Статья написана как отклик на комментарии читателей, в которых меня упрекают за эпатажное, на первый взгляд, желание постоянно высказывать в своих публикациях точку зрения, противоречащую общепринятой.
Уважаемые друзья, я не эпатажница, дело в другом. Послушайте мою историю.
Время действия: много лет назад. Место действия: детский сад на окраине (тогда окраине) г. Москвы.
Мне 6 или 7 лет, я хожу в последнюю, "подготовительную" группу детского сада. Все происходит спокойно, рутинно, хотя поначалу я при расставании с мамой и папой громко ревела и выдвигала им срывающимся голосом обвинения: "Что же вы за родители такие, если не можете со своим ребенком посидеть?". Видимо, время, проведенное вместо садика у бабушки и дедушки не прошло даром. Но потом привыкла, успокоилась, а на вновь прибывающих в детский сад, которые тоже голосили на все лады, стала смотреть философски: многие ревут, но невозможно же делать это бесконечно...
Здесь я - вторая слева. Гипюровое платье с кружевной кокеткой было нежно голубого цвета. И не надо говорить, что этот материал "неэкологичный", "ненатуральный" и "не подходит для ребенка". Платье это мне очень нравилось, правда, надевалось только по праздникам, например, как здесь, на Новый год. Просто поесть суп или кашу без потерь для одежды в условиях детского сада у меня не всегда получалось, и потому мама наряжала меня в более утилитарные вещи.
Фото сделано до событий, о которых я хочу рассказать. Кроме меня, никого из героев этой истории на нем нет.
В подготовительной группе нас было чуть более двадцати человек. В основном, пацаны, девочек мало. И вот где-то в конце зимы к нам пришел еще один мальчик, Сашка Картаполов (имя изменено).
Чтобы дать представление об этом Сашке, я искала картинку по запросу "полный ребенок, пышущий здоровьем". Нашла только с гамбургером. Гамбургеров как таковых в то время в СССР не готовили, но сам образ очень похож.
Картаполов был выше и крупнее любого пацана в нашей группе и обладал некими качествами, позволившими ему в короткое время обзавестись преданными поклонниками, среди которых были и откровенно заискивающие перед ним. Да уж если говорить начистоту, то практически все мальчишки искали его расположения и едва ли не заглядывали ему в рот. Все, кроме одного, которого звали Валера Завадский (имя изменено).
Вы спросите, откуда я узнала кухню взаимоотношений в мальчишеской части нашей группы? Сейчас объясню.
На фото выше, которое было сделано в том детском саду, глаза у меня вышли грустные. А все потому, что я здесь как бы не я. Во время этой фотосессии каждый мог выбрать, с чем фотографироваться: с плюшевым медведем, с машиной, с куклой и, возможно, с чем-то еще, я не помню. Вообще-то я, подобно одной известной пушкинской героине "кукол в руки не брала" (с) и хотела сфоткаться с мишкой. Однако уставший к концу фотосессии фотограф сунул мне в руки куклу и указал, куда надо встать. Спорить я не стала, так и получилась: с куклой и грустная.
Это я к тому, что в детском саду я была как бы на некотором удалении от девчачьей среды. Нет, не "пацан в юбке", но сама по себе. Конечно же, я принимала участие вместе с другими девочками в "приготовлении" самых невероятных блюд из травы, цветов, песка и порошка, получаемого с помощью натирания на кусочках битого шифера кусочков кирпича и гравия. Да, и через скакалку прыгала, участвовала в "вышибалах", "прятках" и прочих затеях. Но оставаясь "вне игры", могла сама себя занимать и не чувствовать никакого дискомфорта. И еще я не ябедничала. Никогда. Мне дома доходчиво объяснили, что это плохо, недостойно.
Возможно, именно эти мои особенности привели к тому, что я сейчас рассказываю эту историю. А может, причина другая, не возьмусь сказать точно.
