В феврале 1945 года сержант Николай Хитров был помощником командира взвода 41-го отдельного батальона ранцевых огнемётов 2-й штурмовой инженерно-сапёрной бригады 8-й гвардейской армии 1-го Белорусского фронта. Он родился 19 декабря 1926 года в Богородске (ныне — Ногинск). После окончания семи классов школы учился в ремесленном училище, затем работал поваром. В ноябре 1943 года (то есть ему тогда не исполнилось и 17 лет!) Хитров был призван на службу в Красеую Армию и направлен на фронт Великой Отечественной войны. В боях был ранен.
Отличился во время освобождения Польши. Со 2-го по 11 февраля года во главе штурмового отряда Хитров участвовал в боях за Познань, ликвидировав 46 узлов немецкой обороны и уничтожив более 400 солдат и офицеров противника.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 апреля 1945 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» сержанту Хитрову Николаю Дмитриевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" за номером 6724.
После окончания войны Хитров продолжил службу в Советской Армии, окончил военно-инженерное училище. В 1961 году в звании капитана он был уволен в запас. Проживал и работал в Москве. Скоропостижно скончался 16 октября 1969 года.
Вот наградной лист на младшего сержанта Хитрова, оформленный 23 октября 1944 года на медаль "За Отвагу".
Группа младшего сержанта Хитрова, действуя в полосе наступления 60-й стрелковой дивизии, сожгла одну огневую точку противника вместе с расчётом.
Вот наградной лист на сержанта Хитрова, оформленный 14 февраля 1945 года. Согдасно этому документу сержант Хитров представлелся к званию Героя Советского Союза.
В боях за город Познань группа под командованием сержанта Хитрова сожгла 46 зданий и уничтожила при этом "более 400 гитлеровцев".
Интересно отметить, что в тексте представления члены расчётов огнемётов названы "роксистами". 4 февраля сержант Хитров с рядовым Поповым уничтожили в городском костеле 25 солдат и офицеров противника, а ещё 175 взяли в плен. Всего в представлении описаны 3 боевых эпизода, в которых отличился сержант Хитров в период боёв за Познань: 2-го, 4-го и 11-го февраля.
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, начавших воевавать в 192-м мотострелковом батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады (с конца октября 1943 года - 39-й гвардейской танковой бригады), можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Ранний завтрак Степки с разведчиками затянулся на целый час. Состоял завтрак в основном из трофейных продуктов, включая французские рыбные консервы и "кубики" кофе с молоком и сахаром. Лейтенант "исэ" допивал уже вторую кружку горячего напитка, когда появился Даниил со своими артиллеристами, "сорокапяткой" и с приказом от командира батальона:
- Надо на второй этаж быстренько затащить мою красавицу, а "дивизионку", когда она прибудет, притказано установить на позицию в секторе против "пантеры".
Михаил хитро прищурился на Степку:
- Видать и начальство правильно видит поляну. А ты говорил!..
- Так войне уж четвёртый год пошёл. Пора бы уже... Ладно, пошли Даниилу поможем его красавицу поднять на второй этаж.
На то, чтобы преодолеть два лестничных пролёта вкатить "сорокапятку" в дверь нужной квартиры и установить её у нужного окна понадобилось больше часа и кувалда. Инструментом сначала пришлось погнуть угол металлических перил между первым и вторым лестничными пролетами, а потом выдолбить полметра стены у входной двери.
Отдыхающего после трудов праведных Степку отыскал сержант Обломов, доложивший, что во взводе на текущий момент в строю "семь бойцов, два ружья с пятью обоймами на каждое". Появившийся вскоре незнакомый младший лейтенант в сопровождении сержанта-артиллериста оказался командиром огневого взвода на батарее "дивизионок". С оставшейся единственной исправной пушкой и неполным расчётом младший лейтенант прибыл "на запланированное усиление" и сразу начал с вопроса:
- Где тот дом, куда мы должны забраться?
