Калич — это военнослужащий, который намеренно и регулярно самоустраняется от исполнения должностных и специальных обязанностей военной службы под предлогом мнимой болезни.
Могу похвастаться, что за все 5 лет обучения в военном училище, я лишь единожды обращался за помощью в лазарет (госпиталь).
Это был конец первого курса. Мне тогда выдали новые берцы и тут же отправили в патруль, где я 24 часа был на ногах. Собственно моя молодость, чрезмерная ответственность, присущая многим первокурсникам, и не разношенная обувь для пыток меня и погубили.
Написано было в обязанностях: "передвигаться по указанному маршруту со скоростью, обеспечивающей надежную охрану объектов и т.д.", вот я и нарезал бесконечное количество кругов по позиции все 2 часа до очередной смены.
Глупый был. Хотя армии вероятно нужны такие люди...
В последующие года, я уже не был таким "преданным воином". Довольно быстро приходит осознание, что тот металлолом, который очень ответственно вверятся тебе на словах, на самом деле никому и уже давно вообще не нужен.
Так вот. В попытке соответствовать установленным требованиям, я совершил в тот день выдачи новых ботинок какое-то безумное количество шагов, берег военную технику, как девственность, и потому ноги мои стерлись до кровавых и болезненных мозолей.
Какой-то похвалы за свою проявленную самоотверженность я не получил, а вот сделать хотя бы пару шагов безболезненно своими шагами на следующее утро у меня не получилось. Да что там. Мозоли так распухли, что я с большим трудом запихнул их в эти уже сотню раз проклятые берцы.
— Сегодня автобус не приедет — сообщил нам ответственный офицер — Убываем в училище пешим порядком.
Я тут же понял, что у меня в то утро не получилось бы преодолеть дистанцию в 7 км.
От безысходности, я обратился к своему офицеру, дабы отпроситься у него не идти пешком и прибыть в училище на городском автобусе.
— Да что вы все как девчонки? — раздражительно отвечал мне на мою просьбу непосредственный начальник — Что там у тебя бедненького? Ножку натерло? Может мне тебя на руках понести?
— Да натерло. Идти больно. Вчера в патруле натер. — спокойно отвечал я.
Тот сверил меня своим высокомерным взглядом, в нем промелькнуло что-то вроде понимания и потому капитан презрительно сказал:
— Прибываешь в училище, берешь книгу и идешь с ней в лазарет. Понял?
— Есть, понял. Разрешите идти? — получил я неожиданную милость и поковылял к автобусной остановке.
Я не хотел обращаться в лазарет.
Во-первых, я не любил пропускать занятия. Учился я довольно прилично и предметы обучения мне по большей части были интересны.
Рассказывал здесь.
Во-вторых, я не хотел примерять на себе это презрительное слово "калич".
— Ты что в лазарет? Калич что ли? Закалиться решил?
По прибытии в лазарет, медсестра (или это был врач) тут же обрезала мне мои волдыри, обработала раны и превратила мои стопы в ноги Тутанхамона.
— Товарищ курсант, — сказали мне в лазарете — необходимо время, чтобы ваши стопы зажили. Остаетесь здесь.
Вот таким образом я в первый и последний раз оказался в одном своеобразном воинском подразделении, из которого мы здоровые курсанты всех без разбора называли "каличами".
В тот раз я познакомился с ярким представителем этого непопулярного и презираемого перво курсантского движения.
— О привет! — обращается ко мне однокурсник с заячьей фамилией и которого я вижу так близко впервые за год — И ты здесь?
— Как видишь...
Мы познакомились. Я так и не понял с каким недугом лежал Володя (вероятно он и сам не знал), но выглядел он несмотря на свою бледность и физическую дряхлость, достаточно здоровым.
Володя практически весь год провел в больничных стенах. То одно лечил, то другое. Вроде бы вот он вышел, ходит вяло, спит на лекциях, а потом раз и ты снова слышишь его фамилию на вечерней поверке и то как его командир группы отвечает:
— Болен!
В общем Володя, был типичным представителем вида, как мы иногда смеялись: "хомокалич".
Ипохондриком он никогда скорее всего не был и не искал из-за неких внутренних страхов болячке, которых нет. Всё гораздо проще.
Заболел единожды, Володя понял, что это неплохое место, чтобы отдохнуть от курсантской суеты, тяжелых ученических будней, режима, дисциплины и прочего нелицеприятного времяпрепровождения.
Ведь это был первый курс. Период, который недаром в народе прозвали "Им приказано выжить". Мой знакомый же перед любой замаячившей непонятной и геморройной задачей, тактично перебирался в гости к медсестрам.
Справедливости ради скажу, что на втором курсе и далее он уже болел не так часто. А на четвертом курсе получил даже звание "ефрейтор" за отлично учебу. Во как!
И что самое интересное, ближе к выпуску уже никто не прятался по лазаретам, и потому не давал поводов так себя называть.
На первом курсе Володя мог лечь в лазарет, сославшись на некий мнимый недуг, даже просто потому что решил отдохнуть.
В тот день, когда мы оказались с ним в одинаковой больничной одежде, Володя, как частый гость, устроил мне экскурсию, показал туалет, столовую и познакомил с персоналом.
Женщины разговаривали с ним, как с родственником, явно зная друг друга не один день и даже месяц.
— А вы можете мне сок апельсиновый принести, а не персиковый? — больше требовал, а не просил бывалый лазаретный вояка — Вы же сами знаете, что у меня аллергия на персик.
Для меня самое непривычное было это проснуться в будничное утро не в 6:00, спокойно умываться и размеренно кушать.
Также странно было лежать средь белого дня на кровати, в то время, когда твои товарищи бегали в зад и перед, пытаясь успевать жить (существовать) по регламенту.
Я пробыл в лазарете две ночи и выписался, как только это было возможно. Ничего не делать, в то время пока все носятся, как белки в колесе — звучало заманчиво. Но почему-то уже на второй день я почувствовал, что хочу вернуться в строй.
— О калич вернулся! — встречали меня ещё похрамывающего остряки одногруппники — А мы думали, что всё, теперь только на выпуске увидимся...
— Не товарищи, не спорю. Приятно лежать там и плевать в потолок, пока у вас одно место в мыле. Но я не калич!
Честь имею!
Вот ещё мои публикации, которые могут быть вам интересны.
