- Римочка, как я по тебе соскучился! Ты представить себе не можешь! – страстно шептал мне муж. – Всю дорогу мечтал, как обниму тебя, моя любимая, моя сладкая девочка!
Мы с Федей страстно целовались, не в силах оторваться друг от друга. Я ведь тоже по нему очень соскучилась. Три часа назад муж вернулся из командировки, в которой провёл целую неделю. Мы поужинали, уложили Никитку спать и набросились друг на друга.
Четыре года назад мы поженились. Сразу стали жить отдельно, купив, не без помощи наших родителей, квартиру в ипотеку. Через год родился Никита. Жили мы прекрасно. Было такое ощущение, что у нас всё ещё длится медовый месяц.
Федя и раньше ездил в командировки. Но на два-три дня; это было не так ощутимо. А в этот раз муж отсутствовал целых шесть дней! Мы так надолго ещё ни разу со дня свадьбы не расставались.
И вот наша страсть набирала обороты, как вдруг зазвонил мой телефон. Неожиданно громко и пронзительно. Мы решили, что не будем обращать на звонок внимания, и продолжили… Телефон затих, но буквально через пару минут затрезвонил с новой силой.
Это уже стало напрягать, и градус нашей любви слегка упал… Да, его можно было перевернуть, чтобы убрать звук, но для этого надо было вставать с кровати и идти к комоду. Было не до того.
Когда телефон наконец замолк, оба мы были, мягко говоря, выбиты из колеи. Попробовали начать сначала – и, когда уже настроились друг на друга, этот ненавистный телефон зазвонил в третий раз!
- Нет! Я сейчас уже всё им скажу, что о них думаю! Кто бы там ни был! - Федя в ярости вскочил с кровати, чтобы посмотреть, что за придурок звонит в начале двенадцатого ночи, не переставая.
- Федь, ну, может, стряслось что? – попыталась я смягчить мужа, хотя сама тоже была раздражена.
Фёдор посмотрел на телефон и, ничего не говоря, бросил его мне на кровать, а сам пошел на балкон покурить и успокоиться.
Звонила Маша, моя подруга. Мы с ней давненько не виделись, только созванивались. У меня свои дела: муж, ребёнок, оформление в садик; у неё своя трагикомедия: она то сходится, то расходится со своим гражданским мужем.
Я на эмоциях хотела было отложить разговор с Марией до утра, но подумав: «Вдруг срочно нужна помощь? Иначе бы она так настойчиво не звонила», - набрала её номер.
Машка тут же ответила.
- Римма, Римочка! – почти кричала подруга в трубку. – Как хорошо, что ты ответила! Господи! Я тут сижу на скамейке под вашим подъездом: мне некуда идти! Этот … (нецензурная лексика) меня выставил за дверь! Представляешь?! Мы поругались, и он вытолкал меня из квартиры. Без сумки. Без ключей. Только куртку выбросил следом. А потом ещё и сумку с телефоном. Денег ни копейки! Представляешь?! Я пешком до вас шла. Пусти переночевать, а завтра я что-нибудь придумаю.
Я ответила, что мне надо посоветоваться с мужем, и отключилась.
Фёдор, услышав всю эту Санту Барбару и будучи ещё злым, категорически отказывался быть гостеприимным хозяином. Я долго всячески убеждала мужа, восхваляя его доброту и сострадательность. И минут через пятнадцать уговорила.
- Но скажи ей, чтобы это было в первый и последний раз! – строго наказывал мне муж. – Она не малое дитя, и пусть свои проблемы решает сама. А у нас маленький ребёнок, нам по ночам нужен покой и отдых, а не эти её страсти-мордасти!
Продрогшая Машка влетела в квартиру и тут же бросилась мне на шею со слезами благодарности.
- Тихо-тихо! – успокаивала я подругу. – У нас Никита спит. Не кричи.
- Прости, Римочка. Я просто вся на нервах! Представляешь, этот к..ёл … - и пошло-поехало по второму кругу.
Я увела Машу на кухню, сделала ей горячего чая, поставила перед ней пирог, который пекла по случаю приезда мужа.
- Рим, а покрепче есть что-нибудь? – жалобно-просительно уставилась она на меня.
- Нет. Пей чай.
Я знала, что если Маша сейчас выпьет, то её уже не уложишь: будет плакать и жаловаться до утра, по сто раз рассказывая одно и то же. А я уже наизусть знаю её историю. Живёт без росписи с мужиком в его квартире. Как только что не так, он выгоняет Машу на улицу. Своего жилья у подруги нет, поэтому она мыкается то по родителям, то соседка баба Валя её пускает переночевать, то вот сегодня до меня добралась.
- Ты прикинь, - жаловалась Мария, прихлёбывая чай, - позвонила матери, так та сказала: «Не приходи!» Не, ну это нормально?! Родную дочь не пустить среди ночи домой?!
А я, если честно, родителей подруги понимаю. Она уже пару лет с завидной регулярностью ругается со своим сожителем, а потом среди ночи является. По-моему, или уходи от него, или не бегай, как бездомная шавка. Он же завтра с утра будет ей названивать, извиняться и умолять вернуться. А она побежит назад. И так каждые два-три месяца.
