Арсений Несмелов (Арсений Иванович Митропольский, 1889-1945)
ТРАЛЬЩИК «КИТОБОЙ»
Это -- не напыщенная ода,
Обойдёмся без фанфар и флейт!
... Осень девятнадцатого года,
Копенгаген. Безмятежный рейд.
Грозная союзная эскадра,
Как вполне насытившийся зверь,
Отдыхает... Нос надменно задран
У любого мичмана теперь.
... И с волною невысокой споря,
С чёрной лентой дыма за трубой,
Из-за мола каменного, с моря
Входит в гавань тральщик «Китобой»
Ты откуда вынырнул, бродяга?
Зоркий «цейсс» ответит на вопрос:
Синий крест Андреевского флага
Разглядел с дредноута матрос...
Полегла в развалинах Россия,
Нет над ней державного венца,
И с презреньем корабли большие
Смотрят на малютку-пришлеца.
Странный гость! Куда его дорога,
Можно ли на рейд его пустить?
И сигнал приказывает строго:
«Стать на якорь. Русский флаг спустить!»
Якорь отдан. Но, простой и строгий,
Синий крест сияет с полотна;
Суматоха боевой тревоги
У орудий тральщика видна.
И уже над зыбью голубою
Мчит ответ на дерзость, на сигнал:
«Флаг не будет спущен. Точка. К бою
Приготовьтесь!» -- Вздрогнул адмирал.
Он не мог не оценить отпора!
Потопить их в несколько минут
Или?.. Нет, к громадине линкора
Адмиральский катер подают!
Понеслось. И экипаж гиганта
Видел, как, взойдя на «Китобой»,
Заключил в объятья лейтенанта
Пристыжённый адмирал седой.
Вот и всё. И пусть столетья лягут,
Но Россия не забудет, как
Не спустил Андреевского флага
Честный, русский удалой моряк!
1942, Харбин
На страже чести Андреевского флага
Арсений Несмелов, один из поэтов русского зарубежья, отобразил эпизод, который уже тогда пересказывали как легенду. В реальности всё было гораздо проще. И подлее… Разумеется, никакой «пристыжённый» английский адмирал не обнимал русского лейтенанта. Прагматичные британцы, не вспоминая ни о союзническом долге и уж тем более ни о таких «смешных» понятиях как честь и совесть, действовали прямолинейно и бесцеремонно. Лишь самоотверженная готовность русских офицеров идти до конца, заставила их отказаться от всех претензий. Подвиг сторожевого корабля «Китобой» (более известного как тральщик, хотя из-за глубокой осадки для траления мин он никогда не использовался), мы рассказываем, основываясь на воспоминаниях его участника -- мичмана Николая Боголюбова, который прошёл на «Китобое» от Ревеля до Бизерты.
Андреевский флаг... Белое полотнище с синим крестом, прочерченным из угла в угол, как гласит предание, рукой Петра, и утверждённое создателем регулярного Русского флота его главным стягом -- корабельным знаменем. За двести с лишним лет этот флаг осенил все главные победы -- Гангут, Чесму, Наварин, Синоп... Лишь дважды за всю историю легла на него тень -- когда в 1829 году фрегат «Рафаил», окружённый турецкой эскадрой из пятнадцати кораблей, приготовившийся взорваться, но так и не получивший от своего командира ожидавшейся команды, спустил флаг и когда в 1905 году пять кораблей 2-й Тихоокеанской эскадры, также окружённые главными силами японского флота, сдались на милость японцам. На военно-морском суде Кронштадтского порта в 1906 году прозвучали суровые, но полные глубокого смысла слова: «Воин должен уметь умирать, спасая честь Андреевского флага».
Эта заповедь, идущая от Петра, много раз затем подтверждалась в ходе Великой, или Второй Отечественной войны, как называли в России Первую мировую, и в годы Великой Отечественной войны, как называлась у нас Вторая мировая, когда над русскими кораблями развевалось иное бело-синее полотнище...
