Найти тему

Всё, что мы теряем. Глава 7

Оглавление

— Опять? — его голос был пропитан раздражением. Нина старалась оставаться спокойной, хотя внутри всё кипело от тревоги

Возвращение домой с новорождённым Алёшкой было для Нины и Сергея одновременно долгожданным и пугающим. Квартира, которая раньше была уютной, теперь казалась слишком маленькой для всех новых забот, тревог и детских вещей, заполнивших каждый угол. Казалось, что сам воздух в помещении стал тяжелее от новых обязанностей и ответственности.

Тишина, которая раньше воспринималась как покой, теперь давила. Нина осторожно положила Алёшку в кроватку и на мгновение замерла, слушая его тихое дыхание.

— Наконец-то дома, — пробормотал Сергей, снимая куртку и развязывая ботинки. — Как ты?

— Устала, — Нина пыталась улыбнуться, но её голос звучал приглушённо. Она ощущала не только физическое, но и эмоциональное истощение.

Сергей подошёл к ней и положил руку на плечо, но в его глазах читалось, что он сам находится на грани.

— Нам нужно привыкнуть к новой жизни, — сказал он, но в его голосе уже не было прежней уверенности.

Нина кивнула. Она старалась не показывать Сергею, как сильно её пугает эта новая реальность.

Вечером Алёшка долго не мог уснуть. Он плакал, извивался, его крохотные ручки размахивали в воздухе, словно пытаясь ухватиться за что-то. Нина, качая его на руках, ощущала, как растёт беспокойство. Почему он плачет? Может, что-то не так?

— Опять? — Сергей хмуро посмотрел на неё из-за спины, его голос был пропитан раздражением.

— Может, у него животик болит... — Нина старалась оставаться спокойной, хотя внутри всё кипело от тревоги.

— Может, он просто голоден? Попробуй его покормить снова, — в тоне Сергея чувствовалось нетерпение.

Нина, не отпуская Алёшку, присела в кресло и осторожно приложила его к груди. Тепло его крошечного тела, соприкасающегося с её кожей, на миг принесла успокоение. Она видела, как он жадно сосёт, и сжимала его крепче, как будто это могло защитить его от всех опасностей мира.

— Всё в порядке, — прошептала она, больше себе, чем Сергею, но в её словах было больше надежды, чем уверенности.

Сергей подошёл ближе, посмотрел на сына, но тут же отвернулся. Плач ребёнка, даже после того, как он поел, продолжал звучать в его ушах, раздражая и истощая его силы.

— Может, он просто не даёт тебе нормально его уложить, — произнёс Сергей, потирая висок. — Я не понимаю, почему он не может успокоиться.

— Он просто ещё слишком маленький, ему нужно привыкнуть... — Нина старалась говорить мягко, но чувствовала, как её собственное терпение натягивается как струна.

Прошли дни, но тревога не утихала. Сергей старался помогать, как мог, но его раздражение усиливалось с каждым днём. Он приходил домой поздно, уставший и нервный, и каждый раз встречал плач Алёшки с возрастающим раздражением.

— Почему он всё время плачет? — однажды ночью Сергей не выдержал, его голос был полон отчаяния. — Ты же мать, почему ты не умеешь с ним справляться?

— Я не знаю, Серёжа... — тихо ответила Нина, качая сына на руках и слушая его дыхание, словно боясь, что оно может прерваться.

Каждую ночь Нина проводила в бессонных бдениях, чувствуя, что её силы на исходе. Она старалась успокоить Алёшку, но его плач, казалось, был неутолим. Сергей всё чаще замыкался в себе, его присутствие становилось всё более редким. Вечерами он приходил домой уставший, едва касался подушки и тут же засыпал, оставляя Нину одну с её страхами и тревогами.

— Нина, я так устал, — признался Сергей как-то раз, закрыв глаза, лежа в постели. — Я просто хочу немного покоя.

— Я тоже устала, Серёжа... — её голос был почти шёпотом. Слёзы подступили к глазам, но она быстро сморгнула их, стараясь не показать своей слабости. Она знала, что у неё нет выбора. Она должна была продолжать бороться ради своего сына, ради себя, ради того будущего, которое казалось таким хрупким и неустойчивым.

Нина прятала свои страхи глубоко внутри, чтобы не показывать их Сергею. Она чувствовала, что каждый день превращается в испытание, но знала, что должна держаться ради Алёшки. Эта борьба становилась её единственным источником силы, даже если она оставалась одна в своей тревоге и страхах.

Продолжение здесь