Если вы думаете, что бронированные машины появились на полях сражений сравнительно недавно, то вы ошибаетесь. Впервые мысль бросить в бой что-то большее, чем просто вооруженный человек, появилась еще в раннем бронзовом веке и, конечно же, была немедленно опробована на практике.
Идея, в общем, была проста и незамысловата. посадить вооруженного человека в повозку, немедленно сделав его быстрее и защищеннее, после чего отправить его на врага. Враг же в свою очередь, увидев эту несущуюся на него конструкцию, должен был немедленно ужаснуться и бежать или быть раздавленным копытами коней и колесами колесницы. А если ему удалось бы избежать этой страшной смерти, то в дело должен был вступить воин, идущий в бой на этой адской повозке.
И именно в те далекие времена, когда в Месопотамии появились первые человеческие царства, боевые колесницы начали свой путь по длинным дорогам войны, давя, рубя и расстреливая своих врагов. А еще одним своим видом демонстрируя лихость и храбрость воинов. Ну и, конечно, богатство и непреклонную военную мощь государств, что смогли себе позволить этот новейшее и прогрессивнейшее оружие. Вот именно о том, как складывалась судьба этой древнейшей боевой машины, мы сегодня и поговорим.
Так почему же вообще появилась боевая колесница? Не могла же она появиться просто так? Ведь для появления новой силы на полях сражений всегда должны быть причины!
Все верно, дорогой друг. Любые новшества и изменения в военном деле не случаются просто так. И боевая колесница тут не была никаким исключением. Дело в том, что основную часть армий в те далекие времена составляли парамилитарные милицейские формирования. Ну или, проще говоря, непрофессиональное ополчение, не имеющее сколько-нибудь серьезного защитного вооружения и воюющее исключительно как легкая пехота - в рассыпном строю или вовсе без строя.
Меньшей же частью армий того времени была военная элита, племенные вожди и цари. И были они теми самыми легендарными героями, что известны нам из всевозможных мифов и легенд древних народов. Вот именно инструментом войны этих крайне немногочисленных военных профессионалов раннего бронзового века и стала боевая колесница.
Каждый такой герой стоил десятка простых воинов, но численный перевес всегда остается численным перевесом. Поэтому одинокий мастер меча, копья или лука, всегда проиграет большой, пускай и плохо обученной толпе. Ну, если не дать ему дополнительное преимущество. Например, в виде боевой повозки, которая позволит ему сражаться там, где ему будет удобно и быстро увозить его оттуда, где сражаться прямо сейчас он не очень хочет. Такая, в общем, несложная концепция войны, делала и без того могучего воина, настоящим ангелом смерти на поле боя. Он появлялся там, где это было нужно, забирал столько жизней, сколько хотел, и, взойдя на боевую колесницу, исчезал в пыли сражения.
Но погоди, автор, - спросит самый нетерпеливый читатель, - почему именно колесница? Почему, например, не ударная конница, подобная рыцарской, скифской или аланской? А все дело, как всегда, в лошадях. Вернее, даже еще не совсем в лошадях. К моменту появления первых боевых колесниц в армиях древнешумерских городов-государств эти благородные животные, по размерам своим все еще не сильно отличались от современных ослов.
Нет, не подумайте, что в моих словах есть хоть малейшая доля критики. Прирученные лошади были сильны и выносливы. Но вот скакать на них в бой было немного затруднительно, просто потому, что оседлавший их человек непременно бы задевал ногами землю. Весьма неудобно сражаться с противником, если твой скакун настолько мелок, что норовит выскочить из под тебя сразу, как только ты распрямляешь ноги.
А вот запрячь в одно - или двухколесную повозку пару, а еще лучше четверку таких скакунов оказалось отличной идеей. Эти невысокие, но сильные и выносливые коньки, довольно быстро тащили первые боевые повозки вместе с бойцом и возницей, позволяя не просто достигать нужной точки на поле боя, но и атаковать противника на ходу и даже давить тех, кому не повезло оказаться у них на пути.
