Все части детектива здесь
– Да. Его попросили узнать, что делает полиция в деревне. Это было в тот день, когда вы искали хозяина сундука. И потом он тоже для них, для этих людей, выяснял ещё информацию.
– Ты видел их, этих незнакомцев?
– Нет, не видел. Это всё, что я знаю.
Раздаётся звонок.
– Извини – говорю пареньку – да, Даня, слушаю тебя.
– Марго, я нашёл второй телефон Загуляева. Думаю, скоро я смогу выяснить, где он сам.
Часть 14
– Пробы воды? – удивляюсь я – а...зачем это?
– Блин, Марго! Не теряй время, позвони пока операм – пусть возьмут. Потом объясню, зачем!
Звоню ребятам:
– Серёж, вы ещё не уехали? Хорошо. Послушай, нужно кое-что сделать. Возьмите из болота пробы воды. Привезете их в лабораторию. Да. Слушай, не задавай дурацких вопросов – я сама не знаю – кошусь на Даню – наш товарищ гений скрывает от нас, зачем ему это нужно.
Кладу трубку. Даня недовольно морщится.
– Ничего я не скрываю, Марго! – он ерошит свою густую шевелюру – пробы воды мне нужны, чтобы исследовать их на предмет посторонних бактерий, на это, конечно, потребуется время, но таким образом мы сможем кое-что выяснить.
– И что же, например?
– Ну, например, есть ли в болоте тело.
– Что? Ты думаешь, в болоте спрятан труп?!
– Именно так, Марго! Я думаю, что Настя и Сергей стали свидетелями того, как это тело прятали. Сергей снял видео и фото, выяснил, кто эти люди, и стал шантажировать их. Потому он и спрятался, подставив вместо себя своего брата. Эти люди обнаружили шантажиста, он почувствовал опасность и скрылся, сначала вместе с Настей. А они потом нашли её и пытали, с целью узнать, где карта памяти и сам Загуляев. Я думаю, они слишком поздно поняли, что убили не того.
– Даня! Ну, и голова у тебя! Я бы и подумать не могла! А ведь всё сходится, так оно и есть!
– Ну, вот видишь – ты со мной согласна. Думаю, что именно в болоте мы найдём то, что ищем. И это будет именно тело.
– Хорошо, но как быстро ты сможешь провести анализ воды?
– На это уйдёт два дня. Сначала мне нужно вон в тех маленьких колбочках вырастить определённые бактерии, а уже потом пустить их в дело. Скоро выходные, как раз за два дня выходных бактерии вырастут, и я смогу исследовать воду. Проблема-то на самом деле вовсе не в этом. Хорошо, мы обнаружим в воде то, что нам нужно. Проблема в том, как мы извлечём тело из болота.
– Вот над этим нужно подумать. Ладно, что-нибудь придумаем, может, шеф что-то подскажет.
– Да, кстати, Маргарита, что касается следов с бутылки водки, обнаруженной на катере... Конечно, их все смыло водой, следов нет. Но вот следы снотворного в содержимом точно присутствуют. В бутылку тоже попала вода, но её допили не до конца, и в этой смеси есть следы снотворного, обнаруженного в крови Равиля Петрова. Теперь что касается ломика – им действительно взламывали пол в катере и иллюминатор, об этом говорит характер ударов на этих поверхностях. Конечно, никаких следов на ломике тоже нет.
– Хорошо, Даня, я поняла тебя. А что с купюрами?
– Их я пока ещё не исследовал, на это нужно время.
– Позвони мне сразу, как закончишь с этим – я останавливаюсь около двери, в голову мне приходит одна мысль – Дань, ты уверен, что этот твой эксперимент закончится успехом? В болоте полно органических соединений, обнаружить следы разложения тела в этом случае вряд ли возможно.
– Слушай, Марго, давай я сейчас не буду углубляться в химию – это нудный и долгий процесс. Просто поверь мне и всё, о'кей?
– Хорошо. Мы столько лет работаем вместе, что охотно верю.
Я иду в кабинет и рассказываю Климу о соображениях Дани. Глаза моего помощника загораются.
– Слушай, Марго, а ведь точно – всё к этому и сходится. Но пока мы не извлечём оттуда тело – и речи не может быть о том, чтобы выяснить, кто со всем этим связан.
– Клим, у нас преступление за преступлением в связи с этим делом, труп за трупом. Вендетта какая-то! Почему этот Загуляев не пошёл с записями в полицию?
– Марго, он просто хотел поживиться, а когда запахло жареным – смылся, подставив кучу людей. Потому сейчас тот, кого он шантажировал, убивает всех, кто может хоть что-то знать о нём.
