Рыцарства в культуре восточных славян не было. Местные элиты формировались особым образом, что проявилось в возникновении слоя так называемого боярства.
В восточном феодальном строе, сложившемся в земледельческих общинах, имевших постоянный контакт с кочевым сообществом, пронизывающим всю их политическую и экономическую структуру, боярство располагалось совершенно иначе, чем ранне-феодально-рыцарский слой в Западной Европе. Боярин – это, прежде всего, должностное лицо, назначаемое властями на данную территорию. В отличие от западноевропейского рыцаря, его власть не была наследственной и подвергалась значительным ограничениям со стороны правителя. Восточноевропейский феодальный строй был весьма централистичным, в результате чего класс бояр так и не смог обрести политическую автономию и стать закрытой кастой, как это произошло с западноевропейским рыцарством.Станет ли кто-нибудь боярином или будет лишен этой «должности», определялось прихотью правителя.
Над всем этим возвышалась дымка «восточного понимания» христианства. (…) Восточное христианство никогда не прославляло военные действия, считая их скорее необходимым злом, а поскольку Церковь обладала абсолютной монополией на формирование культурных настроений общества того времени, такое отношение стало повсеместным. В Восточной Европе Византия была абсолютным гегемоном в религиозной и культурной сфере. Даже первобытные общества, нападавшие на Византию, после непродолжительного пребывания в культурной сфере пытались ей подражать. Помимо основного различия между боярином и западноевропейским феодалом, обусловленного разным социальным статусом, наиболее заметна «цивилизованность» боярина, проявляющаяся в повседневной жизни.
Боярин был, конечно, полупрофессиональным воином, главной задачей которого было явиться вооруженным по призыву правителя. По этой причине в его основные обязанности входил правильный уход за оружием и обучение. Времена были неспокойные, поэтому никто не расставался со своей оружием и снаряжением.
Однако, в отличие от Западной Европы, здесь не было повода хвастаться или выставлять напоказ воинскую сторону жизни. Никогда не было прославления военных подвигов великих полководцев и восторженных писаний о великолепии меча или другого оружия.
На Руси действовало правило, согласно которому отдельным героем, прославившимся своими ратными подвигами, мог быть только человек с самым низким социальным статусом (например, известный в фольклоре Илья Муромец, бывший крестьянин). Чем выше социальное положение боярина, тем он больше был чиновником, чем воином. На Руси уже в X веке воины-бояры официально делились на «старших» и «младших».
В последующие столетия эта лестница «важности» значительно расширилась. В восточном боярстве немыслимо было развить чувство кооперативной общности, как это было у западноевропейских феодалов, которые, по крайней мере официально, относились между собой даже к самым бедным как к равным. На Востоке каждый боярин, даже на небольшую ступеньку ниже в иерархии, кланялся выше стоящему, а тот обращался с ним как со слугой (или, по крайней мере, так это выглядело в глазах западноевропейского наблюдателя).
Но в обществе где большое влияние имели кочевники, нормой было падать ниц перед высшей властью, порки, пинки и пощечины были обычными вещами, которым никто не придавал особого значения. Имения большинства бояр были настолько велики, что для эффективного управления ими необходимо было иметь отдельное должностное лицо (Огнищане) - и довольно большой штат управляющих, сборщиков налогов и тому подобного вспомогательного персонала. В связи с почти постоянным пребыванием боярина вне собственных имений это было необходимо.
В документе XIII века четко указано, что боярин, не самый богатый который владел всего тремя деревнями, имел на службе до 50 управляющих, и 200-300 человек выполняющих физическую работу. Это огромная цифра по сравнению с количеством управляющих даже серьезного западноевропейского феодала того же периода.
