Как и в любой другой период средневековья, одним из важнейших средств политической борьбы в гуситское время являлась война. С 1419 по 1434 гг. Чешское королевство стало ареной почти постоянных войн между таборитами, чашниками и сторонниками короля Венгрии и императора Сигизмунда, наследника чешского престола, опиравшегося на силы части чешского дворянства (панства) и помощь католической церкви. Поэтому военная сторона движения заслуживает специального рассмотрения.
Думается, гуситской эпохе в истории средневекового военного искусства принадлежит особая роль. В течение более чем 15 лет войско, комплектовавшееся в основном из крестьян и горожан, одерживало победы над рыцарскими армиями, победы, объяснявшиеся вмешательством бога или дьявола – в зависимости от мировоззрения автора.
В ходе гуситских войн была создана специально обученная, хорошо вооруженная, дисциплинированная армия с достаточно стройной организацией, выработана эффективная оборонительно-наступательная тактика, положено начало применению в Западной Европе полевой артиллерии.
Особый интерес вызывает вопрос об истоках гуситского военного искусства. Не претендуя на всеохватывающее освещение данной проблемы, мы сосредоточим свое внимание на вопросе о роли шляхты в этом процессе.
Главным источником сведений о зарождении и первых годах гуситского движения является «Гуситская хроника» Лаврентия из Бржезовой. В хронике освещаются события периода 1414–1422 гг. Хотя автор, идеолог гуситского центра, по-видимому, не ставил перед собой задачу дать полную характеристику военного искусства, хроника содержит ценные сведения о вооружении, тактике ведения боя и составе гуситских отрядов, а также о первых сражениях.
Особый интерес представляют описания двух сражений – при Судомерже (25 марта 1420 г.), закончившегося одной из первых крупных побед таборитов, и под Вышеградом (31 октября 1420 г.), завершившегося победой объединенного войска таборитов и пражан над армией короля Сигизмунда. С особой почтительностью и скрупулезностью Лаврентий из Бржезовой называет имена гетманов (капитанов) гуситских отрядов.
Основа для изучения сословно-социального облика таборитского войска это источники официального характера, главное место среди которых занимает «Книга казней» панов из Рожмберка (1389–1429). Она позволяет с большей или меньшей степенью вероятности определить социальный состав таборитских отрядов за период с 1420 по 1429 годы.
Так, изучив данные «Книги казней», было установлено, что из 500 человек, чье социальное происхождение удалось определить точно, дворян, обвиняемых в связях с гуситами, было 14 человек, или 2,8 %, в то время как к категории крестьян можно отнести 260 человек, или 53,2 %. Однако на основании одного лишь количественного соотношения нельзя судить о той роли, которую шляхта играла в гуситских войсках.
Именно рыцари и их военные слуги стали ядром формирования гуситской кавалерии. Этот процесс происходил постепенно. Известно, что в первых сражениях кавалерии у гуситов не было вообще либо ее численность была крайне незначительна. Так, в распоряжении пана Брженека из Швигова в упомянутой выше знаменитой битве при Судомерже было только 9 всадников.
Начало становления гуситской кавалерии относится к весне 1420 года, когда табориты атаковали город и замок Млада Вожице и взяли замок Раби. И в том и в другом случае табориты захватили достаточно много коней и оружия, что и позволило Яну Жижке создать конные подразделения.
Формировались они, естественно, из тех, кто уже имел коня и оружие, а так же из «людей, подходящих для конницы», которые снабжались доспехами и лошадьми. Кроме того, Ян Жижка организовал обучение кавалеристов. Можно предположить, что преподавать искусство конного боя могли лишь те, у кого такого рода опыт уже был – рыцари.
Впервые гуситская кавалерия как самостоятельное, сравнительно крупное подразделение встречается в сражении под Табором с войсками пана Ольдржиха из Рожмберка, произошедшем в июне 1420 г. Воспользовавшись тем, что основные силы таборитов находились в Праге, 23 июня Ольдржих из Рожмберка в союзе с Лиопольдом Краиржем, паном Новой Быстршице, осадил Табор.
