Ничего не поделаешь, но слаб человек. Капризен. И довольно часто жалуется, что оказался не в том месте и не в то время. Вот сложится все совсем не так, как предполагается, да хочется, аж жалко себя становится. Но потом "проснешься, как птица - крылатой пружиной на взводе, и хочется жить и трудиться..." И хоть говорят, что "к завтраку это проходит...". Все равно, как-то ничего. Выравнивается.
А вот Роберт Павел Прагер, тот уж точно оказался не там, не вовремя и, что важнее, не с теми. Хотя сначала, проживая в Северной Америке, он чувствовал себя хоть и на чужбине, но все же счастливчиком. У него была работа! А еще, останься он на Родине, и ему не избежать окопов Первой Мировой с первых же дней.
Он родился в 28 февраля 1888 года в Дрездене. В 1905 году Роберт пересек Атлантику. К своим 17-ти уже имел профессию в своих руках. И какую! Он был пекарь. Хлеб нужен всем и всегда, а вот те, кто его делают, не совсем. Бывает, что едоков на всех булочников не хватает. Вот и помотало в поисках работы Роберта по американским просторам. Даже в тюрьме посидел. Пару лет в штате Индиана. За кражу чего-то мелкого.
Когда 2 апреля 1917 года Президент США Вудро Вильсон выступил с историческим заявлением о необходимости войны с Германией, Роберт жил в Сент-Луисе, штат Миссури. Несмотря на свое немецкое происхождение, он не стал дожидаться официального объявления Конгресса о вступлении в вооруженный конфликт в Европе. А в этот же день вывесил Звездно-Полосатый из окна своей комнаты. И подал очередное заявление в иммиграционный центр с просьбой предоставить ему право стать гражданином США, а затем призвать на фронт. Его мечтой был флот.
Однако флоту он оказался не нужен. Работы по-прежнему не было. Лишь к концу лета 1917 года он оказался на шахтах Коллинсвилля, что на Юге Иллинойса. Его приняли разнорабочим в Угольно-Коксовую Компанию Братьев Донк. Освоившись на новом месте, он подал заявку на вступление в профсоюз горняков.
В те годы профсоюзы вообще набрали серьезную силу. А организации горняков в этом районе Иллинойса становились все более радикальными и легко переходили от грубых слов к насилию. Череда забастовок сотрясала горнорудный район Коллинсвилля еще с весны 1917 года. Чем больше администрации шахт шли навстречу требованиям активистов, тем больше становилось претензий и агрессии. Противоборство с шахтерами еще меньше способствовало мирному сосуществованию работодателей и рабочих.
В профсоюз Прагера не приняли. Сказалось его иностранное происхождение. Свеженьких эмигрантов и черных американцев недолюбливали. Именно из их рядов набирали штрейкбрехеров в случаях массовых забастовок. Ко всему прочему, Роберт был социалистом. И марксистских взглядов своих не скрывал. А этого очень не любили те, кто контролировал практически все профсоюзы Северной Америки того времени. А конкретнее - представители итало-американской организованной преступности.
Более того, вот прямо 3 апреля 1918 года, вечером, после заседания профсоюзного актива в одном из клубов Коллинсвилля, когда было принято решение об отказе в приеме в организацию, Прагера почему-то схватили и повели вдоль одной из улиц, мимо многочисленных баров, как подозрительного марксиста. Да еще и немца по национальности. Его заставляли кричать патриотические лозунги. Клясть кайзера и Германию. А затем заставили поклясться, что он уедет из города немедленно.
Однако не таков был Роберт Павел Прагер. Не тем он был человеком, чтобы просто утереться и уехать, потому что оказался не в том месте и в то время. Профсоюз потерял в его лице стойкого бойца. Проамериканские лозунги он кричал по убеждениям. И войны вполне желал. Может, во флот возьмут. Ну а кайзера не любят многие. И особенно социалисты.
Вместо того, чтобы собирать пожитки и валить, он сел писать письмо. Фактически воззвание к братьям пролетариям. К шахтерам, чья солидарность не должна терпеть несправедливость. Роберт жаловался товарищам на беспредел со стороны лидера местного отделения Объединенной Организации Шахтеров Америки Джеймса Форнеро.
Именно он настаивал на том, что Прагер одновременно и штрейкбрехер, и подозрительный марксист, и немецкий шпион. Роберт писал, что его душа с Америкой и с братьями по профессии. Всю ночь он снимал копии со своего письма. А утром на многих барах по пути на шахту висели клочки бумаги с выстраданным посланием униженного шахтера.
Странное дело, но товарищи по работе и борьбе за права трудящихся отреагировали непредсказуемо для страдающего Прагера. После смены шесть шахтеров направились к дому на Кандлия-стрит, где жил Роберт, явно с недобрыми намерениями. Их им сообщил Джеймс Форнеро и пара итальянцев в приличных костюмах.
По пути компания заворачивала в бары. Привычка. Рабочий день окончен. Угольную пыль смывают не только в душе. Но и в кабаке. Где шахтеры не только шотились, но и пополняли протестную колонну не менее возмущенными товарищами. Ситуация выходила из-под контроля. Через несколько часов, а точнее около 21:45, разгоряченная толпа собралась у дома, где квартировал несчастный Роберт Прагер.
