За окном громыхало, с потемневшего неба обрушились потоки дождя. Через хрупкое стекло в дом проникло пасмурное настроение. Рядом оказалась грусть, за спиной притаилась тоска, а в глаза мои заглянула печаль.
Прогнать непрошенных гостей мог яркий свет, весёлая музыка и тепло. Но зажечь домашнее солнце было лениво, веселья не хотелось, а тепло манило мягкостью постели, пушистостью пледа и подушкой, наполненной приятными сновидениями.
С прилетевшими из детства словами: «грусть-тоска меня съедает, грусть-тоска меня, грусть-тоска…» я прилегла. Подушка прошептала: «В Багдаде всё спокойно, в Багдаде всё спокойно, спокойно, спокойно…», я уснула.
И снится мне сказка про сестрицу Алёнушку и братца Иванушку…
Как остались они одни-одинёшеньки без батюшки своего и матушки.
Как напился Иванушка водицы чужой и Козлёночком стал.
Как хорошо им было под защитой Добра-молодца.
Как ведьма злая счастью Алёнушки позавидовала и погубила лихими запретами.
А Алёнушку на дно тяжёл камень тянет и шелкова трава ноги спутала, а желты пески ей на грудь легли.
Ведьма в одежды Алёнкины нарядилася и глаза у всех пеленой занавесила, только зрячим остался Козлёночек.
Как словами обманными добивалася смерти Козлёночка, наказаньем его умилялася.
Как горели костры высокие и кипели котлы чугунные.
Как точили ножи булатные и хотели его зарезати.
Но рассеялись чары злобные, и Алёнушка краше сделалась, а с Иванушки морок ссыпался чужестранною паутиною.
Даже во сне я вздохнула с облегчением
Вспомнила счастливую страну своей молодости. Испытания, которые ей пришлось преодолеть. Соблазны, которые её изменили. Сладкоголосых врагов, ощетинившихся санкциями, подкидывающих дрова в костёр вражды между братьями.
Сказка о сестрице Алёнушке и братце Иванушке своими тайными смыслами напомнила события в России последних десятилетий.
Сон продолжался…
Исцелился Илья Муромец после тридцати и ещё трёх лет, начиналась его история…
Потом увидела корчившегося Соловья-разбойника, привязанного к седельной луке Ильи Муромца…
Закончилась ночь сказок. Окончательно проснулась утром. Светило солнце, мне казалось, что оно улыбается: «Ой, ты гой еси, Илья Муромец сын Иванович!»
Утреннее солнце обещало Победу и счастливое будущее нашей России.
