Вспомнилась из далекого армейского прошлого знакомая кричалка, которую мы, новобранцы, дружным хором в 1976 году выводили своим дембелям в казарме перед отходом на сон:
«Дедушки», спокойной ночи! Пусть приснятся кари очи,
Дом, родная мать на печке и приказ министра Гречки!
Как водится, вожделенного приказа ждала вся часть: «деды» - в предвкушении близкого возвращения домой, «черпаки» - в ожидании, когда же эти чёртовы «деды» уйдут и освободят им своё «место под солнцем», и т.д.
Самым же волнительным после выхода приказа Министра обороны являлось ожидание самого дембеля, а главной интригой оставались два момента - когда будет запущен процесс и кто окажется в числе избранных, удостоенных чести уйти в первую партию.
Процедура подготовки этого эпохального события в каждой части происходила чуть ли не под грифом секретности, и любая преждевременно просочившаяся в дембельские массы информация нещадно каралась: потому-то командиры рот (которым, разумеется, уже всё было известно) эту тему предпочитали не муссировать, а не в меру болтливый штабной писарь в мгновенье ока мог лишиться своей хлебной должности.
По большому счёту, было совсем неважно, кому выпадет счастливый билет, главное - запустить метроном, который будет методично отсчитывать оставшийся каждому срок. Да и особой интриги в персоналиях первой (её иногда почему-то называли нулевой) партии почти не было: процентов на девяносто все заранее знали её состав - младшие командиры, отличники БиПП и особо приближённые к начальству. Единственной интригой оставалось количество «обласканных» - и тут многое зависело от степени этой самой «приближённости». Но поскольку в первой партии надлежало быть самым-самым, она, как правило, была наиболее малочисленной из всех последующих. За исключением, пожалуй, последней, когда уходили самые отъявленные нарушители армейской дисциплины да незаменимые специалисты, ожидавшие прибытия или подготовки им замены.
Процедура определения «счастливчиков» в большинстве частей происходила по схожему сценарию: командование части спускало командирам рот разнарядку (1-2 человека с роты), а те уже ломали голову, выбирая из 5-6 достойных кандидатов. Тут иногда не последнюю роль играли личные пристрастия и мотивы угодничества, а потому отношение сослуживцев к «первопартийцам» порой менялось одновременно с объявлением приказа. Видя появившееся вдруг отчуждение и откровенные подколы, те стремились поскорее оформить в штабе документы и свалить…
Знаю по рассказам своих знакомых, что некоторые командиры старались не заморачиваться и не обременять себя лишними умозаключениями, а пускали всё на самотёк, предоставляя право выбора самим претендентам (определяйтесь, мол, сами!), и тем приходилось в узком кругу находить консенсус. Что любопытно, в ходе такого демократичного выбора некоторые «добровольцы» иногда под различным предлогам уступали партию своим друзьям-сослуживцам (кто-то не успел подготовиться к дембелю, кто-то был намерен дожидаться увольнения своего земляка и т.п.).
Самое волнительное начиналось в ожидании второй партии. Здесь уже претендентов было куда больше, поскольку помимо оставшихся передовиков службы имелось ещё несколько любопытных дембельских категорий.
Как правило, во вторую партию жаждущих свалить на гражданку в приоритетном порядке входили так называемые «аккордники». Для непросвещённых и не служивших в армии: дембельский аккорд - это своего рода прощальное задание, которое отцы-командиры давали «дедам», многие из которых не проявляли особого рвения в службе и не отличались примерным поведением. Своего рода «штрафбат», дающий возможность для них сместить срок предполагаемого увольнения и даже уйти во вторую партию (на первую тем вряд ли приходилось рассчитывать!).
Ещё одна «бонусная» категория, которая иногда имела предпочтения при определении очерёдности увольнения лишь по формальным основаниям - призванные из отдалённых районов страны: зная, что им предстоит провести в пути не менее 5-6 суток, командование старалось выделить их из общей массы равных и отпустить пораньше.
