Во время своего отпуска я была в Кемерове и ходила с мамой в онкодиспансер. Мама на очередную химию, а я с ней в качестве поддержки и за компанию. Если кто-то не знает ещё, то моя мама вот уже больше двух лет лечится от онкологического заболевания. После операции был рецидив, после чего уже больше 20 химий прошло. Сколько их ещё будет, неизвестно, но мама живет полноценной жизнью, варит компоты, солит огурцы и планирует поездки после окончания дачного сезона.
У кабинета химиотерапии вместе со мной ждали своих родственников ещё несколько человек. Рядом со мной сидела женщина, и я по ней видела, что она страдает. Она сидела с закрытыми глазами, но не спала и не дремала, и мне казалось, что старается не плакать.
В кабинет на химию люди заходили группой, сразу человек 10. И через час-полтора стали постепенно выходить. И тогда эта женщина спросила у меня: "А почему они выходят по одному, почему не все сразу?" Я ответила, мол, у всех разные препараты, разное количество "бутылок", разная длительность процедуры вливания.
Женщина очень удивилась: "Правда?! А я думала, у всех одна химия". Тут я ей объяснила, что кто-то "капается" час, кто-то несколько часов, а есть и такие, у кого капельница непрерывно несколько суток идёт. Лечение зависит от локализации опухоли, её типа и ещё кучи разных факторов.
Женщина говорит: "А я думала, рак - это просто рак, и лечится всегда одинаково". Я спрашиваю её: "Вы тут первый раз?" - она кивает.
"А кто тут у вас?"
"Дочь".
"А что у неё?"
"Грудь".
И я вспомнила, что в группе заходящих на химию была одна девушка.
Тут во мне развернулся во всю силу спасатель. Я начала рассказывать, что РМЖ - это самый изученный и самый поддающийся лечению вид онкозаболеваний. И что я сама 5 лет назад пролечилась и, как видите, жива. И что всё будет хорошо у её дочери, важно соблюдать рекомендации врача и сохранять оптимизм.
Женщина меня слушает, и я вижу, что не очень-то ей мои оптимистические речи помогают.
"Сильно переживаете, я вижу", - говорю.
"Да, очень", - отвечает она.
"Понимаю, страшно. Вы только, пожалуйста, не допускайте никаких мыслей, мол, лучше бы у меня всё это было, а не у неё. Вы не сможете переболеть за неё, ну, вот такая судьба у неё, а сами - не дай бог - заболеете. А вам нельзя болеть, вам нужно быть поддержкой дочери", - сказала я ей.
И тут она заплакала. И я поняла, что попала в больную точку. Что именно это она сидит и думает. И не просто думает, а повторяет, заклинает почти.
А я глубоко уверена, что когда болеет близкий человек, необходима внутренняя сепарация. Необходимо понимать, что его болезнь - это его болезнь, а не ваша общая болезнь. Что прожить за другого человека его боль, его судьбу в глобальном смысле нельзя. Что нельзя говорить "мы болеем", " у нас рак", "у нас сердце", "мы боремся". С психосоматикой не всё понятно, но это прямо какое-то введение себя в болезнь. Понятное дело, что мать переживает за ребенка, ребенок переживает за родителя, жена переживает за мужа. Но фраза "мы болеем" кажется мне очень плохой.
Просто в последнее время столкнулась сразу с несколькими историями, когда женщины боролись за жизнь близких, страшно переживали, полностью погрузились в болезнь и взяли на себя вот это "у нас рак". И в итоге - у них тоже проблемы со здоровьем, и довольно серьёзные. И тогда, когда надо быть поддержкой, они сами вынуждены лечиться.
Конечно, болезнь близкого человека - это огромный стресс для психики. И для организма. И причиной болезни может быть как раз этот стресс, и ужас неизвестности, и страдания от страданий любимого и близкого человека. Это очень понятно, и нормально, и избежать этого невозможно. Но я уверена, что думать "это мы болеем" или "лучше бы это я болел(а)" - неправильно, пагубно, вредно. И мысли эти нужно сознательно гнать от себя.
У моей подруги тяжело болела мама. Неизлечимое заболевание, когда человек постепенно перестаёт сначала ходить, потом сидеть, потом говорить... При этом остается в сознании. Необратимо, страшно. Подруга моя сделала всё и даже больше для своей мамы, и при прогнозе в полгода мама прожила ещё почти полтора. Но эти полтора года мы постоянно разговаривали, и мне казалось очень важным, чтобы подруга не растворилась в маминой болезни. Не стала так же болеть вместе с ней. Подруга психолог, и сама всё это понимала. Но мама ушла, а здоровье и, скорее, самочувствие моей подруги, как она сама сказала, "посыпалось".
Это всё очень сложные темы. Очень трудные разговоры. И я отчасти теоретик, потому что болезни родителей нельзя сравнивать с болезнями детей, например. Тяжелые болезни детей - это очень страшно, не приведи бог. И даже думать об этом - мороз по коже. Я просто к тому, что осторожнее надо быть с мыслями всё равно. Организм наш - такая сложная, тонкая штука, услужливо даст тебе то, что ты думаешь. И тогда, когда ты этого уже и не ждёшь.
Так что всем от всей души желаю здоровья и оптимизма.
