Воскресное чтение:
Т. Харди Лабиринт розы
Купилась на завораживающую аннотацию: книга признана лучшей книгой-загадкой, гармоничное сочетание научного и мистического знания (мне что-то такое представить довольно сложно, от того и любопытно стало, что, собственно, имелось в виду), глубина погружения сюжета в достоверный исторический контекст придает книге особое очарование.
Начала читать: первые страниц 50 преодолела легко. Даже подумала: какое там все красивое, и пейзаж, и герой, и его одежда, и размышления – ну, так мы знаем, что в человеке все должно быть прекрасно. Пусть в книге будет такой главный герой-функция прекрасного. Но герой погиб на этих самых первых страницах. А дальше прекрасные во всех отношениях герои посыпались, как из рога изобилия. Когда их количество – не одинаково главных, но единообразно умных и красивых стало подбираться к десятку, я осознала, что с трудом все это перевариваю. Каждый из персонажей обладает высочайшим интеллектом, знает латынь, философию, литературу (нехилые фрагменты Шекспира наизусть, чтобы опознавать не самые известные цитаты), культурологию, историю, искусство… Список можно продолжать еще очень и очень долго. И казалось бы, первой должна возникнуть мысль: а ничего себе европейское образование! И врач, и преподаватель колледжа, и журналист, и модель, и даже домохозяйка, выбравшая после колледжа семью – все одинаково прекрасно образованы… А главная героиня еще и в кожевенном деле мастерица…
Однако, читаешь, Д. Тарт о том, как погружение в античность меняет сознание современного человека (специфическое для современного мира образование), и веришь, а здесь, нет. Потому что у героев знания в упомянутых направлениях заявлены на декларативном уровне. Если предпринять усилия и вчитаться в диалоги, посвященные разгадке исторических загадок, то быстро понимаешь, как много там случайного: вот об этом догадались благодаря тому, как семилетний карапуз сложил пазл или благодаря тому, что никто не выбросил засохшую розу из вазы. Логика разгадывания строится на наборе интуитивных догадок и случайных элементов.
Фигура злодея часто выходит у автора более живой, чем фигура-функция положительных героев. Но здесь и отрицательные персонажи не менее, а возможно, и более картонные. Это фанатики, захваченные сверхидеей, для реализации которой им нужно наследие семьи Стаффордов.
Был момент, когда хотелось бросить чтение, потому что сюжет вяло буксует в псевдоинтеллектуальных диалогах, а я буксую в тексте. Но мотиватором дочитывания стал интерес к тому, как автор справится с кучей нагроможденных ею «исторических ребусов». Далее будет спойлер: ха, никак!
Оказывается, сам Шекспир, чтобы героине было нескучно поправляться и размышлять о клеточной памяти своего транспланированного сердца, принял участие в подготовке этого послания к потомкам, которое красивые и умные персонажи разгадывали всю книгу, параллельно выстраивая сексуальные отношения.
Самое красивое и интересное в книге – это обложка. И аннотацию мастерски к ней написали, гораздо лучше текса самой книги.
Анна Бердникова