А еще такая колесница давала своему экипажу вполне солидную по тем временам защиту. Высокие борта из дерева, кожи или плетеной лозы закрывали стоящего в ней человека едва ли не до пояса, а закрепленные поверх них щиты так и вовсе давали невиданный для бронзового века уровень защиты.
Даже никак не бронированный возница, правящий этой чудовищной конструкцией, был в той или иной степени защищен от превратностей войны собственно корпусом повозки, лошадьми, щитами и воином, которого он вез в бой. Сам же воин, находившийся внутри своей колесницы, так и вовсе становился почти бессмертным. Ну просто потому, что кроме всей этой фортификации его защищала еще и какая-никакая броня.
Впрочем, непосредственно в колеснице воины тех далеких времен сражались нечасто, предпочитая спешиваться и вести бой на своих двоих. Хотя возможностью сократить количество противников, предварительно кинув во врага пару - тройку копий из колесничного арсенала, конечно же, не пренебрегали.
Одним словом, говоря о колесницах периода шумерской государственности, мы видим, что в первую очередь это был все-таки транспорт, позволяющий лучшим воинам оказываться там, где это нужно и в тот момент, когда это необходимо. Впрочем, и этой малости почти всегда было достаточно, чтобы решить судьбу любого сражения той эпохи. Но эпохи менялись, а вместе с ними менялись армии, сражения и, конечно же, военные повозки.
К временам Вавилонского царства, армии нужно сказать, значительно увеличились. Но главное даже не это. Важнее было то, что именно в те далекие времена появились первые попытки военной стандартизации, и на поле боя стали появляться по-настоящему различные виды войск. Лучники, пехота, ну и конечно же, очень изменившиеся со времен древних шумер боевые колесницы.
Окончательно потеряв вторую ось, они превратились в довольно легкую двухколесную конструкцию, запряженную парой или тройкой коней и использовались теперь не только как средство доставки воина до поля боя, но и в качестве мобильной стрелковой платформы. Такая колесница совершенно свободно могла заехать во фланг вражеской армии и обстреливать ее до тех пор, пока не закончатся стрелы в колчанах. После чего вернуться на перезарядку и повторить предыдущий манёвр любое количество раз, легко уходя от попыток пехоты догнать этого надоедливого стрелка.
Впрочем, и в контактном бою эти новые колесницы были не беззащитны. Несколько центнеров конструкции лошадей и экипажа, легко сбивали с ног и калечили легкую пехоту, которую удавалось застать вне стоя. И, кстати, именно во времена Вавилонского и Ассирийского царств, мы видим первые колесницы, снаряженные для ведения маневренного ближнего боя. Воины в них, вооружались длинными копьями, позволяющими поражать пехоту на ходу, избегая при этом ответного удара. И этот прием, превращал боевые колесницы в первую, по сути, ударную конницу.
Собственно, именно времена Ассирии, Вавилона и египетского Древнего царства и стали золотым веком боевых колесниц. Почему? Ну, в первую очередь потому, что против армий, выходивших на поле боя в те далекие времена, они и создавались. Легкая пехота, воюющая вне строя, метатели, пращники и стрелки. И вот против всего этого колесницы были чудо как хороши. Не встречая на своем пути тяжелой пехоты, способной сражаться и передвигаться в плотном строю, эти машины войны очень скоро стали главной силой на полях сражений.
Даже стрелковая колесница, разогнавшись, довольно легко разбрасывала лучников и застрельщиков, давя и калеча их. А уж предназначенная для ближнего боя боевая повозка так и вовсе могла проехать сквозь пехотный отряд, не встречая особого сопротивления. Небольшие, в общем, щиты и короткие копья не очень хорошо спасали от таких заездов, а строится в фалангу воины все еще не научились. Даже здоровенные и тяжелые щиты, наподобие осадных мантелетов, что несли в бой вавилонские щитоносцы, прикрывавшие своих лучников, погоды особой не делали. Колесницы просто объезжали эти преграды, чтобы заняться теми, кто этой защиты был лишен.
