У моей подруги Лизы есть четырехлетний сын с аутизмом. Он умный, забавный, энергичный паренёк, который любит поиграть, но у него есть сложности в общении.
Из-за этих сложностей Джекоб несколько раз обижал моего трехлетнего сына. Это могли быть обычные малышковые разборки: толкнул-щипнул, но в результате некоторых нам даже пришлось ехать в больницу. В итоге мне всегда пригодится быть максимально бдительной, если Джейкоб рядом. Они даже в соседнюю комнату не могут одни уйти, потому что итог всегда один – мой сын плачет. У меня ещё есть десятимесячная дочка, за которой тоже глаз да глаз.
У Лизы нет водительских прав, так что я отвожу её и Джекоба на всякие приёму, куда они не смогли бы дойти пешком. У Джейкоба приёмы каждую неделю, туда час добираться, а длятся они четыре часа. Когда Лизе куда-то нужно, мы с мужем всегда можем присмотреть за Джейкобом. Я говорю всё это для того, чтобы показать, как я стараюсь быть хорошим другом для неё и для её ребёнка.
Недавно мы с Лизой возили Джейкоба в другой город на операцию. Ехать нужно было шесть часов. Поскольку у нее нет прав, ее нужно было подвезти. Мне пришлось взять с собой десятимесячную дочь, потому что она всё ещё на грудном вскармливании, а муж остался дома с сыном.
Мы уже ездили в тот город, когда Джейкобу нужно было на осмотр. Поясню, что Джейкоб – тошнотик. Иногда взаправду, иногда придуривается ради внимания, иногда ради того, чтобы сделать остановку. В первый раз из-за таких вот остановок мы ехали четырнадцать часов. Я не злилась, потому что такое не предугадаешь. После того, как мы вернулись домой, мне пришлось тщательно помыть машину и детское автокресло.
Зная такую особенность Джейкоба, в другие поездки мы ехали подготовленные, например, обтягивали сиденья чехлами, на него одевали накидку, как у парикмахера, давали ему тазик. Если все было нормально, то немножко кормили его. Развлечения в таких поездках никакого, но мы хотя бы можем минимизировать последствия путём тщательной подготовки.
Однако, в эту поездку Лиза не стала обтягивать машину, как обычно мы делаем. Когда я спросила причину, она сказала, что Джейкоб будет в порядке и без них. Мне показалось, что это слегка неуважительно, но спорить не стала. У него был с собой тошнотный тазик. Через пять минут езды его начало рвать. Неудивительно. Его тошнило всю дорогу, но в защиту Лизы скажу, что он использовал тазик, так что ущерб минимальный.
Наши дни в городе были ужасными. Джейкоб устраивал истерики буквально по любому поводу: я купаю ребёнка, у неё есть какая-то игрушка, кто-то нажал кнопку лифта, а не он, не дали катить коляску и так далее. Он орал всю ночь, не давая моему ребенку спать. Лиза ходила курить и возвращалась, от этого дочь тоже постоянно просыпалась. Дочь разнервничалась, так что мне пришлось спать с ней на руках. Эти дни меня просто измотали.
Операция прошла хорошо, мы все вернулись в отель тем же вечером. На удивление, он был в хорошем расположении духа.
На следующее утро Лиза не покормила Джейкоба. Я предположила, что мы дадим ему перекусить чем-нибудь лёгким, но он только попил воды. Когда мы сели в машину, она вновь не стала накрывать её. Лиза дала ему упаковку кукурузных чипсов, но я их забрала. И пока мы ехали, Джекоб вопил, что он голоден. Лиза дала ему хлеба, но я сказала, что это тоже слишком тяжелая еда. Она разозлилась и сказала, что хлеб вполне подойдет. Буквально минуту спустя его начало рвать. И это продолжалось, пока он не уснул. После этого Лиза ещё полтора часа со мной не разговаривала.
Когда он проснулся, то вновь закричал, прося еды. После которой его опять вырвало. Круг замкнулся. Мы остановились на заправке, Джейкоб вышел и вернулся с огромным голубым фруктовым льдом на палочке. Я понадеялась, что Лиза не разрешит ему есть его, но она позволила. Вскоре после его рвало голубым фруктовым льдом.