Узнав об осаде, Микулаш из Гуси выступил из Праги на помощь осажденным. По сообщению Лаврентия из Бржезовой, он командовал отрядом в 350 всадников. На рассвете 30 июня 1420 г. Микулаш из Гуси неожиданно атаковал лагерь пана Ольдржиха. Одновременно с этим оборонявшиеся в крепости табориты предприняли вылазку. Осаждающие, несмотря на численное превосходство, «обратили тыл и пустились в бегство, побросав много своего добра».
Представители шляхты, сражавшиеся в гуситских войсках, принесли с собой воинские традиции и обряды, характерные для рыцарских войск Западной Европы. Как у пражан, так и у таборитов мы встречаем обряд посвящения в рыцари. Так, например, перед битвой у Вышеграда были посвящены в рыцари гетманы пражан пан Гинек Крушина из Кумбурга, пан Викторин Бочек из Кунштата и таборитский гетман Микулаш из Гуси.
И в армии Табора перед битвой с войсками короля Сигизмунда у Кутной Горы (21 июня 1421 г.) многие воины были посвящены в рыцари, «чтобы тем более отважно и смело встать для обороны правды». И даже на завершающем этапе войн, в 1433 г. , после победы войска сирот на морском побережье у Гданьска 200 воинов были посвящены в рыцари и вместе с ними высший гетман сирот Ян Чапек из Сан.
Посвящение в рыцари служило и наградой для бойцов, отличившихся в сражении, причем посвящения удостаивались и люди «неблагородного» происхождения. По данным Лаврентия из Бржезовой, Ешек, сын золотых дел мастера Ешека, храбро сражался и погиб в битве у Вышеграда, заслужив в награду рыцарский пояс. После захвата Немецкого Брода был посвящен рыцари и сам Ян Жижка, а затем под хоругвями, взятыми у неприятеля в битве при Габре, удостоились посвящения другие заслуженные воины.
С обычаями и порядками, принятыми в феодальном войске, связаны и общие принципы ведения боевых действий гуситских войск. Как это было в обычае войн в Западной Европе, в послехилиастический* период не уничтожали захваченные в качестве военной добычи ценности, брали в плен и практиковали обмен пленными.
Пленные королевские наемники, захваченные при нападении на Млада Вожице, были затем обменены на гуситов, попавших в том же году в руки панов в битве при Судомерже, (хилиастические же принципы ведения войны бедноты проявились при штурме Седлеца, (апрель 1420 г.), когда были уничтожены все захваченные ценности, а пленные убиты).
В сражении под Вышеградом многие рыцари Сигизмунда погибли под цепами крестьян, которые «в плен не брали никого, несмотря на то, что они (рыцари, сторонники короля Сигизмунда) клялись пребывать в плену и соблюдать закон божий до самой смерти», шляхтичи же «брали в плен, кого только могли, и даже вырывали некоторых с большой для себя опасностью из-под цепов братьев».
Скорее всего, это могло быть связано с сословной солидарностью рыцарей – ведь каждый из них был шляхтичем. Кроме того, выкуп, полученный за пленных, был существенной статьей доходов средневековых рыцарей, а заплатить его мог лишь живой пленник.
Профессиональные воины, принадлежавшие к низшей шляхте, выполняли функции командующих в гуситских войсках. 13 из 14 дворян, упомянутых в «Книге казней», названы в показаниях вождями или гетманами. Данные «Книги казней» свидетельствуют о том, что во главе крестьянских отрядов встают дворяне, как правило – обедневшие рыцари. Лаврентий из Бржезовой указывает имена первых таборитских гетманов– Микулаша из Гуси, Яна Жижки из Троцнова, Збынека из Бухова и Хвала из Ржепице – все четверо принадлежали к земанам, низшей шляхте.