Точно так же они игнорировали крайне немногочисленную хорошо бронированную пехоту, которая, нужно признать, все-таки присутствовала на поле боя. Такие воины, даже не знающие еще о достоинствах плотного строя, были проблемой для колесничих, от которой они избавлялись максимально простым и эффективным способом. Колесницы с тяжелой пехотой просто не сражались, благо на поле боя всегда был кто-то еще, кого можно было раздавить.
Кстати, похоже, что именно во времена ассирийских войн боевая колесница приобретает, кроме собственно боевой функции, так же и транспортную. И египетские, и ассирийские полководцы, использовали их для того, чтобы перебрасывать метателей и особенно стрелков туда, где они нужнее всего. И, казалось бы, ну что может сделать пара лучников, сумевших уместиться на небольшой платформе?
Ну, если их будет пара, то, наверное, немногое. Но, например, десяток колесниц, везущих по два лучника - это уже двадцать стрелков. А если за каждой из них бежит еще пара человек, держась за высокие деревянные борта, то есть неиллюзорный шанс поиметь у себя на фланге отряд в четыре десятка лучников, появившихся там словно из неоткуда. Ну и про сами колесницы забывать, конечно, тоже не стоит.
В общем, к первому своему серьезному испытанию, "танки бронзового века" подошли во всеоружии. Это была отличная универсальная боевая платформа, способная выполнять, кажется, вообще любые задачи - от прямой атаки на пехотный строй до заброски десанта в любую нужную точку сражения. И, казалось бы, все у них было отлично, но это только казалось, золотой век боевых колесниц подходил к концу.
Первые серьезные проблемы у колесниц начались в Египте конца эпохи Среднего царства. Тогдашняя, самая прогрессивная в мире египетская военная наука, начала наконец то массово применять большие щиты и более или менее длинные копья. И вот такие отряды, пускай даже еще не умеющие строится в фалангу, были уже для колесниц по настоящему опасны в ближнем бою. Щитовой строй всегда остается щитовым строем и проламывать его верхом - такое себе удовольствие.
Впрочем, наткнувшись на непреодолимое препятствие и потеряв возможность таранить и разгонять пехоту, колесницы ничуть не растерялись и ответили на это резким уменьшением веса и размера и переходом в чисто стреловую свою форму. Теперь, когда больше не нужно было раскидывать массой пехотный строй, стали не нужны высокие борта и массивная конструкция. Да и четверка коней стала совершенно ненужным излишеством.
За неполный век, египетские колесницы уменьшились в размерах почти вдвое и окончательно превратились в легкую стрелковую кавалерию, расстреливающую врага на марше и обстреливающую его боевые порядки с флангов и тыла. Конечно, случалось им и атаковать врага в ближнем бою. Стрелки или, например, бегущая пехота, все еще отлично давились колесами и копытами коней, но теперь это была далеко не самая главная их задача.
Ну и функции БТРа они по-прежнему сохранили. И хотя внутри колесницы больше не было места для посторонних, но все же бежать по песку, уцепившись за борта такой повозки, было все еще проще, чем делать это самостоятельно.
Незаметно промелькнуло еще несколько веков. Вечный Египет и народы Востока, поглощенные своими непрекращающимися войнами, даже не заметили, как где-то на севере Средиземноморья стало набирать силу Микенское царство. Правители которого отлично понимали простую, в сущности, истину, что сильное войско - это основа вообще всего. И поэтому удовольствоваться только пехотой и стрелками, пройдя мимо колесниц, у них не было ни единого шанса.
В общем-то, с точки зрения Египта и Большого Востока, эти северяне были сущими варварами, поэтому и колесницы их были варварскими. Изначально ни о каких стрелковых колесницах в их армии речи даже не шло. Ведь врагами молодого микенского государства были в основном окрестные племена пелсагов, лелегов и карийцев, воевавших практически исключительно в виде легкой метательной пехоты. А значит, как и несколько веков назад, нужна была не хлипкая стрелковая платформа, а нормальная ударная колесница, способная без особого вреда для себя наехать на такой пехотный строй.