– Этот Загуляев просто невероятный подонок. Как Юлия могла жить с таким и не видеть, что он из себя представляет?
– Ну, она же сама тебе сказала, что они отдалились друг от друга в последнее время – дом, работа, дача и ничего больше...А Загуляев, когда понял, что связался с непростыми людьми, просто испугался... Потому и не пошёл в полицию. Шантаж – подсудное дело, кроме того, тут ещё и сокрытие. Он фактически знал о преступлении, но скрыл это. Как ты думаешь, сколько лет ему будет светить за его жадность?
– Ты прав, Клим, но возникает вопрос – каким образом он хотел это разрулить? Он же планировал вернуться в итоге. То есть тогда он точно должен был знать, что это будет для него небезопасным.
– Хороший вопрос, но думаю, ответ на него мы узнаем тогда, когда найдём самого Загуляева.
Скоро приезжают оперативники и привозят пробы воды из болота. Теперь остаётся только ждать – впереди выходные, слава Богу, пока ничего сверхестественного не происходит и можно посвятить себя мужу и дому.
Но вот работать после таких чудесных выходных очень трудно, и я постоянно думаю о том, как бы побыстрее закончить с этим делом – тогда можно будет вырваться к сыну, навестить его в лагере.
С самого утра Даня заявляет мне, что во-первых, на пятитысячных купюрах, найденных у Равиля Петрова, никаких следов не найдено, а во-вторых, скоро он скажет, оправдались ли наши опасения насчёт того, что в болоте может быть тело. Мы с Климом решаем сесть за отчёты, чтобы не тратить время.
Звонок телефона вырывает меня из мира бюрократии к реальности.
– Алло. Что? И что? А мы тут причём? Пусть обратится с заявлением в полицию. Что? Вот же... У меня даже слов нет! Я сейчас отправлю оперативников.
Клим вопросительно смотрит на меня.
– Я с этой Еловой дурью скоро сама задурею – говорю ему – позвонил старший оперуполномоченный. В деревне пропал некий Егор Хромых, юноша семнадцати лет.
– Вот как? – настораживается Клим – и давно?
– Два дня назад.
– А чего же родители раньше не подняли шум?
– Потому что думали, что он уехал в соседнюю деревню, у него там бабка с дедом живут. А сегодня бабка позвонила матери и выяснилось, что никакого Егора у них там нет. Клим, возьми несколько человек, поезжайте туда и найдите этого Егора.
– Я так полагаю – заявляет Клим – искать надо там же, где мы нашли тело Насти и Равиля.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что это подозрительно, Марго. Ещё один пропавший и опять там же.
– Но если это так – зачем ему убивать подростка?
– А вот это нам предстоит выяснить.
– Всё-таки я надеюсь, что он жив и никак не связан с этим делом.
Клим уходит, а мне через несколько минут звонит Даня:
– Марго?! Так и есть, в болотной воде есть примеси посторонних соединений, которые указывают на то, что в нём находится тело.
– Слушай, Даня, а это может быть тело животного? Вдруг мы ошибаемся?!
– Может. Но думаю, что я прав. На что спорим?
– Не буду я спорить! Теперь надо думать, как, во-первых, найти, в каком месте оно лежит, а во-вторых, как его извлечь оттуда.
– У меня есть кое-какие мысли по этому поводу. Но об этом нужно разговаривать с шефом. Пойдем к нему прямо сейчас!
Через пару минут мы в кабинете у шефа объясняем ему ситуацию.
– И что вы планируете делать, чтобы извлечь его оттуда? – спрашивает он.
– Евгений Романович, сначала надо обнаружить, где оно конкретно лежит – спокойно заявляет Даня – позвольте?
Он включает интерактивный экран и на нём появляется изображение странного аппарата с видеокамерой.
– Вот эта разработка – объясняет Даня – присутствует в ФСБ. Робот-эхолограф специально создан для работы на болотистых местностях. Он позволяет снимать видео в реальном времени и передавать его на экран в условиях труднодоступных мест. Понимаете, о чём я?
– Ну – говорит шеф – а как он управляется?
– С помощью джойстика в руках того, кто ищет и тут вот – экран, сюда передаётся изображение.
– От меня что нужно?
– Евгений Романович, сделайте запрос в ФСБ, у вас же там связи. Пусть они предоставят нам этот эхолограф на несколько часов буквально.
Шеф ходит по кабинету, задумчиво глядя на нас.
– Ну, допустим, они предоставят нам эту штуку – наконец говорит он – а как вы потом тело доставать планируете?
– Щупами подцепим – говорю я – шеф, нам бы только обнаружить! А там придумаем, как извлечь его!