- А что баба Валя? – спросила я, чтобы перевести разговор с родителей: это будешь слушать – не переслушаешь.
- Отключила, наверное, звонок, старая хрычовка, - буркнула Мария.
- А чего ты злишься? Ты со своим Петькой всех уже достала. А Валентина Степановна – женщина пожилая, ей отдых нужен.
- А что она целыми днями делает? Не отдыхает? Вагоны, наверное, разгружает! Дрыхнет, небось, целый день! – и Маша ещё пару крепких слов добавила.
- Ну, знаешь! Она не обязана тебя пускать. У неё не постоялый двор.
- Что ты хочешь сказать, подруга? – вскинулась Маша.
- Я хочу сказать, что твой цирк-шапито уже всех утомил. Ты давай или терпи, или уходи от этого своего Петьки, а не бегай среди ночи по чужим домам.
Мария хотела было вспылить, но сдержалась, понимая, что может оказаться на улице. Она через силу извинилась:
- Римма, ты меня извини. Но я же к тебе первый раз попросилась… - она взяла меня за руку. – Тебе же я ещё не надоела?
- Маша, но я ведь не одна живу. У меня муж и маленький ребёнок. И ночные встряски мне ни к чему. Да и Федя очень рассердился сегодня, я его еле уговорила разрешить тебе прийти. Он сегодня вернулся из командировки. Неделю дома не был, за рулём четыре часа, а тут телефон трезвонит среди ночи.
- Ну прости, прости меня, Римуль! – подруга смотрела на меня собачьим взглядом.
- Всё. Иди в душ, я тебе сейчас постелю.
Утром мы все вместе завтракали.
Машка была весёлая и довольная жизнью: её придур.оватый ненаглядный Петечка звонил уже несколько раз, начиная с четырёх часов утра. Видимо, каялся и обещал золотые горы. Поэтому Мария была весёлая и счастливая, как будто не она несколько часов назад поносила сожителя на чём свет стоит и обещала при случае удалить ему без анестезии жизненно важный орган.
Я кормила Никиту, Федя молча диву давался (я видела это по выражению его лица), а Мария щебетала без умолку.
- Спасибо, любимая, - Федя встал из-за стола, поцеловал меня, взлохматил шевелюру сына и пошёл к выходу.
- Везёт же тебе, Римка! – вздохнула и задумалась подруга, когда за Федей закрылась дверь, а потом протянула: – «Спасибо, любимая…», поцелуи, обнимашки... Мой Петька никогда не проявляет ко мне таких нежностей. Не, спасибо может иногда буркнуть, под настроение. И на том, как говорится, спасибо!
Маша какое-то время молчала, затем, махнула рукой и добавила:
- За то я его и люблю, что он настоящий мужик, - подруга сжала ладонь в кулак, потрясла им, сделав грозное выражение лица, - а не сопл.жуй какой невразумительный, не подкаблучник.
Меня как ледяной водой окатили: последние слова Маши были сто пудов про моего мужа! «Едрит вашу налево! – думаю. – Это нам в качестве благодарности!»
- Так, - сказала я, поднимаясь из-за стола, - тебе пора на выход. У нас с мужем свои дела.
- Да я ещё чай не допила и пирог не доела, Рим! – возмутилась гостья.
- Дома попьёшь! Со своим пирогом!
Маша быстренько запихнула остатки сдобы в рот, запила чаем и направилась к выходу.
- Федь! Федя! – кричала она по пути следования в прихожую (все-таки Маши всегда бывает много!)
- Что? – вышел муж.
- Я ухожу! Провожай гостью! – Мария кривлялась, изображая шебутную девчонку.
- Ну счастливо тебе, - сказал Фёдор и хотел было уйти.
Но девушка схватила его за руку, развернула к себе (никто и глазом не успел моргнуть), обхватила моего мужа за шею и припала к его губам.
Я была в тихом шоке. Федя пытался оттолкнуть Машу от себя. Но она держала его мёртвой хваткой и страстно целовала.
Мне казалось, что эта сцена длится бесконечно долго… Наконец Фёдор оторвал руки гостьи от своей шеи и сильно оттолкнул её.
- Дура! – крикнул он и бросился в ванную чистить зубы и умываться.
Я не могла произнести ни слова. А Маша, нагло подмигнула Никите, потом зло-презрительно глянула на меня и сказала:
- Может, увести мне у тебя Фёдора? А? Как думаешь, подруга?
И ушла.
С тех пор нет у меня больше подруги Маши.
P.S. С мужем мы живём в мире и согласии вот уже восемнадцать лет. Любим друг друга и бесконечно друг другу доверяем. Но после того случая мы долго не могли прийти в себя. Интима или не было подолгу или он был какой-то пресный. А ведь ни муж, ни я ни в чём не были ни виноваты, ни уличены.
Такая вот история…
🎀С вами Татьяна Ватаман.