И вот именно крито-микенской цивилизации, мы с вами обязаны появлению первых по-настоящему тяжелых колесниц. Но накачалось все не с них. Микены, быстро ставшие крайне богатыми из-за чрезвычайно удачного расположения на главном торговом пути, довольно быстро сформировали свою собственную военную традицию. Сделав основную ставку на многочисленную, хорошо защищенную пехоту.
Да, люди по-прежнему еще никак не могли научиться ходить в ногу и строится в нормальную фалангу. Но, как и в случае в Древним царством Египта, большое количество щитоносцев со здоровыми кожаными щитами, длинными копьями и массовым использованием не только шлемов, но иногда даже и нательной брони, стали для окружающих царство племен смертельным приговором.
Конечно же, такая отличная идея, как бронирование, не прошла мимо колесниц и колесничих. Коней, тянущих колесницу в бой, стали покрывать попонами, на борта снова подвешивали щиты, а сами воины, что шли в бой, одевали крайне дорогие и почти не пробиваемые бронзовые доспехи. Длинные копья, которыми можно было управиться только двумя руками, полные колчаны дротиков, мечи и кинжалы для ближнего боя, если такой вдруг случится. В таком виде колесницы "северных варваров", были практически неуязвимы для всего того, что могли им продемонстрировать их противники.
Впрочем, уже через пару веков, когда окружающие племена прониклись мощью микенской военной традиции и тоже стали массово вооружатся большим щитами и копьями, в армии златообильного города появились и стрелковые боевые повозки. Ну просто потому, что заезжать в большую массу копейщиков даже на хорошо бронированной микенской колеснице, было удовольствием значительно ниже среднего.
К XV веку до Рождества Христова, на просторах Ойкумены окончательно сформировались два основных типа боевых колесниц. Тяжелые ударные, как правило, хорошо защищенные и несущие в бой закованного в доспехи воина, и легкие стрелковые, выполняющие роль мобильной стрелковой платформы. Эти в бой не спешили, а предпочитали совершать фланговые маневры, обстреливать тех, кто не мог им ответить, и давить тех, кто не смог или не успел убежать.
По-настоящему же большие проблемы начались у колесниц в тот самый момент, когда люди поняли, что самое главное воинское умение - это не лихо кромсать врага острым мечом, а ходить в ногу и держать строй. После чего немедленно построились в фалангу. Нет, конечно, и раньше люди понимали важность строя, даже ахейцы, говорят, при осаде Трои строились в какую-то формацию. Но именно в VII веке мысль о том, что именно так должна выглядеть большая часть армии, поставил первую большую запятую на пути боевых колесниц.
- Любая варварская народность и толпа легковооружённых людей бессильна перед правильно выстроенной и хорошо вооружённой фалангой. (Стробен)
Они больше не могли безнаказанно давить пехоту ну просто потому, что кони не шли на сомкнутый строй с торчащими из него копьями. А если все же удавалось их в туда загнать, то это всегда был билет в один конец. Большую массу пехоты, стоящую плечом к плечу, было просто физически невозможно продавить даже тяжеленной боевой повозкой. Обстреливать же закрывшуюся щитами фалангу было тоже не то чтобы очень эффективным занятием. Стена щитов, она, в общем, именно для того и придумана, чтобы защищать от стрел, дротиков и прочей подобной летающей дряни.
Конечно же, фалангу можно было объехать и ударить во фланг или начать воевать с все еще остающейся на полях сражения легкой пехотой и совсем недавно вошедшей в моду легкой кавалерией. Но все это было уже не то. Из короля поля боя, колесница как-то сразу превратилась в оружие нишевое, которое все еще можно было эффективно использовать. но уже сильно не всегда и очень не везде.