Прозвучавший ответ вновь прибывших артиллеристов яано не устроил и сильно огорчил. Они не скрывали, что сражаться на километровой дистанции с самоходной зениткой совсем не то же самое, что противостоять "пантере". Сержант-артиллерист, оказавшись командиром расчёта, буквально оттеснив плечом своего непросредсвенного командира, попытался вступить в дискуссию с Михаилом и Даниилом, напирая не то, что у них есть "совсем другой приказ". Дискуссия закончилась тем, что младшего лейтенанта с Алексеем "проводили до комбата". Вернулся командир огневого взвода уже тихий и печальный. Он задал следующий вопрос:
- Куда пушку-то ставить?
До начала запланированного артналёта в полосе наступления батальона оставалось теперь всего около получаса. Орудие на руках с помощью трёх выделенных Степкой бронебойщиков покатили в нужный квартал. Сержант-артиллерист вместе с лейтенантом "исэ" пошли вперёд и стали выбирать новую позицию для "дивизионки". Степка "на пальцах" показывал командиру орудийного расчёта, между каких двух домов на противоположном берегу Вислы показалась ночью "пантера" и куда она потом отползла. Сержант в итоге хмуро заметил:
- Ни подкалиберный, ни бронепрожигающий снаряды с этого расстояния "пантеру" не возьмут. Просто не долетят... Бронебойные снаряды на таком расстоянии её восемь сантиметров "лба корпуса" и одиннадцать сантиметров "лба башни" не пробьют. Можно было бы пробовать "катушечным" бронебойным, но у нас их нет в боекомплекте.
- А у вас в боекомплекте есть шрапнель?
- Есть.
- Вот и лупи по ней картечью в перемешку с фугасными. Что-то снаружи ей отобьёшь или попортишь. Кстати, у этой "пантеры" явно какие-то уже приспособления есть для стрельбы ночью...
- Ну до следующей ночи, товарищ лейтенант, нам или ей ещё дожить надо будет.
- Не надо так мрачно, товарищ скржант! Стрелять вам надо будет не более пятнадцати-двадцати секунд, затем советую сразу менять позицию.
- Да уж это как божий день. Или разбегаться... Я с "пантерой" прошлым летом впервые встретился в чистом поле. Весь расчёт у меня там полёг от её двух снарядов, а сам легко отделался тогда...
- Сколько раз успеете выстрелить за это время?
- Пять-шесть снарядов выпустим, но это только при полном расчёте...
- Я вам оставлю трёх своих бронебойщиков и поддержу огнём своих ружей.
- Вы её только отвлечёте возможно выстрелами из своих "граблей"... Извините, вырвалось, товарищ лейтенант. А новых людей за полчаса я не научу со снарядами управляться...
- Так что, не давать людей?
- Давайте, давайте, товарищ лейтенант!..
- Я вон там буду со своими "граблями"... Давай, сержант, мы первыми откроем огонь. У тебя тогда будет несколько лишних секунд, пока она на тебя башню повернёт.
- Буду премного благодарен за это, товарищ лейтенант! Я всё-таки попробую их сначала бронебойным стукануть.
- Тебе виднее.
За полчаса до начала артналёта бронебойщики и артиллеристы успели немного окопаться, если так можно было назвать сооружение невысоких брустверов вокуруг орудия и обкладывания подонников двух окон на первом этаже полуразрушенного дома подушками, матрасами и одеялами. Из этих окон теперь высовывались стволы противотанковых ружей. Между позицией бронебойщиков и позицией пушки было около пятидесяти метров. Младший лейтенант, прикативший с расчетом пушку, ходил большую часть времени молча. Когда сержант что-то командовал расчёту и оборачивался на офицера, тот просто кивал головой или утвердительно махал рукой.
Свет от городских пожаров становился бледнее на фоне зарождающегося рассвета. Артиллерийско-миномётный налет в полосе наступления батальона продолжался всего четверть часа (Степка следил за временем по часам) и почти сразу сменился автоматно-пулемётной стрельбой и громкими криками "ура".
