Кризис сельской общины
Традиционные формы хозяйства и образ жизни перестали устраивать самих крестьян и, прежде всего, многочисленное молодое поколение 80-90-х гг. 19 века. С одной стороны, сельская община была важнейшим элементом самоорганизации и жизни русской деревни, основанной на многовековом опыте и здравом смысле. Но с другой – к концу 19 века в стране сложилась уникальная ситуация, с которой традиционным образом справиться было уже невозможно. Можно выделить следующие причины кризиса сельской общины:
- Перенаселение средней русской полосы, с бедными почвами. В пореформенный период, в связи с положительными экономическими изменениями, развитием здравоохранения и систематической борьбой с голодом в России резко возрос прирост населения. Если в период с 1815 по 1857 года прирост составил 0,83%, то в период с 1863-1897 года он вырос до 1,52%, при этом данные показатели были в реальности еще больше, т.к. не учитывалась миграция населения. [254]. Естественный прирост ежегодно давал стране несколько миллионов новых граждан. Так, период с 1896 по 1910 давал рекордные показатели (в млн. чел.): 1896-1900 — 8,307,6; 1901-1905 — 8,642,9; 1906-1910 — 9,162,0 [183]. Также постоянно росло среднегодовое число родившихся. По сравнению с 1897 число жителей Центрального промышленного региона в 1913 году увеличилось на 32,4%, Северо-западного района — на 37%, Среднего и Нижнего Поволжья — на 34,3%, Центрально-Чернозёмного района — на 38,8%. Самый большой прирост наблюдался на Северном Кавказе — 68,4%. [185, 273]. В итоге за сто лет 19 века только русское население империи увеличилось в 2,5 раза, с 20-21 до 54-55 млн человек [274]. А общая численность к 1897 году составила 129 млн. человек, то есть увеличилась на 87% по сравнению с 1851 годом, когда население составляло 69 млн. человек [275] и в 3,5 раза по сравнению с 1811 годом [183]. Все это привело к перенаселению центральных губерний, усугубившим аграрный кризис. Процесс дробления земли мог идти до бесконечности, что вело к малоземелью и обеднению. Фактически положительные процессы породили отрицательные.
- Интенсификация сельского хозяйства, как элемент научно-технической революции происходила путем разрушения традиционных форм земледелия. Эффективные методы интенсификации наглядно доказывали несостоятельность дедовских способов. Например, старинное деление земли по длинным полосам тормозило применение севооборота.
- Изменение земельных отношений, стало причиной поляризации и дифференциации пореформенной деревни, что привело к существенному изменению во внутренних взаимоотношениях односельчан. Наступил кризис не только общинного земледелия, но и общинного мировоззрения.
Итак, у бойкого и многочисленного молодого поколения было несколько вариантов дальнейшего существования в сложившейся ситуации: 1) Остаться в деревне и работать на доставшемся клочке земли (правильнее сказать полоске), пытаясь расширить и улучшить хозяйство (путь интенсификации), сезонно занимаясь отходничеством; 2) Полностью отказаться от сельской жизни и окончательно перебраться в город или на фабрику (путь урбанизации и пролетаризации); 3) Переселиться в малозаселенные губернии России и по-прежнему заниматься сельским хозяйством (путь миграции); 4) Ничего не делать, перебиваться случайными заработками, пополняя число сельской бедноты, попрошайничать, воровать, батрачить, а на сельских сходах требовать передела земли и уравнительности (экстенсивный путь). Все эти процессы в той или иной степени происходили в пореформенной России. И все же решения проблем не успевали снизить социальную напряженность. Только первая русская революция побудила правительство принимать экстренные меры.