Маленький «Китобой» совершил большое и опасное одиночное плавание, оставив за кормой воды Балтики, Северного моря, Атлантического океана, Средиземного и, наконец, Чёрного морей...
Все началось 13 июня 1919 года, когда под брейд-вымпелом начальника 3-го дивизиона сторожевых кораблей Балтфлота, бывшего лейтенанта Николая Моисеева, «Китобой» нёс дозорную службу на подходах к Кронштадту между маяками Толбухиным и Шепелевым. Командовал «Китобоем» бывший мичман, а тогда красный военмор Владимир Сперанский.
Воодушевлённые успешным наступлением Северо-Западной армии на Петроград, офицеры убедили команду перейти на сторону белых. И «Китобой», подняв Андреевский флаг, рванул на запад. На следующий день он встретил три английских корабля, но вопреки ожиданиям, британцы проявили себя по отношению к шедшему под союзным для них флагом «Китобою», не самым лучшим образом. Историк белого флота Николай Кадесников свидетельствует: «Англичане буквально ограбили корабль, причем не были оставлены даже личные вещи офицеров и команды, и через несколько дней передали тральщик, как судно, не имеющее боевого значения, в распоряжение Морского управления Северо-Западной Армии...»
Морское управление, во главе которого стоял контр-адмирал Владимир Пилкин, находилось в Нарве. Помимо танкового батальона, дивизиона бронепоездов и полка Андреевского флага, оно располагало крошечной флотилией из четырёх быстроходных моторных катеров, приведённых капитаном 1 ранга Вилькеном из Финляндии. «Китобой» стал её флагманом. На нем поднял свой брейд-вымпел командующий флотилией капитан 1 ранга Дмитрий Тыртов, участник Цусимского сражения. Корабль участвовал в боевых операциях Северо-Западной армии, поддерживая с моря её части на левом фланге. Крушение белого фронта застало его в Ревеле (ныне Таллинн).
Несмотря на вооружённую помощь в изгнании большевиков, оказанную Эстонии Русским Северным Корпусом до 1 июня 1919 г. (предшественником Северо-Западной армии) и несмотря на защиту её восточных границ войсками генерала Юденича, эстонцы, как только выяснился неудачный исход второго Петроградского похода, решили заключить мир с Советской Россией и 3 января 1920 года подписали с ней договор о перемирии. Прижатая к границе Эстонии, доблестная Северо-Западная армия, ослабленная потерями на фронте и эпидемией тифа в тылу, как никогда нуждалась в помощи своей бывшей союзницы, но, вместо сочувствия и помощи, встретила лишь презрительную враждебность, а иногда и прямое предательство. Эстонцы начали захватывать русские интендантские склады и другое государственное имущество, разоружать и интернировать русские части, находившиеся на территории Эстонии и, зачастую, арестовывать и передавать большевикам белых офицеров и солдат.
Всего лишь через десять дней после заключения так называемого «Юрьевского» мира с Советской Россией, эстонские власти отдали приказ о сдаче офицерам и солдатам Северо-Западной армии в трехдневный срок имеющегося у них огнестрельного и холодного оружия, под страхом ареста и строжайшего взыскания. Согласно тому же приказу, все граждане Эстонской Республики были обязаны донести властям о всех случаях неисполнения русскими этого постановления под страхом денежного штрафа до 25.000 марок и ареста до трёх месяцев.
После издания этого приказа участились случаи нападения эстонских солдат на русских офицеров, их избиения и ограбления. Появление в русской офицерской форме даже на улицах Ревеля сделалось опасным.
Хотя в военном отношении маленький «Китобой» не представлял собой серьёзной добычи, Эстония, весь флот которой в то время состоял из двух бывших русских миноносцев («Автроил» и «Спартак»), одной канонерской лодки («Бобр») и двух небольших ледоколов, решила захватить его при первом удобном случае, а пока что отказалась снабжать тральщик углём.