После того, как он опять уснул, Лиза обвинила меня в том, что я обиделась на Джейкоба за то, что он обидел моего ребёнка, что я сказала, что даже не знаю. Я понимаю, что вряд ли забуду об этом, и что я всегда начеку, когда они рядом. Я не могу расслабиться, когда Джейкоб и мои дети вместе. Но наедине мы вполне ладим. Я его люблю, я готова на всё для него, но я не буду подвергать опасности своих детей ради него. Лиза думает, что я пытаюсь отыграться и наказать Джейкоба, поэтому не разрешаю ему есть в машине во время поездки. Я же так не считаю, но, может я что-то упускаю?
Дополнение
Некоторые люди здесь утверждают, что я плохая мать. Не знаю, подтвердит ли это ваши слова, но ситуация, в которой Джейкоб поранил моего сына такова: Джейкоб размахивал игрушечным поездом на веревочке, а потом внезапно отпустил. И поезд прилетел сыну в лицо. Поэтому мы поехали в неотложку, чтобы проверить, всё ли с ним нормально.
Джейкоб не гонялся за ним.
Обычно Джейкоб толкается и пихается, всё в таком духе. Но мне кажется, это естественно. И та ситуация была единственным разом, когда нам понадобилось ехать в больницу.
Дополнение 2.
Нам пришлось ездить в больницу больше одного раза. Когда моего сына ударило, то мы повезли его в отделение неотложной помощи в нашем городке, где дежурит один только доктор. Тот на сына едва взглянул, и сказал, что всё нормально, идите домой. Через сутки сын всё ещё не ел и не пил, так что мы его ещё раз привезли. Я захватила ему сок, который он немножко попил. Там опять был тот доктор, который опять сказал: «Ну смотрите, он же пьет», и выставил нас за дверь. Я была в ярости.
Мы поехали в ближайший город, чтобы обратиться в неотложку там, где доктор наконец-то нормально осмотрел ребёнка. Врач сказал, что у сына сотрясение, поэтому его и тошнит. Он дал нам лекарства и сказал приглядывать за ним. Мы дали сыну лекарства и спустя час он уже ел. Мы больше в неотложку не ездили, но через две недели сходили к семейному врачу, чтобы перестраховаться. Так что да, в больницу мы ездили три раза, но полезным оказался всего один раз, ну и плюс прием у семейного доктора. Даже врачи сказали, что такое бывает, когда дети играют.
Лиза - бабушка Джейкоба, она усыновляет его. У них нет других членов семьи, которые могли бы помочь, так что да, я единственная, на кого она может положиться.
Да, мне оплачивают то, что я вожу их на приёмы, а Лиза платит за топливо, еду и так далее.
Мне не платили за то, что я отвезла его на операцию, но Лиза оплатила бензин, еду, отель и так далее.
Предыдущие поездки были не очень только из-за того, что Джейкоба тошнило, но Лиза раньше всегда очень уважительно относилась ко мне. В прошлый раз мы ездили всего на один день – туда приехали, на следующий день обратно, и это было год назад. Видимо, за год всё сильно изменилось, а поведение Джейкоба, как я увидела в этой поездке, сильно ухудшилось.
Я никогда ничего не делала для Лизы, прежде не посоветовавшись с мужем.
Обновление
Когда я увидела столько комментариев, то была в шоке, поэтому показала пост мужу. Мы оба изучили комментарии, каждый сам по себе, и закончили уже вечером. После того, как дети легли спать, мы долго обсуждали сложившуюся ситуацию.
Муж сказал, что с его точки зрения, Джейкоб нездорово привязался к нему, потому что мальчик отчаянно нуждается в отцовской фигуре, а когда муж относится к Джейкобу не так, как к нашему сыну, то у парня начинаются срывы и истерики. Он сказал, что обсуждал это с Лизой, но она, кажется, особо ничего не делает по этому поводу.
Мы обрисовали, какими, по нашему мнению, должны быть новые границы.
На следующий день я пришла к Лизе одна.
Мы начали с обсуждения того, что я чувствовала по поводу поездки, как неуважительно я себя чувствовала из-ла того, что она не подумала о моей дочери или обо мне. Поездка сильно отличалась от тех, кто были раньше.
Точка зрения Лизы такова: она сосредоточена на Джейкобе и не могла думать обо мне или моей дочери. Она сказала, что все её мысли были о том, что Джейкоб не ел за день до операции, и потом не поел, слегка перекусил. Она не хотела, чтобы он голодал.