Войском пражан командовал пан Гинек из Кумбурга, по прозвищу Крушина. В договоре, заключенном между осажденными в Вышеграде королевскими войсками и гуситами, названы остальные гетманы пражского войска – Викторин из Кунштата, иначе из Подебрад, Гинек из Кольштейна, иначе из Вальштейна, Прокоп из Усти, Ян из Лихтембурка.
Четверо из пяти гетманов пражан принадлежали к панству. Не удалось найти точных сведений только о происхождении Прокопа из Усти, однако, по-видимому, он также происходил из панского рода, поскольку в тексте хроники есть указания на то, что он владел городом и замком.
Таким образом, представители шляхты занимали ведущее место в командном составе как армии пражан, так и армии таборитов. И это не случайно. Ограниченность ресурсов и масштабов земанского хозяйства вынуждала мелкого шляхтича искать средства к существованию службой, чаще всего военной – королю, пану или за границей в качестве наемника.
Крестьяне, плохо знакомые с военным искусством, не могли выработать эффективной тактики ведения боевых действий, с такой задачей могли справиться лишь лица, имеющие определенный военный опыт. Гинек из Кумбурга был избран в гетманы пражанами потому, что «он мог внушить уважение своим знанием военного дела».
Ян Жижка из Троцнова служил в войсках высшей шляхты, долгое время командовал отрядом, который воевал в Южной Чехии против пана Рожмберка, принимал участие в сражени Грюнвальде. Микулаш из Гуси служил пану Рожмберку, затем пану Ченеку из Вартемберка, был наемником в Австрии, служил королю Вацлаву IV как бургграф в крепости Гуси.
Поскольку у чешских крестьян не было боевой подготовки, выучки и вооружения швейцарских копейщиков, пехота гуситов была фактически беззащитна перед рыцарской кавалерией. Находясь на службе в Польше, чешские рыцари имели возможность убедиться в преимуществах повозочного лагеря – вагенбурга при защите от конницы.
Само по себе использование вагенбурга не являлось нововведением, новым было его тактическое применение. Вагенбург давал защиту от атак неприятеля, позволял свободно маневрировать силами, прикрывая наиболее уязвимые участки.
Сложно было вести осаду вагенбурга – при необходимости деблокирующий удар мог быть нанесен в любой момент. Правда, то в случае прорыва линии возов вагенбург становился ловушкой для обороняющихся. Элементы полевого укрепления были использованы гуситами под командованием пана Брженека из Швигова уже в сражении при Книне (6 ноября 1419 г.), а через несколько месяцев умелое использование вагенбурга в сражении при Судомерже стало одной из главных причин победы гуситов.
25 марта 1420 г. гуситский отряд, отступавший из Пльзеня в Табор, был атакован войском южночешских панов под командованием Микеша из Емниште и Петра из Штенберка. Гуситы, во главе которых стояли пан Брженек из Швигова, Ян Жижка из Троцнова и Валкун из Адлара, заняли удобную оборонительную позицию у одного из прудов близ Судомерже, окружившись походными возами.
Именно возовое укрепление позволило отразить атаку численно превосходящей рыцарской кавалерии. Сражение продолжалась несколько часов, потери обеих сторон были велики. Был убит и Брженек из Швигова, глава отряда гуситов, принимавший непосредственное участие в битве.
В битве при Судомерже можно выявить основные элементы гуситской тактики – использование вагенбурга, особенностей рельефа местности. Впоследствии с увеличением численности армии, появлением кавалерии, улучшением качества вооружения и уровня подготовки войск тактика будет дополнена новыми элементами – контратакой и преследованием противника.
Таким образом, представляется возможным сделать вывод о решающей роли представителей чешской шляхты в создании основ гуситского военного искусства. Рыцари стали важной частью формирования гуситской кавалерии, оказали огромное влияние на правила ведения военных действий.
Именно рыцари вели в бой армию крестьян и горожан, именно они создали эффективную тактику, принесшую столько славы гуситскому оружию. Парадоксальность этой ситуации состоит в том, что именно военное искусство гуситов нанесло один из самых мощных ударов, приведших рыцарское военное искусство в состояние глубокого упадка и гибели.
