводить процессы импортозамещения как инвестиционных, так и потребительских товаров и услуг. Подобное, необходимо отметить, происходит, что показывают высокие темпы экономического роста последних двух лет. Тем не менее, процесс находится только на начальном этапе.
Во-вторых, даже текущий уровень бюджетных расходов не является никаким излишне высоким. Действительно, его и низким назвать сложно, но сбалансированным – вполне. Грубо говоря, сколько собрали денег в казну – столько и потратили. Дефицит, как написано выше, обещает быть минимальным.
Однако выходит парадокс. Для того, чтобы сбалансировать уровни спроса и предложения, Правительству необходимо активно развивать внутреннее производство. Единственный действенный в настоящий момент инструмент – субсидирование банковской ставки по кредитам. Данный инструмент имеет свои минусы, но ничего другого при текущих ресурсах не остается.
Но чем выше и дольше ключевая ставка – тем меньшее количество предприятий можно поддержать за счет бюджетных ресурсов. То есть ускоренное наращивание выпуска исключено. С монетарной точки зрения разницы в том, какой объем выпуска поддержан, нет, ведь количество финансовых ресурсов одинаковое. Однако с точки зрения реального сектора разница огромна.
Вот и получается, что рост ключевой ставки приводит не к сокращению спроса, а к замедлению темпов роста предложения. Как показывает опыт прошедшего года, конкретно на спрос влияние нынешней ДКП околонулевое, зато на выпуск – более чем существенное.
