Расскажу об очередном успехе нашего саратовца на столичной сцене.
Начинается действие неожиданно: дворецкий помещицы Мурзавецкой Павлин Савельевич пытается разогнать зрителей. «Домой идите, други милые, вот что я вам скажу. После понаведайтесь, да не все вдруг!» –сообщает он под недоуменный смешок зала. Наконец, сдается: «Я, пожалуй, допущу; только с уговором, господа. Вот первое: которые почище (указывает первые ряды партера – прим. автора), останьтесь здесь (остальным), а вы к крыльцу». Так актер Виктор Гордеев, весь в длинных, не по росту, перьях (художница Виктория Севрюкова забавно обыгрывает его «птичье» имя) приуготовляет появление самой барыни. Павлин и по-французски щебечет ловко, чем ее немало раздражает.
Яркой театрализацией насыщает так знакомую пьесу Островского в театре Моссовета режиссер и актер Игорь ЯЦКО. Саратовцы хорошо знают Игоря как первоклассного актера киселевской школы, а также как актера, режиссера, руководителя творческой лаборатории Школы драматического искусства (ШДИ) – театра, основанного другим его значительным учителем Анатолием ВАСИЛЬЕВЫМ.
Мы уже рассказывали в «ЗМ» о постановках Игоря Яцко в ШДИ. Много он ставит и в других столичных театрах. «Укрощение строптивой», «Сирано де Бержерак»… к ним добавились постановки на прославленной сцене Моссовета.
Началось все с авторского вечера Игоря Яцко в Доме актера на Арбате. Выступила там и народная артистка России Валентина ТАЛЫЗИНА. А вскоре позвонила к режиссеру с предложением: поставить в ее родном театре (служит в Моссовета 66 лет – с момента окончания ГИТИСа!) комедию «Волки и овцы». Давно хотела сыграть Мурзавецкую. Непростой характер, неоднозначная пресса (зачастую – желтая) – речь здесь не о том. Есть актер, его талант и роль, которая берется им или не берется.
87-летняя актриса Мурзавецкую взяла. Ровно в свой день рождения – 22 января 2022 года. Постановка бенефисно показывает ее, живую легенду, чуть не последнюю из того, золотого поколения российских актеров. Каждый выход на сцену Мурзавецкой обставлен по-царски. То ее везут в кресле под звуки оркестра, то выносят в паланкине, то что-то напоминающее двуколку вывозит толпа слуг. Что не только дань возрасту и статусу. Есть проблемы с ногами. Но для большой актрисы не существует препятствий для выхода на сцену. Я видела, как с трудом выводили Элину Быстрицкую на спектакле по Сомерсету Моэму, но начинала она играть - и мы забывали всё. Так и здесь.
На экране меняются снимки то ли Мурзавецкой в молодости, то ли исполнительницы роли, или обеих вместе. В кинокадрах они поют, да еще с цыганами. Запоет властная правительница и со сцены. Жесткое лицо ее смягчится, отсвет бурной молодости ляжет на него…
Когда-то видела в Малом театре в этой роли великую Елену Гоголеву. Ее синие глаза под нависшими черными бровями готовы были испепелить непокорных. У Валентины Илларионовны Меропия Давыдовна иная. Она сильна, знает свою силу, оттого внешне спокойна. Говорит не спеша, с расстановкой, всегда в точку. Островский, представляя свою героиню, подчеркивает, что она «помещица большого, но расстроенного имения; особа, имеющая большую силу в губернии».
Удивительно, но при внимательном режиссерском прочтении таких «заигранных» пьес (через месяц после появления в 1875 году она уже шла в Александринке, и спустя полтора века идет везде и всюду) все равно что-то для себя открываешь. Нет, неслучайно хитроумный Беркутов (Александр Яцко), блестящий петербургский барин, не раздувает дело о ее махинациях, а еще на поклон к ней идет, просит невесту ему сосватать. Как будто глупенькая хорошенькая вдова (Марина Кондратьева) сама не готова тотчас ему в объятия прыгнуть. Тут и Меропия Давыдовна разыграет сцену смирения (театр в театре продолжается!), падая ниц. Как истинный рыцарь, Беркутов-Яцко проделает то же. И их поединок – двух трезвых, расчетливых противников – закончится королевской ничьей.
У насмешника Беркутова еще одна задача: как, не выходя из роли, лучше «подать» исполнителей: пойманного в женские сети Лыняева (Александр Бобровский), «каторжную душу» Вукола (Владимир Сулимов), человека-недоразумение Аполлона Мурзавецкого (Андрей Анкудинов). Все здесь поют романсы (XIX – золотой для них век), у Аполлона вообще голос… достойный его имени. Распотешит, растревожит – не за этот ли невольный его дар, так любит и так жалеет племянника неласковая к другим тетка?
Спектакль делался дружной командой (равноправные соавторы - художник-постановщик Мария Рыбасова и художник по костюмам Виктория Севрюкова). Героев одели в благородные фасоны и тона, стилизуя под те времена. Наряды же молодых героинь пышны и эффектны, а в финале роскошны настолько, что точно: пора, пора им в Париж! Немного фарсово завершают спектакль «невесты», в отличие от более убедительных Лыняева, Чугунова и Беркутова.
Про нашего знаменитого драматурга пишут, что подтекстов у него не бывает. Но сыграть не в лоб, иллюстрируя очередную поговорку в названии, а весело, легко, с любовью к национальному колориту – удается не всем. Это получается у постановки Яцко и замечательного театра. Задуманные к дате, с неизбежными комплиментарными вещами, «Волки и овцы» смогли стали полноценным спектаклем, прочно вошли в репертуар, по-прежнему собирают аншлаги. Хотя идут практически без сокращений (первую сцену, «с долгами и мужиками», вообще мало кто ставит). С живым оркестром (которых теперь в театрах по пальцам счесть). С огромным залом почти на тысячу мест.
Совсем недавно для Театра и его Актрисы Игорь Владимирович Яцко поставил роковую «Пиковую даму». Но это уже другая история.
Ирина Крайнова
Фото с сайтов театров