Степка, вооружившись биноклем, позаимствованным у разведчиков, вглядывался в дым, стелящийся на противоположном берегу реки. В соседнем окне темнела каска сержанта Обломова, прильнувшего к прицелу своей "бронебойки". Заметив движение большой темной массы между домами и убедившись, что это именно танковая башня, Степка крикнул:
- Цель по центру, левее сто метров, дистанция тысячу двести метров. Взвод, огонь!
Десять громких выстрелов раздались справа и слева от лейтенанта "исэ". Бронебойщики быстро выполнили и следующую команду:
- Взвод, на запасную позицию бегом!
Сам лейтенант "исэ" выбежал из комнаты и тут же забежал в соседнее помещение, выглянув теперь из кухонного окна. Ответный выстрел из танковой пушки был опять точен. Снаряд разорвался на внешней поверхности стены комнаты, из которой несколько секунд назад стреляли бронебойщики. Между двумя окнами взрывом была разрушена стена.
Степку осыпало штукатуркой, но это не помешало ему заметить, как на лобовой броне танковой башни сверкнула искорка. Открыла огонь "дивизионка". Следующие несколько снарядов были фугасными и разорвались непосредственно перед и слева от вражеского танка. Ответный снаряд поднял в воздух несколько рядов брусчатки метрах в десяти перед пушкой. В затылок Степке задышал сержант Обломов:
- Мы на запасной, товарищ лейтенант! Потерь нет. Разрешите открыть огонь?
- Давайте, только по одной обойме и после этого мигом сюда!..
- Есть!
Второй снаряд "пантеры" вырвал угол дома, у стены которого пряталась пушка. Она уже не стреляла и вокруг неё выглянувший из окна Степка никого из членов расчёта не увидел. Разрыв третьего снаряда перевернул орудие на бок и оторвал от него одно колесо, которое пролетев по воздуху пару десятков метров, затем покатилось по мостовой и успокоилось, скрывшись во встреченной на своём пути воронке.
Лейтенант "исэ" услышал снова десять частых выстрелов из противотанковых ружей и заметил, что "пантера" начала отползать назад. Эта попытка танку не совсем удалась. Танк остановился, повернувшись теперь корпусом к Степке "в три четверти". На башне открылись оба люка и из них показались головы танкистов. Сержант Обломов снова задышал Стеке в затылок:
- На позиции, товарищ лейтенант!
- Огонь, сержант! "Пантеру" обездвижили. Может сейчас отстрелите какому-то фрицевскому танкисту какую-то лапу, как говорит наш разаедчик Алексей!
- Есть отстрелить фрицу лапу!
- Не увлекайтесь только. По одной обойме и сразу вперёд за мной. Я пойду найду доблестных артиллеристов и трёх наших с ними...
Степка выбрался на улицу через пролом стены и побежал к дому, около которого несколько минут назад стояла, а теперь лежала без одного колеса и с погнутым сошником пушка. Вокруг неё суетились несколько членов расчёта, пытаясь опустить орудие обратно "на колесо". Лейтенант "исэ" увидел среди тех, кто под "раз-два, взяли" участвовал в этой работе, троих бойцов своего взвода. Не было видно лишь младшего лейтенанта. Подошедший сержант, отряхиваясь от пыли, дал пояснения по этому поводу:
- Чуть замешкался "наш младшОй или судьба ему такая"... Короче прилетевшим булыжником ему аккурат по темечку попало. В медсанбат санитары его понесли без сознания... Товарищ лейтенант, а зверюга-то стоит без движения и без экипажа...
- Не переживай за неё, сержант. Ночью, если её не добить, то они её оттащат в тыл и починят скорее всего.
- Нам бы это, вперёд теперь пойти с вами...
- Это зачем вам артиллеристам нужно?
- Понимаете, товарищ лейтенант... Отойдём чуть в сторону. Вы вроде и молодой по возрасту, но я слышал, воюете уже больше двух лет.
- Правильно слышал.
- Так вот. Поймёте тогда, в чём вопрос... По моей команде расчет от пушки "брызнул", когда она ещё стрелять могла...
- Ну и что?