Для того, чтобы сохранить честь Андреевского флага и спасти корабль для России и дальнейшей борьбы против большевиков, контр-адмирал В. К. Пилкин отдал приказ об укомплектовании «Китобоя» холостыми морскими офицерами. Командиром был назначен лейтенант Оскар Оскарович Ферсман, с предписанием приготовить корабль к походу на Мурманск, где борьба против большевиков ещё продолжалась.
С этого момента, по иронии судьбы, на долю 230-тонного корабля, вооружённого всего двумя 75-мм орудиями, выпала честь защиты Русского имени, Андреевского флага и старых традиций Российского Императорского флота.
Выйти было приказано 15 февраля 1920 год. В напутствие адмирал сказал морякам: «Поход трудный... Из-за отсутствия былой могучей России много незаслуженной обиды придётся наглотаться... Сил и средств защитить честь Андреевского флага почти нет... Только неукоснительное исполнение долга, вера в правоту нашего дела и чувство собственного достоинства смогут сохранить наше лицо...»
Сопровождаемый бегущими по стенке причала негодующими эстонскими часовыми «Китобой» пошёл к выходу из внутренней гавани. Рассерженные власти хотели послать за ним погоню, но турбины обоих миноносцев оказались разобранными в связи с зимним ремонтом. Так начался поход последнего судна балтийского флота под Андреевским флагом...
По пути сделали остановку в Либаве. Латвийские власти предложили купить корабль, причём по воспоминаниям Ферсмана, «деньги обещали уплатить в любой валюте не стесняясь размером суммы».
Лишь 27 февраля, вечером, они пришли в столицу Дании. Неожиданный приход «Китобоя» в Копенгаген, не видевший Андреевского флага с 1914 года, произвёл сенсацию и вызвал различную реакцию как среди датчан и местной русской колонии, так и среди бывших союзников, французов и англичан.
Дания не могла забыть того, что Вдовствующая Государыня Императрица Мария Фёдоровна, проживавшая там в это время, принадлежала к датскому королевскому дому. Не могла она забыть и тех хороших отношений, существовавших как между правительствами Императорской России и Королевской Дании, так и между торговыми и промышленными фирмами обеих стран. Одна из немногих европейских стран, не принявших участия в Великой войне, Дания сохранила не только свой старый внешний облик и традиции довоенной Европы, но и все старые симпатии того далёкого времени. Как результат, датчане встретили «Китобой» и его команду более, чем любезно.
Для бывших союзников России Копенгаген в это время служил главной стоянкой военных кораблей, предназначенных для операций в Балтийском море. Английские морские силы состояли из крейсеров, миноносцев, подводных лодок и вооруженных транспортов. Как показали события на северо-западе России, главной задачей англичан была не помощь когда-то «союзной» России, а наоборот, расчленение страны и, насколько возможно, ослабление её былого военного могущества и, особенно, флота.
Весной 1920 года англичане начали мирные переговоры с большевиками. Хотя в боевом отношении маленький «Китобой» не представлял для британцев ничего ценного, появление его в европейских водах под Андреевским флагом, символом Великой России, было для них в этот момент более, чем нежелательно. Британские власти решили захватить «Китобой», и, таким образом, предотвратить его дальнейший поход на соединение с ещё борющимися белыми армиями. Англия требовала спустить Андреевский флаг на том основании, что державы, учредившей его, больше не существует!
По приходе в Копенгаген, русские моряки узнали о падении Северного фронта и эвакуации остатков вооружённых сил генерала Миллера в Норвегию. Первоначальный план похода на Мурманск, отпадал. Точное положение на Юге России после отступления армии генерала Деникина было тоже неопределенно, и решение вопроса о том, что делать и куда идти, сделалось главной задачей командира «Китобоя». Положение осложнялось почти полным отсутствием денежных средств не только на дальнейший поход, но и на ежедневное содержание команды.
