Колька сам придумал, как встречаться тайком, чтобы никто ничего не заподозрил. Как только Таисия с Мотей уезжали на жатву, он пробирался в сарай, где доила корову Таня. Она уносила молоко, процеживала, убирала в холодную половину. Возвращалась, выгоняла кормилицу за калитку и снова возвращалась в сарай, где они миловались смело. Фроська спала в хате, матери с Мотькой дома не было. Любовь расцветала пышным цветом.
Глава 29
Два дня чистили тростник дочери Таисии. Дома она справлялась сама. Перестирала одежду, почистила в сарае, натрясла и нарезала груш для сушки. Сходила до родника, набрала глины и смазала пол в хате. Сразу же прихватила на горе два больших алебастровых камня. Обожгла их в печи и навела раствор для побелки. На следующий день подбелила печку и грубу в холодной половине.
Сидеть, сложа руки, она не могла. Характер был не тот. Зато дочери отдохнули без её постоянного надзора и замечаний. Девчата так и работали с двоюродными сёстрами. Нюрка была трудяга, каких поискать. Разговаривала мало, а работала продуктивно. Зато Наташка рот не закрывала, а работала кое-как.
- Девчата, вы только гляньте, какой у отца работник красивый, - прошептала она, когда рубщик пришёл за следующей партией очищенных стволов тростника. – Та не крутите головами. Осторожно посматривайте. Правда же, красивый?
- Тебе бы только на парней заглядываться, - приструнила сестру Нюрка. – Работай, давай! Пацанята больше нас уже начистили. А то скажу батьке, чтобы тебе не платил. Ты только лясы точить горазда.
Мотя глянула искоса на парня и пожала плечами. Ничего красивого, на её взгляд, в нём не было. Высокий, худой, черноволосый и чернобровый. Нос узкий и тонкий, похож на клюв ястреба.
- Колька его зовут. Колька, - снова прошептала Наталья.
Татьяна услышала имя, обернулась и уставилась, не мигая, на работника.
- Чего уставилась? – спросил он. – Смотри, не сглазь!
Девушка смутилась и опустила глаза. Потом всё время тайком поглядывала на него и не могла глаз оторвать. Таким красивым он ей казался. Мотя, занятая своими мыслями, на сестру не обращала внимания. А вот Грунька сразу заметила, что Танька с Колькой постоянно переглядываются. Но решила никому ничего не говорить. Дело-то ведь молодое!
На следующий день Колька чаще приходил в сарай, брал стеблей по чуть-чуть и быстро возвращался. Задерживался, помогая самым маленьким. А когда Татьяна вышла по нужде, выбежал следом и спросил, где она живёт.
- Приду вечером, на Луну будем любоваться. Свистну.
Танька ничего не ответила, а только кивнула головой.
Глава 28 здесь
Все главы здесь
Вечером она нагрела воды и помыла голову. Бани у них не было. Летом и зимой обмывались в большом деревянном корыте в холодной половине. Мать не разрешала купаться часто.
- Сороки унесут, - говорила она. Летом можно было обмыться на улице или искупаться в речке.
В этот вечер Татьяна помыла голову и вычесала густым гребешком вшей. Делала это так. Намыливала голову и вместе с пеной расчёсывала волосы. Густой гребешок у неё был свой. Деревянный, с красивой ручкой. Когда-то отец подарил своим девчонкам по гребешку. Таиса давно свой сломала. Злилась сильно, когда начинала расчёсывать пенные мокрые волосы. Дёргала так, что вырывала с корнем целые клочья. Ну и сломала гребешок.
Мотя свой гребешок куда-то задевала и не могла найти. А Танька гордилась тем, что у неё есть свой собственный густой гребешок и никому его не давала. Коса у неё была роскошная, чёрная, как смоль. Но гораздо короче Мотиной. Поэтому девушка сама могла справиться с мытьём головы.
Так было и в этот раз. Помыла голову, обмылась сама. Хорошенько намывая все тайные места. Ополоснулась отваром мяты, чтобы прогнать запах хозяйственного мыла. Вытерлась своей юбкой, надела рубашку и занялась стиркой. Развесила постиранные вещи на верёвке над плитой. Когда зашла в хату, все уже спали. На столе, накрытая рушником, стояла тарелка с кашей и куском хлеба.
- Долго ты ещё будешь грюкотать? – недовольно спросила Таиска с топчана. – Ложись уже спать. Завтра вставать рано.
Татьяна молча пожевала, стараясь не шуметь и вдруг охнула:
- Ой, по большому захотелось! Мама, я сбегаю! – накинула на плечи шаль и рванула за дверь.
Таиса недовольно что-то проворчала, перевернулась на другой бок и захрапела. За день так устала, что сил не было встать и проследить за дочерью.
Татьяна вышла в ночь и замерла у порога.
- Таня, я здесь, - раздался шёпот от плетня. – Иди ближе.
Девушка сделала пару шагов и остановилась. Сердце дрожало, как заячий хвост. В любую минуту могла выйти мать и что тогда случится, Танька могла только предполагать.
- Я боюсь. Вдруг мама выйдут…
- Не бойся. Все уже давно спят. Иди ко мне, - звал хитрый парень, а сам ближе подойти не решался. Он уже кое-что слышал о матери этих девушек. Рассказала ему Грунька и предупредила, чтобы никаких глупостей не творил. А то ведь от Таиски можно ждать, чего угодно.