- А то, что особисты наши не любят, когда такое происходит. Они больше любят, когда расчёт полностью или частично геройски погибает вместе с орудием... А у нас все живы-здоровы... Ну, окромя "нашего младшОго"....
- Но "пантеру" вы же вывели из сторя...
- Она далеко... И особисты наши проверять этот факт не станут. Да вы сами сказали, небось завтра-послезавтра она снова начнёт по нам стрелять...
- Что ты хочешь, сержант?
- Смотрите, товарищ лейтенант. Вот у меня "зведочка", а вот "отвага"...
- Вижу.
- "Звездочку" я получил при схожих обстоятельствах в конце сорок второго. У меня тогда была ещё старая царская "трёхдюймовка" на деревянных колёсах...Я наводчиком тогда при ней состоял.
- Да, помню такую. Высокая, тяжелая и не поворотливая.
- Да не приведи Господь!.. Не замаскируешь её толком. Командир расчёта команду дал, ну мы и "брызнули" во все стороны. Пушка вдребезги. Хорошо, что до этого успели у одной "тройки" башню сковырнуть... Мне "звёздочка" тогда и вышла...
- Я понял про это. А что с "отвагой" твоей не так?
- А то, что осенью прошлого года под Смоленском уже я скомандовал своему расчету "отбежали и залегли"... Ну и ту нашу "красавицу" одинокую сразу после этого разнесло вдребезги двумя танковыми снарядами. Мы до этого "разули" две "четвёрки", но это мне не не помогло. Загремел я в штрафную за оставление позиции в бою. "Отвагу" эту там и получил вместе с ранением в бедро... Так что нужно "текущий баланс" пока бой не закончился, в нашу пользу привести.
- Ясно. Ты на гражданке сержант, часом не бухгалтером работал?
- А как вы догадались, товарищ лейтенант?
- Не важно. Бери своих двух-трех человек только и моих бери. Будем тебе подвиг организовывать для создания положительного баланса.
- Но вы же меня не осуждаете, товарищ лейтенавнт? Разве кому-то лучше было, если бы ещё год назад со всем расчётом под Смоленском уже мои косточки гнили?..
- Тогда наверное всю батарею танки разнесли?
- Опять вы угадали... Но в сорок втором тоже все четыре наших пушки в том бою "полегли". И три расчёта почти в полном составе... Только наш расчёт потом две недели за всю батарею с одной присланной новой "трёхдюймовкой" отдувался...
- Ты видел на моих погонах щиты?
- Нет... Это вы к чему?
- А к тому, что я не прокурор и тебе не судья, сержант. Давай, пошли быстрее!
Через несколько минут, пробежав два квартала, через которые уже до этого прошли стрелки из батальона седого капитана, Степка выглядывал из воронки и пытался составить для себя картину впереди продолжающегося боя. В правое ухо ему дышал свежим "луковым духом" сержант Обломов. Он откусывал от корнеплода большие куски и смачно их жевал. В соседней воронке виднелись каски трёх членов расчёта "дивизионки" во главе с сержантом, которого, как выяснилось, звали Аркадием ("как Гайдара!").
Сектор "держал" немецкий пулемёт, стрелявший короткими очередями из полуподвального окна дома, стоящего уже практически на набережной почти по центру открывающейся перед лейтиненантом "исэ" диарамы. Слева от дома возвышался небольшой костёл, а правее в окружении "ожерелья" из воронок темнел большой "прыщ" бронеколпака с двумя прорезями вертикальных амбразур, больше напоминающих средневековые бойницы.
В воронку тихо сполз Алексей и добавил устных подробностей в видимую картину:
- Из колпака их пушчонка стреляла с утра, но он ими уже брошен. Сверху костёла ещё снайпер бьёт. Двух наших уже положил...
- Ясно... Сержант, одно ружье - по снайперу, другое - по пулемёту! Только снайпера сперва чем-то "выманите", какой-то каской помахайте или что-то другое придумайте.
- Есть!
- Лейтенант, а что здесь делают доблестные "дивизионщики" без своей пушки?
- Их сержанту срочно понадобился положительный баланс...
Вечная Слава и Память бойцам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.