Для центральных районов страны был характерен избыток рабочей силы. «Комиссия центра», проведенная в 1900 году, сделала «попытку рассчитать перенасыщенность деревни рабочей силой и приняла единый для всей Европейской России показатель потребности в рабочих руках – один работник примерно на 4,5 дес. посева в период уборки хлебов». По подсчетам комиссии большая часть «лишних» работников (7,1 млн. из 23 млн.) была сконцентрирована в центральноземледельческих районах. То есть даже при том стремительном развитии сельского хозяйства, какой был на рубеже веков, сельскохозяйственных работников было слишком много. [255, 276]. А с увеличением дворов из-за роста численности населения надельной земли становилось все меньше. К 1905 году на душу приходилось в среднем уже только 2,6 десятины. Платежи с надела нередко превышали его доходность, что вело к нищете и долгам. [223]
Отмена крепостного права нанесла серьезный удар по земледелию в Нечерноземье, которое долгое время поддерживалось за счет принудительного труда, к тому же за отсутствием развитой инфраструктуры у местной продукции не было конкурентов. Но с появлением железных дорог, развитого пароходства, миграции населения в более плодородные районы страны, местная продукция стала неконкурентоспособной из-за высокой себестоимости. Это заметно подрывало местное сельское хозяйство. [244]. Именно поэтому в Нечерноземье отходничество, которое и так было с давних пор развито, в пореформенный период переросло в окончательный переезд на постоянное жительство в промышленные районы городов, где постоянно растущим фабрикам и заводам всегда требовалась рабочая сила. Самыми крупными центрами промышленности стали Москва и Санкт-Петербург, куда больше всего и переселялись бывшие крестьяне, превращаясь в новый зарождающийся класс – пролетариат. Так русская деревня стала основным «донором» рабочей силы для быстро развивающейся промышленности и торговли в России.
Контрреформы Александра III.
Итак, Россия развивалась, несмотря на все противоречивые процессы, происходящие в ней. Могли ли положительные процессы перекрыть действие отрицательных, сложно сказать, но с уверенностью можно утверждать, что многолетнее торможение и так не идеальных реформ 1861 года, привело к росту напряженности в стране и последующей революции 1905 года.
Осуществление реформы стало тормозиться еще с середины 1860-х, т.к. ей активно сопротивлялись помещики, но действительно серьезное противодействие было оказано только после убийства Александра II, когда сторону дворян открыто заняла царская власть. Причин тому было несколько: личность самого императора, связывающего смерть отца от рук террористов с либеральными реформами и «распустившейся» интеллигенцией, его консервативное окружение, наконец, пережитки крепостнического мышления всего высшего общества.
В стране стали проводиться охранительные меры, вводиться консервативные законы, которые только раздражали общество. Вспомнить хотя бы нашумевший в свое время циркуляр «о кухаркиных детях», который блокировал путь в гимназию детям нижнего среднего класса и прислуги. Так, во исполнение этого циркуляра из гимназии выкинули Колю Корнейчукова – будущего детского поэта и литературного критика Корнея Чуковского.
На селе государством стала оказываться всемерная поддержка дворянским поместьям, для чего в 1885 году был учрежден Дворянский банк. Начали приниматься меры усиления власти поместного дворянства и государственной власти. Сельское самоуправление, как и мировой суд, было теперь подчинено произволу земских начальников – новой бюрократической должности, которая предоставлялась исключительно дворянам с высоким имущественным цензом. Земельные переделы, как и сделки стали тормозиться и усложняться, что блокировало выход крестьян из общины. Правительство пыталось восстановить и укрепить патриархальный строй в деревне, сохранить сельскую общину, и при этом держать ее под контролем. Проявлять крестьянину хозяйственную инициативу в таких условиях было сложно.
Приведу один яркий отрывок из рассказа «Алексей заводчик», написанного малоизвестным писателем С.Т. Семеновым, выходцем из бедных крестьян, а потому человеке хорошо знавшем и испытавшим на себе все прелести крестьянской жизни. Речь идет о переходе главного героя молодого мужика Алексея из одной общины в другую, к жене, у которой он стал жить [цитата по 277]:
«Староста и говорит: - Надо тебе хлопотать к нам приписываться, а то что же это - как будто непорядки. (…) Давай, говорит, четвертной билет (25 рублей – прим.) - припишем. Стал просить я мир, согласились в три срока деньги взять. - Ступай, говорит, в волостную, спроси, с чего дела начинать. Пошел я в волостную; там говорят: нужно увольнительный приговор из твоей деревни, откуда родом. Поехал я в Яковлевку, туда, где сроду не был.
Приезжаю: так и так, говорю, я числюсь ваш, отпустите меня из своего общества, я в другое припишусь. Согнали сходку. Стали советоваться; кто кричит: «пусть идет с Богом», а кто кричит: «пусть за отпуск заплатит»; галдели, галдели, порешили с меня десять рублей взять и стали приговор составлять. Составили приговор, поехали мы со старостой в чередовскую волостную, Яковлевка-то туда принадлежит.