Первое свидание прошло в страхе. Немного поговорили о станичниках. Колька рассказал, что сам он из степной станицы. Там у него мать и бабушка. Сюда он попал случайно. Виктор предложил ему работу, он не отказался. Ещё сказал, что скоро сам станет сахароваром, когда подсмотрит все тонкости ремесла у мастера.
Что-то стукнуло в саду. Может, груша упала, но Танька сорвалась с места и убежала в хату. Быстро потушила каганец и юркнула на печь. Долго не могла уснуть. Замёрзла и жалась к Мотьке. Та отталкивала сестру и бормотала:
- Холодная, как лягушка. Ты где была?
***
Дождь прекратился. Лаба постепенно входила в русло. Вечером второго дня подъехал на быках Яшка, он предупредил, что утром заедет. Мотя выглянула, посмотреть, с кем разговаривает мать. Увидела Яшку и с обидой подумала, что мог бы и Жорка приехать с предупреждением, уж если она ему так нравится. Чтобы хоть одним глазком её увидеть.
Таисия снова повторила своё распоряжение:
- Танька остаётся дома, управляется, и на чистку тростника. А мы с Мотькой на жатву. Нас там покормят, а Танька с Фроськой поедят утром каши, с молоком и с хлебом. До вечера не умрут. Можно бодылки (стебли) грызть и сок сосать.
В ответ никто ничего не сказал. Спорить с матерью было бессмысленно и опасно для здоровья.
В душе Танька ликовала. Она будет свободна от матери и сможет поговорить с Колей. Вот только и там нужно быть осторожнее. Наташка с Нюркой за всеми следят. Если что-то пронюхают, то сразу доложат своей матери, а та уж не смолчит и расскажет сестре. Нужно было придумать тайный способ, чтобы комар носа не подточил.
Думала об этом, мыла голову и готовилась к свиданию.
Внезапно в голову пришла мысль:
- Вот было бы здорово сбежать к матери и бабушке Коли в его станицу. Сейчас тепло, вещей много с собой брать не надо. Сбежать и забыть об этом кошмаре. А зима наступит, найдётся и для меня кое-что.
Но Татьяна быстро забыла о побеге. Выйти замуж раньше Мотьки – это «положить сестру под корыто» на 7 лет. Было такое поверье в казачьей среде. Выходили замуж и женились строго по возрасту. Сначала старшие, потом младшие и нарушать этот закон было страшно. А ну, как и на самом деле, сестра не выйдет замуж из-за этого ещё семь лет? Ей уже и так 23! Кто ж её в 30 лет замуж возьмёт?! Старуху?!
Колька сам придумал, как встречаться тайком, чтобы никто ничего не заподозрил. Как только Таисия с Мотей уезжали на жатву, он пробирался в сарай, где доила корову Таня. Она уносила молоко, процеживала, убирала в холодную половину. Возвращалась, выгоняла кормилицу за калитку и возвращалась в сарай, где они миловались смело. Фроська спала в хате, матери с Мотькой дома не было. Любовь расцветала пышным цветом.
Соседка что-то заподозрила, но поймать с поличным влюблённых не смогла. Они были очень осторожны.
Через две недели горячей любви Танька поняла, что беременна. Это был удар, так удар.
***
Жатва закончилась. Таисия договорилась с Яшкой о перевозке сена. Она пообещала ему две головки сахара, который заработали дочки.
Помогать с погрузкой приехал и Жорка.
- Ты чего явился? - недовольно спросила Таисия. – Я тебе платить не буду. Иди домой!
- Бесплатно помогу, - ответил парень и посмотрел внимательно на Мотю. Девушка смутилась и покраснела. На жатве Жорка не обращал на неё внимания, а тут, на тебе, вызвался помогать бесплатно. Что ж такое случилось?
Только через много лет узнает она, что Жорку застал отец с вдовой невесткой Любой. Вот тогда и выяснилось, что он давно с нею. А чтобы не ревновала она его, и не выдала их связь родителям, пришлось ему на жатве вести себя осторожно. И Моте вообще не уделять никакого внимания.
Любку быстро отделили, купили ей хатёнку на другом конце станицы, дали тёлку стельную, несколько мешков пшеницы и перевезли вместе с двумя сыновьями 15 и 16 лет. Жорка был бит плетью, пока не раскаялся и не попросил прощения у родителей.
Евдокия обвиняла во всём невестку, мол, сбила с правильного пути сына. Он же ещё совсем ребёнок. Ему-то всего 20 лет, а Любке 35 давно миновало.
Но эта история прошла мимо Моти. Возможно, мать и слышала пересуды, но дочерям ничего не сказала. Дурной пример заразителен. Она очень боялась, что её дочки принесут в подоле.
На покосе Жорка старался. Работал, как вол. Мотя и мать утаптывали и раскладывали сено на возу, а Жорка с Яшкой носили вилами и закидывали сено на верх. Работа двигалась быстро и дружно. За день сделали два рейса, ещё и успели сложить скирду (большая копна) во дворе. Работали до темна.
Таисия устала, но вида не подавала. Покрикивала на молодёжь. Когда работу закончили и Яшка вывел быков с телегой со двора, Таиса вынесла три головки сахара.
-Яшка, две тебе, Жорке одну. Родителей угостишь. Скажешь отцу от меня спасибо. Работящих сыновей вырастил.
- Спасибо, Таиска! Отцу всё передам.
Парни уехали. Таисия сбегала в сарай, вернулась расстроенная:
- Корова не доена, Таньки с Фроськой дома нет.
- Мама, я сбегаю, подою!
- Сама подою, а ты сходи к Груньке, что она скажет?
Продолжение здесь