Евгений Яковлевич Весник — актёр театра и кино, режиссёр, мастер художественного слова, публицист и автор сценариев, участник Великой Отечественной войны.
Когда зимой 1923 года Женя Весник появился на свет, доктора пришли в восторг: «Богатырь, родился!» Мальчик весил целых шесть килограммов. Надо же?! Но всё равно девчонки в школе дразнили его сморчком. Не за фигуру, конечно. Из-за фамилии, так Весник переводится с белорусского диалекта пинской местности. Оттуда родом был его отец, о котором артист вспоминал:
ВЕСНИК: Армейский комиссар первого ранга, почти маршал в двадцать шесть лет, честнейший и порядочный человек, фанатик построения социализма.
Мать тоже интересная женщина. Обрусевшая чешка, оперная певица. Евгения Эммануиловна встретила революцию с энтузиазмом, написала письмо в Совнарком:
МАМА ВЕСНИКА: В эти трудные для страны времена хочу быть полезной. Подскажите, чем бы я могла помочь государству?
И получила ответ:
«Было бы неплохо, товарищ, если б вы окончили курсы кастрации петухов»
Не поверите, она их окончила! Из оперы пошла в зоотехники. Обустроила образцовую птицеферму, которая в голодные годы кормила сотрудников «Криворожстали». Туда её мужа назначили директором. Женя чуть не умирал от гордости, что у него такие родители. Когда семья приходила в театр, весь зрительный зал почтительно вставал. Такое уважение простых людей, конечно, нужно было заслужить. Но наступил 37-й и всё оборвалось: арест отца, расстрел, следом мать — её отправили в тюрьмы и ссылки на долгих 18 лет, а мальчика — в специальный лагерь для детей «врагов народа».
По дороге Женя сбежал. Казалось бы, крах всему. Но «всесоюзный староста» Михаил Калинин, хорошо знавший Весника-старшего, лично принял участие в судьбе его сына. Жене разрешили работать подмастерьем на заводе и поселиться в одной из комнат их прежней квартиры. За это время её превратили в коммуналку. Представьте, каково было 14-летнему мальчишке, который остался совсем один, снова оказаться в стенах, где когда-то они жили все вместе — крепкой, дружной, большевистской, разрушенной кем-то семьёй. Там всё было также: и дырка на обоях, и трещина на потолке; луч солнца сквозь занавески, засечки на стене, где руки самых любимых людей отмечали, как он подрастал. На кухне радио всё так же пело: «Утро красит нежным светом», а на плите закипал их чайник. Только чай из него теперь пили совсем чужие люди. Тогда Женя дал себе слово: вернуть маме с папой их честные имена.
В 1940 году Женя поступил на актёрский курс. Но пришла война. И Щепкинское театральное бывший мальчишка сменил на Смоленское артиллерийское. На фронт он попал в звании младшего лейтенанта командиром огневого взвода.
ВЕСНИК: Мы все шли воевать за высшую цель. Я забыл свои обиды. Я воевал за свою родину и за светлую память о моих родителях.
Как и большинство настоящих фронтовиков, заглянувших прямо в глаза войны, Весник не любил о ней рассказывать. Точнее, так: воспоминаний было много, но почти все они были не о боях, не о движении войск и направлении ударов, даже не о собственном ранении — без реалистичных и кровавых картинок. Больше о людях и ощущениях. Обо всём остальном — довольно скупо. Почему? Ответ, возможно, в этом фрагменте из книги Весника «Записки артиста»:
ВЕСНИК: Война приняла меня в свои объятия в 19 лет и отпустила на волю 22-летним. Ушёл на войну романтически настроенным юнцом, фантазёром. Воевать даже нравилось… когда наступали, и не очень, когда отступали. Когда, например, разрушали своими орудиями вражеские коммуникации или часть сопротивлявшегося населённого пункта, да ещё получали награды за это, то, конечно, чувствовали себя «орлами», Чапаевыми и Петьками… Но, вернувшись с войны, я осознал своё, хочешь не хочешь, причастие к человекоубийству, случайность того, что сам остался в живых; понял, сколь трагична и никчёмна бывает суета человеческая, но в то же время — насколько могуче человеческое единство во имя цели!
В самом начале Весник попал на Карельский фронт. Там очень быстро неопытный лейтенант превратился в обстрелянного офицера. Финны, державшие оборону за рекой Свирь, умели воевать. Евгений Яковлевич рассказывал, как стремительно они меняли позиции, появлялись там, откуда их никто не ждал, и как метко они стреляли. Очень быстро артист испытал на себе и стычки на поле боя, и артобстрелы, и авианалёты. Но первый настоящий страх почувствовал в минуту затишья.
ВЕСНИК: Как-то от нечего делать решил потренироваться в стрельбе. На бруствере окопа лежала пустая консервная банка. Вытаскиваю свой старенький наган, выпаливаю все патроны. И вдруг из окопа поднимается огромный рыжий финн. Он замер, и я замер. Он — с поднятыми руками, я — с наганом, уже без патронов. Это ощущение ужаса передать невозможно…
Финский солдат сообщил нашим командирам ценные сведения. Весник говорил, что за этого, случайно взятого им языка, он получил свою первую медаль. Мол, ничего особенного не сделал. Но это тоже скромность фронтовика. В его наградном листе говорится, что медаль «За отвагу» товарищ Весник заслужил при форсировании реки Свирь. Не испугавшись сильного артиллерийского и миномётного огня, он вынес с поля боя раненого офицера.
Затем был Белорусский фронт, взятие Кёнигсберга, где Веснику удалось перехитрить немецкого снайпера — за пять секунд лейтенант преодолел зону обстрела, пока тот поправлял винтовку. После этого написал матери в ссылку письмо, которое заканчивалось словами: «Мама, меня не убьют!» Войну закончил в Восточной Пруссии, недалеко от города Гольдап, где в Первую мировую героически сражался его ни за что расстрелянный отец. Домой привёз боевой орден и две медали, а ещё 17 немецких осколков в ноге, многие из которых так и не смогли извлечь.
В 1948 году отлично окончил «Щепку». Но в Малый театр, о котором мечтал, Весника не взяли. Ведь кроме того, что он фронтовик, в анкете значилось: «сын врагов народа». Только после разоблачения культа личности и реабилитации родных, перезвонили: «Возвращайтесь!»
Весник сыграл сотни блестящих ролей, писал сценарии и книги. Всех его творческих побед не перечислить. Но на пике славы народный артист навсегда ушёл из театра, чтобы выполнить обещание, которое дал себе в своём искалеченном детстве. Он поехал в Кривой Рог и у входа на металлургический завод поставил памятник отцу. А имена обоих родителей увековечил в спектакле «Чистка», в котором выступил как режиссёр. Чтобы навсегда очистить светлую память любимых людей, чьи судьбы срежиссировали так жестоко.
Слушайте программу «Офицеры» в эфире Радио ЗВЕЗДА.