Как бы там ни было, Сашке очень не нравилось, что Валерка перед ним не заискивает и совсем не признает его авторитета. И тогда он придумал устроить во время прогулки снежную битву "стенка на стенку", причем в одной стенке должны были стоять те, кто поддерживал его и он сам, а в другой - Валерка и те, кто за него, а в реале - он один. Вероятно, Картаполов предполагал, что после такой экзекуции Завадскому ничего другого не останется кроме как признать его авторитет.
И вот утром одно дня двое самых преданных вассалов Картаполова встречали в дверях всех приходящих пацанов конкретным вопросом: "Ты за кого: за Картаполова или за Завадского?". Все отвечали: "За Картаполова", и их приглашали скучковаться вместе в игровой зоне, откуда эта компашка во главе с Сашкой снисходительно взирала на Валерку, одиноко сидевшего в углу с какой-то книжкой, и отпускала в его адрес едкие комментарии.
Незадолго до прогулки Валерка подошел ко мне и подергал меня за рукав. Я на него удивленно посмотрела, а он заговорил. Мне кажется, я до сих пор помню его голос. Говорил он медленно, чуть растягивая слова. "Послушай, сейчас будет драка. За Картаполова - все, их десять, а нас всего двое". (Как выяснилось, самый тщедушный мальчик в группе сказал, что он за Завадского. На мой взгляд, это был поступок!).
Я в своем удивлении могла только задавать глазами немые вопросы. Валерка продолжил: "Ты понимаешь, я все равно никогда не скажу, что я за Картаполова". "Понимаю," - сказала я. Мне Картаполов, откровенно говоря, тоже не нравился. Ну а на Завадского я до того момента вообще не обращала внимания.
"Мне нужно, чтобы ты нас поддержала", - сказал Валерка. Мое удивление достигло пика. "Но как? Я же не умею драться", - ответила я. "Драться не нужно. Просто скажи, что ты за нас".
Не понимая смысла Валеркиной просьбы, я ее выполнила. Сказала, что я за них. Правда, не помню, какими словами. Валерка кивнул и отошел. Все стали собираться на прогулку.
Никакой драки, естественно, не случилось: может, кто наябедничал, а может, воспитатели сами оказались начеку. Более того: история не имела продолжения. Нет, продолжение все-таки было: Картаполов, похоже, оставил Завадского в покое. Не имея возможности подчинить его себе, он стал его игнорировать.
Вскоре в здании детского сада начался ремонт, и нас всех распределили по другим садикам. Ни Валерку, ни Сашку я с тех пор не видела и ничего о них не знаю.
Историю эту мне вспоминать достаточно приятно, потому что по прошествии времени я решила, что это было нечто похожее на изображенное на картинке выше. И можно было бы здесь поставить счастливую точку.
Но нет. Была другая история. И случилось это уже в школе, когда мне было лет 13.
В тот день я как обычно пришла из школы, быстренько сделала все уроки на завтра и залегла на диване с очередной интереснейшей книжкой и тарелкой свежевымытых яблок. В то время в моем списке возможных удовольствий это удовольствие занимало одно из первых мест.
Чтение, сопровождаемое поеданием любимых фруктов, прервал телефонный звонок. Звонил мой одноклассник Толя (имя изменено). Он мне стал говорить, что на завтра в школе назначена какая-то публичная разборка по поводу его поведения, и он просит меня поддержать его, так как он вообще-то ничего дурного не сделал, а кто-то из учителей или администрации школы до него просто докапывается. (Если честно, я фабулу конфликта не помню, но точно знаю, что вероятность того, что Толя говорил правду, очень высока).
И мне бы тут как в случае с Валерой Завадским взять да и сделать то, о чем попросили. Но сказать Валерке, что я за него, мне ничего не стоило, тогда как в случае с Толей я должна была рискнуть своей репутацией. К тому времени я уже заимела некую важную должность типа старосты или какую-то еще... И вот я, ничтоже сумняшеся, сказала чистую правду: "Я не могу за тебя ничего говорить, потому что это испортит мою репутацию". "Значит, тебе репутация важнее человека", - в сердцах сказал Толя и бросил трубку.
