Постмодернизм уничтожал не только содержание книг и сознания читателя, но и размывал классическую структуру текста. Суть постмодернистского сознания: все общественные идеалы – ложь, у человечества нет цели, сам человек мерзок и мелочен, жизнь в моменте, а не в достижениях. Мы в постмодернистских текстах мы миримся с отсутствием темы и структуры, якобы это символизирует нечто; с размытым конфликтом, главным персонажем и прочее. Постмодерн задержался в нашей литературе, низвел все идеалы литературного искусства до такой низкой планки, что отсутствие базовых структурных элементов текста сегодня уже не воспринимается, как нарушение. И не было значительной силы, которая бы воспротивилась бы царствованию настолько бездарного направления в литературе, что смогла бы перенаправить внимание читателей и литературного мира на поиск нового направления. Нет, годами упадок в литературе подкреплялся, ему придавали смыслы и названия, создавали псевдонаучные статьи и витиеватые рецензии, такие же пустые, как сами книги, лишенные не только серьезных глубоких конфликтов, но и структуры, все это премировалось, продвигалось, нахваливалось. Никто не искал иных путей.
Постмодерн начал распадаться и деградировал до автофикшна, который внезапно признается художественным текстом. (Прим. Автофикшн тех людей, которые добились чего-то серьезного, совершили что-то значимое, стали свидетелями, участниками исторических событий - стоит внимания, это важно) Потому что уже нет разницы между упадническими в техническом и содержательном плане текстами худ.прозы и автофикшном, который вообще не худ.текст. В итоге мы сегодня имеем дело с таким феноменом, как отказ от основных структурных элементов художественного текста. А отказ влечет за собой отказ от критериев отбора книг. Книги, в которых нет темы, конфликта главного персонажа, есть структурные нарушения, не только издаются массово, но и выносятся в премии, бестселлеры. Как пример, если в книге нет темы, то какой конфликт несет главный персонаж, что он призван своим развитием иллюстрировать? Так, риторический вопрос.
Что произошло с лит.деятелями, что подобное стало возможно? Все разом утратили знания о том, как строится худ.текст? Я выношу лишь предположение, давайте порассуждаем.
1. Выбор из худшего, а не выбор лучшего. Поток сотен тысяч рукописей низкого качества. Когда редактор внезапно натыкается среди всего на что-то читаемое без усилий, он хватает это сразу (редкость). У нас полно известных авторов, чьи тексты по такому принципу идут: читать красиво, просто ни о чем (отсутствие значимого конфликта и проработанной сложной темы)
2. Мировоззренческий фильтр. Люди редко бывают прирожденными философами, поэтому мыслят зачастую на уровне коллективных трендов. В современной нашей литературе, вполне очевидно, скоординировался кружок одинаково мыслящих людей. К примеру, взять литературу травмы и все тот же автофикшн. Мы об этом уже говорили подробно. Это ведь не литературный выбор, это мировоззренческий. Есть группа людей, мыслящих в рамках этой парадигмы, им дали добро на выражение себя в литературе, они и выражают, а другие точно такие же в качестве отбирающей стороны видят в подобных текстах собратьев по разуму, и без задней мысли уверенные, что выбирают «очень важный текст» издают его. Выбираются такие тексты по определенным маркерам, я не раз видела редактуры коллег, особенно тех, у кого мысль идет по модным коллективным направлениям, там прямо четко отмечаются именно те моменты в тексте, которые отвечают мировоззрению этого редактора/преподавателя курса и при этом обходятся стороной чисто профессиональные моменты, требующие внимания. Допустим, есть в тексте фразы, абзацы, конфликты персонажей с пометками «телесности», «женской жертвенности» и прочим, выбирающая сторона возьмет этот текст вместо иного, в котором рассматриваются совершенные иные проблемы.
3. Междусобойчик. Если внимательно понаблюдать связи между новыми авторами, редакторами, жюри премий, литобозревателями, то увидишь очень плотно связанную сеть. Всегда проще взять того, который, во-первых, отвечает твоему мировоззренческому фильтру, во-вторых, лично знакомому, в-третьих, уже кем-то продвинутому, порекомендованному, прошедшему через кого-то знакомого.
4. А еще новшество последних лет. Вышел в премии некий автор, текст не очень, требует доработки, или еще хуже, текст жуткий, но трендовый в коллективной мыслей. На следующий год этот автор уже сидит в жюри, отбирает тексты. Вы понимаете, как с каждым годом понижается уровень текстов, потому что авторов сильных у нас и не было давно, а они потом в соответствии со своим уровнем еще кого-то там отбирают, и это всегда падение по качеству. Критика на нашем рыночно-литературном поприще держится на одиноких рыцарях, но по сути была давно замещена литблогерами-любителями, которые в основном восхищаются всем подряд, используя общие обоснования своего взгляда, больше любительского.
5. Ну и любимое: «Меня так зацепил этот текст». Почему? Обоснуйте. – Нет ответа.
Все пункты – это любительский взгляд на текст, который никто из тех, кто занят отбором текста куда бы то ни было, не признает за собой. Профессиональный взгляд – это работа с механизмом текста, а не со своими личными впечатлениями. При этом личные впечатления никуда не исчезают, они помогают в анализе текста, но всегда надо четко понимать, где они, а где профессионализм. Я уже не раз встречалась высказывания разных редакторов о том, что нет и невозможно никаких критериев и вообще это все «от ума», а надо сердцем, ведь текст – это иррациональное и бла-бла, что хороший текст сразу в душу и сразу понятно. На этом месте я могу вернуть всех на перечисленные пункты выше. В общем, мы докатились до слепого, чисто любительского отбора, который исключает рассмотрение структурных элементов текста, уже как норму.
По-хорошему, надо требовать от жюри премий профессионально оформленных обоснований своих решений. Необходимо вернуть институт критики и придать критике вес, который будет значительно превышать вес литобозревателей. Нужны общественные дебаты противоборствующих сторон, не должно быть монополии одной группировки в литературном поле, а она есть. А у меня лично много вопросов к тем, кто дал добро на тексты, которые по сути нуждаются в мощнейшей доработке, потому что хороши они только в потенциале.