– Ладно. Идите. Я сяду запрос составлять. Одна беда – со всеми этими формальностями на это уйдёт несколько дней.
Возвращаюсь в кабинет, решаю, что сидеть на месте просто так невозможно. А тут ещё этот пропавший Егор Хромых не даёт покоя! Может быть, он и не пропал вовсе? Ну, загулял где-нибудь с девчонкой... С кем не бывает, тем более, в таком возрасте. Решаю, что нужно тоже ехать в деревню – помогать ребятам, там от меня сейчас больше толку будет. Хотя бы опрошу родителей Егора...
Сажусь в машину и звоню Климу.
– Клим, нашли мальчика?
– Пока нет, Марго. Прочёсываем местность.
– Я сейчас тоже приеду, хотя бы людей буду опрашивать. Всё равно в комитете пока делать нечего.
В деревню я приезжаю довольно быстро и также быстро нахожу дом Егора. Во дворе встречаю полную женщину, которая покрикивает на ребятишек – скорее всего, это братья и сёстры парня.
– Здравствуйте! Вы мать Егора? Я полковник Жданова. Нам нужно поговорить.
– Конечно. Пойдёмте в дом. Я ждала вас. Скажите, ваши сотрудники ничего не нашли?
– Пока нет. Будем надеяться, что всё закончится хорошо. Скажите, Егор собирался в соседнюю деревню целенаправленно? Именно поэтому вы не тревожились два дня?
– Да. Позвонил его дед, попросил помочь с землёй, им привезли чернозём, нужно было перенести его от ворот в ограду. Он поехал. Я тут без него, как без рук. А потом они позвонили и спрашивают, чего Егорка не едет... Тут мы и переполошились.
– Скажите, вы знаете друзей Егора?
– Да, у меня и телефоны их есть. В основном это наши ребята, еловские.
– А мог он где-нибудь у девушки быть, например? Есть у него девушка?
– Ну, дружил он с девчатами, конечно. Я сильно не интересовалась, может, и была постоянная девчонка у него.
– Вы в последнее время не замечали за сыном странностей каких-либо?
Она мнётся, потом говорит:
– Да вроде нет. Где за ними уследишь, за подростками... И не знаешь ведь, что у них на уме. Знаете, было кое-что... Он... деньги перестал просить.
– Вот как? А вы раньше давали ему большие суммы?
– Да нет же, небольшие. На мороженое там или в город съездить. А тут даже на эти мелочи просить перестал. Я подумала, может бабка с дедом дали, но выяснять не стала.
– Может быть, он на подработку устроился?
– Да какая у нас тут сильно работа! Мужикам здоровым устроиться некуда, а уж такой шпане – тем более. Они целыми днями с друзьями на мотоциклах гоняют, да в соседнее село мотаются на танцы, так что... Ни о какой работе и речи быть не может.
– Вы позволите мне осмотреть его комнату?
– Конечно.
Надеваю тонкие резиновые перчатки, женщина провожает меня в комнату Егора.
Осматриваю всё внимательно, спрашиваю у неё:
– Это только его комната или ещё кто-то из детей в ней живет?
– Малыши отдельно живут. А Егорка взрослый уже, вот ему и комнату выделили. Для малышей потом пристрой будем делать – чтобы, значится, всё по-людски, у каждого отдельная комната была.
– Скажите, я так понимаю, что вы домохозяйка, а муж ваш – он работает?
– Дальнобойщик он, машина своя, очень удобно. Хорошо зарабатывает...
Я тоже это заметила - одна из тех редких, добротных семей в этой деревне. «Алкашкой» не увлекаются, детей воспитывают, огород выращивают, серьёзные, настоящие труженики. Комната у Егора небольшая, но как раз подходящая для подростка – есть всё необходимое для молодого человека его возраста. Удобный письменный стол, дорогое кресло, скорее всего, игровое, ноутбук, кровать, книжная полка с небольшим количеством книг, на полу – пушистый ковёр.
Зона осмотра небольшая, мне хватает нескольких минут, чтобы понять, что искать тут что-то сверхъестественное бесполезно. Но когда я собираюсь уходить, моё внимание привлекает неестественный скрип деревянной половицы под ковром – такое ощущение, что она одна-единственная конкретно рассохлась. Откидываю его, осматриваю половицу и понимаю, что её выдёргивали с целью, видимо, создать тайник. И конечно, мои предположения оправдываются – в тайнике находится небольшая железная коробка из-под чая.
– Вы что-нибудь знаете об этом? – спрашиваю женщину.