Во многих воинских частях практиковался действенный инструмент стимулирующего и воспитательного воздействия на дембелей (особенно, решивших «забить на всё» под конец службы): те должны были своевременно подготовить себе достойную замену. Об этом все знали и старались снять проблемы заблаговременно, в противном же случае увольнение всё более отдалялось, вплоть до боя курантов в новогоднюю ночь,..
А вот механизм доведения очерёдности до дембелей везде был свой: если у нас каждая партия озвучивалась на общем построении части, то в других практика шла по пути заблаговременного обнародования списков очередников (они либо зачитывались, либо вывешивались в казарме).
Признаться, лучше вообще не париться насчёт очерёдности увольнения: в любом случае знаешь, что скоро домой! С другой стороны, представьте себе состояние неопределённости и ожидания: ушла первая партия, потом вторая, всё меньше сослуживцев твоего призыва остаётся вокруг. Именно тогда начинаешь ощущать это тяжёлое бремя! Время начинает течь медленно, спишь по 4 часа (потому что не можешь уснуть), в наряды не ставят и занять себя нечем (ведь ты же дембель!). Тягомотина страшная! Очутившись хоть раз в такой ситуации, свободу (когда сам распоряжаешься своей жизнью) ощущаешь всеми клетками организма...
Были у дембелей две традиции, которые неизменно соблюдались вне зависимости от очерёдности. Во-первых, каждый покупал 2-3 пачки дорогих сигарет и высыпал их в пилотку, оставляемую на тумбочке дневального. Иногда (если партия была большой) на ней сосредотачивалось сразу несколько пилоток, под завязку наполненных халявными сигаретами, которых роте хватало на несколько дней и которая вспоминала дембелей добрым словом. А вот вторая традиция была напрямую связана с армейской преемственностью: в качестве жеста доброй воли дембеля оставляли на память новобранцам какой-нибудь сувенир. Словно говоря: не грусти, салага, срок наступит твой! Помню, что мне один из дембелей презентовал свои часы, а я, находясь в аналогичном статусе, подарил своему преемнику транзисторный радиоприёмник...
Откровенно говоря, ничуть не сомневался, что мне выпадет «счастливый билет», поскольку к тому времени был удостоен всех «почестей и лавров», имеющихся в Советской Армии. Да и начштаба, которому я в рекордно сжатые сроки сдал свой «дембельский аккорд» (нарисовал схему обслуживаемого аэродрома) клятвенно заверил в соблюдении ранее оговорённых обязательств. Но всё равно было тревожно и волнительно: а ну как что-то не срастётся?! Выдохнул с облегчением лишь при зачитке приказа об увольнении на общем построении части.
За сутки оформил документы, сдал дела и в компании таких же счастливчиков убыл на вокзал. Было нас шестеро предсказуемых «первопартийцев» - пятеро сержантов да водитель командира части. Не подумайте, кстати, ничего предосудительного в отношении последнего - нормальный парень! Из всех перипетий последнего суматошного дня запомнился лишь эпизод расставания на вокзале, куда неожиданно для всех заявился наш взводный, толковый офицер и неплохой мужик, но находившийся на одной ноге с «зелёным змием» (и поплатившийся в своё время за это одной из звёздочек). Цель прибытия красноречиво выдавала его раскрасневшаяся физиономия, а потому пришлось срочно шариться по карманам и бежать в привокзальный буфет. Пара бутылок пятизвёздного армянского ему в руки и по пятьдесят «на посошок» завершили мою армейскую эпопею...
Ещё за месяц до дембеля думалось: вот выйду за КПП, перекрещусь, плюну на краснозвёздные ворота и благополучно забуду об этом армейском кошмаре! Но когда вечером ротный отправил в штаб за документами и когда их получил, в груди защемило. До сих пор вспоминаю, и слёзы наворачиваются! И плохое уже не кажется таким уж плохим, да хорошего всё-таки было гораздо больше...
Читайте мои последние публикации на канале:
Уважаемые читатели, проявляйте уважение к автору и друг к другу, воздерживаясь от откровенных оскорблений, хамства и мата в комментариях!