После очередного требования передать корабль англичанам, лейтенант Ферсман дал чёткий и недвусмысленный ответ: «Командир военного судна, сдавший таковое без боя, по законам Российского государства подлежит смертной казни!».
Острота создавшегося положения требовала решительных мер, и в ожидании новых попыток англичан захватить «Китобой», командир принял решение вывести корабль на внешний рейд и взорвать его там, но ни в коем случае не сдавать британцам. Для этой цели он избрал пять офицеров, приказав приготовить подрывные патроны.
Время шло, и лишь 5 июня адмирал Пилкин получил, наконец, из Лондона телеграмму о том, что британское Адмиралтейство отказывается от своих притязаний на «Китобой» и согласно оставить его в распоряжении русских властей.
Так закончился Копенгагенский инцидент, доказавший еще раз, что исполнение долга и твердость, основанная на вере в правоту своего дела, могут преодолеть самые сильные препятствия. «Китобойцы» согласно старым традициям Российского Императорского флота и Русского Имени неожиданно даже для самих себя победили своего, в те времена всесильного, противника.
В начале июля, «Китобой» наконец отбыл из Дании к берегам Крыма, где ещё сражалась армия генерала Врангеля. На фоне грандиозных событий гражданской войны этот поход почти неразличим глазу историка. Тем не менее, это было замечательное событие. Горстка молодых отважных офицеров вышла в море, чтобы обрести свое отечество. Страна уходила у них из-под ног, как палуба тонущего корабля. Они шли к её берегам вокруг Европы. Только белел Андреевский флаг на гафеле... Ни на одном пароходе мира не было такой кочегарной команды: швыряли уголь в топку и князь с мичманскими погонами Юрий Шаховской, и недавний кадет Морского корпуса Николай Вреден, и офицер лейб-гвардии Конной артиллерии Павел Грабар, и инженер-судостроитель Павел Лялько...
Они сделали этот невероятный поход, через семь морей и один океан, пронеся синекрестный флаг вокруг Европы, напомнив во многих её портах, что под таким же полотнищем добывали тут славу эскадры Ушакова и Сенявина. По грустной прихоти судьбы лишь несколько часов удалось провести им в России -- в Севастополе, участвуя вместе с другими кораблями в работах по эвакуации. «Китобойцы» отличились и здесь: на траверзе Стрелецкой бухты они сняли с мели портовый буксир «Бельбек» и три баржи с казаками. А потом снова к чужим берегам, и на этот раз -- навсегда. Сначала в Константинополь, потом в Бизерту, потом -- уже изгнанниками -- ещё дальше: в Аргентину, Соединённые Штаты Америки, Бельгийское Конго...
Их поход имел лишь некоторое военное значение: сохранили боевой корабль, поспели в самый раз -- к началу большой эвакуационно-транспортной операции, спасли от расправы несколько десятков русских людей. Во сто крат больше значило их морское деяние в нравственном смысле: эти молодые люди показали всем -- и союзникам, и недругам, и своим же соратникам -- как надо хранить честь Андреевского флага.
Жизнь сама «закольцевала» эту историю.
Тогда, в 1920 году, «Китобой» был последним русским кораблем в европейских водах Атлантики, над которым развевался Андреевский флаг. Спустя 76 лет синекрестное белое полотнище, вновь ставшее флагом кораблей Российского флота, вернулось туда на гафеле атомного авианосца «Адмирал Флота Советского Союза Н. Кузнецов».
И думается, настало время, следуя установившейся традиции сохранять имена героических кораблей флота Российского, иметь в его составе, наряду с «Варягом» и «Азовом», тральщик «Китобой» -- каким вошёл в историю этот русский корабль, не спустивший Андреевского флага.
Гражданская война в России #4. Неудобная правда об эстонских концлагерях
Гражданская война в России #5. Последний рывок барона Врангеля
История одной трепетной любви. О ком напоминают Царские камни в устье Даугавы?
Размышления историка #5. О человеческой гордости
Заметки бывшего учителя #13. Чем человек отличается от животного?