Приезжаем, писарь поглядел, поглядел на приговор, - «Мы, говорит, его сейчас утвердить не можем (…) нам надо приемный приговор представить, тогда мы увидим и подпишем».
- А приемного не дают, говорю, оттого, что отпускного нет.
- Ну, - говорит, - это не может быть; ты попроси хорошенько.
Нечего делать, поехал я опять к себе в волость, подхожу к писарю, говорю в чем дело; осердился на меня писарек. - Как же мы, говорит, тебе приемный приговор выдадим, когда нет отпускного? Мы на это не имеем праву!
Что тут будешь делать-то? Пошел я в трактир, сижу этак пригорюнившись, подходит ко мне сторож конторский: - А я, говорит, научу тебя, как горю пособить.
- Научи, говорю, сделай милость!
- Дай, говорит, писарю-то пятерочку, дело-то складней пойдет.
Выждал случая, сунул писарю пятерку, и пошло у нас дело по-другому. Сейчас мне и приговор подписали и печать приложили. «Погоняй, говорит, теперь в Чередовое, да подходи-то так же, как к нам подходил, дело-то скорей пойдет».
Поехал в Чередовое, дал и тому писарю троячку; обещал и этот не задержать.
Прошло недели две. Бумаги мои к земскому пошли. Вдруг вызывает меня к себе земский. Приезжаю я. - Ты, спрашивает, такой-то и такой-то? - Я говорю: - Так точно. - Приговора, говорит, об тебе утвердить нельзя: у тебя отец с матерью живы; добудь, говорит, от них подписку, что они тебя отпускают, тогда можно будет их на утверждение подать. (…)
Прихожу я домой, являюсь к земскому. Поглядел он на расписку. - Ну, это, говорит, ладно, теперь принеси ты мне от яковлевского общества подписку, в которой бы они обязались, в случае чего, сами отвечать за твоих родителей: они там могут в больницу попасть или еще каких убытков наделать, а за это ведь с яковлевских взыскивать будут. - Как услыхал я это, так меня даже одурь взяла. Стал я так и этак просить: нельзя ли как без этого? Говорит: никак нельзя. - Ну, думаю, шабаш, все пропало: да разве яковлевские согласятся такую обязанность на себя взять! И правда, - приехал я к ним, - только заикнулся, как набросятся все на меня: ишь ты, говорят, каких дураков нашел! И сейчас же все со сходки долой.
Взяло меня горе, ударился я в кабак, стал вином душу отводить - ничего не помогает, все гложет сердце. Два дня пропьянствовал, - вижу, надо выхаживаться. Стал я выхаживаться, и послал мне Бог такого человека, который надоумил меня как сделать. А ты, говорит, вот что сделай: выдай яковлевскому обществу расписку от себя, что ты все убытки, которые в случае твои старики наделают, на себя принимаешь. - Поехал я в Яковлевку, объявил это, поставил еще вина ведерку, - согласились, переписали приговор, отвез я его к земскому, и пошли мои бумаги куда следует. Полгода не прошло после этого, вызывают меня в волостную и говорят, что я совсем теперь утвердился».
Надо сказать, что главный герой набрал долгов на 50 рублей, но удачно продал жеребенка, заработал денег на промысле плотником и сапожником и расплатился с долгами уже через год. Так что, многое зависело от человека, его силы воли, сметливости и желания. Иной на его месте из кабака бы так и не вышел.
В заключении скажем, что реформы Александра II было принято ругать как в 19 веке, так и позже, но имеем ли мы право, оценивать события полуторавековой давности с позиций сегодняшнего дня? Вряд ли аграрный вопрос в реалиях того времени можно было решить по-другому. В любом случае прошлое изменить невозможно и бесконечно дискутировать на эту тему бессмысленно.
Конец главы 2.6.
С первой частью главы можно ознакомиться здесь: подготовка реформы и положение крестьян к 1861 году.
Со второй частью главы можно ознакомиться здесь: основные положения манифеста и его недостатки.
С третьей частью главы можно ознакомиться здесь: Реакция крестьян на реформу.
С четвертой частью главы можно ознакомиться здесь: положительный эффект реформы.
С пятой частью главы можно ознакомиться здесь: Социальный эффект реформы.
С предыдущими разделами книги можно ознакомиться в подборке.