Та мотает головой, оторопело глядя на шкатулку, из которой я извлекаю пачку денег.
– Ах! – вскрикивает она и прикладывает ко рту подол длинного передника – это что такое?!
Понятные, роль которых выполняют соседи, приглашённые мной заранее, тоже смотрят на деньги, словно на какую-то диковинку.
– Пятьдесят тысяч рублей – говорю я – скажите, ваш сын мог накопить такую сумму?
– Да нет, вы что! Он сразу всё тратил... И копить-то не умел, не был он экономным.
Изымаю деньги, составляю акт и интересуюсь у женщины, где я могу найти друзей её сына.
– Да они за вашими по пятам ходят – Егорку ищут – она вдруг начинает плакать, понимая, что может означать такая сумма денег.
С ней остаётся соседка, которая капает ей капли в стакан с водой и старается успокоить.
– Во что же он ввязался-то, дурачок? – плачет та.
Выхожу на улицу с целью поехать туда, где проходят поиски. Нужно позвонить Климу. Не успеваю подумать об этом, как он звонит сам:
– Марго, ты далеко?
– Собираюсь ехать к вам. Сама хотела тебе звонить. Там, говорят, местные жители за вами ходят, среди них есть друзья Егора. Мне нужно поговорить с ними.
– Да, езжай сюда. Мы нашли его.
Понимая, что ничего хорошего я там не увижу, еду туда, куда сказал помощник. Всё, дальше только пешком. Дорога обрывается, дальше только узкая тропинка и рельсы. Тело парня лежит тут же, недалеко. Нога нелепо подогнута под себя, расширенные от ужаса глаза смотрят в чистое голубое небо. Поднимаю взгляд вверх – там, на возвышенности, видно узкую дорогу.
– Ты права – говорит мне Клим – он разбился упав вон оттуда.
Недалеко валяется покореженный мотоцикл.
– Или помогли... разбиться – задумчиво говорю я.
– Марго, не подгоняй каждое событие под наше дело.
– Я нашла в его комнате, в тайнике, пятьдесят тысяч рублей...
– Тогда другое дело...
Место оцеплено и где-то там, за оцеплением, раздаётся громкий мужской голос:
– Егор! Егорушка! Да пустите же меня!
Трое оперативников еле сдерживают высокого, здорового мужчину, который всячески старается вырваться из их рук.
– Там мой сын, пустите!
Я быстро подхожу к нему.
– Вы отец Егора Хромых? Я полковник Жданова!
– Да... Пустите меня к нему, прошу вас.
– Пойдёмте, но только ненадолго – там идут следственные мероприятия.
Он подбегает к телу сына, падает перед ним на колени и начинает трясти его:
– Егорушка, вставай! Вставай сынок!
По его тёмному грубоватому лицу бегут слёзы, они стекают в его густую бороду и капают с нее. Я не могу смотреть на эту сцену отцовского горя, отворачиваюсь, потом трогаю его за плечо.
– Прошу вас, вставайте! Нужно дать санитарам забрать тело.
Он встаёт, пьяно покачиваясь, потом вдруг подходит к мотоциклу и начинает пинать его ногами, крича при этом. Тяжело наблюдать, как такой большой, сильный человек потерял самообладание от смерти сына. Прошу санитаров сделать ему успокаивающий укол, сама осматриваю одежду мальчика и карманы. Ничего, пусто.
– Отправляйте тело в морг – и оперативникам – здесь всё осмотреть и там наверху – тоже. Может быть, найдутся какие-то улики. Мотоцикл тоже к нам.
Сама приближаюсь к перешёптывающейся кучке ребят.
– Ребята, кто из вас Игорь Копылов?
– Я – парнишка невозмутимо смотрит на меня. Кажется, он с трудом сдерживает слёзы – сразу вам скажу – у Егора был тот, кто хорошо заплатил ему кое за что. Егорка даже купил своей девушке золотое кольцо, тоненькое, правда, за шестнадцать тысяч.
– А ты знаешь, за что ему платили? Он говорил тебе?
– Да. Его попросили узнать, что делает полиция в деревне. Это было в тот день, когда вы искали хозяина сундука. И потом он тоже для них, для этих людей, выяснял ещё информацию.
– Ты видел их, этих незнакомцев?
– Нет, не видел. Это всё, что я знаю.
Раздаётся звонок.
– Извини – говорю пареньку – да, Даня, слушаю тебя.
– Марго, я нашёл второй телефон Загуляева. Думаю, скоро я смогу выяснить, где он сам.
Продолжение здесь
Спасибо за то, что Вы рядом со мной и моими героями! Остаюсь всегда Ваша. Муза на Парнасе.