Несколько десятков обозленных и нетрезвых мужчин потребовали, чтобы этот Краут вышел к ним и подтвердил свой американский патриотизм. Роберт должен был вновь орать лозунги о превосходстве Америки, целовать Звездно-Полосатый и клясть Германию. Все это Прагеру уже было знакомо. И он повторил вчерашнее шоу, что называется, на Бис. Но то, что было нормой 3 апреля, 4-го уже не хватало.
Прагера частично раздели, завернули в Звездно-Полосатый и заставили босиком ходить маршем по Мейн-стрит Коллинсвилля, распевая при этом одноименный флагу гимн. Толпа росла как на дрожжах. К 10 вечера вокруг испуганного Роберта бесновалось свыше трех сотен человек. Примерно в это время наконец-то вмешалась полиция.
Трем копам удалось отбить Прагера у возмущенных патриотов. Люди в дорогих костюмах, спокойно наблюдавшие за событиями, куда-то удалились. Роберта конвоировали в мэрию. И там спрятали в подвале. Толпа вроде начала расходиться. Но Вновь появились представители профсоюза и несколько итальянцев.
Праведный гнев внезапно вернулся с новой силой. Толпа опять разрослась, вот только еще более разгоряченная. Ведь пабы никто не закрывал. Более того, кто-то оплатил серию коллективных шотов. Разъяренная манифестация собралась у мэрии.
Сил полиции явно не хватало. Тут самим бы в живых остаться. Глава города Джон Х. Сигел попытался успокоить собравшихся. Он уверял, увещевал и обещал. Предлагал сдать подозрительного немца федеральным властям. Те, мол, разберутся. По шпионам они специалисты.
В ответ полетели камни. Мэра и его подчиненных обвинили в пособничестве врагу. И немцам, и марксистам одновременно. Полиция и городские чиновники спрятались в здании муниципалитета. Сначала хотели эвакуировать Прагера, но вскоре поняли, что сделать этого никак нельзя. Убьют вместе с ним. На улице бесновался зверь.
Толпа распаляла сама себя. Звучали призывы взять мэрию штурмом и провести обыск. Они требовали "Справедливости, как в прежние времена". Суд Линча становился неизбежным. Нужную веревку уже принесли. Штат не южный, но специалистов по повешению в городе хватало.
Впоследствии так и не было установлено, кто именно отдал приказ выдать Роберта толпе. Скорее всего, это был Джон Х. Сигел. Он ведь мэр, и ему подчинялась полиция. Он и решал, кого защищать, а кого нет. Несчастного Прагера вновь завернули в Звездно-Полосатый. Вновь заставили петь гимн и орать правильные лозунги.
На вершине Блаф-Хилл, с которой открывается живописная картина на окрестности и уже родной ему Сент-Луис, Прагера по старой традиции "осмолили и оперили". Затем 28-летний Джо Рейгель соорудил на березе виселицу.
Перед тем, как расправиться Роберту позволили написать письмо к своим родителям: Дорогие родители, я должен умереть в этот 4-й день апреля 1918 года. Пожалуйста, помолитесь за меня, мои дорогие родители. Это мое последнее письмо и завещание. Ваш дорогой сын и брат Роберт Павел.
И в 00:30 5 апреля 1918 года на глазах нескольких сотен добропорядочных горожан Коллинсвилля, Роберта повесили.
А что же власть? Пока беснуется толпа, власть молчит. Потом, когда праведный гнев схлынул и наступило прояснение в мозгах хотя бы части граждан, полиция и мэрия начали действовать. 25 апреля 1918 года одиннадцати горожанам, включая Джо Рейгеля, да плюс нескольким полицейским, предъявили обвинения в самоуправстве, убийстве и халатности.
Суд начался 13 мая 1918 года. Председательствующий горел желанием восстановить уважение к Закону и Власти, а значит, и установить справедливость в отношении Робета Прагера. Потому он первым же делом запретил защите утверждать, что потерпевший был нелоялен. Соединенным Штатам Америки.
Но все было напрасно. Процесс длился 18 дней и включал в себя пять заседаний. А обсуждение присяжных заняло десять минут. 1 июня 1918 года они признали невиновными всех подсудимых. В том числе и Джона Рейгеля, ранее вину признавшего и раскаявшегося в совершенном убийстве. Да и нескольких полицейских тоже оправдали.
Местная “Коллинсвилл Геральд” отметила в своей передовице от 2 июня 1918 года: Общество твердо убеждено, что он был нелоялен… Город не скучает по нему. Урок его Патриотического Убийства оказал благотворное влияние на германистов Коллинсвилля и остальной страны. Над которой гордо реет Звездно-Полосатый.
Погибший скромно похоронен на кладбище Святого Матфея в том самом Сент-Луисе, на который он смотрел с вершины Блаф-Хилл во время Патриотического Убийства. А в 2018 году участок на Бейтс-стрит, ведущий к погосту, торжественно назван Дорогой Роберта Прагера. Вот уж для чего-чего, а для патетики всегда найдется и место, и время.
Добро пожаловать на Дикие Истории в Телеграмме:
И Дикие Истории на ВК:
