Продолжаю смотреть кинотворения Поднебесной. Отмечаю широту палитры жанров и стилей. И заношу в копилку разное.
В моей коллекции есть уже сянься – и это первая любовь и, очевидно, любовь forever, ибо море стиля и вкуса по-восточному, вдохновляющая эстетика и мои личные зацепки: радость легких, приятных и освежающих заплывов в историю, мифологию, философию и далее по курсу, безусловная психологическая нирвана (здесь все предельно ясно и не замутнено рефлексией – игра в чистые смыслы, способные, однако, поразить западного зрителя и новизной, и неожиданными интерпретациями казалось бы давно известного) и отличное «успокоительное» в лучшем смысле этого слова (пресловутое стекло тут весьма условное) – отдохновение и отключение мозгов (а им это бывает сильно надо, они после этого в разы быстрее и лучше работают!);
детективы с виртуозными интригами и яркими персонажами, сай-фай со свежими идеями основательных литературных первоисточников, конкурирующими по своему футуристическому потенциалу с прозрениями фантастов Золотого века;
чуть-чуть драматического мейнстрима (почти по касательной, и это пока не мое кино – то, что видела краем глаза, было ярко, живо, технично в исполнении, но весьма жестко и категорично; вот пишу, а с телеэкрана из «Восьми сотен» рвутся снаряды, звучат истошные крики и архипафосные речи, а красная жидкость щедро брызжет во всех направлениях – не хочу сказать ничего плохого, толком и не смотрела... но стиль (и напор) налицо);
историческое кино тоже впереди. А пока приобщилась к арт-хаусу.
Китайский нуар «Только течет река» идет сейчас в российском прокате в клубном формате. Режиссер Вэй Шуцзюнь, как оказалось, уже довольно известен в кинокругах. Каннская номинация 2023-го года.
Дальше будут только впечатления, никакого разбора.
Пришла на сеанс с опозданием и вижу, что уже кого-то замочили – старушку (прямо по Достоевскому). Расследование ведет инспектор, недавно переведенный в район. В кадре – китайские 90-е, поразительно похожие на наши. Провинциальный городок. Бедно, трудно, безысходно, но не безнадежно – атмосфера не нагнетается, но присутствует как факт. Предельно ясные, простые, жизненные диалоги. Лаконичные и точные. Предельно ясные движения в кадре. Жизнь как она есть. Бытовой историзм. Не нагружает, но парадоксальным образом сразу затягивает. Как будто вступил в реку, и она тебя тихо несет. А в кадре между тем ничего «прекрасного» – все время льет дождь, заброшенные строения, невыспавшиеся люди… И такие узнаваемые начальники, пекущиеся только об успешных рапортах и наскоро закрытых делах. И нелепо играющие в пинг-понг.
И в этом особом темпо-ритме и атмосфере, созданных мастерским стилем съемки и монтажа, незаметно, но верно все глиняные черепки начинают превращаться в золото.
История крайне реалистична (инспектор тщательно и последовательно отрабатывает все версии, втягивая в круг своего профессионального интереса все новых и новых свидетелей и подозреваемых – местного сумасшедшего, парикмахера, школьного учителя, работницу фабрики…). С идеальным «попаданием в тон». Как бывает в музыке, когда уху приятно услышать то, чего оно ждет. И даже больше – каждая фраза или поступок в кадре превосходят ожидание адекватностью и точностью высказывания и настроения. Но вдруг (когда именно, не сразу понимаешь, но потом этот момент уже фиксируется) грань реальности размывается. Сквозь барьер времени и здравого смысла начинают проскакивать, просачиваться аномалии. Сначала это просто странности (герой настойчиво ищет сертификат о награде, про которую никто не помнит). Но потом градус абсурда стремительно нарастает. А по ходу уголовного дела появляются все новые и новые улики и трупы. И это не про мистику (ее нет) или абсурд как таковой (его, очевидно, тоже). Это про игру в кино.
Понимаешь, когда отмечаешь, что герой видит сны в формате короткометражек. К этому подтягивается штаб расследования, временно развернутый в старом закрывшемся кинотеатре с импровизированным кабинетом инспектора в будке киномеханика. А потом налицо уже и форменный кино-сюр – когда неясно, что происходит на самом деле, что в голове героя, а что домысливается прямо здесь и сейчас зрителем.
С такими «играми разума» однозначного ответа на вопрос «что это было?», возникающий после титров, не бывает и, возможно, что и не должно быть. Только ощущения, только поток сознания. И настроение. И надежда на то, что страшное в кадре на самом деле не случилось (каждое прикосновение дотошного инспектора к тайнам чужой жизни оборачивается ее разрушением… или, наоборот, освобождением (?)… или страхами и муками совести главного героя (?)… или…(?)). Прочитала у @DisgustingMen, что в одной из китайских социальных сетей зрители оставили более 80 тыс. комментариев в обсуждении смыслов увиденного.
Дальше вы можете продолжить «досматривать» это кино в своей голове. Сколько угодно. Но удивительно (и неожиданно) то, что после выхода из кинозала в послевкусии остается ощущение покоя и «легкости бытия». Парадокс.
Пропустив начало, не увидела эпиграфа. А он был на минуточку такой: «Судьбу нельзя понять, поэтому я творю судьбу» (Альбер Камю). Как он говорит с фильмом, тоже не вполне ясно, и возможны интерпретации. Например, такая: «Нельзя исправить мир, но можно принести в него себя».
Видели ли вы этот фильм, и какое впечатление он произвел на вас?
#ТолькоТечетРека #ВэйШуцзюнь #ЧжуИлун
Также на канале:
5 отличных сериалов на лето. Часть 1 – российское кино