Впрочем, не везде этот процесс проходил равномерно. Далеко на востоке, где великие сатрапии по-прежнему предпочитали воевать большими массами легкой пехоты и конницы, колесницы по-прежнему были хороши и востребованы. Более того, там они вполне себе успешно развивались. Стрелковые колесницы персов, например, получили второго стрелка, что сделала их заметно эффективнее. На колеса же ударных колесниц стали крепить короткие серпы и длинные лезвия, чтобы дополнительно стимулировать к бегству вражескую пехоту и конницу.
- Серпы колесниц нередко резали по шеям, посылая головы скакать по земле с еще открытыми глазами. (Диодор Сицилийский).
А вот на западе Ойкумены, где отец Александра Великого как раз заканчивал свою военную реформу, создавая первую, почти профессиональную армию, этим архаичным конструкциям совершенно точно не было места. И именно в столкновении этих различных военных традиций и была поставлена предпоследняя точка в боевом применении колесниц.
В битве при Гавгамелах, атака нескольких десятков серпоносных колесниц на македонскую фалангу закончилась ничем. Мы точно не знаем, доехали ли они вообще под огнем пращников и пельтастов, А если доехали, то какой от них был эффект. Но что бы ни случилось там, на поле боя, воины Александра Великого перешагнули через некогда грозные боевые машины, еще совсем недавно бывшие настоящим ужасом поля боя и пошли дальше.
Стрелковые колесницы продержались несколько дольше, но, в общем-то, тоже довольно быстро были удалены с поля боя стрелковой кавалерией, которую античные государства и их союзники стали массово применять примерно в это же время. Пяток всадников, даже если это были не скифские лучники, а простые метатели дротиков, уверенно перестреливали колесницу, а большой отряд легкой кавалерии не оставлял шанса даже нескольким десяткам некогда грозных боевых машин.
Впрочем, закат боевых колесниц не был быстрым и всеобщим. Везде, где для них оставались цели, их, конечно же, использовали. Южное Причерноморье, Северная Африка, земли Персии. Там, где местные племена продолжали воевать при помощи легкой пехоты, для них всегда находилась пожива. К этому времени, нужно сказать, колесница из статусного оружия военных профессионалов давно уже превратились в обычный, далеко не самый престижный род войск, к военной элите отношения не имеющий.
Последнюю точку в карьере боевых колесниц поставили легионы Вечного Города во время Митридатовских войн. Небольшое количество этих боевых машин, понтийцы использовали в войне с Римом и его союзниками во время Первой и Второй компаний. Именно тогда в сражении при Аминасе, случилась последняя громкая победа серпоносных колесниц. Понтийский полководец Архелай ударил ими во фланг наступающей пехоте царя Никомеда, смешав и опрокинув ее строй.
- Когда Архелай заметил, что они собрались с силами, он перешел в наступление и, сильным натиском бросил против вифинцев колесницы с косами, стал их рубить и рассекать, кого на две, а кого и на много частей. Это обстоятельство повергло в ужас войско Никомеда, когда они увидели людей, разрезанных пополам и еще дышащих или растерзанных в куски, а их тела повисшими на колесницах. Вследствие отвращения перед таким зрелищем, скорее, чем вследствие поражения в битве, они в ужасе смешали свои ряды. (Митридатовы войны).
Впрочем, уже совсем скоро добравшиеся до западных провинций Понта легионы Вечного Города расставили все на свои места. Отправив этот, несомненно славный, но давно уже архаичный вид войск на свалку истории.
Последним же античным упоминанием использования колесниц в бою, стала битва при Зеле 2 августа 47 года. В тот день легионеры Цезаря, походя смахнули с поля боя несколько атакующих их колесниц понтийского царя Франака одним единственным залпом пилумов. Так закончилась долгая и славная история первой боевой машины, что когда-то давным-давно, человек вывел на поле боя.
Хотя, если говорить совсем точно, то это была не точка, а многоточие. Через пять веков на Зеленом острова, что лежал далеко на север от римской ойкумены, боевые колесницы снова появились на поле боя. Впрочем, эту историю я вам уже рассказывал.