Я отметила, что говорила ей о том, что можно поесть континентальный завтрак (это лёгкий приём пищи, где нет горячих блюд. Из тёплого к завтраку подаются только напитки в виде чая и кофе., который подают в отеле, обычно это просто нарезки сыра, колбаски, тосты и джем. Просто перекусить. Хлопья могут быть, кашки, но редко,п/п). Я так и сделала, да и дочь покормила перед отъездом.
Она сказала, что ей не хватило времени, потому что мне не терпелось пораньше уехать (мы выехали в10, мне кажется, что это не слишком рано) Я сказала, что это её вина, раз она не может спланировать свой день.
Она настаивала на том, что она думала только о Джейкобе и его нуждах. Я сказала, что это уже не очень важно, потому что наша дружба ещё одну такую поездку не переживёт. Так что ей следует подумать, как будет добираться на приём в следующий раз.
Она сказала: «Раз ты и правда думаешь, что это может прикончить нашу дружбу, то я, конечно, не стану тебя просить поехать». Она сказала, что в таком случае, они, скорее всего, не поедут на следующий приём. Но тут я постаралась напомнить себе то, что это не мои проблемы. Так что я не стала придавать значения этому её замечанию.
Лиза спросила, чувствую ли я неуважение после того, как она мне всё объяснила, может, это чувство исчезло? Я сказала: «Нет, потому что твои объяснения не заменят уже случившихся фактов, и не означает, что я согласна с твоими доводами. Но я не хочу спорить, потому что я больше никогда не поеду с вами в подобное путешествие».
Я сказала ей, что буду возить их на приемы до конца августа, на этом всё.
Потом я добавила: «Если ты думаешь, что я обижена на Джейкоба, то значит, я не смог быть справедливой к нему в будущем. Так что мы с мужем больше не сможем за ним присматривать».
Она сказала: «Не думаю, что это правда».
Поэтому я попросила ее привести примеры моих поступков, которые заставили ее думать, что я испытываю неприязнь к Джейкобу.
Её первым примером было то, что когда он вышел из операционной, он причал и плакал, орал медсестрам, чтобы те пошли вон, он просто вне себя был. Что я сделала? Я ушла погулять с дочкой. Так что я сказала: «Конечно я так сделала. Моя дочь спала, потому что всю ночь до этого её будили и не давали спать, ей нужно было вздемнуть. Да и вообще, зачем мне оставаться там, где он сходит с ума?». С этим она согласилась.
Потом она сказала, что мы гуляли за день до операции, Джейкоб вез коляску и я пошла так быстро, что он споткнулся и упал. Я сказала, что сделала это неумышленно: мы быстро шли, потому это была дорога без тротуара, мне казалось небезопасным прогуливаться по ней с дочкой в коляске, так что я пыталась поскорее добраться до тротуара. Я в тот момент и не думала о Джейкобе. Она сказала, что я всегда должна думать о Джейкобе. На что я ответила: «Без обид, но он не мой ребёнок, так что я отвлеклась на безопасность своего собственного».
Лиза выглядела так, будто я дала ей пощечину. Я сказала: «Не пойми меня неправильно, я забочусь о его безопасности, но мои дети для меня важнее». Если ты подумала, что я иду слишком быстро, то бери своего ребёнка и шуруй с ним сама.
После этого она не стала больше приводить примеры, так что я сказала, что мы не предприняли никаких мер безопасности после того, как моего ребёнка треснули по лбу поездом.
Она возразила, что после этого случая мы не виделись почти три недели, п потом перестали тусоваться дома и встречались только в общественных местах. Через пару месяцев мы изредка навещали друг друга и только. Я сказала: « Да, эти шаги я предприняла, но мне кажется, что их недостаточно. Меня убедили, что опасности нет, но я всё ещё напугана.
Так что мне кажется, что следует поговорить со специалистами, которые работают с Джейкобом, разработать какой-то план. И в этом плане не будет моего сына. Что касается дальнейшего времяпрепровождения вместе, я буду заранее говорить о своих опасениях, и если мы не сможем донести их до Джейкоба, то просто не станем заниматься этим. А если договорённости не выполняются, то мы просто уходим.
Что касается воспитания Джейкоба, я вспомнила, как во время нашей поездки в закусочной он дернул женщину за волосы. Когда ему сказали «нельзя», он рухнул на землю и минут десять просто орал. И кто в это время сидел рядом с ним и уговаривал? Это была я. Она дала ему вкусняшку, но я забрала её, потому что она таким образом поощряет подобное поведение. Так больше продолжаться не может. Лиза должна быть тем, кто всё разруливает. Мы м мужем это уже обсудили.
