Торговец собирается в дорогу. Откладывает подальше толстую колоду денег, предназначенных для закупки товара, а пачку пожиже прячет в нагрудный карман. В уме подсчитывает количество стационарных постов ГАИ, расставленных на его пути. О том, сколько повстречается случайных, внеплановых «голодающих» патрулей, знает только Всевышний…
Что наши доблестные инспекторы, следящие за дорожным движением, кормятся, «пощипывая» водителей – а бизнесменов они любят больше, чем голь перекатную, с которой нечего слупить – знает практически все население России. Просто говорить вслух об этом как-то не принято.
За годы моей предпринимательской «одиссеи» меня не раз тормозили на дорогах люди в форме. И могу сказать, что не хлебом единым сыт сотрудник ГАИ. Я снабжал инспекторов не только картофелем, арбузами, рыбкой и мясом, но и книгами. Кроме того, среди дорожных патрулей есть хорошие семьянины. По крайней мере, мзда в виде журналов по вязанию или детских комиксов приводила их в восторг. Я далек от мысли, что гаишник берет комиксы для себя, поскалить зубы на досуге, значит, для ребенка. Но самым универсальным эквивалентом расчета между инспектором и водителем по-прежнему остаются деньги.
С пустого транспорта – взятки гладки. Но если в кузове груз – готовь купюры. Пусть даже документы оформлены идеально. Инспектор найдет к чему придраться. Может быть, в конце концов, и отпустит, ничего не содрав, но нервы помотает капитально. Легче заплатить.
Кстати, поняв, что сотрудники ГАИ бумаги смотрят мельком, я стал относиться к их оформлению наплевательски. За что один раз чуть не поплатился. В забытой Богом и властями курской деревеньке, где я менял донские арбузы на местный «картофан», участковый возжелал изучить документы и схватился за голову.
- Вы знаете, что я могу вас арестовать? – вскричал бдительный страж порядка, не обнаружив половины печатей и подписей на бумагах.
- Знаю, - кивнул я.
- Как же вы ездите по стране с такими документами? – сбавил тон участковый, видимо, мой махровый фатализм потряс его нежную душу.
- В России милиционеров много, и все кушать хотят, - усмехнулся я криво и мигнул партнеру Коле. Из КамАЗа в неказистый «Жигуль» сельского старлея быстренько перекочевали десяток арбузов. Каюсь, подсунул участковому один битый. В отместку, чтобы нервы не мотал. Обратился бы по-человечески: «Ребята, угостите арбузиками!» Кто бы ему отказал? А то «я могу вас арестовать»…
Неприхотливые инспекторы обычно удовлетворяются теми деньгами, которые им предлагают (естественно, сумма должна соответствовать тарифу) Понимают, что постов много, а водитель один и семь шкур с него сдирать нерационально. Лишь однажды я был неприятно удивлен, когда во время очередной проверки водитель подошел ко мне и шепнул на ухо, что «оператор машинного доения» недоволен. Сумма показалась ему смехотворно малой, и он намекнул, что следует добавить. Инспектор крутился рядом. Молодой, полный, и на лице написано: «Я – жадина!» Я как глянул на него, так сразу добавил денег доложил и поглядел выразительно: «Хватит?» Взял, не моргнув глазом.
Мой знакомый камазист Гена, которого все зовут Генацвале, видимо потому, что слишком уж он хитровымудренный товарищ, рассказывал: «Иду груженый, подъезжаю к посту, останавливаюсь, топаю к гаишнику, без лишних разговоров сую ему сотку и продолжаю путешествие». Я так не делал. По мере возможности старался экономить. Инспекторам ведь тоже не разорваться. Тормознули один КамАЗ, другой, третий, идут «проверять документы», а если ты – четвертый, не зевай, проскакивай быстрей, повезло тебе. Но не везде такой номер проходит. На ином посту могут остановить десять машин подряд, а потом спокойно обойти всю «толпу» и собрать «урожай». Я сам как-то оказался в такой очереди то ли восьмым, то ли девятым.
Было время я на «Москвиче» возил пряжу с Московского завода, автомобиль пропускали без налога и без разговоров.
- Что везешь? – первая фраза.
- Предъявите права! – следующая.
- Пряжу! – мой ответ.
- Это что еще такое?
- Женщины спицами вяжут…
- Проезжай.
Такой короткий разговор. Видимо, пряжа – слишком загадочный товар для инспектора.
В качестве экспедитора мне пришлось исколесить чуть ли не полстраны, точнее, европейской ее части. И скажу, что самые покладистые инспекторы в Курской области. А самые вредные даже не москвичи – эти-то зажравшиеся и потому благодушные, добрые – а родные ростовские гаишники. Кроме того, у них какое-то гипертрофированное, изуродованное чувство юмора.
- Что везешь? – спрашивает пожилой инспектор.
- Арбузы, - чеканю я и протягиваю права с вложенной в них банкнотой.
- А документы в порядке? – хмурится дорожный страж, открывает портмоне, видит деньги и качает головой. – Ты гляди, в порядке!
Произносит эту анекдотическую фразу инспектор с самым серьезным, я бы даже сказал, глубокомысленным видом.
Как-то все у меня гладко получается. Тормознули на посту, сунул деньги, небольшую сумму – и езжай дальше. Иногда на трассе нарвешься на такого товарища, что потом целый год поджилки трясутся.
Однажды на посту два ретивых сержанта попросили меня открыть портфель и показать, что в нем находится: «А вдруг у вас там оружие или наркотики?» Обнаружив внутри печать предприятия, закрытого, кстати, три месяца назад, гаишники вцепились в меня: «Какое отношение лично вы имеете к фирме?», «Есть ли доверенность на провоз печати?», «Где устав предприятия?» Один из ментов сделал, наконец, заключение:
- Наверное, вы – экономический преступник!
Я решил по простоте душевной, что надо мной подшучивают, и кивнул головой:
- Верно! А еще грабитель, насильник и убийца! Несите бумагу, я немедленно сознаюсь в своих гнусных деяниях!
- Ваш юмор неуместен! – взвился один из сержантов. И я вдруг понял, что розыгрышем здесь и не пахнет. Если бы не отпечатанная на бумаге справка для налоговой инспекции о закрытии фирмы, счастливо оказавшаяся на дне портфеля, неизвестно еще, чем бы дело завершилось. Поэтому теперь, проехав очередной пост, я мысленно крещусь и выдыхаю с облегчением: пронесло…