На следующий день я в школу не пошла, потому что заболела. Чем закончилось разбирательство по поводу Толи и состоялось ли оно - не знаю. Во всяком случае, видимых последствий и долгого обсуждения постфактум не было. Однако отношения с Толей, с которым мы раньше часто весело болтали, стали натянутыми. Нет, мы не рассорились, но в любом разговоре, даже самым обычном, чувствовалось напряжение. И тут я поняла занятную вещь: общаться с теми, кто плохо поступил со мной, гораздо проще, чем с теми, с кем плохо поступила я.
Конечно, оправдать себя в этой ситуации я могла бы достаточно легко. А кто этот Толя мне такой, чтобы за него впрягаться? С какого перепуга он меня о чем-то просит? А на "судилище" я не была и явных упреков о том, что промолчала, я себе предъявить не могу. Думаю, любой психоаналитик "расщелкал" бы эту ситуацию на раз-два, объявив Толю абьюзером, а меня - жертвой "токсичных" отношений.
Но с кем я, собственно, спорить намерилась? По прошествии сорока с лишним лет воспоминание о том моем поступке вызывает у меня чувство подобное удару локтем об острый угол. Про Валерку и Сашку, как я уже сказала, информации у меня нет, а вот Толю я периодически встречаю на просторах интернета. Последний раз я его видела несколько лет назад в списке соболезнующих по поводу смерти нашего Учителя физики (да-да, с заглавной "У", замечательный был человек и преподаватель!). Судя по всему, у Толи все хорошо. Но тогда, много лет назад, ему было плохо, а я его оттолкнула, не помогла. Так и нечего удивляться, что впоследствии ситуаций, когда я оказывалась одна и без поддержки, в моей жизни случилось предостаточно...
Так к чему я, собственно, клоню? Я убедилась, что в этой жизни лучше быть Прекрасной Дамой, вдохновляющей рыцарей на подвиги, чем карьеристкой, пренебрегающей людьми. Причем убедилась не на основании каких-то красивых и правильных слов или на чужом примере, а на собственной шкуре путем принятия весьма болезненных процедур.
Сейчас у меня не осталось ни репутационных рисков, ни карьерных устремлений. Housewife - козырная должность, где "подсидеть" ты можешь только сама себя. Однако есть блог Смотри в Корень, а по поводу его ведения все законы бытия работают точно так же.
Иной человек не боится прыгнуть в воду головой вниз с высоты двадцати метров, но малодушничает, когда нужно удержаться от лжи, спровоцированной внезапным смущением, или извиниться перед горничной, на которую накричал ни за что.
<...>
И легче в самом дурном обществе объявить себя приверженцем серьезных убеждений и чистой морали, чем в прекрасном обществе любимой женщины бескомпромиссно заступиться за невинно обвиненного человека, может быть, даже выставив себя самого в невыгодном свете.
Фридрих Вильгельм Фёстер. Из книги "Образ жизни, который мы выбираем"
В блоге я высказываю свое мнение, иногда связанное с защитой репутации, чести и достоинства людей, давно умерших, в частности, А. С. Пушкина, которое зачастую идет вразрез с общепринятыми представлениями. Отстаиваю это мнение я всеми возможными способами, дозволенными приличиями. Делаю это не из эпатажа и не для того, чтобы кого-то позлить или расстроить. Просто, простите за пафос, иначе нельзя...
Финальный аккорд - песня "Маяк" группы "Грот" в версии "Авторадио" (версия в официальном клипе мне нравится меньше).
Уважаемые друзья!
Подписывайтесь на канал Смотри в Корень. Здесь будет интересно, я постараюсь.