Она сказала, что по её мнению, мы не так уж часто помогаем. Думаю, наше отсутствие лучше покажет, насколько часто это было. Она сказала, что нет ничего страшного, если мы перестанем помогать, если так нужно.
Пока мы разговаривали, Джейкоб швырял вещи, чтобы привлечь её внимание, прыгал на неё, ползал у неё по голове, орал. Мне пришлось взять волю в кулак, чтобы ничего не сказать ему, но я сдержалась.
Вот на чём мы остановились.
Теперь о том, что меня беспокоит: если Джйкоб не получает никакой помощи в вопросе контроля над его поведением, то я не могу обеспечить безопасность моим детям. А раз такое происходит, то нам придется отказаться от встреч с Джейкобом навсегда. Да, боюсь это конец наших отношений.
Я надеюсь, что существует кто-то, кто знает, как помочь Лизе и Джейкобу, но Реддит убедил меня, что этот человек – не я. Но я всё еще надеюсь на лучшее для этого парнишки.
Обновление
Я вернулась. Возможно, рассказ будет не очень стройный, потому что я всё ещё расстроена.
Лиза нашла кого-то другого, кто будет возить её и Джейкоба на приёмы, так что есть и хорошие новости.
Неделю она почти со мной не общалась. Я спросила, что не так, но она отказалась обсуждать что-либо. Через неделю я ещё раз спросила, не хочет ли она поговорить. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы этот разговор состоялся.
И вот что она сказала: она обсудила проблему Джейкоба на работе. Он не жестокий ребёнок, проблемы у меня и моего мужа. Она сказала, что нам нужно перестать потакать страхам мужа и поработать над собой. Она также сказала, что я причиняю боль своему ребёнку, потому что разлучаю детей, упомянув также, как сильно Джейкоб скучал по нам последние две недели.
Лиза также упомянула, что я посвятила эту поездку себе. Как пример она привела то, что я захотела масляную курицу, отказалась водить машину в городе, поэтому ей пришлось ездить на метро и такси, позволила Джейкобу упасть. Она сказала, что заплатила мне за то, чтобы я приехала (это неправда, я от неё никаких денег не видела), так что я не должна была свои хотелки там выполнять. Когда я сказала, что она бегала курить, и тем самым будила дочь, хотя это было не очень-то уважительно, она сказала, чтобы я не несла чепуху. Она сказала: «А чего ты ожидала? Я курю и буду курить». Она пожаловалась, что я грубо и неуважительно сделала замечание о том, что могу уловить запах её травки. Она как-то пренебрежительно отнеслась к тому факту, что плохо спланировала поездку и не покормила Джейкоба перед выездом. Она сказала, что я опять всё переворачиваю на себя, и хочет уйти.
Она пожаловалась на то, что несколько раз она приходила ко мне и помогала с уборкой, но я ей за это не платила. Я сказала, что не понимала, что наша дружба подразумевает финансовую выгоду. Она снова сказала, что платит мне за то, что я отвожу её куда-то, хотя то, что она даёт, уходит на бензин, а если даёт чуть больше, то это всё равно тратится на обслуживание машины.
Она сказала, что мой муж просто завидует и ревнует к нашей дружбе, вот почему он расстроен, а не потому что у нас нет с ней ничего общего.
Мне кажется, что я не должна испытывать вину, но это сложно после того, как тебя три часа полоскали, говоря, какая ты ужасная.
И это еще не все.
Наша «дружба» закончилась? Или я ошибаюсь, а её доводы обоснованы?
Дополнено:
Как мне положить этому конец?
Я подумала, что мне стоит сказать что-то типа: «ты права, я ужасная подруга и человек. Мне не стоит быть рядом с твоим сыном». Мне не так уж важно отстоять свою правоту.
Помните, что я живу в очень маленьком городе. Стоит только моргнуть и всё уже пропустил. Так что я ещё столкнусь с ней где-то на людях. Посмотрим, будет ли она кричать при свидетелях.
Меня очень беспокоит, что она попыталась поговорить с моим сыном: «Твоя мамуля не разрешает мне с тобой видеться, ты разве не скучаешь по Джейкобу? Скажи это своей маме».
Кстати, мой сын обычно виделся с Джейкобом раз в две недели. Он и не спрашивал про него. Но когда они встретились, то крепко обнялись, и она попыталась использовать это как доказательство того, что я обижаю своего ребёнка тем, что не даю им видеться.
